 |
|
Тантрический парадокс эротического целибата
Тантра (от тан, вытягивать или удлинять, как в процессе сплетения нитей) представляет собой древнюю индийскую систему практик и умственно-эмоциональных отношений, которая вплетает полноту духовной истины и окончательного удовлетворения в зачастую проблематичный и обрывочный опыт повседневной жизни. Таким образом, такие обычные дела, как свидания, забота о личном благополучии, или даже ссоры по поводу того, кому мыть посуду, могут становиться аренами духовного раскрытия. Как замечает Эллен, простая работа по созданию домашнего уюта может вызывать глубокие желания и их исполнение:
Мне кажется, что с тех пор, как мои родители разошлись, когда я была маленькой, я никогда не читала само собой разумеющимся, что у меня есть дом. Увидев, как Билл, мой муж, прилаживает новые полки в кладовой, я расплакалась. Это было все равно, что видеть некого работника из команды Бога, пришедшего помогать мне создавать дом – что-то, в чем я тайно сомневалась больше двадцати лет. Благодаря тантрической точке зрения, этот совершенно земной, и, в то же время трогательный опыт, разрушил мое давно привычное смирение. Я даже начала подозревать, что, возможно, «Я» -- это нечто большее, чем личная история, которую я помню – быть может, я способна на веру в жизнь, которая сделает для меня возможным то, чего я никогда не ожидала.
Если мирские дела и духовные ресурсы представляют собой нити которые эта йога (от йуг – путь единству) сплетает в цельную ткань, то ткацким станком ей служит парадокс. Парадокс выступает как акушерка для значений, которые, в ином случае, остаются скрытыми в парах, казалась бы, противоречащих друг другу явлений – парах, которые обычная логика сочла бы непримиримыми противоположностями. Так, в христианстве есть парадокс богочеловека – Иисуса, в даосизме говорят о Дао, которое, парадоксальным образом, не может быть названо, тогда как в дзен есть безмолвный звук хлопка одной ладони.
При рассмотрении через парадоксальную линзу тантры, противоположность и конфликт постепенно раскрывают лежащее в их основе единство. Обнаруживается, что священное скрыто в очевидном – любовь в гневе, чувство собственного достоинства – в стыде, и единство – в несовместимых противоположностях , в то время как цели всякого желания можно достигать посредством абсолютно лишенного желания «эротического целибата». Но для нашего современного уха, «эротический целибат» -- это не просто еще один любопытный парадокс. Это – самое большее, идеалистичный и довольно неубедительный эвфемизм «воздержания».
Однако, даже в сфере обычной сексуальности, все расширяющееся изобилие новых способов подогрева интереса к этой теме, о которых кричат обложки глянцевых журналов и даже «Ридерс Дайджест», может выдавать непредполагаемый обман: мы упускаем из вида, насколько больше можно узнать о сексуальности, из-за того, что непрерывно прорабатываем один и тот же сектор гораздо большей эротической вселенной. Возможно, именно наше незнание обширности эротической сублимации ограничивает наши поиски всякого эротического удовлетворения более привычной областью сексуального желания. Пожалуй, пора подходить к сексуальности с большим числом вопросов, чем ответов, причем вопросов иного рода.