Главная | Обратная связь

Подростковая гомофобия

Транзиторная гомосексуальность подростков – обычное явление в жизни общества. Игорь Кон совершенно прав, говоря: “Для 10-12-летних подростков почти повсеместно характерно половое разделение (сегрегация) игровой активности мальчиков и девочек. Большая фактическая доступность сверстника своего, нежели противоположного пола дополняется сходством интересов и значительно менее строгими табу на телесные контакты. Поэтому гомосексуальные игры встречаются у них чаще, чем гетеросексуальные”. Прав он и называя поведение подростков преимущественно “коллективно-групповым”, причём имеющим важное социальное значение.

На взгляд сексолога, упущение Кона в том, что он не принимает в расчёт гомофобию большинства подростковых групп. Не замечает он и явно гомофобного (по крайней мере, у части первобытных племён)характера обрядов инициации, сопровождающих переход мальчика в ранг взрослого:

“У племени кимам сначала новичков коллективно анально “оплодотворяют” старшие подростки или молодые мужчины, под руководством старшего наставника. Затем семя заслуженных взрослых воинов, собранное при ритуализированном коллективном прерванном акте с женщинами, втирается в сделанные на коже новичка надрезы. После этой процедуры мальчика подбрасывают вверх. Если он, как кошка, приземляется на ноги – всё в порядке, он достаточно силён. Если же он падает на колени или на спину, втирание приходится повторять.<..> В течение жизни каждый мужчина последовательно выполняет функции донора и реципиента (спермы – М.Б.), не утрачивая своей маскулинности”.

Неискушённому читателю может показаться, что Кон рисует некий гомосексуальный рай. На деле же, речь идёт о тяжких и унизительных испытаниях. Чем, собственно, обряд инициации мальчиков в папуасском племени отличается от, скажем, группового изнасилования Антона (речь о нём пойдёт чуть позже) или от истязаний, которым подвергался в местах лишения свободы несчастный О., доведенный, в конце концов, до самоубийства? Лишь целями и оценкой происходящего, но не степенью физических страданий насилуемых. Речь идёт о ритуале, в ходе которого подросток должен отречься от такого презираемого качества, как пассивная гомосексуальность, не совместимая со статусом мужчины. С этой целью его принуждают в полной мере прочувствовать болезненность и унизительность этой роли. Обряды инициации всегда сопряжены с мучениями и тяжёлыми испытаниями. Этнолог Виктор Тэрнер (Тэрнер В., 1983) описывает инициацию девочек и мальчиков у африканского народа ндембу. Обряд происходит в тайных хижинах, сооружаемых в лесу отдельно для подростков каждого пола. Мальчикам делают обрезание крайней плоти. И мальчикам и девочкам надо соблюдать обет полного молчания. Мальчиков избивают, заставляют спать голыми в холодном месте; им не дают ни глотка воды в течение всего обряда; их кормят тошнотворной пищей, и наконец, им не оказывают никакой помощи после обрезания. Они хорошо знают, что обряд может закончиться смертью. Закутанные в одеяла девочки должны в течение двенадцати часов молча и абсолютно неподвижно лежать в “месте страдания”.

Вот ещё один пример: “Все мальчики африканского племени нуэров проходят инициацию, осуществляющуюся с помощью крайне жестокой операции. Маленьким ножом им делают надрезы (до кости) на лбу – от уха и до уха. Рубцы остаются на всю жизнь и говорят, что следы надрезов заметны даже на черепах умерших”. (Э. Эванс-Причард, 1985).

На взгляд европейца – это садизм. Между тем, Тэрнер находит нечто общее между унижениями и мучениями, выпадающими на долю подростков в обряде инициации, и унижениями через которые проходят европейские новобранцы в армии. Сходство между инициацией и армейской “дедовщиной” кажущееся. Конечно, в обеих ситуациях есть нечто общее, ведь в них человек переходит из прежнего социального статуса в новый. Но “дедовщина” – глумление над человеческим достоинством. При инициации же речь идёт о другом: ценой мук, традиционных для этого ритуала, обретается право перехода из “внеполового” статуса к статусу мужчины или женщины. Кратковременный, но мощный нажим на подростка заставляет его понять, что возврат к его прежней жизни с неопределённым половым статусом невозможен. Это помогает ему мобилизовать все физические и нравственные ресурсы, ведь иначе он стал бы изгоем. И для мальчиков, и для девочек наступает время сдать суровый экзамен. Они должны показать, что вполне усвоили сексуальные аспекты культуры своего народа, могут выдержать физические и нравственные муки, способны исполнять роли, предписываемые их полом. Тем большим уважением вознаграждаются новые мужчины и женщины, вернувшиеся с победой из леса в деревню.

Обряды инициации жестоки, но они выполняют важную функцию – сохранение традиций и с ними – единства общины. Таковы и гомосексуальные обряды, унизительные и мучительные, но такой уж ценой достигается статус мужчины!

Подчёркнуто гомофобны в своём большинстве и однополые подростковые группы авторитарного типа в нашей стране. Насильственные гомосексуальные акты ставят пассивного партнёра в положение парии; он беспрекословно должен быть готов к сексуальному “использованию” в группе в любой момент. Именно такие пассивные “шестёрки-педовки” использовались убийцей Л. в его публичных демонстрациях “тройной горячки”. Важно отметить, что активные партнёры не считают себя гомосексуалами. Способность вступать в половые контакты не только с женщинами, но и с мужчинами, по их мнению – свидетельство подлинной мужественности. Отсюда своеобразный парадокс: подростки, сами практикующие гомосексуальную активность, употребляют на каждом шагу в качестве ругательства “пидор”, “гомик”, “голубой”. На лицо явное сходство гомофобной атмосферы, царящей в асоциальных подростковых группах и в уголовном мире.

Не следует забывать и о том, что в подростковых сообществах презираются и третируются не только пассивные половые партнёры, но и партнёрши (так называемые “общие девочки”); их именуют “биксами”, “тёлками”, “сосками”, “подстилками” и т. д.

Итак, утрированно мужское поведение, пренебрежительное отношение к женщинам и презрение к гомосексуалам продиктованы стремлением подростков стать “настоящими мужчинами”. В этом смысл подростковых сообществ у всех народов. В гомофобном ключе формируются характеры членов многих подростковых групп и в нашем обществе.