 |
|
Глава двадцать вторая: Путь в Цину
Целитель занимался моей раной, пока мы ехали в карете.
- Неглубокая, - сказал он. – Видимо, Его Величество не выпустил стрелу изо всех сил. Иначе возникли бы проблемы.
- Как хорошо, что я не испытала на себе весь его гнев, - фыркнула я.
- Счастливица, - ответил он, его голос напрягся, когда он вытаскивал металлический наконечник из меня. Я закричала. – Ты, может, не понимаешь, но то, как ты говорила с Его Величеством, - признак измены. Следи за языком, если не хочешь быть порезанной на куски, - он склонился ближе и двинул кустистыми бровями. – Или еще хуже. Вообще, я верю, что единственной причиной, по которой ты еще жива, это твоя служба Его Высочеству.
- Казимиру? – сказала я.
Целитель нанес на мою кожу что-то холодное.
- Да, Казимиру. Его Высочество, если вы и дальше хотите жить, - его голос смягчился. – Слушай, все мы время от времени получаем стрелу в бок от Его Величества, и если ты хочешь выжить в Красном Дворце, то должна слушать внимательно.
- Слушаю, - сказала я.
Целитель перевязывал мой живот. Это было слишком близко, мы подпрыгивали на кочках. Он понизил голос.
- Король – тиран. Мы все это знаем, думаю, ты тоже знаешь. Он держит Эгунлэнд в ежовых рукавицах, но он падок на лесть. А ты думаешь, как такой старик, как я, мог так долго продержаться при дворе? А? Уж точно не стоит отстаивать там свои убеждения, - он усмехнулся и закрепил повязку. Смех его был теплым, но с оттенком грусти. Смех того, кто предал свои принципы давным-давно.
- Я так не могу, - сказала я. – Я не могу мириться с тем, что неправильно. Как вы можете оставаться рядом с человеком, что может всадить стрелу в девушку? Что вы за люди?
Лицо целителя окаменело, он затянул повязку, и я вскрикнула.
- Те, что беспокоятся о голове на их шеях.
Он закончил работать с моей раной. Дальше мы ехали в тишине.
Когда деревьев становилось все меньше, я поняла, как далеко мы забрались в лес Ваэрг. Лагерь Борганов был на северо-восточном крае леса, чтобы выйти из леса карете потребовалось около дня пути. Мои пальцы впивались в край сиденья, я следила, как деревья исчезают за нами. Мы поднялись на низкий холм, и лес превратился в зеленый ковер, раскинувшийся перед нами. Пока мы шли по каменистой дороге в Цину, равнина была почти незаселенной.
Пейзаж сменился лугами, где виднелись одинокие фермы, а потом и деревушками, где за каретой бегали грязные дети. Мы остановились в городке под названием Аберлок, что стоял на пересечении ручья из леса Ваэрг и Сверны. У воды стояла высокая мельница. Поток бежал по камням, над водой подпрыгивал лосось.
Когда карета короля вошла в город, многие побросали работу, убрали с дороги детей, другие отложили хлеб и сыр, чтобы поприветствовать короля. Они суетились вокруг лошадей, подносили им воду и сено. Владелец таверны открыл дверь, нервно скручивая тряпку в руках. Целитель помог мне выйти из кареты, я слышала, как он запинался в присутствии короля.
- Ваше Величество, - он низко поклонился. – Останетесь на ночь? Я приготовлю комнаты за час. Мы можем устроить в конюшне ваших лошадей и… - его глаза скользнули по Анте, - … оленя.
Король расправил мантию и снял перчатки, входя в таверну «Бегущий ручей». Люди разбегались, кланяясь. Я не хотела идти за ним, а потому решила заняться Антой. Каз спешился и передал мне его поводья.
- Нормально доехал? – спросила я. Мой голос звучал натянуто.
- Немного покачивало, - отметил он. – Как ты на нем катаешься, оставаясь с обоими глазами? – он покосился на рога Анты. Его лицо застыло, когда он взглянул на кровь на моей тунике. – А как?..
- Целитель меня подлатал, - я выдавила улыбку.
Каз уставился на ноги.
- Прости, - сказал он.
Я кивнула и собралась уходить, но он поймал меня за руку.
- Я думал, что ты бежишь прямо за нами. И только когда мы попали в лес, я понял, что тебя там нет. Это из-за Аллертона? Он пытался тебя поймать? – спросил Каз.
- Да, - соврала я. – Мне пришлось с ним сразиться.
Каз отпустил меня, его рука безвольно повисла.
- Мне жаль… я…
Он не мог сказать ничего, что улучшило бы ситуацию.
- Нужно было оглядываться.
Каз сглотнул и сжал край туники в кулак. Он не смог вернуться в лагерь Борганов. Он не смог остановить стрелу его отца.
- Я помогу Эллен спуститься с Гвен, - сказал он, когда тишина стала невыносимой. – Она не привыкла к езде.
- О, конечно, - я повела Анту в конюшни.
* * *
Пока король, его сын, его люди ужинали в «Бегущем ручье», я спала в конюшне. Пол был холодным и твердым, но Анта лег на солому и позволил устроиться у его бока. Я дремала, пока в конюшню не пришли три стража, что принесли ведро горячей воды, чистую одежду, тарелку еды и бокал теплого вина.
- Казимир, - прошептала я себе под нос, пока я смотрела на мясной пирог. Желудок недовольно ворчал. Что ж, хоть в этот раз он не забыл обо мне.
Когда я была чистой, сухой и сытой, я уснула, уткнувшись головой в мех Анты, успокоившись под его мерное дыхание и мягкость его шубы. Я проснулась с первыми лучами, я первой была готова ехать в Цину.
- Мне тебя не хватало в таверне, - сказал Каз.
Я обернулась, не услышав шаги. Я пожала плечами, увидев его открытые и спокойные серебряные глаза.
- Я должна была следить, чтобы Анте не навредили.
- Он его не тронет, - сказал Каз. – Обещаю, что он его не ранит. Пока я здесь, - его улыбка была теплой.
- Можешь помочь? Хочу ехать на Анте, - я подняла ногу, чтобы Каз втолкнул меня на спину Анты.
- Не стану, - сказал он, сжав челюсти. – Ты ранена. Ты не можешь ехать сама. Я возьму Анту. Он неплох. Так ведь, мальчик? – он погладил оленя, Анта фыркнул в ответ.
- Отлично, - я вздохнула. – Как вижу, вы подружились. Думаю, мне снова придется ехать в замкнутом пространстве с тем старым чудиком.
- Уже не так далеко. Да и Бакстеру уже почти девяносто два, знаешь ли, - он взглянул на меня нарочито серьезно.
И я рассмеялась. Каз тоже, и на мгновение казалось, что мир вокруг нас исчез. А глубоко внутри я понимала, что это наш последний раз, когда можно было шутить, быть друзьями. Он всегда будет принцем, а я – грубой девушкой с грязью на щеках, которой больше нравится спать в конюшне, а не в кровати.
Но я могла сказать ему.
Шансов больше не оставалось. Я сказала правду, но он высмеял ее, не поверив мне. Но… я могла показать ему. Дикое желание сдвинуло меня.
- Каз, а ты помнишь, как мы были в плену у Ибенов?
Он замер с рукой на плече Анты, его пальцы были в его шерсти. Когда я упомянула Ибенов, он резко выпрямился.
- Помню ли? Как я могу забыть? Я и не думал, что мы выберемся оттуда живыми.
- А ты помнишь, как…
- Казимир! – Эллен появилась на пороге таверны и весело помахала ему. Она снова стала прежней. Мои щеки покалывало, и я заметила, как ее красное платье затянуто на поясе и увеличивает ее грудь. Ее черные волосы были отчасти заплетены, остальные пряди ниспадали на ее грудь. Один локон был закручен на ее лбу, как корона. Она подобрала юбки и сбежала по ступенькам к будущему мужу. Он мог смотреть только на нее, казалось, что в меня попала вторая стрела. – Вот вы где! О, привет, Мей.
- И как ты будешь ехать в такой одежде? – я с ужасом на нее уставилась.
- Все будет просто прекрасно, - она еще сильнее приподняла юбки.
- Ты можешь ехать в карете с Мей, - предложил Каз.
Кровь покинула мои щеки, я заметила, что лицо Эллен побелело. Я спасла ей жизнь, но проводить дни в тесной карете с ней не собиралась.
- Но тогда я не смогу говорить с вами, мой принц, - сказала она, склонившись. – Я мне так хотелось бы узнать вас лучше.
Когда король поел и попил, мы покинули деревню. Я смотрела на владельца таверны в окно кареты, а он выдохнул с облегчением и расправил плечи. То, что люди так боялись короля, пугало и меня. Что он сделал, чтобы заслужить себе такую славу в королевстве? Насколько жестоким он может быть?
Достаточно жестоким, чтобы пронзить меня стрелой. Я задрожала, вспомнив скучающее выражение его глаз. Он ударил меня, словно человек, что никогда никого не любил, ни жену, ни сына. Мне стало больно за Каза. Я не так долго была с отцом, но это время было исполнено любви и тепла. Я не могла представить короля, обнимающим сына или хотя бы говорившим что-то доброе.
Наш путь в Цину проходил без проблем. Длинная дорога была прямой, мы проезжали одиноких путников или торговцев. Пейзаж изменялся от холмов и полей до грязных городов и ферм. Вскоре мы проезжали более крупные города, в которых воняло мусором. Я видела бедняков, чьи кости проступали сквозь кожу. Они выдавливали из себя радость при появлении короля. Некоторые кланялись, протягивая руку и надеясь на милостыню. Они ничего не получали.
- Почему здесь нет растений? – спросила я у целителя. Я кивнула на низкие облака над нами.
- Это чад, - сказал он. – Он убивает все поля от реки до Цины.
- Чад? Что это?
- Дым, что исходит от Красного дворца. Когда последняя рожденная с мастерством умерла, магия покинула королевство, и королю пришлось искать другой способ, как сохранить Красный дворец работающим. И он смог только сжигать в нем уголь из Хэданлэнда. Проблема лишь в смоге.
Карета проезжала дальше мимо городов, и дым становился плотнее. Запах воздуха изменился, он становился едким. Я больше не чувствовала запахи деревьев и жимолости, хвои леса Ваэрг. Такого еще не было, отдаленно похожий запах в воздухе витал лишь тогда, когда кузница горела в Хальц-Вальдене. Металл плавился, горела кожа и солома в тот день.
Я прикрыла рот рукавом.
- Здесь все время так?
Целитель поежился.
Врата загрохотали, были слышны крики и рог. Я выглянула в окно. В дыму не было почти ничего видн, но я уловила силуэты стражей, что открывали врата Цины. На краткий миг я почувствовала гордость, когда я вспомнила, как девочкой стояла у окна хижины, мечтая, что когда-то будет путешествовать по королевству. И теперь я была в городе короля.
А потом я вспомнила все то, что привело меня сюда. Отец умер, Финн пожертвовал собой ради нас, Каз сбежал от Борганов, не оглянувшись. Покрытый чадом город уже не казался достижением, не тогда, когда король всадил стрелу мне в бок и пытался убить Анту.
Тем не менее, я вытягивала шею, чтобы разглядеть город. Глаза слезились от дыма, но я видела силуэты магазинов, кирпичных зданий с вывесками на крышах. Вывески раскачивались на ветру. Улицы были вымощены, и женщины в красивых платьях ходили по ним под руку с высокими джентльменами в черных рубашках и подходящих пиджаках.
Карета повернула за угол, и я впервые увидела Красный дворец. Дыхание покинуло мои легкие. Он был таким же, как в моих видениях, от высоких стен с шестеренками, кирпичных башен до островерхих крыш, что утопали в густых облаках. Разницей была лишь погода. В моем видении был прекрасный солнечный день. Но я не могла представить солнце над Циной. Здесь было слишком мрачно и грязно.
И тут все иллюзии разбились. Вывески магазинов раскачивались на петлях, на улицах виднелись выбитые куски брусчатки и кирпичи из стен дворца. Красивые платья женщин были в заплатках, что не совсем подходили к изначальному цвету одежды. Мужчины закрывали рты и сильно кашляли. Этот город не был хорошим, он был в упадке. Это место должно было процветать, но оно умирало. Только я могла спасти этих людей и этот город, но все думали, что это – Эллен.
Теперь я понимала, что, притворяясь тем, кем я не была, я ограбила мир магии. Мои мысли теперь были не обо мне, Казе или короле. Они были направлены на людей, что кашляли в рукава и голодали без полей с урожаем. Если мои способности могли это сделать, я должна была их спасти.