 |
|
Какая связь существует между насилием и сексом?
По-моему, примерно та же, что и между самолетом и ...огурцом. И тот и другой — продолговатой формы. Более того, сидя в самолете, можно есть огурец, а если ешь огурец, то можно смотреть на пролетающий над головой самолет и даже думать о нем. Видите, как много общего!
Мне кажется, такая же логика присутствует в рассуждениях тех, кто связывает секс и насилие воедино.
В самом деле, сходство в том, что и то и другое делается с использованием частей нашего тела! Но мало ли что можно ими делать? На мой взгляд, как раз в этом и заключена разница: когда у человека тело занято сексом (руки, например, или другие органы), то ему некогда в это время бить другого по голове (или по другим частям тела). И зачем? Я же сексом занимаюсь — доставляю себе и партнеру удовольствие.
Ато, что в сексуальные ласки входят шлепки (несильные) или толчки (приятные), так и при поедании или приготовлении мяса или овощей используется и нарезание, и накалывание, и постукивание, и, о господи, кусание и проглатывание — так что же, соединить теперь насилие и еду?
Некоторые сексуальные движения напоминают агрессивные? А в быстрых танцах какие движения используют, или в игре в теннис, например?
Во время занятий сексом иногда пробуждаются агрессивные чувства? А в том же танце (удары ногами по полу, размахивание руками)? Или посмотрите на аппетитно поедающих мясо (иногда и хлеб) — это ли не агрессия? Да и музыка, кино, спорт такую агрессию пробудить могут! Им можно — это дозволенные виды искусства. Сексу нельзя — грязь! А если в транспорте проехать в часы пик? Какие там движения и желания возникают?
Многие специалисты по сексуальным насилиям пишут, что при совершении изнасилования главным мотивом нападающего является не сексуальное желание, а жажда власти над жертвой, самоутверждение или желание унизить человека (месть кому-то за что-то). Если для человека область секса — это там, где можно запачкаться самому или запачкать другого, тогда она и выбирается для унижения или подавления. Если так относиться к еде, то насилие будет проявляться и здесь. Кстати, а чем занимаются мамы, когда насильно впихивают еду в своих чад, и их дети, которые упорно не хотят это глотать? Насилием друг над другом в процессе путем еды.
Апеллируя к древнейшим временам, заключают, что насилие отождествляется в сознании самцов и самок с сексом, потому что наши первобытные предки часто силой заставляли заниматься сексом своих партнерш. Возможно. А что еще путем насилия делали? Забирали еду и одежду, заставляли работать или что-то нести... И что же, все это теперь должно обязательно быть связанным с насилием — одежда, работа, еда? И даже такое чистое чувство (искусство) как любовь часто шло с насилием рука об руку — убийства, самоубийства, борьба!
Подобных примеров можно привести множество... По-моему, уже становится очевидным, что секс — это секс, насилие — это насилие. Как любовь — это любовь, еда — это еда, танцы — это танцы, и так далее. Не обязательно вытекает одно из другого. Их можно соединять, а можно и не соединять. От нас же зависит. Что же тогда творится в головах тех, для кого насилие и секс — неразделимы? Кто борется с «сексом и насилием» в одной связке? Кто-то произнес два слова, соединив их воедино, другие услышали и не задумываясь повторяют? Возможно. Или все же для кого-то из них это и в самом деле одно и то же, и боясь этого, они пытаются бороться с сексом и насилием, так сказать, «в одном флаконе»? Сами с собой? А мы-то тут при чем?