 |
|
Право на обращение в европейский суд по правам человека от имени коммерческих юридических лиц
Европейский суд по правам человека (далее - Европейский суд, Суд) признает "жертвой" в значении ст. 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) лицо, права которого напрямую затронуты нарушением, допущенным одной из стран-участниц, и подавшее индивидуальную жалобу в Европейский суд (данное правило было установлено, в частности, в постановлении по делу "Бакли против Соединенного Королевства" от 25.09.96, в § 56-59). Однако подход Суда к защите прав юридического лица, имеющий общую позицию, может меняться в зависимости от обстоятельств каждого конкретного дела.
Как правило, представители юридического лица могут обращаться в Европейский суд с жалобами на нарушение прав компании, гарантированных ст. 6 (право на справедливое судебное разбирательство) и 13 (право на эффективные средства правовой защиты) Конвенции, а также ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции (право на беспрепятственное пользование своим имуществом). Однако юридические лица могут также жаловаться на нарушения их прав, предусмотренных ст. 10 (свобода выражения мнения) и даже ст. 8 (право на уважение частной и семейной жизни) Конвенции, некоммерческие (религиозные) организации жалуются также на нарушение прав, предусмотренных ст. 9 (свобода мысли, совести и религии). В данной статье рассматриваются прежде всего права подачи жалобы от имени коммерческих юридических лиц. В этом аспекте наиболее интересной представляется позиция Европейского суда при рассмотрении дел, связанных с банкротством.
Главная позиция Суда по этому вопросу заключается в следующем: "В качестве основного правила акционеры компании, включая мажоритариев, не могут считаться жертвами предполагаемого нарушения прав компании, защищаемых Конвенцией" ("Терем Лтд, Чечеткин и Олиус против Украины", жалоба N 70297/01, § 28, 18.10.05).
Классическим прецедентом, на который ссылается Суд при рассмотрении такого рода дел, является постановление по делу "Агротексим и другие против Греции" (постановление от 26.09.95). В названном деле были сформулированы основные правила подачи жалобы от имени юридического лица. Заявители в указанном деле - акционеры пивоваренного предприятия в Афинах - ссылались на нарушение права на защиту собственности компании в связи с тем, что вмешательство в управление компанией конкурсных управляющих, представлявших Национальный Банк Греции, привело к снижению стоимости акций предприятия. Европейский суд определил, что по общему правилу акционеры компании не вправе предъявлять требования, связанные с ущербом, причиненным фирме, поскольку игнорирование статуса компании как юридического лица оправданно только в случае, когда сама компания не может заявить правопритязания через органы, учрежденные на основании устава, или - в случае ликвидации компании - через конкурсных управляющих.
В деле "Агротексим и другие против Греции" Суд установил, что в момент подачи жалобы компания-заявитель не потеряла статус юридического лица и находилась под управлением двух конкурсных управляющих. Таким образом, компания-заявитель должна была подавать жалобу в Европейский суд через своих представителей, то есть конкурсных управляющих. Суд также отметил, что не было никаких оснований считать, что конкурсные управляющие действовали недобросовестно.
В деле "Кэмберроу ММ5 АД против Болгарии" (решение по вопросу приемлемости от 01.04.04, жалоба N 50357/99) Судом были развиты принципы, установленные в деле "Агротексим и другие против Греции". Жалоба была подана компанией DCB AD, владеющей 98% акций банка, ликвидированного по решению болгарского суда. Европейский суд признал, что в результате конфликта интересов между компанией заявителя и специальными управляющими и лицами, распоряжающимися имуществом на началах доверительной собственности, банк не имел возможности подать жалобу в Суд. Кроме этого Суд отметил, что заявитель обладал большинством акций банка в размере 98% и, следовательно, имел прямую личную заинтересованность в предмете жалобы. Судом был сделан вывод относительно того, что заявитель мог быть признан "жертвой" нарушения Конвенции.
Тот же критерий обладания практически полным пакетом акций компании (90%) был применен Судом и в деле "Джи Джей против Люксембурга" (G.J. vs. Luxembourg, жалоба N 21156/93, § 24, постановление от 26.10.2000). В данном деле Суд принял во внимание еще и тот факт, что оставшимися 10% акций владела жена заявителя, и то, что заявитель сам вел все дела компании с ограниченной ответственностью, занимавшейся продажей кожи и меха, и признал нарушение прав заявителя в связи с деятельностью конкурсных управляющих.
Возвращаясь к делу "Кэмберроу ММ5 АД против Болгарии", нельзя не отметить позицию Суда в отношении прав общества с ограниченной ответственностью на подачу жалобы в связи с нарушением ст. 6 и 13 Конвенции. В частности, Суд установил, что "ни статья 6, ни статья 13 Конвенции не означают, что национальное право Договаривающихся Стран должно предоставлять компании с ограниченной ответственностью, которой является DCB AD, право возбуждать дело или участвовать в его рассмотрении в отношении действий, наносящих ущерб "их" компании ("Агротексим против Греции", § 73)".
Таким образом, Суд признал жалобу неприемлемой по существу.
Заявители также жаловались на невозможность оспаривать в национальных судах стоимость их активов, которые были проданы в ходе процедуры банкротства доверительными управляющими. Ввиду того что заявитель не представил подтверждающих документов, Суд не согласился с тем, что в этой части могли присутствовать нарушения Конвенции.
Заявители по делу "Кэмберроу ММ5 АД против Болгарии" также жаловались на невозможность обжаловать решение суда о банкротстве, ссылаясь на ст. 6 Конвенции.
Относительно вопроса о нарушении прав акционеров, гарантированных ст. 6 Конвенции, Суд повторил, что "право на доступ к суду не абсолютно и может быть ограничено, если это ограничение преследует легитимную цель и средства, применяемые для достижения этой цели, пропорциональны ей. В частности, такие ограничения могут иметь место в делах о банкротстве".
В данном деле Суд установил, что невозможность участия заявителя в судебном процессе, приведшем к ликвидации банка, соответствовала законной цели защиты прав кредиторов. В частности, Суд признал, что продажа банка преследовала прямую и конкретную цель удовлетворения требований кредиторов, годами ожидавших возвращения своих вложений и скорейшего завершения процесса ликвидации.
Кроме того, комментируя невозможность обратиться в суд второй инстанции, Суд напомнил, что § 1 ст. 6 Конвенции как таковой не гарантирует право на обращение в суд второго уровня юрисдикции (суд кассационной инстанции).
Заявители жаловались на то, что отзыв лицензии у банка в ходе процедуры ликвидации нарушил их права на ведение бизнеса и управление имуществом, что также противоречило законодательству.
Заявители также указали на то, что в ходе судебных разбирательств их банк был представлен управляющими, назначенными Национальным Банком Болгарии, и доверительными управляющими, также зависящими от Национального Банка Болгарии.
В данном случае Суд определил, что государство может нести ответственность только за действия или бездействие своих органов. Частные лица, даже назначенные по решению властей в официальном качестве, не могут считаться органами государства. Таким образом, заявители не могут жаловаться на действия конкурсного управляющего в Страсбургский суд в рамках ст. 1 Протокола N 1.1
Действия доверительных управляющих могут быть обжалованы в национальные судебные органы, и лишь в отсутствие эффективных средств защиты против таких действий заявители могут обратиться в Суд с жалобой на нарушение их прав, гарантированных ст. 13 Конвенции. Естественно, что само право жаловаться в национальные инстанции в рамках ст. 13 Конвенции не предполагает благоприятного для заявителя исхода.
В этом деле Суд признал, что действия доверительных управляющих были надлежащим образом обжалованы и национальными судами вынесены соответствующие справедливые решения.
В деле "Капитал Банк АД против Болгарии" заявители - президент и вице-президент совета директоров, а также три акционера - просили доверительных управляющих подать жалобу в суд на нарушение их прав, гарантированных Конвенцией, от их имени. Однако доверительные управляющие отказались делать это, сославшись на отсутствие таких полномочий.
Суд отметил, что в данном деле, в отличие от дела "Агротексим и другие против Греции", жалоба не касалась вопроса, в отношении которого конкурсные управляющие могли действовать в интересах заявителей. В данном деле имел место конфликт интересов банка и конкурсных управляющих, который делал невозможной подачу жалобы банком через конкурсных управляющих.
В названном деле имела место как раз та исключительная ситуация, предусмотренная еще в деле "Агротексим и другие против Греции", в которой подача жалобы через конкурсных управляющих нарушила бы права акционеров. Суд посчитал, что применение правила о подаче жалобы исключительно через конкурсных управляющих сделало бы право на подачу индивидуальной жалобы "умозрительным и иллюзорным". Таким образом, обращение в Суд председателя и заместителя председателя совета директоров, а также акционеров компании можно считать легитимным и полностью отражающим интересы компании.
Аналогичные выводы были сделаны Судом и в деле "Кредитный и Индустриальный Банк против Чешской Республики" (жалоба N 29010/95, постановление от 21.10.03), в котором также имел место конфликт интересов между акционерами и принудительно назначенными управляющими. В данном случае жалоба была подана самим банком и председателем совета директоров, также являющимся мажоритарным акционером банка.
Показательным решением в рамках практики по делам российских заявителей является решение по вопросу приемлемости жалобы N 60974/00 "Росэлтранс, Финлиз и Мышкин против России" от 27.05.04. Жалоба была подана ОАО "Росэлтранс", уполномоченным на подачу жалобы ее генеральным директором, ЗАО "Финлиз", владеющим акциями "Росэлтранс", и самим г-ном М.
В данном деле заявители жаловались на нарушение их прав на справедливое судебное разбирательство в связи с отменой в порядке надзора постановления суда о признании незаконным решения государственного органа о ликвидации "Росэлтранс". Рассматривая вопрос о возможности подачи жалобы на отмену в порядке надзора решения г-ном М. в защиту интересов ОАО "Росэлтранс", Европейский суд посчитал подачу жалобы генеральным директором компании вполне разумной. Что же касается жалобы самого заявителя на нарушение его прав в связи с отменой судебного решения, вынесенного в пользу компании, генеральным директором которой он являлся, то Суд сделал вывод о том, что права заявителя не были напрямую затронуты в связи с принятием решения о ликвидации компании, отметив, что, даже несмотря на признание российскими судами генерального директора "Росэлтранс" надлежащим истцом, жалоба заявителя не соответствует ratione personae положениям Конвенции.
В решении по делу "Носов против России" (жалоба N 30877/02, решение о приемлемости от 20.10.05) Европейский суд вновь повторил принципы относительно права акционеров на подачу индивидуальной жалобы.
В данном деле заявитель являлся владельцем 50% акций ООО "Азимут-Элита", которое заключило договор поставки с государственным предприятием "Техноприбор". В связи с тем, что "Техноприбор" произвел частичную оплату, "Азимут-Элита" передал право требования долга ООО "Компаньоны", директором которого являлся заявитель. Арбитражный суд Кабардино-Балкарской Республики удовлетворил иск ООО "Компаньоны" о взыскании долга с "Техноприбор". Позднее ООО "Компаньоны" уступило право требования г-ну Ш., который в свою очередь передал право требования ООО "Памир-99", директором которой являлся заявитель. ООО "Компаньоны" было ликвидировано. Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа своим определением продлил срок подачи кассационной жалобы на решение Арбитражного суда Кабардино-Балкарской Республики.
Заявитель жаловался на то, что пересмотр дела в порядке надзора спустя два года после вступления в силу окончательного решения нарушил его право на справедливое судебное разбирательство, гарантированное ст. 6 Конвенции.
В решении по делу "Носов против России" Суд напомнил, что термин "жертва" в значении ст. 34 Конвенции обозначает лицо, прямо затронутое оспариваемым действием или бездействием. Далее он напомнил, что игнорирование правосубъектности компании при рассмотрении вопроса о признании ее "жертвой" может быть оправдано лишь в исключительных случаях, в частности тогда, когда будет однозначно установлено, что компания не могла обратиться в Суд через свои органы, созданные на основании ее устава, либо - в процессе ликвидации или банкротства - через конкурсных управляющих или доверительных управляющих.
С другой стороны, Суд напомнил, что единственный владелец компании может заявлять, что является "жертвой" в значении ст. 34 Конвенции, если оспариваемые меры нарушали интересы его компании, так как в случае, если владельцем компании является один человек, то нет риска различия во взглядах между акционерами и советом директоров по поводу нарушения прав, гарантированных Конвенцией, или относительно наиболее подходящего способа реагирования на подобные нарушения.
В связи с тем, что Суду не было предоставлено точной информации относительно того, кто являлся владельцем всех акций компаний "Памир-99" и "Компаньоны", Суд не смог однозначно принять чью-либо точку зрения по этому вопросу.
Что касается жалобы заявителя на нарушения его права, гарантированного § 1 ст. 6 Конвенции, Суд повторил, что "лицо не может жаловаться на нарушение его или ее прав в судебном разбирательстве, в котором он или она не являлись стороной, несмотря на то что он или она являлись акционером и/или исполнительным директором компании, которая была стороной в процессе".
*
Выработав определенную позицию относительно подачи жалобы в защиту интересов юридических лиц, Европейский суд применяет ее избирательно, в зависимости от обстоятельств каждого конкретного дела.
*
Суд установил, что заявитель не являлся стороной в процессе, в котором было вынесено окончательное решение в пользу ООО "Компаньоны". Таким образом, заявитель не является "жертвой" по смыслу ст. 34 Конвенции.
Что касается жалобы относительно нарушения права, гарантированного ст. 1 Протокола N 1, то Суд также не признал заявителя "жертвой", так как было установлено, что жалоба была подана от имени самого заявителя и не в интересах ООО "Памир-99". Не были также соблюдены и другие условия, дающие акционеру права на обращение в Суд, такие как прекращение деятельности компании как юридического лица или невозможность подать жалобу от собственного имени по каким-либо исключительным причинам.
В решении по делу "Дж. В. против Польши" (J.W. vs. Poland, решение по вопросу приемлемости от 11.09.97, жалоба N 27917/95) заявитель - владелец 40% акций компании с ограниченной ответственностью - жаловался на нарушение его права, гарантированного ст. 1 Протокола N 1, в связи с отменой налоговых льгот. Суд пришел к аналогичному выводу, что и в предыдущем деле, относительно права подачи акционером компании, являвшимся также и исполнительным директором, индивидуальной жалобы в Европейский суд от имени компании. При этом Суд отметил, что снижение стоимости акций компании с ограниченной ответственностью не может автоматически рассматриваться как предоставление права на обращение в Суд акционеров. По признанию Европейского суда, такая позиция могла бы привести к разногласиям относительно того, кто может обращаться в Страсбургский суд, а также при выполнении условия исчерпания внутренних средств правовой защиты. Суд посчитал, что для уменьшения таких разногласий "поднятие корпоративной вуали" и игнорирование правосубъектности компании могут быть оправданы в исключительных случаях, например таких, которые были перечислены в постановлении по делу "Агротексим и другие против Греции". Жалоба заявителя была отклонена.
Таким образом, выработав определенную позицию относительно подачи жалобы в защиту интересов юридических лиц, Европейский суд применяет ее избирательно, в зависимости от обстоятельств каждого конкретного дела. Позиция Европейского суда достаточно гибка и учитывает как формальный аспект обращения в Суд компетентных органов компании, так и принципы справедливости, выражающиеся в отступлении от этой позиции при наличии, например, конфликта интересов между акционерами юридического лица и конкурсными управляющими, назначенными в процессе ликвидации. Как мы видим, круг вопросов, которые так или иначе затрагивают права коммерческих юридических лиц, очень широк. Представители компаний-заявителей могут обращаться в Суд с жалобами, ссылаясь на различные статьи Конвенции. Европейский суд очень трепетно относится к доступности права на обращение в Суд лиц, чьи права действительно были нарушены на национальном уровне, так как установление жестких рамок, ограничивающих это право, может сделать его "иллюзорным", что полностью противоречит принципам Европейского суда. В результате Судом рассматривается все больше и больше российских жалоб, заявителями в которых выступают юридические лица, хотя можно отметить, что во многих подобных делах Суд не находит нарушений статей Конвенции, в том числе и в связи с нарушением правил подачи таких жалоб.
Д.Ю. Обыскалова
"Вестник Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа", N 6, ноябрь-декабрь 2009 г.