Главная | Обратная связь

ВОРОНИХИН Андрей Никифорович (1759-1814)

О происхождении знаменитого русского архитектора А.Н. Воронихина почти ничего не известно. В метрической книге Спасской церкви села Новое Усолье Пермской губернии записано, что 17 (28) октября 1759 года у крепостного крестьянина "домового Никифора Воронина родился сын Андрей". Некоторые же источники указывают на происхождение Воронихина от крепостной девицы Марфы Чероевой (жилицы в семье Никифора Воронихина) и от графа Александра Сергеевича Строганова (1733-1811), находившегося в 1759 году при управлении строгановскими вотчинами и заводами в Перми, Усолье и Соликамске. Версий существует несколько и у каждой из них есть право на жизнь. Поначалу Андрей обучался в мастерской известного уральского иконописца Гаврилы Юшкова при одной из художественных школ, основанных на Урале Строгановыми. Самых способных учеников таких школ отправляли для продолжения обучения в крупные города. Талант юноши привлек внимание графа А.С. Строганова, известного мецената и коллекционера, бывшего долгое время президентом Петербургской Академии художеств, и весной 1772 года Андрея Воронихина среди таких учеников отправили учиться в Москву.
В Московской школе архитектуры учителями А.Н. Воронихина в 1775-1779 годах были предположительно В.И. Баженов и М.Ф. Казаков, которым он обязан своими первыми познаниями в архитектуре и живописи. Здесь Андрей Воронихин жадно впитывал в себя науку о зодчестве. Многое раскрылось перед его пытливым взором из того, что имела в то время Москва. Многое почерпнул он из книг, овладев латынью, многое узнал от Баженова, который взял способного мальчика в помощники. За четыре года учения и пребывания на строительных работах Андрей Воронихин приобрел не только понятие об архитектуре как о науке, но и опыт в составлении планов отдельных частей и целых зданий. В то же время Андрей не оставлял и живописи. В часы, свободные от занятий архитектурой, он писал миниатюрные портреты на эмали, делал зарисовки архитектурных пейзажей и в целях заработка выполнял в Троице?Сергиевой лавре мелкие заказы по росписи и реставрации фресковой живописи.

В 1779 году, после окончания обучения в школе архитектуры Воронихин отправился в столицу в распоряжение графа А.С. Строганова. Из Москвы на попутных подводах две недели пробирался Андрей в Петербург. Граф Строганов жил в роскошном, богато обставленном дворце на углу Мойки и Невского проспекта. Воронихин поселился в его дворце и неожиданно для самого себя стал в Петербурге своим человеком, быть может, гласно и непризнанным родственником, но не чужим в доме графа. Наделенный многими художественными талантами Воронихин, видимо, был симпатичен известному вельможе, который оказывал юноше всяческую помощь и поддержку. Ему отвели комнату для жилья и комнату для работы над чертежами и рисунками. Во время занятий его охотно посещал наследник графа, Павел, и с восхищением следил за ним ученый гувернер Ромм, сыгравший большую роль в становлении молодого таланта. Воронихин был допущен к графской галерее, к библиотеке и кабинету минералогии. Он приглашался даже на балы и званые обеды, которые устраивались в залах Строгановского дворца. Случалось ему бывать и на собраниях любителей искусств и литературы, нередко происходивших по желанию Александра Сергеевича. Андрей постоянно сопровождал Павла Строганова, сына графа, а в 1785 году граф А.С. Строганов отправил гувернера Ромма и обоих мальчиков в долгое путешествие по России. К этому времени (в 1785 году) граф дал Андрею "вольную" и Воронихин перестал быть крепостным.
За время путешествий Ромм, А.Воронихин и П.Строганов побывали в Москве, затем на Украине, посетили Киев, и отправились дальше на юг России, на берега Черного моря, где исполнили цикл пейзажных акварелей и рисунков, известный под названием "Путешествующий по России живописец". А после многолетних разъездов по России начались сборы в долгосрочную, на несколько лет, поездку за границу. В 1786 году граф снарядил всех троих в полном достатке и морским путем отправил во Францию. Молодые люди посетили также и Германию, а продолжать и совершенствовать художественное образование уехали в Швейцарию, где поселились в пятикомнатных покоях на одной из лучших улиц Женевы. Они изучали не только архитектуру, но и механику, математику, физику, естественные науки. Два года юноши провели в Женеве, а в 1789 году переехали в Париж. Целые дни и вечера Андрей Воронихин проводил в библиотеке, тщательно выписывая из книг и запоминая мысли древних зодчих о том, как они соблюдали пропорции зданий, мостили полы, как сочетали архитектуру и ваяние в целях придания красоты строениям. Здесь Андрей Воронихин, испытав влияние французских зачинателей ампира, в том числе К.Н. Леду, окончательно утвердился в решении быть архитектором. В тревожные июльские дни 1789 года Ромм и его воспитанники находились в Париже. Революционные события захватили их. Они участвовали в захвате оружия из Дома Инвалидов и вместе с вооруженным народом были на площади во время взятия Бастилии. Ромм стал одним из ведущих деятелей революции и вошел в Конвент. Именно он предложил свой календарь, знаменитый календарь Франции - великой республики. Однако в скором времени из Петербурга в Париж приехал посланный графом Строгановым двоюродный брат Павла - Николай Новосильцев. По требованию старого графа был вызван из Оверни его сын Павел, а следовательно, вместе с ним и Воронихин. Ромм сердечно распрощался со своими друзьями. Позднее он был казнен на гильотине 9 термидора, но до последних минут своей жизни тепло вспоминал их обоих.
Вернувшись в Россию в 1790 году, Воронихин почувствовал себя подготовленным к самостоятельной работе. Вскоре произошел пожар во дворце Строганова, который по своему внешнему виду и внутреннему великолепию соперничал с дворцами русских царей. В 1791 году граф Строганов заказал Воронихину перестроить в своем доме картинную галерею, бильярдную, столовую, минеральный кабинет и вестибюль. Это решение было принято несмотря на отсутствие у архитектора серьёзного опыта. "Этот справится: есть у него талант, есть трудолюбие, честность!", - утверждал граф. Несмотря на трудность задачи, - в доме, построенном Растрелли, поместить совершенно в другом стиле, в других пропорциях и с другими деталями свои художественные формы, - Воронихин создал прекрасные архитектурные отделки внутреннего убранства этих помещений. Пышные барочные формы, предложенные Растрелли, Воронихин заменил строгими классическими, отличающимися простотой и изяществом. Аналогичным образом он перестроил интерьеры Строгановской дачи на Чёрной речке (1795-1796), а также дома в усадьбе Городня Калужской губернии (1798). Тогда же он написал картину "Вид картинной галереи графа Строганова" (1794, Эрмитаж), за которую Совет Академии художеств произвел его в профессора живописи, "назначенные" в академики. А когда Воронихин написал "Вид построенной Строгановской дачи" (1797, ГРМ), ему присудили звание академика перспективной живописи и миниатюры Академии Художеств. Позже Строганов поручил Воронихину ещё одну работу - строительство паркового павильона во владениях графа в Новой Деревне. Интересно отметить, что А.Воронихин, получив вольную, связей со своим бывшим хозяином не прерывал. Напротив, многое делал для строительства и украшения дворцов графа и его семьи.

В 1799 году по указу Павла I был проведён конкурс на проект нового храма на Невском проспекте в Петербурге вместо старой церкви Рождества Богородицы, построенной в 1730-е годы. Императору хотелось видеть здесь храм, напоминающий римский собор Святого Петра. Столь большое внимание к этой церкви было связано с тем, что в ней хранилась особо почитаемая Казанская икона Божьей Матери. В конкурсе приняло участие немало видных русских и иностранных архитекторов, в том числе П.Гонзаго, Ч.Камерон, Ж. Тома де Томон. Поначалу проект Казанского собора был заказан Чарльзу Камерону, но вскоре был забракован. Павел I отдал предпочтение работе Воронихина, которого поддерживал граф А.С. Строганов. Одной из причин предпочтения, оказанного проекту Воронихина, было и то, что Камерон считался любимцем Екатерины, а Павел не жаловал ее любимчиков. Павел верил разбиравшемуся в искусствах графу Строганову, а тот, в свою очередь, верил в способности Воронихина. "Комиссия о построении Казанской церкви" - так именовала она себя - 8 января 1801 года, во главе со Строгановым, явилась к императору окончательно утверждать воронихинский проект. Комиссия определила расходную смету в сумме 2 843 434 рубля и, подчиняясь повелению Павла, обязалась построить собор в три года. Павел согласился со всем, кроме постройки колокольни и дома для церковнослужителей. Вычеркнув эти расходы, он учинил надпись: "Кроме сих статей, быть по сему". Но 11 (23) марта Павла I убили заговорщики, и 27 марта 1801 года строительство началось уже при новом императоре. Через две недели после закладки первого камня собора Александр I поехал в Москву короноваться в Кремле. Ни Воронихин, ни граф Строганов не участвовали в этом торжестве.

За основу воронихинского проекта был взят собор Святого Петра в Риме с куполом Микеланджело и колоннадой Бернини (XVI-XVII вв.). Воронихин предложил решение, которое правильно отвечало задачам градостроительства. Он поставил здание, отступив от линии Невского проспекта. Площадь, которая образовалась перед зданием, была ограничена вдоль дальней стороны мощной коринфской колоннадой и благодаря этому являлась своего рода парадным подъездом к зданию. Красота и парадность главной улицы города, Невского проспекта, таким образом, даже подчеркивались. Монументальные колонны из известняка стоят перед входом в собор, выполненным в виде шестиколонного портика с огромным треугольным фронтоном. Над портиком возвышается грандиозный купол. В конструкциях купольного перекрытия Воронихин впервые в России использовал чугун и железо. Решение купола с внешней оболочкой, впервые в таком масштабе выполненной на чисто металлической основе, является новаторским. Строгость общего замысла сочетается с пышностью декоративного убранства. Собор образует в плане латинский крест (с удлинённым нижним концом, соответствующим западной части храма). Интерьер храма оформлен колоннами, высеченными из монолитных блоков розового гранита. При выходе из собора через западные врата взору открывается ещё одна, маленькая, "уютная" полукруглая площадь, обрамлённая чугунной оградой. Постройка Казанского собора явилась крупным архитектурным событием в жизни Воронихина, а еще в большей мере - самого города Петербурга.

Продолжая трудиться над Казанским собором, Воронихин работал в Павловске, где создал Розовый павильон, а также ряд других павильонов, мостов и служебных построек. У Воронихина было немало и других мелких работ по строительству в Павловском парке. Он часто отлучался туда к Камерону. Была тому и другая причина. На четвертом десятке лет пора было всерьез подумать о женитьбе. На строительстве в Павловске, а также в Стрельне и Петергофе стала часто появляться помощница зодчего Камерона, чертежница Мери Лонг, англичанка, дочь британского пастора. Знакомство Воронихина с ней не сразу перешло в дружбу. Встречались они на совместных работах. Мери Лонг несколько раз возобновляла в своем посольстве паспорт для проживания в Санкт?Петербурге. Не раз из Павловска Андрей Никифорович привозил ее на Мандурову мызу, где они вместе наблюдали за ходом строительства строгановской дачи. Вскоре Воронихин сделал ей предложение, и Мери согласилась выйти за него замуж.

В сентябре 1801 года состоялось его бракосочетание с Мери Лонг. Жениться на иностранке было не так просто. Петербургская консистория затребовала от Воронихина "сказку" - обязательство о невступлении в чужую веру и официальную от него просьбу на разрешение законного брака с "состоящей в реформаторском законе девицей Лонг, а от роду ей тридцатый год…" Воронихину тогда исполнилось 40 лет. Мери Лонг по требованию консистории также подписала обязательство: "по сочетании брака во всю свою жизнь оного своего мужа ни прельщением, ни ласками и никакими виды в свой реформаторский закон не соблазнять". Свадьба состоялась в Строгановском дворце на Мойке. В числе гостей был старый граф Строганов. Были и некоторые члены комиссии по строительству Казанского собора во главе со Старовым, генеральный английский консул Шафт, дозволивший Мери Лонг выйти замуж за русского зодчего. Воронихин обрел не только верного друга, но и прекрасную помощницу.

В 1800 году зодчий выполнил в Петергофе проект колоннад у "Ковша Самсона", которые назвали "воронихинскими". Член петербургской Академии художеств Воронихин строил так хорошо, что получил за проект Петергофских каскадов звание архитектора (1800), в марте 1800 года начал преподавать в Академии Художеств, а в 1802 году удостоился звания профессора архитектуры. Он был старшим профессором по архитектуре в Академии художеств. С 1811 года он постоянно вел архитектурный класс в Академии. Перемена в жизни и положении не оттолкнули Воронихина, не оторвали его от родной крестьянской жизни. Но и в новом окружении благодаря своему прирожденному уму и такту Воронихин нашел друзей. Хотя в тогдашнем обществе тех, кто сторонились его и не могли примириться с его происхождением, было немало. Друзья же ценили в нем скромность, внимательность и отзывчивость к окружающим и считали его трудолюбивым и исключительно честным.

С 1803 года по эскизам Воронихина был также реставрирован после пожара дворец в Павловске, причем архитектор проектировал не только структуру самих зданий, но и декор интерьеров, дизайн мебели, осветительных устройств (порой даже утвари), добиваясь особой цельности образов. Уже тогда Воронихин придавал большое значение своей деятельности в области прикладного искусства - мебели, осветительных приборов, стёкол, каменных и фарфоровых ваз, проекты которых создавались им в органическом сочетании интерьера с архитектурой. В 1806 году он создал проект строительства ряда фонтанов на дороге из Санкт-Петербурга в Царское Село. Но построен был лишь один - на склоне Пулковской горы. В своих фонтанах Воронихин показал, что поэтичность художественного образа может сочетаться с прозой жизни, он решил две задачи, далекие друг от друга, но связанные общим пониманием классики. Одни фонтаны - только праздничное, нарядное украшение в парке, другие, наоборот, - живописные водопои для лошадей на дорогах.
Собор в честь Казанской иконы Божьей Матери в Санкт-Петербурге освятили в мае 1811 года. Общее мнение было единым - это сооружение, грандиозное по замыслу и великолепное по исполнению, является одним из самых замечательных и самых оригинальных в Европе. Трудно найти более удачное сочетание крепкой, уверенной в себе силы и нежной нарядности, чем в знаменитой воронихинской решетке у Казанского собора. В этой решетке сказалось все жизненное богатство Воронихина, его понимание классики, торжественности, закономерности, планировки города, мастерство рисунка и свобода и легкость орнамента русского кружева. По случаю освящения храма Воронихин был пожалован орденом Св. Анны второй степени и пенсией. После победы над наполеоновской армией в соборе разместили 105 знамён французских войск, ключи от взятых городов и другие трофеи. Уже после смерти Воронихина композицию площади дополнили два скульптурных монумента - памятники знаменитым русским полководцам М.И. Кутузову и М.Б. Барклаю-де-Толли (1828-1836, ск. Б.И. Орловский).

В один из дней 1806 года, в самый разгар строительства Казанского собора, Александр I (не без протекции графа Строганова) вызвал к себе в Зимний дворец Воронихина. Из углового кабинета, окнами выходившего на Неву, царь показал архитектору на видневшиеся при впадении Невы в залив беспорядочно стоявшие дома Горного корпуса и сказал, что на их месте должно быть построено цельное здание, монументальное и приятное глазу, и "чтобы из боковых окон Зимнего дворца его было видно, и чтобы при смотрении с Невы на здание слагалось у иностранцев представление о величии столичной архитектуры".

Здание Горного института Воронихин задумал построить как храм науки "геологии". Виденные им в Италии и Греции античные храмы рисовались перед его воображением, и он создал подобный им строгий, титанически мощный двенадцатиколонный портик дорического храма. В этом произведении Андрей Никифорович не повторял что?либо уже существовавшее, не делал копии в буквальном смысле, а создавал свой образ античного храма, как он его воспринимал и понимал. При этом его русский характер и мягкость сказались и здесь. Дорические колонны "прорисованы", как говорят художники, живыми, сочными линиями. В пропорции фронтона и колонн найдены приятные и гармоничные соотношения. Статуи, поставленные по сторонам подъезда в институт, изображают Плутона, похищающего Прозерпину, и Геркулеса, борющегося с Антеем. Обе скульптурные группы аллегорически говорят о победе человеческого разума над тайнами природы. Так Воронихин запечатлел в своем архитектурном произведении великую силу человека над природой. "Горный кадетский институт" (1806-1811) - настоящий памятник русской культуры начала XIX столетия. Эта постройка композиционно завершила набережную Васильевского острова со стороны моря. И здесь, как и в Казанском соборе, важна роль синтеза архитектуры, скульптуры и орнамента, но в целом зданию присущ гораздо более суровый облик.

Сохранилось и несколько небольших, но очаровательных произведений Воронихина. Особенно интересен "Фонарик" (1805-1807) - небольшая комната?библиотека в Павловском дворце. Воронихин в обыкновенной комнате вынул одну стену, превратив ее в беседку с колоннами. Пространство между колоннами было застеклено от пола до потолка, и потому впечатление простора света и открытого сада было очень сильно. Казалось, что сад с цветами и солнечными зайчиками продолжается в комнате, тем более что и снаружи и внутри библиотеки все было заставлено цветами. Увлечение классицизмом сказалось и здесь. Архитектурный переход от стен комнаты к куполу и колоннам фонарика был декорирован белыми статуями двух кариатид, фигурами девушек в античных одеждах, которые поддерживали своими головами арку. Чтобы посетители могли мысленно перенестись в далекое прошлое, в эпоху античной Греции, в мир "классики", у кариатид были как бы отбиты руки, совсем как на подлинных статуях, вырытых из земли учеными XVIII века.

С именем архитектора также связывают дом Лаваля на Английской набережной, дом министра уделов на Дворцовой набережной, дом Государственного казначейства, домовую церковь в особняке Голицыных на набережной Фонтанки, интерьеры дворцов в Стрельне, Гатчине и Павловске и другие постройки. До наших дней в первоначальном виде из его произведений дошли лишь главные его творения - Казанский собор (1801-1811) и здание Горного института (1806-1811) в Петербурге. А были у Воронихина и другие, неосуществленные, проекты. Так, например, он участвовал в конкурсе на строительство Исаакиевского собора в Петербурге (1808-1810), который в итоге был отдан французу О.Монферрану, и в конкурсе проектов храма Христа Спасителя в Москве (1813), который выиграл академик архитектуры К.А Тон.

Несмотря на признание его таланта живописца, Воронихин большую часть своей жизни посвятил не живописи, а архитектуре. Он с увлечением работал над такими большими проектами, как Казанский собор на Невском проспекте Петербурга или здание Горного института, и над небольшими проектами: дачи "Арсенал" и фонтанов в Петергофе и Пулково. Выдающийся русский архитектор и живописец, один из основоположников русского ампира, А.Н. Воронихин умер в Петербурге 21 февраля (5 марта) 1814 года, окруженный своими учениками. Его похоронили на престижном Лазаревском кладбище Александро?Невской лавры. Русская общественность того времени увековечила его имя красивым памятником над могилой: гранитной колонной с рустом, на котором изображен Казанский собор, увенчанный фигурой гения наверху.

14. Адмиралтейская крепость, построенная по чертежам Петра I[править | править вики-текст]

Изначально Санкт-Петербургское адмиралтейство строилось как верфь по чертежам, подписанным самим Петром I.

Санкт-Петербургское адмиралтейство было заложено 16 (5) ноября 1704 года, об этом сохранилась следующая запись:

Заложили Адмиралтейский дом и веселились в остерии и веселились, длина 200 сажен, ширина 10 сажен.

— Походный журнал Петра I^[1]

Подготовительные работы были закончены в рекордно короткий срок, и в начале 1705 года на верфи были построены основные постройки и на эллиннгах были заложены первые корабли.

Адмиралтейство на гравюре 1716 года

В условиях войны необходимо было защищать верфь, поэтому в 1706 году адмиралтейство представляло собой крепость. Оно было ограждено земляным валом с пятью земляными бастионами. По периметру были прорыты рвы, заполненные водой, насыпь гласиса и эспланада — обширный луг для обзора местности обстрела в случае внезапного нападения противника. В первой постройке была реализована вертикальная доминанта с металлическим шпилем. Свободное от построек пространство простиралось до современной Малой Морской улицы ^[1]

10 мая (29 апреля) 1706 года состоялся первый спуск корабля на воду — был построен прам с 18 пушками. К 1715 году в этом подразделении Адмиралтейского приказа работало около десяти тысяч человек.^[2]. В то время адмиралтейство представляло собой одноэтажное мазанковое строение, расположенное в виде сильно растянутой буквы «П», раскрытой в сторону реки Невы. В здании размещались склады, мастерские, кузницы, а также службы адмиралтейского ведомства. Двор был занят эллингами для строительства парусных кораблей, по периметру двора был внутренний канал.^[3]

Канал вокруг адмиралтейства носил не только оборонительную функцию, но и транспортную — по нему доставлялся строевой лес из Новой Голландиии другие стройматериалы. Он был интегрирован в сеть городских каналов, соединяясь с Адмиралтейским каналом. Канал был засыпан в 1817 году.^[4]

Архитектура[править | править вики-текст]

Здание 1711 года[править | править вики-текст]

В 1711 году была произведена первая перестройка Адмиралтейства. В ходе работ над воротами был установлен шпиль с корабликом, водружённый голландским мастером Х. ван Болосом^[5].

Кораблик на шпиле Адмиралтейства

Оригинальный кораблик простоял на шпиле до 1815 года, и во время ремонта был заменён на второй кораблик. При этом оригинальный кораблик Фон Болоса был утерян. Второй кораблик простоял 71 год, и в 1886 году при очередном ремонте шпиля был снят и заменён на точную копию. Второй кораблик помещён в экспозицию Военно-морского музея. Вес кораблика — 65 кг, длина — 192 см, высота — 158 см.

Здание Адмиралтейства производило серьёзное впечатление на жителей той эпохи. Сохранилось описание этой аллеи камер-юнкера в свите герцога Карла-Фридриха Голштейн-Готторпского:

На Адмиралтействе, красивом и огромном здании, находящемся в конце этой дороги, устроен прекрасный и довольно высокий шпиц, который выходит прямо против проспекта

— Фридрих-Вильгельм фон Берхгольц. Запись в дневнике от 23 июня (4 июля) 1721 года^[1][6]

Есть мнение, что прообразом кораблика Адмиралтейства стал первый русский военный корабль — фрегат «Орёл», построенный в 1667—1669 годах по указу Алексея Михайловича. Это утверждение базируется на том, что ни один из построенных Петром до 1719 года кораблей ничего общего с корабликом на шпиле Адмиралтейства не имел^[5].

Существует легенда, что три флага на мачтах кораблика были выполнены из чистого червонного золота, а в носовой части хранилась личная буссольПетра I^[5]. По другой легенде, кораблик повторяет силуэт первого корабля вошедшего в только что построенный порт Санкт-Петербурга.

Здание 1738 года[править | править вики-текст]

Башня адмиралтейства. Архит. И. Коробов. 1730-е гг. Реконструкция.

Адмиралтейство на картине Б. Патерсена. 1803 год

В 1732—1738 годах архитектор И. К. Коробов построил каменное здание Адмиралтейства. Зодчему удалось, сохранив прежний план, придать сооружению монументальность, отвечавшую его градообразующей функции. В центре, над воротами, была построена стройная центральная башня с позолоченным шпилем, иногда называемым «Адмиралтейская игла». На 72-метровую высоту был вознесён кораблик-флюгер, и на этой позиции он находится до наших дней.

В 1740-х годах это пространство вокруг Адмиралтейства использовалось для военных учений и как пастбище для скота. По праздникам Адмиралтейский луг становился местом общегородских гуляний, ярмарок; здесь устанавливали карусели, балаганы, катальные горки.

Также было упорядочено пространство вокруг адмиралтейства: в 1760-х годах архитектором Андреем Квасовым были определены границы центральных площадей, окружающих здание Адмиралтейства^[3].

До середины XVIII века пространство к югу от адмиралтейства именовалось Адмиралтейским лугом. На Адмиралтейском лугу проходили учения солдат и устраивались народные гулянья.

Во второй половине XVIII века крепостной канал сильно загрязнился и стал скапливать сточную грязную воду. Императрица Елизавета Петровна в середине XVIII века приказала канал регулярно чистить, а луг замостить. Полностью Адмиралтейский луг был замощен только к концу царствованияЕкатерины II (в последней четверти XVIII века).

К этому времени южная часть луга была застроена, и определились границы Адмиралтейской площади перед главным фасадом Адмиралтейства.

Здание 1823 года[править | править вики-текст]

Адмиралтейство в 1810-х, с литографии Барта

К началу XIX века утилитарная архитектура адмиралтейства уже не соответствовала его положению «центрального» здания в городе: три главных магистрали (Невский проспект, Гороховая улица иВознесенский проспект) — сходятся к нему лучами. К востоку от адмиралтейства незастроенное пространство доходило до реки Мойки, вдоль которой шла Большая Луговая улица. Возникла необходимость изменить облик здания, так чтобы оно гармонировало с находящимся поблизостиЗимним дворцом и другими величественными архитектурными ансамблями, расположенными рядом с адмиралтейством.

В 1806—1823 годах архитектор Андреян Захаров блестяще решил эту задачу. Идеей нового облика здания стала тема морской славы России, могущества русского флота. Захаров перестроил адмиралтейство почти полностью, оставив лишь изящную башню со шпилем. Фортификационные сооружения у верфи были уничтожены, на их месте разбит бульвар (сейчас на этом месте расположен Александровский сад). Сохранив конфигурацию плана уже существовавшего здания, Захаров создал новое, грандиозное (протяжённость главного фасада 407 м) сооружение, придав ему величественный архитектурный облик и подчеркнув его центральное положение в городе (как уже говорилось выше, главные магистрали сходятся к нему тремя лучами).

Архитектурный ансамбль Адмиралтейства состоит из двух П-образных в плане корпусов (внешнего и внутреннего). Между ними проходилАдмиралтейский ров. Внешний корпус занимали административные учреждения морского и речного флота России, а во внутреннем по-прежнему были производственные мастерские.

Александровский сад и Адмиралтейство

В центре здания — монументальная башня со шпилем (архитектор Иван Коробов), окружённая колоннадой в средней части, ставшая символом города. Основание башни прорезано аркой, а на флангах средней части установлены 12-ти и 6-колонные портики. Они повторяются на боковых фасадах. Павильоны, обращённые к Неве, перекликаются с основанием центральной башни и увенчаны флагштоками с изваяниями дельфинов. Строгий ритм членений придает композиции Адмиралтейства особую цельность. Композиция двух крыльев фасада, симметрично расположенных по сторонам башни, построена на сложном ритмическом чередовании простых и чётких объёмов (гладкие стены, сильно выступающие портики, глубокие лоджии).

Особое место в архитектурном решении Адмиралтейства занимает скульптура. Во фронтонах боковых портиков находятся рельефы, изображающие греческую богиню правосудия Фемиду, награждающую воинов и ремесленников. В создании скульптур принимали участие Степан Пименов, Василий Демут-Малиновский,Артемий Анисимов. Центральную арку фланкируют стоящие на высоких постаментах статуи нимф, несущих глобусы (скульптор — Феодосий Щедрин)^[3]. Над аркой — парящие Славы и аллегорический барельеф «Заведение флота в России» авторства Ивана Теребенева. На углах первого яруса — фигуры античных героев: Александра Македонского, Ахилла, Аякса и Пирра. Над колоннадой — 28 скульптурных аллегорий: огня, воды, земли, воздуха, четырёх времен года, четырёх сторон света, музы астрономии — Урании и покровительницы корабельщиков-египетской богини Изиды и др.

Декоративные рельефы органично соотносятся с крупными архитектурными объёмами, пристенные скульптурные группы подчёркивают в грандиозно развёрнутых фасадах живую человеческую меру. Скульптуры Адмиралтейства не просто указывают на функциональное назначение здания, они утверждают образ России как морской державы.

Из интерьеров Адмиралтейства сохранились вестибюль с парадной лестницей, зал собраний и библиотека. Суровая строгость монументальных архитектурных форм смягчена обилием света и исключительным изяществом отделки.

История эксплуатации[править | править вики-текст]

Свадьба Г. Я. Седова. Санкт-Петербург, 1910 год, возле Адмиралтейского собора (здание Главного Адмиралтейства). За спиной невесты — Ф. К. Дриженко. Слева сзади за Ф. К. Дриженко стоит его жена — Наталия Ивановна Дриженко, а ещё левее — две дочери. Крайний слева — А. И. Варнек

Строительство парусных кораблей на Адмиралтейской верфи продолжалось до 1844 года В дальнейшем в здании остались только учреждения флота: Морское министерство, Главный морской штаб, Главное гидрографическое управление, Адмиралтейский собор. В 1709-1939 годах в нём размещался Военно-морской музей.

С июня 1917 года здесь находился Центрофлот — центральный демократический орган флота, поддерживающий Временное правительство. Во время Великой Октябрьской революции он был распущен, и 26 октября по инициативе В. И. Ленина был создан Военно-морской революционный комитет (ВМРК), мобилизовавший силы флота на создание и упрочение Советского государства. ВМРК помещался в крыле Адмиралтейства, обращенном кМедному всаднику^[3].

В 1932-1933 годах в здании размещалась Газодинамическая лаборатория — первое в СССРконструкторское бюро по разработке ракетных двигателей.

С 1925 года в здании находится Высшее военно-морское инженерное училище имени Ф. Э. Дзержинского. До конца 2008 года там же находился и штаб Краснознаменной Ленинградской военно-морской базы.

Сохранность и реставрация[править | править вики-текст]

Интерьер

Во время блокады Ленинграда шпиль Адмиралтейства был зачехлён; укрытие было снято 30 апреля 1945 года. Реставрационные работы в здании проводились в 1928, 1977 и в 1997—1998 гг. В 1977 году, при золочении шпиля, в шар под корабликом был установлен специальный ларец, куда положили проект Конституции СССР^[7].

Современность[править | править вики-текст]

В пост-советское время неоднократно возникали различные проекты по новому использованию помещений адмиралтейства. Так, в 2006 году выдвигалось предложение переместить сюда, на ограниченную площадь, Центральный военно-морской музей, в здании которого правительство Санкт-Петербурга планировало открыть нефтяную биржу^[8]. Осенью 2007 года появилось предложение разместить в адмиралтействе командование Военно-морского флота^[9]. Между тем жителями города было замечено, что башня Адмиралтейства дала трещину^[10]. Ситуация разбирается в КГИОП^[11]

В 2009 году Военно-морское училище и штаб Ленинградской военно-морской базы выехали из здания. 31 октября 2012 года состоялся официальный переезд Главного штаба ВМФ в здание Адмиралтейства, в тот же день на здании был поднят Андреевский флаг, официально символизирующий присутствие здесь высшего военно-морского командования.

25 декабря 2013 года в Адмиралтействе, в башне со шпилем на пересечении Адмиралтейской набережной и Дворцового проезда, был открыт храм святителя Спиридония Тримифутского (крестом храма будет являться Андреевский стяг, развивающийся над башенкой). На открытии храма присутствовало командование ВМС РФ во главе с Виктором Чирковым, по мнению которого, это событие было приурочено к спуску второго ракетоносца проекта Борей^[12].

В конце января 2014 года министр обороны Сергей Шойгу одобрил концепцию приспособления комплекса зданий Адмиралтейства для нужд ВМФ: внутренние дворы здания в нарушение законодательства по охране памятников предлагается накрыть прозрачным куполом, а между историческими корпусами перекинуть стеклянные переходы^[13].

15
Свой палиндромный юбилей (111 лет со дня открытия) Русский музей отметил выставкой одного из самых известных русских художников XIX века, обладателя многочисленных уникальных дарований, вице-президента Академии художеств графа Федора Толстого.

Во времена победы концептуального подхода в выставочной деятельности Русский музей отважно демонстрирует каноническую монографическую экспозицию, представляя с максимальной полнотой все направления разнообразнейшей деятельности художника. Выставка включает около 100 скульптур, рисунков и акварелей из собрания Русского музея, Эрмитажа и Петергофа.

Особый интерес у поклонников его творчества должны вызвать гравировальные доски, формы, инструментарий и все атрибуты, связанные с многочисленными художественными технологиями, которыми владел мастер, неустанно изобретавший новые подходы и технические приемы в воплощении своих замыслов от уникальной восковой портретной галереи до эскизов балетов собственного сочинения.

Как известно, славу в высшем свете ему принесли многофигурные силуэты (по сути, миниатюрные жанровые картины) и акварели в духе "обманок", где ведущее место занимали модные в те времена иллюзорные натюрморты. По словам графа, его знаменитая "Смородина" кормила всю семью целый год. А европейскую известность Федор Толстой завоевал и альбомом иллюстраций (более 60 офортов по виртуозным контурным рисункам) к поэме Богдановича "Душенька" и произведениями медальерного искусства, в котором остался непревзойденной вершиной русского художественного Олимпа. Наибольшую известность приобрели созданные им медали "Для поднесения герцогу Александру Вюртембергскому от Санкт-Петербургского ополчения", "За успехи в науках воспитанникам Академии художеств", "В память 100-летия Академии наук" и др. В 1842 году "за особенное искусство и отличные познания в медальерном искусстве" Толстой получил от Академии художеств звание профессора. Художественным же символом эпохи стала знаменитая серия из 20 композиций восковых барельефов на грифельной доске в аллегорической форме, представляющих исторические события 1812-1814 годов.

Символично, что в первом зале экспозиции зрителя встречает уникальное произведение из собрания Эрмитажа "Апофеоз президента Академии художеств графа А.С. Строганова". В этой аллегорической композиции, полной масонских символов (Толстой и сам был членом масонской ложи), художник почтил память владельца знаменитого Строгановского дворца, просвещенного покровителя искусств, единомышленника. Здесь же расположен и известнейший живописный "Семейный портрет" Толстого, который в 1897 году был передан в новый Музей Александра III и стал одним из первых экспонатов будущего Русского музея.

Настоящим раритетом являются и находящиеся в экспозиции модели барельефа для борта золотого блюда, поднесенного санкт-петербургским купечеством после коронации Николаю I, где в сценах труда как бы представлены рождающиеся будущие товары.

17Алекса́ндр Па́влович Брюлло́в (29 ноября 1798, Санкт-Петербург — 9 января 1877, Санкт-Петербург) — русский художник и архитектор. Профессор архитектуры Императорской Академии художеств. Старший брат Карла Брюллова.

Александр Павлович Брюллов родился 29 ноября 1798 года в Санкт-Петербурге в семье «академика орнаментной скульптуры» Павла Ивановича Брюлло^[1].

Вместе с младшим братом Карлом в 1809 году был принят в Академию Художеств, на казённый счёт, а в 1822 году за счёт Общества поощрения художеств они были отправлены на 6 лет за границу.

Зиму братья провели в Мюнхене, а в мае 1823 года прибыли в Рим. С особенной любовью А. П. Брюллов изучал развалины древних городов, для чего в 1824 году вместе с Александром Львовым посетил Сицилию, а осенью того же года Помпеи, где составил проект реставрации терм.

К 1826 году им были уже выполнены помпейские термы, в гравюрах Сандса изданные затем вПариже, а текст к ним был напечатан на французском языке только в 1829 году. Следующий за тем год Брюллов провёл в Париже, где слушал курс механики в Сорбонне и посещал лекции Бюона по истории архитектуры. Отсюда Брюллов ездил в Шартр и другие города, а также в Англию. В 1829 году вернулся в Санкт-Петербург.

«Помпейские термы» доставили Брюллову звание архитектора Его Величества, члена-корреспондента Французского института, члена Королевского института архитекторов в Англии и звание члена академий художеств в Милане и Петербурге.

Как архитектор Брюллов составил себе имя проектами зданий, строившихся в Петербурге и его окрестностях. В их числе сооружённая по высочайшему повелению обсерватория на Пулковской горе, которая строилась им одновременно со зданием штаба Гвардейского корпуса на Дворцовой площади, вСанкт-Петербурге.

Свой талант архитектора Брюллов впервые выказал в воссоздании жилых помещений Зимнего дворца после пожара 1837 года и в постройке здесь Экзерциргауза. Большой успех имела помпейская орнаментация, по имени которой получила название соответствующая дворцовая галерея.

Памятник в честь победы на Куликовом поле (1848)

Вскоре Брюллову поручена была перестройка Мраморного дворца ко дню свадьбы великого князя Константина Николаевича, и вместе с тем шла работа по выведению здания Александровской больницы, с продолжением Надеждинской улицы, до Невского проспекта. Кроме того, в 1831 году Брюллов построил Михайловский театр в Санкт-Петербурге,готическую церковь для графини Палье в Парголове, дом графини Самойловой в Славянке.

В 1832 году составил проект лютеранской церкви Св. Петра и Павла на Невском проспекте, в стиле английской готики, и в этом же году удостоен был звания профессора архитектуры за проект роскошной церкви в столице, в классическом стиле, после чего ему и поручена была постройка Пулковской обсерватории.

В 1845—1850-х годах он продолжил работы над Мраморным дворцом, на этот раз ему была поручена перестройка «Служебного дома». Нижний этаж предназначался под дворцовые конюшни, а корпус, выходящий в сад, должен был стать манежем. Для украшения здания по фасаду, над окнами второго этажа, во всю длину средней части здания, был размещён семидесятиметровый рельеф «Лошадь на службе человека». Его выполнил Пётр Клодт по графическому эскизу архитектора. Тимпаны боковых фронтонов также были выполнены Клодтом и изображали тритонов, трубящих в раковины^[2].

Караван-Сарай в Оренбурге (1844)

Брюллов составлял проекты и для зданий, строившихся в провинции. В 1835—1839 гг. по проекту Александра Павловича в Тобольске был воздвигнут памятный обелиск в честь битвы между отрядом Ермака и войском татарского хана Кучума^[3], а в 1842 г. по его проекту сооружён каравансарай в Оренбурге, состоящий из мечети с минаретом и окружающего их здания для гражданских учреждений.

]

Вид замка Святого Ангела в Риме, 1823-1826

Брюллов был также отличным рисовальщиком акварелью. Во время пребывания в Неаполе он написал портреты тамошнего королевского семейства, а для императрицы Марии Фёдоровны — рисунок амфитеатра Флавия.

В Париже в 1837 году на вечере у княгини Голицыной им был исполнен наиболее схожий портрет Вальтера Скотта (с пледом на шее), который художник сам перевёл на камень.

В 1830 году в Петербурге Брюллов выставил акварельный портрет князя Лопухина, ещё через год написал акварелью портрет императора Николая Павловича, окруженного кадетами разных корпусов.

С 1845 года Александр Павлович Брюллов занимал дом на Кадетской линии, 21, впоследствии принадлежавший его зятю графу П. Ю. Сюзору. Умер 21 января 1877 года в своём особняке. Похоронен в Павловске на городском кладбище.

В 1831 году Александр Павлович Брюллов женился на баронессе Александре Александровне фон Раль (1810—1885), младшей дочери придворного банкира барона Александра Александровича фон Раля (1756—1833) от брака с Елизаветой Александровной Мольво (1768—1843), как и все дочери барона, получившей хорошее домашнее воспитание. Ближайшими свойственниками Брюллова стали писатель О. И. Сенковский и генералФ. Ф. Шуберт, женатые на старших дочерях барона Раля — Адели и Софье, соответственно.

Брюллов прожил в удачном браке с женой 46 лет. В доме супругов в Петербурге, а в летние месяцы на даче в Павловске, бывали К. Брюллов, М. Глинка, Нестор Кукольник, Н. Гоголь. Сама Александра Александровна была талантливым музыкантом, и в их гостиной устраивались музыкальные вечера.

И. И. Липин. Портрет А. А. Брюлловой (1859)

С большой теплотой вспоминал о семье Брюлловых художник Фёдор Иордан:

Много приятных дней и вечеров провел я в этом семействе. Его гостеприимство было, можно сказать, образцовое. Бывало, сядем в 5 часов за стол в прекрасно устроенной в саду столовой и просидим до 11 часов ночи. Время проходило незаметно среди весёлых и шумных разговоров. Не менее приятно проводил я у них время в городе.

В семье Брюллова родилось девять детей; трое старших сыновей и дочь умерли малолетними.

· Владимир (1832—1835)

· Николай (1836—1840)

· Александр (1838—1849)

· Павел (1840—1914) — кандидат математических наук, классных художник 3-й степени по архитектуре, живописец, акварелист, гравер, действительный член Академии художеств, знание пяти иностранных языков позволило ему профессионально заниматься переводами.

· Владимир (1844—1919) — делопроизводитель и управляющий делами Русского музея.

· Александра (1848—1849)

· Софья (1848—1901) — жена архитектора Павла Юльевича Сюзора (1844—1919).

· Юлия (1850—1878) — в браке Спиц

· Анна (1852—1920) — жена архитектора П. Н. Волкова (1842—1922).

1. ↑ Брюллов Александр Павлович (рус.). на сайте «Прогулки по Петербургу». Проверено 11 декабря 2013.

2. ↑ Петров В. Н. Петр Карлович Клодт, 1805—1867. Ленинград, 1985.

3. ↑ Города России: энциклопедия / Гл. ред. Г. М. Лаппо. — М.: «Большая Российская энциклопедия»; Терра — Книжный клуб, 1998. — 559 с.: ил., карты ISBN 5-300-01747-7 (стр. 465)

17рюллов Александр Павлович

профессор архитектуры Имп. Академии художеств, старший брат Карла Павловича Б. (см. соотв. статью), род. в СПб. 29 ноября 1798 г.; оба брата в 1809 году были приняты в Академию Художеств, на казенный счет, а в 1822 г. на счет Общества поощрения художеств они были отправлены на 6 лет за границу. Зиму братья провели в Мюнхене, а в мае 1823 года они прибыли в Рим. С особенною любовью А. Б. изучал развалины древних городов, для чего в 1824 году вместе с А. Н. Львовым посетил Сицилию, а осенью того же года Помпею, где усердно занялся реставрациею помпейских бань. К 1826 г. им были уже выполнены помпейские термы, в гравюрах Сандса изданные затем в Париже, а текст к ним был напечатан на французском языке только в 1829 г. 1827 г. Б. провел в Париже, где слушал курс механики в Сорбонне и посещал лекции Бюона по истории архитектуры. Отсюда Б. ездил в Англию, Шартр и др. места, а в 1829 г. возвратился в С.-Петербург. "Помпейские термы" доставили Б. звание архитектора Его Величества, члена-корреспондента Французского института, члена Королевского института архитекторов в Англии и звание члена Академий художеств в Милане и Петербурге. Весьма плодотворная архитектурная деятельность Б. выразилась в постройке в С.-Петербурге и др. местах целого ряда капитальных зданий, между прочим, в сооружении по Высочайшему повелению на Пулковской горе Обсерватории, которая строилась им одновременно со зданием Главного штаба на Дворцовой площади, в СПб. Блестящий талант Б. выказал в возобновлении жилого помещения Зимнего дворца после пожара 1837 и в постройке здесь Экзерциргауза. Помпейская орнаментация, по имени которой галерея и названа, исполнена Б. с большим вкусом. Вскоре Б. поручена была перестройка Мраморного дворца ко дню свадьбы Е. И. В. вел. князя Константина Николаевича, и вместе с тем шла работа по выведению здания Александровской больницы, с проложением Надеждинской улицы, до Невского проспекта. Кроме того, Б. построил Михайловский театр в СПб. (в 1831 г.), готическую церковь для графини Палье в Парголове, дом графини Самойловой в Славянке. В 1832 г. Б. составил проект лютеранской церкви св. Петра на Невском проспекте, в стиле английской готики, и в этом же году удостоен был звания профессора архитектуры за проект роскошной церкви в столице, в классическом стиле, после чего ему и поручена была постройка Пулковской обсерватории. Б. был также отличным рисовальщиком акварелью. Еще живя в Неаполе, откуда он и ездил в Помпею, Б. написал портреты Неаполитанского королевского семейства, а для императрицы Марии Федоровны — рисунок амфитеатра Флавия. В Париже им был исполнен (в 1837 г.) на вечере у княгини Голицыной наиболее схожий портрет Вальтера Скотта (с пледом на шее), который художник сам перевел на камень. В 1830 г. в СПб. Б. выставил акварельный портрет князя Лопухина, в 1831 г. написал акварелью портрет императора Николая Павловича, окруженного кадетами разных корпусов. 15 января 1871 г. Академия художеств праздновала 50-летний юбилей плодотворной деятельности Александра Павловича. Юбилей этот, доказавший глубокое уважение к талантливому профессору многочисленных учеников его и почитателей, увековечен медалью, на сторонах которой изображена Пулковская обсерватория и ее строитель. Через 6 лет, 9 января 1877 г., Б. скончался, имея от роду 78 лет.

Старший брат Карла Брюллова, Александр Брюллов (10.12.1798–21.1.1877) известен главным образом как талантливый архитектор. По его проектам построены в Петербурге здания Михайловского театра (ныне Малый театр оперы и балета им. М.П. Мусоргского), лютеранской церкви Святых Петра и Павла на Невском проспекте, Пулковской астрономической обсерватории, Штаба гвардейского корпуса на Дворцовой площади и др. Он участвовал также в восстановлении залов Зимнего дворца после пожара 1837 года. Однако современники ценили в Александре Брюллове не только архитектора, но и художника-графика. Он много рисовал, писал акварелью, увлекался литографией. А.П. Брюллов происходил из потомственной художественной семьи. Вместе с тем как художник он развивался довольно самостоятельно, что свидетельствует о сильной индивидуальности и несомненном таланте. Его первым учителем был отец, П.И. Брюллов, — мастер декоративной резьбы. С 1810 по 1820 г. он занимался в архитектурном классе Академии художеств, в 1816 и 1819 годах получил серебряные медали за рисунки с натуры и архитектурные чертежи.
Окончив в 1821 г. Академию с аттестатом 1-й степени, Александр вместе с братом Карлом через год едет совершенствоваться за границу (Германия, Италия, Франция) на средства Общества поощрения художеств. До отъезда он принял участие в работе над одним из лучших литографических изданий, предпринятых Обществом, — «Собранием видов Санкт-Петербурга и его окрестностей» (1821–1826), выполнив три прекрасных листа по собственным рисункам: «Адмиралтейство со стороны Главного штаба», «Сенная площадь в Петербурге» и Гулянье на Крестовском острове. Показателен интерес художника к новой, только еще осваиваемой в России печатной технике — литографии.
Отправляя его за границу, Общество наряду с изучением классической архитектуры и составлением архитектурного проекта поручило Брюллову основательно изучить технику литографии у известного парижского мастера Г. Энгельмана. Брюллов пробыл за границей с 1822 по 1830 год. В качестве архитектора он составил проект реставрации Помпейских терм (альбом рисунков «Помпейские термы» с им же написанным текстом был издан в 1824 году в Париже).
1820-е годы в творчестве Брюллова знаменательны интенсивной работой в технике акварели. Он пишет романтические пейзажи («Скалы и луна ночью», 1824), создает серию, посвященную восхождению на Везувий, участником которого стал летом 1824 года, но больше всего занимается акварельными портретами.
В 1825 году Брюллов сообщает в письме родителям, что уже шесть месяцев не может уехать из Неаполя по причине большого числа заказов на акварельные портреты. Слухи о талантливом русском художнике дошли даже до короля Неаполя, и он также пожелал иметь исполненные им изображения членов своей семьи и царствующих особ. Установить, сколько именно акварельных портретов написал Александр Брюллов в период пенсионерства, не представляется возможным. Среди известных ныне такие шедевры, как портрет В.А. Перовского в рост на фоне романтического южного пейзажа (1824), портреты Е.П. Полторацкой, семьи Г.Г. Гагарина (1827), И. А. Каподистрии, Е.И. Загряжской (оба 1820-е), Автопортрет (1830). В этот сравнительно ранний, хотя в высшей степени зрелый период своего портретного творчества А. Брюллов пользовался акварельной техникой старых мастеров, то есть работал «сухой манерой», схожей с многослойной корпусной живописью мелкими мазками, что позволяло ему добиваться глубины и звучности цвета. При этом не использовались такие драгоценные свойства акварели, как легкость и прозрачность, в совершенстве выявляемые П.Ф. Соколовым или братом художника — К.П. Брюлловым.

Вернувшись на родину в 1830 году художник получает звание академика (1831) и становится сначала преподавателем Петербургской Академии художеств, а затем профессором (1832). На 1830-е годы приходится расцвет его архитектурной деятельности, осуществляются лучшие его проекты. Одновременно он продолжает работать и как художник. Появляются акварельные портреты президента Aкадемии художеств A.H. Оленина (1831), видного государственного деятеля М.М. Сперанского (1833), замечательное изображение H.H. Пушкиной (1831–1832) — единственный портрет жены поэта, созданный при его жизни. В этот период акварельная техника Александра Брюллова претерпела заметные изменения. Он отошел от корпусного письма, пишет на желтоватой бумаге, используя ее теплый тон в качестве основного для изображения лица и рук модели. Занимаясь акварельными портретами, Брюллов не оставляет и рисованные, карандашные. Как и в 1820-е годы, они могли носить самостоятельный характер (портреты М.А. Власова, неизвестного в чине прапорщика, неизвестного с георгиевской лентой) или предназначаться для перевода в литографию. В 1930-х годы Александр Павлович создает несколько замечательных рисунков-оригиналов для виньеток в книжных изданиях. Это прежде всего проникнутые романтическим настроением композиции для первой и второй частей «Сочинений» К.H. Батюшкова (1834), награвированные С.Ф. Галактионовым, и особенно широко известная сцена «Обед у книгоиздателя А.Ф. Смирдина», выполненная с натуры, также награвированная С.Ф. Галактионовым и помещенная в качестве виньетки на титульном листе альманаха «Новоселье» (1833, ч. I). Среди известных литераторов здесь очень выразительно изображен А.С. Пушкин. Александр Брюллов был хорошо знаком с поэтом. К 1833 году относятся его рисунки к поэме Пушкина «Домик в Коломне». Уже после смерти поэта он выполнил другую серию — иллюстрации к «Каменному гостю» (1839). В 1840-х и в начале 1850-х годах Брюллов продолжал работать как художник-график. Известны его портреты, выполненные карандашом (Портрет И.И. Клодт) и акварелью («Портрет блондинки»).
Из-за конфликтов с императором Александр Брюллов был вынужден отойти от активной строительной деятельности, он сосредоточился на преподавательской работе в Академии художеств. В 1842 году Брюллов получил звание профессора первой степени, в 1854 году стал заслуженным профессором. Александру Брюллову часто доверяли проверять научные труды и инженерно-технические разработки. В 1871 году архитектор ушёл в отставку, продолжая оставаться членом Совета Академии.
Александр Павлович Брюллов умер 21 января 1877 года в своём особняке. Похоронен в Павловске.

 

Источник: http://www.artsait.ru