Главная | Обратная связь

Подготовка к проявлению гнева

Экман: Когда я читал вашу книгу «Этика для нового тысячеле­тия», обратил внимание на ваши слова о том, что мы должны использовать силу для остановки действия и сохранять сострада­ние к актору, то есть к тому, кто это действие совершает. Если мы примем вашу точку зрения, то тогда мы должны будем признать, что гнев может быть конструктивным.

Далай-лама: Да.

Экман: Вы согласны?

Далай-лама: Гнев, направленный на действие, а не на челове­ка.

Экман: Он не направлен на причинение вреда человеку.

Далай-лама: Да, совершенно верно.

Экман: Он призван остановить действие.

Далай-лама: На человека, на актора направлено сострадание. На действие направлен гнев.

Экман: Даже с практической точки зрения, без учета всего остального следует признать, что люди никогда не изменяются, если вы пытаетесь причинить им вред. Только когда вы проявляе­те к ним сострадание, они прекращают свои действия...

Далай-лама: Да, это так!

Экман: Поэтому, даже если вы не заботитесь об этике, а думаете только о практических последствиях, то это все равно будет пра­вильной линией поведения.

Далай-лама: Да. Очень верно.

Экман: Теперь я хочу вернуться к исходному вопросу: если вы знаете, что вы вступаете в эмоционально сложную ситуацию, кото­рая может вселить в вас ужас или привести вас в ярость, то можете ли вы провести какую-то подготовительную работу, чтобы повы­сить вероятность проявления вами конструктивной реакции?

Далай-лама: Что касается меня, то один из подходов, который я считаю полезным, заключается в том, чтобы не принимать вещи слишком серьезно. Маленькая доза юмора вызывает большие пе­ремены. (Через переводчика.) Чем сильнее вы ощущаете бремя дол­га и ответственности, тем уязвимее вы становитесь к эмоциональ­ным ситуациям. Конец 1950-х годов был очень непростым перио­дом. Я нес на себе огромный груз ответственности, когда встре­чался с китайской стороной и с нашими людьми. Я был менее искушенным. В те годы я постоянно был в напряжении и воспри­нимал возложенную на меня ответственность более остро.

Около десяти лет назад в Дарамсале произошло довольно силь­ное землетрясение. Один недавно умерший специалист по ме­дитации рассказал мне позднее, что он практически не ощущал толчков, потому что в это время он занимался медитацией, на­правленной на развитие воздержанности. Фактически он физиче­ски не ощущал колебаний почвы.

Джинпа: Несколько лет назад в Дарамсале было другое землетря­сение. Его Святейшество также не заметил этого землетрясения, потому что в это время он занимался медитацией. По-видимому, психическое состояние, в котором вы находитесь, также влияет на то, как вы реагируете на внешние ситуации.

Медитация, которой он занимался, имела альтруистическую направленность, это была базовая буддистская медитация. Это была клятва бодисатвы, посвященная альтруистическому образу жизни. Когда позднее он узнал, что произошло сильное землетря­сение, которого он не заметил, то ему в голову пришла следующая мысль: «Если бы в момент прихода смерти я занимался медитаци­ей, сконцентрированной на клятве бодисатвы, то я бы не испытал страха». Разумеется, это имеет отношение ко многим другим эле­ментам повседневной практики, отражающимся на возможности совершенствования, которая существует в человеческом разуме, на преодолении страданий и т. п.

КЛЯТВА БОДИСАТВЫ

По сути клятва бодисатвы выглядит следующим образом:

Люди бесчисленны,

я клянусь пробуждаться вместе с ними. Заблуждения неисчерпаемы,

я клянусь покончить с ними. Врата Дхармы безграничны,

я клянусь войти в них. Образ действий Будды не может быть превзойден,

я клянусь овладеть им.

Тибетский вариант включает в себя много других клятв. Кроме того, многие мудрецы сочиняли подобные клятвы и выражали в них свои устремления к состраданию, любви и доброте, сопережива­нию радости и самообладанию. Например, в следующем отрывке, посвященном воздержанности и альтруизму, геше Сонам Ринхен пишет:

«В настоящем та любовь, которую мы испытываем к нашим дру­зьям и дорогим нам людям, смешивается с излишней привязанно­стью. Наша цель состоит в выработке непредвзятого чувства люб­ви ко всем людям, которое не испорчено такой привязанностью. Если хоть один человек оказывается не охваченным этим чув­ством, тогда то, что мы делаем, не будет соответствовать практике Махаяны. Нам трудно даже думать таким образом, не говоря уже о том, чтобы воплотить эти мысли в наши действия. Только Будда и бодисатвы обладают таким отношением. Как важно попытаться вызвать такие мысли и чувства даже на один момент!

Таким образом, первым предварительным условием являет­ся выработка безграничного спокойствия. Люди рождаются снова и снова в повторяющемся жизненном цикле из-за их привязанно­сти к одним и враждебности к другим. Разве было бы не прекрас­но, если бы они все могли оставаться в состоянии спокойствия? Почему же они этого не делают? Могут ли они это сделать? Подоб­ные размышления называются практикой выработки безгранично­го спокойствия».

Экман: Позвольте мне привести вам пример того, что я имею в виду, говоря о подготовке. Это нечто такое, что делаем я и моя жена. Мы стараемся не спорить по любому поводу. По некоторым вопросам у нас могут возникать разногласия, но мы должны эти разногласия уладить или хотя бы найти компромисс. Мы выра­ботали практику, в соответствии с которой один из нас говорит другому: «Я хотел бы обсудить с тобой одно предложение, ко­торое покажется тебе спорным». Тогда другой из нас может сде­лать мысленный анализ предложения и ответить: «Сейчас непод­ходящее время для этого. Давай отложим разговор до завтра». Но в действительно мы поступаем так довольно редко. Напротив, ес­ли она предлагает мне обсудить спорное предложение, то я «задаю себе работу»: я концентрируюсь на своем психическом состояний, чтобы успокоиться и гарантировать, что я не буду реагировать им­пульсивно.

Я был предупрежден; я знаю — то, что она собирается мне рас­сказать, — это то, с чем, по ее мнению, мне будет трудно иметь де­ло. В действительности обычно она ошибается в отношении того, что оказывается трудным для меня, но иногда она на самом деле говорит о том, что оказывается для меня очень непростым. Но так как я уже знаю об этом, так как я предупрежден заранее, то я могу нацелить свое сознание на выработку конструктивной реакции. Этот метод отлично подходит нам обоим. Вот что я имею в виду, когда говорю о подготовке, — если вы предупреждаете себя о том, что скоро окажетесь в трудной ситуации, и даже если вы не тот человек, который постоянно занимается самонаблюдением, то вы можете использовать способности, которыми вы обладаете в такие моменты.

Далай-лама (через переводчика): Это очень правильно. Посколь­ку, как я уже говорил ранее, отличие человека от животных состо­ит в опыте переживания эмоций, когда эмоция больше не остается на уровне спонтанного опыта, а дополняется действием интеллек­та, памяти и мыслительных процессов, С учетом этого метод, по­зволяющий иметь дело с эмоциями, предусматривает также под­ключение мыслительных процессов для дифференциации факти­ческой последовательности переживаний. Когда вы предупрежде­ны заранее, вы подготовлены.

Экман: Вы можете использовать все свои умственные способности.

Далай-лама: Верно, верно.

Экман: Следующий шаг в той практике, которой придержива­емся мы с женой, состоит в том, что когда мы начинаем обсуждать эту спорную тему, то если мы находим, что нам становится жарко (не только в переносном смысле, но и в прямом, потому что у раз­гневанного человека температура тела повышается), тогда мы го­ворим: «Надо написать письмо», и один из нас пишет письмо дру­гому. Когда вы пишете письмо (если только вы используете для этого компьютер, чего мы обычно не делаем), то вы можете тща­тельно обдумать, что вы сказали и как вы это сделали. Написав письмо, вы можете взглянуть на него еще раз на следующий день (мы никогда не отсылаем такие письма в тот же день). Вы читаете письмо и размышляете, изложили ли вы свои соображения наи­лучшим образом. Вы пытаетесь выразить точку зрения другого человека такой, какой вы ее видите, а также свою точку зрения. Обдумав свои соображения, вы делитесь ими с другим человеком. Предполагается, что ваш адресат не станет отвечать вам в тот же день. Он (или она) должен прочитать ваше письмо, но написать от­вет только завтра, а перечитать его послезавтра.

Это выглядит так, как будто у нас возникают ужасные пробле­мы – хотя это и не соответствует действительности. Подобный обмен письмами происходил всего три раза за двадцать семь лет но каждый раз он оказывался очень полезным. Для меня такой подход воплощает использование всех умственных способностей для того, чтобы удержаться от бессмысленных реакций, и к тому же он может применяться к людям, которые не обязательно зани­маются медитацией.

Далай-лама: Это очень верно. Момент наивысшей интенсивно­сти гнева проходит, и вы оказываетесь в ином психическом состоя­нии.

Экман: Гнев может быстро усилиться, если вы недостаточно вни­мательны, во-первых, чтобы знать, что это опасно, и, во-вторых, чтобы поддерживать свое намерение не дать этому случиться и не допустить причинения вреда другому человеку.

Выражение гнева

Далай-лама: В состоянии сильного гнева вы иногда используете очень резкие и больно ранящие слова. Один тибетец написал пре­красное стихотворение о том, что даже самый дорогой ваш друг, с которым сегодня вы очень близки, из-за нескольких ваших не­осторожных слов завтра может превратиться в вашего злейшего врага.

Экман: Да, это так. Позвольте мне рассказать другую историю. Она не обо мне, она о моем друге, и в ней поднимается вопрос о том, всегда ли гнев приносит вред. Этот человек часто путеше­ствует, подобно многим из нас. Нередко он возвращается из своих поездок домой очень поздно. Однажды, вернувшись домой ночью, он достал ключ и стал открывать дверь, но оказалось, что его жена закрыла дверь изнутри на засов. Он начал стучать в дверь. Он при­шел в крайнее раздражение, потому что его жена регулярно запи­рает дверь изнутри и забывает открывать ее даже в те дни, когда он возвращается из своих поездок, в результате чего он не может попасть в дом. Он стал размышлять о том, что если жена действи­тельно уважает его чувства, то она должна помнить о необходимо­сти убирать засов, чтобы давать ему возможность нормально от­крывать дверь своим ключом.

Когда жена наконец спустилась вниз, отодвинула засов и впу­стила его в дом, он просто сказал ей: «Я хочу, чтобы ты не забы­вала убирать засов в те дни, когда, как тебе известно, я должен вернуться из поездки домой». Эти слова не были резкими и злы­ми. Все, что он сказал, было направлено на ее действие, а не на то, чтобы причинить ей боль, то есть не на самого актера. Когда он произнес их, она расслышала гнев в его голосе и увидела проявле­ние гнева на его лице, даже несмотря на то, что он не использовал гневных слов, но эти сигналы больно задели ее. Мой вопрос: даже если вы не произносите гневных слов и не совершаете действий под влиянием своего гнева, то причиняет ли вред другому челове­ку сам факт того, что вы разгневаны?

Я мог бы утверждать, что большую часть времени, в течение которого вы видите или слышите проявления гнева, люди причи­няют вам вред и, таким образом, у вас вырабатывается ассоциа­ция. Как только такая связь вырабатывается, то даже если вред не причиняется вам напрямую, он причиняется вам косвенно через возникающее у вас ощущение причиненного вам вреда, которое является условной реакцией на гнев в голосе или на лице другого человека. Это строгое требование.

Далай-лама (через переводчика): Здесь следует отметить два момента. Во-первых, что касается поведения мужа, то оно бы­ло вызвано оплошностью жены, потому что именно она заперла дверь изнутри, хотя он и просил ее не делать этого. Поэтому она могла бы признать свою ошибку. Эта ситуация отлична от той, когда он указывает ей на допущенный промах и испытывает гнев. Во-вторых, муж сам указывает жене на ее ошибку. Это причиня­ет ей боль. В этой ситуации то, что он впал в гнев, является непра­вильным, потому что независимо от того, выразил ли он этот гнев вербально или нет, его жена отметила этот факт. В то же время, ес­ли он испытывает гнев, то, возможно, честнее будет проявить его открыто[16].Экман: Хорошо, он выражает гнев мимикой и звуком своего го­лоса, но не словами. Он пытается использовать слова таким обра­зом, чтобы не причинить страдания жене.

Далай-лама (через переводчика): Пожалуйста, точнее сформулируйте вопрос, который вы задаете.

Экман: Мой вопрос состоит в следующем. Возьмем предель­ный случай, если он вообще не скажет жене ничего, но она уви­дит промелькнувшее на его лице выражение гнева, то причинит ли ей это боль, и поэтому не должен ли он вообще не чувствовать гнева? Реально ли ожидать от семейной пары, чтобы ни один из супругов никогда не впадал в гнев? Я думаю, что разумно никогда не говорить ничего такого, что нацелено на причинение вреда дру­гому человеку.

В общем случае как мы должны оценивать этот эпизод: с одной стороны, мгновенную боль, которую она испытала, и, с другой сто­роны, насколько направленный на нее гнев оказался полезен для него, поскольку этот гнев заставил ее быть более внимательной и не запирать дверь изнутри перед его возвращением, С учетом то­го, что его гнев был направлен не на нее, а на ее действие и привел к улучшению их отношений, я думаю, что такой гнев должен рас­сматриваться как конструктивный.

Я вспоминал об этом случае много раз и размышлял о том, воз­можны ли были другие способы разрешения конфликта. Например, мой друг мог оставить жене записку с указанием даты своего воз­вращения и с напоминанием о том, чтобы она не запирала дверь на засов. Он мог позвонить ей из аэропорта и попросить ее не за­пирать дверь изнутри. Или же, когда он в очередной раз оказался перед запертой дверью и почувствовал закипающий в нем гнев, он мог бы выждать какое-то время и успокоиться, прежде чем сту­чать в дверь, чтобы жена не увидела и не услышала признаков гнева, когда он напоминал бы ей о необходимости не забывать за­крывать дверь только на ключ.3

Наше обсуждение этого случая порождает много вопросов, на которые, как я полагаю, нет однозначных ответов. Должна ли на­ша цель состоять в том, чтобы никогда не испытывать гнева? Я ду­маю, что это не только невозможно для большинства людей, но как показывает эта история, гнев подает сигнал о чем-то важном, на что следует обратить внимание. Я уверен, что как только гнев начинает ощущаться — к счастью, в данном случае это произошло довольно рано, — то конфликтная ситуация, которая вызвала этот гнев, не должна разрешаться до тех пор, пока он не уляжется. Гнев — это сообщение о наличии проблемы, которую необходимо разрешить позднее.

Далай-лама (через переводчика): Я слышал историю об одном ти­бетском чиновнике, который во времена моего детства был уже довольно пожилым человеком. Все знали, что когда он действительно испытывал гнев, то отвечал в очень мягкой манере и при этом охло­пывал себя по коленям. (Смеется.) Он говорил: «Поразительно! Поразительно!» — как если бы он был сильно удивлен. Поэтому по­казывать гнев — это правильная или неправильная реакция?

Экман: Возможно, она является менее вредоносной.

Далай-лама: Да.