Главная | Обратная связь

Девятое: признание права общества на весь спектр иного, кроме представляющего угрозу жизни человека.

Другими словами, толерантность пресловутая европейская. Культивирование и всяческая пропаганда её политиками как основы мирного взаимодействия между людьми как внутри страны, так и за пределами её. Европейский политик, нарушающий эту норму общественно-политического поведения, лишается своего статуса. Российский — провозглашается чуть ли не героем.

Предпочтения российской власти, выявленные по девяти критериям, известны не первое столетие. Они в полной мере присущи восточным деспотиям. Разумеется, современная Россия уже не похожа на прежние царскую и коммунистическую деспотии. И в современном состоянии России еще далеко до Северной Кореи, Туркменистана или Белоруссии. Однако, никак нельзя РФ считать нормальной демократической страной.

Недаром от наемных российских идеологов потребовались всякие ухищрения для определения существующего режима, типа «суверенная демократия». В переводе на русский это определение означает «демократию» одного человека, самого верховного, который захочет – одарит, захочет – посадит, а то и взорвет ночью некоторое количество низкопоставленных подданных прямо в их домах – просто для создания должного эмоционального настроя в обществе.

Главная причина в том, что российская культура, несмотря на прошедшую в тридцатые годы прошлого века индустриализацию, не стала ни индустриальной, ни постиндустриальной, во многом сохранив черты традиционного крепостничества с его жестким делением общества на элитарных господ и бесправных холопов (отсюда вечное российское правило «я начальник – ты дурак, ты начальник – я дурак» для всех ступеней общества).

Есть, конечно, в российском обществе люди, в некоторой степени приверженные европейской культуре. Но доля их относительно невелика — по разным опросам, она может оцениваться от 12 до 17 и даже 19%, хотя все это косвенные данные. Трудно выявить реальную приверженность европейской культуре вопросами об отношении к тем или иным либеральным ценностям. Так что 17-19% — это очень оптимистичная оценка.

И вот что любопытно: во власть на всех ее уровнях рекрутированы именно российские неевропейцы, те, кто по семи перечисленным выше критериям занимает противную европейской позицию. Такое положение в огромной степени задано установками, исходящими с самого высокого уровня власти. А это место с начала III тысячелетия у нас фактически занимает один человек: самый главный неевропеец, которому, как и остальным россиянам, очень хочется, чтобы его считали европейцем (это видно хотя бы из февральской программной статьи «Демократия и качество государства»). И который не желает понять, что географическая принадлежность части России к Европе вовсе не дает права считаться европейцем, что это мировоззренческое измерение. Потому еще более европейская по географии Белоруссия не относится к Европе ни по каким признакам – это тоже типичная восточная деспотия.

Тут стоит напомнить, что ныне российское руководство в пику Европе усиленно строит Евразийский союз. Основали его авторитарные Россия, Казахстан и Белоруссия.

Недавние кровавые события в городе Жанаозене показали, что казахская демократия недалеко ушла от суверенной российской.

Самое европейское по географическому расположению государство Белоруссия при этом самое далекое от Европы в своем демократическом развитии.

При чем здесь слово «евразийский»? Союз чисто азиатский, в нем нет ничего европейского, как нет и связующего звена между Европой и Азией. В нем нет властей, политиков и руководителей, представляющих европейские ценности.

А как обстоят дела с российским народом? Чем отличается типичный россиянин от типичного представителя европейской (которая складывалась, прежде всего, как западноевропейская) культуры?

Здесь есть три наиболее существенных отличия:

Первое: законопослушность — в западноевропейской культуре, и правовой нигилизм — у нас. Наплевательское отношение к закону — сугубо российская черта. Не приходилось слышать у других народов аналога нашего «Закон что дышло…» или более современного «Закон как телеграфный столб — перешагнуть нельзя, а обойти можно».

Второе: умение нести ответственность за себя — в западноевропейской культуре, и упование во всем на государство — у нас. Жители Европы рассчитывают прежде всего на свои силы и в случае неудач не ругают государство, а предпринимают новые попытки добиться успеха. (Разумеется, кроме тех случаев, когда они нуждаются в социальной поддержке.) Россияне исстари привыкли по-холопски полагаться на государство, сохранению чего активно способствует и нынешняя власть.

Не удивительно, что ответственность за отсутствие личных достижений у нас, как правило, перекладывается на государство. Высокая степень этатизма в российском обществе конечно же признак сохранения устоев тысячелетнего российского рабовладельческого общества, которые и после 1861 года в царской России преодолеть не удалось, а коммунисты после 1917-го возродили в еще более жестких и изощренных формах рабства.

Третье: уважение к личности и, соответственно, самоуважение в западноевропейской культуре — и обратная ситуация у нас. В России никогда не было уважения к человеческой личности. Нынешняя ситуация ничего в этом не изменила. Соответственно нет и самоуважения. Это проявляется в рабской психологии. Александр II отменил рабство в 1861 году. Но рабская психология осталась. Советская власть только укрепила ее. Нынешняя власть во многом держится на ней.

Таковы особенности нашего народа, типичный представитель которого по сознанию и сути — не европеец, а типичный подданный деспотии, перед которой он мельче всякой букашки.

От этого менталитета россиянам вряд ли удастся избавиться в ближайшие несколько десятилетий, а потом – из-за идущего ныне вырождения – они превратятся в разнообразные национальные меньшинства среди заселивших Россию выходцев из других народов. Тем более, что нынешней власти удобнее несамостоятельный, неактивный народ, во всем рассчитывающий на нее, на власть. Потому власть это положение старается законсервировать на возможно более долгий срок.

Россиянам вряд ли удастся стать европейцами и заставить власть считаться с собой – чтобы государство повернулось наконец к человеку, и чтобы из подданных превратиться в граждан, чтобы жить с самоуважением.

Спору между западниками и почвенниками (славянофилами) уже более ста семидесяти лет. Но все эти годы Россия, пусть и небольшими шажками, шла туда, куда звали ее западники. Они настаивали на отмене крепостного права, критиковали феодально-абсолютистский строй царской России, противопоставляя ему буржуазно-парламентарный, конституционный порядок западноевропейских монархий, призывали к свободному развитию промышленности, торговли, транспорта, науки, выступали за широкое просвещение российского народа.

Когда многое из этого осуществилось, оказалось, что Россия от этого только проиграла. Россияне (все – cнизу доверху!) оказались просто неспособны жить в свободном обществе. Потому теперь они опять разворачиваются в сторону холопско-монархического существования, смачно подкрепляемого православным мракобесием, традиционно именующим всех рабами. Вот только в наше время устройство жизни народа, основанное на рабском холуйстве, делает народ страны нежизнеспособным среди других народов планеты и обрекает его на постепенное исчезновение. Что сейчас в России и происходит.