Главная | Обратная связь

Отношение к собственности Католической Церкви

Католицизм в лице немецкого теолога Майстера Экхарта в XIII веке проанализировал различие между двумя способами существования - обладанием и бытием. Выдающийся мыслитель считал, что институт частной собственности оправдан лишь в том случае, если он не служит эгоистическим целям, а способствует удовлетворению всеобщего благосостояния.

Для Экхарта нищета человека - понятие не внешнее, а глубоко внутреннее. "Тот нищ, - писал он, - кто ничего не желает, ничего не знает и ничего не имеет"

Католики многих поколений после Фомы Аквинского и Майстера Экхарта не раз повторяли, что потребительство не есть грех только богатых, движимые завистью и озлоблением бедняки также могут быть подвержены этому пороку[31]. Так, что потребительство - не столько экономическая, сколько культурная и нравственная проблема. Теоретики католицизма настаивают на первичности этики и культуры, на их приоритете перед экономикой. Когда, к примеру, священнослужители осуждают потребительство, они прежде всего говорят о человеческой греховности, о феномене, не поддающемся исследованию исключительно при помощи экономического анализа.

Многие мыслители средневековья, писавшие после Абеляра, Аквинского и Экхарта о христианской этике (Антонин Флорентийский, Бернард Сиенский и некоторые другие), относились к росткам капитализма с неизменным сочувствием[32]. В их трудах уже не встретишь идеализации бедности, характерной для раннего христианства. Как и для современных теоретиков католицизма, для них не имело значения, беден человек или богат, - важно как он использует свое богатство или бедность, во имя чего, не нарушает ли заповедей морали в выборе средств.

И Антонин Флорентийский, и Бернард Сиенский развивают, например, понятие капитала, причем со знанием дела пишут о значении быстроты оборота капитала для повышения прибыли. В учении о прибыли и росте они осуждали бездействие, пассивность. Тот, кто лишь отдает деньги в ссуду в рост, не действуя в качестве предпринимателя, с их точки зрения, ленив и заслуживает осуждения, а потому он не должен получать вознаграждения в виде процентов.

Таким образом, уже средние века подготавливали почву для того в целом благосклонного отношения к предпринимательству, которое характеризует современную католическую церковь. Еще В.Зомбарт подчеркивал, что значительная доля "коммерческой солидности", составляющая важный элемент капиталистического духа, стала возможной благодаря воспитательной роли церкви.

Свободная экономика получила полную поддержку со стороны католической церкви, хотя, как утверждают ее нынешние апологеты, экономика бизнеса никогда не будет ее нравственно удовлетворять. Сама по себе погоня за прибылью не может встретить сочувствие церкви, у рынка как такового нет своей нравственности, он просто зеркально отражает нравственность или безнравственность своих участников. И все же, как пишет Папа Иоанн Павел II, прибыль необходима, чтобы свободная экономика функционировала. Он осуждает потребительство, настаивает на том, что этика и культура первичнее экономики; для него религиозное, духовное является высшей реальностью. И если Иоанн Павел II предлагает вернуть экономике ее подлинную ценность, то его критика направлена скорее не на экономическую, а на этическую и культурную систему. Экономика предстает лишь как один из многих аспектов человеческой жизнедеятельности. Когда производство и потребление становятся смыслом жизни, считает Иоанн Павел II, следуя общехристианскому этическому постулату, "причину следует искать не столько в экономике, сколько в том, что социокультурная система ослабла, забыла о нравственности и в конце концов свела самое себя к производству товаров и удобств"14).)

Современная католическая церковь рассматривает труд и капитал как две необходимые и нерасторжимые стороны экономики, которые никоим образом нельзя противопоставлять друг другу[33]. Что же касается противоречий между ними, то они не находят своего источника ни в структуре производственного процесса, ни в структуре экономики вообще; противоречия эти во многом мнимые, во всяком случае поддающиеся разрешению за столом переговоров.

"Основа деловой экономики - свобода человека, осуществляемая в экономической сфере так же, как во многих других", - замечает Иоанн Павел II.

Католическая церковь подтверждает роль прибыли в предпринимательстве, признавая ее законность[34]. Более того, она не настаивает на том, что заниматься бизнесом следует бескорыстно, прекрасно понимая тщетность таких положений. Католицизм в лице Папы Иоанна Павла II настаивает на необходимости учета человеческого и нравственного факторов в интересах самого бизнеса.

Обладание собственностью, получение прибыли в бизнесе можно и нужно подвергать нравственной оценке. Она заключается в том, способствуют ли собственность и прибыль расширению цикла обмена и производства? Способствует ли бизнес развитию экономики "свободного труда, предпринимательства и участия?" Помогает ли он "цепочке солидарности"?

Иоанн Павел II формулирует следующее правило: "Собственность на средства производства в промышленности ли, в сельском хозяйстве - законна и справедлива, если помогает работать с пользой. Однако она станет несправедливой, когда ничему не служит или мешает другим работать, стремясь к прибыли, порожденной не развитием совместного труда и общественным благосостоянием, а их недостатком или недолжной эксплуатацией, спекуляцией или нарушением рабочей солидарности. Такой собственности оправдания нет, это - злоупотребление перед Богом и перед людьми"[35].

Бизнес, являющийся источником благ, требует знаний, умения, но требует не только этого. С точки зрения католичества, он требует добродетельного, нравственного отношения к своему делу. Иоанн Павел II весьма прагматично определяет важные требования, предъявляемые к бизнесу: "Этому способствуют такие важные добродетели, как прилежание, усердие, предприимчивость, осмотрительность, допускающая лишь разумный риск, верность в деловых и личных отношениях, а также и смелость, помогающая принять трудные, даже мучительные решения, без которых, однако, не сделаешь дела и не преодолеешь возможных препятствий"20).

Для бизнеса, действующего в условиях свободного рынка, требуется творческое начало. В свободной экономике в принципе нет работы бессмысленной и бесцельной. Католическая церковь не противопоставляет рынок морали. Она, скорее, сосредотачивает внимание на активной, действующей личности. Энергичность, инициативность, творческое начало, предприимчивость, трудолюбие, заставляющие рынок работать, способствуют функционированию рынка в направлении достойных целей. Добродетели, необходимые для бизнеса, включая "смелость в принятии трудных решений", являются добродетелями только в том случае, если люди принимают на себя ответственность за принятые решения.

Каждый из нас, прежде всего, - это активная личность, способная принимать решения и нести за них ответственность. Для деловых людей, говорит Папа Иоанн Павел II, "самый выбор - куда вложить деньги, в ту область промышленность или в эту - это выбор нравственный и культурный"21). При стабильных экономических и политических условиях дать людям возможность хорошо использовать свой труд определяется, среди прочего, добротой и доверием к Промыслу, которые свидетельствуют о человеческих достоинствах сделавшего свой выбор. Логика бизнеса, как считает католическая церковь, не является единственной логикой, какой следует руководствоваться при его ведении.

Призывая к совершенству, католическая церковь благословляет все виды человеческой активности, направленные на служение людям. В хозяйственной деятельности такое служение сопряжено с удовлетворением потребностей людей, что, по сути, является основой рыночных отношений.

Первоисточником всякого блага является действие Бога, который сотворил и землю, и человека, и дал человеку землю, чтобы тот владел ею, трудясь на ней, и пользовался плодами ее. Но земля не даст плодов, если человек не ответит особым образом на этот дар Божий, другими словами, если он не будет трудиться. Вот как Папа Иоанн Павел II выражает отношение христиан к земле и труду на ней: "Используя разум, осуществляя свободу, человек трудом подчиняет себе землю и обращает ее в удобное обиталище. Так присваивает он часть земли - именно ту часть, какую приобрел работою; отсюда и берется личная, индивидуальная собственность".