 |
|
Звезда Смерти, сектор Н-1, палуба № 69, кантина среднего уровня 4 страница
Дроид-официант подкатился забрать поднос.
Что ж, она будет торчать здесь весь следующий год и сколько-то там ещё, пока не закончится контракт. Может, Зеленоглазка поможет ей скрасить досуг.
Глава 36
"Звезда Смерти", сектор "тета", симулятор суперлазера
Тинна Гренита заверили, что эта модель поста управления батареи – точная копия настоящего, до последнего винтика. Симулятор выполняет те же функции, что и абсолютное оружие, которое вскоре будет пущено в ход. Боевой расчёт суперлазера должен был проводить долгие часы, тренируясь работать с пультами модели, вбивая в мозги сложную процедуру выстрела, чтобы уже на настоящем посту управления стрелять из суперлазера было так же просто, как свалиться с банты.
Это было очень здорово, потому что батарея суперлазера вовсе не была простым сооружением. Фактически, она была намного сложнее любого орудия на любом имперском корабле, с которым Тинну когда-либо приходилось сталкиваться. На посту управления находились группы светящихся кнопок различных цветов, каждая из которых соответствовала одному из восьми вспомогательных лучей; мониторы, расположенные вдоль стен в два ряда, показывали любое изменение в генераторе и реакторе на гиперматерии; табло для показаний сенсоров сердечника реактора, для усилителей полевой развёртки, индуктора, шахты, где формируется луч... Рядом со всем этим самое большое орудие суперразрушителя казалось детской игрушкой. Если фокусирующий магнит основного луча сдвинется на миллиардную долю метра, то вспомогательные лучи не сольются, и с большой вероятностью в шахтах произойдут взрывы, вызванные разбалансировкой системы, которую породят вспомогательные лучи, не сгенерированные точно в нужное время и в нужной последовательности. Техники и инженеры считали, что об этом не стоит беспокоиться, потому что такая возможность слишком незначительна. Один шанс на сто миллионов, сказали они. Но Тинн на это не купился. Когда имеешь дело с чем-то смертоносным, нельзя пренебрегать даже малейшим шансом. Конечно, существовали автоматические предохранители, но Тинн – как и любой старшина, не зря получающий жалованье – доверял им настолько же, насколько верил в безопасность прогулок без скафандра в открытом космосе. Некоторые из этих инженеров так долго жили в орбитальных дворцах, что забыли, на что похожа жизнь на твёрдой земле. А если создатель орудия не желает стоять рядом с ним во время испытаний, Тинн тоже не видит причины там находиться.
Стрелять из такого монстра – не то же самое, что нажимать на спуск бластера. При благоприятных условиях от приказа до формирования основного луча должно проходить пятнадцать-двадцать секунд, но до этого идеала им было еще далеко. Пока они тренировались, в половине случаев им вообще не удавалось добиться сочетания фаз и сгенерировать основной луч. И даже если магнитное кольцо было чётко стабилизировано, это ничего не давало – если один из вспомогательных лучей выбивался из фазы на микрогерц, остальные тоже рассинхронизировались. В результате должен был произойти взрыв в шахте луча и в главном реакторе, который в мгновение ока превратил бы станцию в облака раскалённой плазмы, и… "Империя благодарит вас за самопожертвование и скорбит вместе с вашей семьёй…"
Тинн дал зарок, что в его смену этого не случится. Он считал, что к тому времени, когда батарея заработает, его команда будет действовать гладко, как смазка на денсикретовой плите. Пока что для достижения такого результата им было далеко, как до Корусканта.
К счастью, у них было много времени для тренировок. Расчёт, половину которого Тинн сманил из своего старого подразделения (не без помощи нового командира), был достаточно умелым, но чтобы сделать выстрел, требуется двенадцать артиллеристов, и каждый из них должен знать своё дело до мельчайших деталей. Ошибаться здесь нельзя. Сейчас, после десятка попыток, они могли генерировать луч менее чем через пять минут с момента приказа. Один раз уложились в две минуты, а четыре раза у них вообще не получилось сфокусировать вспомогательные лучи, и они полностью завалили стрельбу. Однажды компьютер в последний момент зарегистрировал незначительную расфокусировку луча и автоматически отключил энергию, чтобы избежать повреждения; после этого им потребовался час, чтобы вернуться к последовательности зажигания. Не самое приятное дело – перекалибровывать оружие, когда наземные батареи повстанцев плюют в тебя плотными сгустками энергии.
Вдобавок к обычным затруднениям был смоделирован крупный сбой с расфокусировкой лучей и разгармонизацией по фазе. Теоретически, компьютер должен вовремя пресекать подобные вещи, но Тинн считал этот прогноз слишком оптимистичным. В реальности же, если орудие будет стрелять на полной мощности, такой сбой, скорее всего, превратит всех здешних обитателей, всё оборудование и прочее в облако ионов, которое унесёт к границам галактики.
– Итак, посмотрим, получится ли у нас сделать всё правильно. Пусть всё будет чётко и по инструкции. Тронете не ту кнопку – немедленно отправитесь в недельный наряд на кухню. Закопаетесь на балансе фаз – ищите носовые зажимы, потому что будете скрести мусороуплотнители, пока они не заблестят. Упустите показания индукторов – будете убирать навоз, пока сами не провоняете, как задница риика. Всё ясно?
– Так точно, шеф! – откликнулся хор голосов.
– Ещё раз, я вас не слышу!
– Так точно, шеф!!!
Он улыбнулся под шлемом, затем сморщился, потому что заслезился один глаз. Если орудие взорвётся, эта треклятая шапка будет бесполезна, зато она была прекрасным приспособлением для пыток. Верно, согласно флотской политике, канониры вынуждены были надевать их, но тому, кто разрабатывал эти чёрные вёдра, явно не приходилось самому носить их в течение всей смены. Они только усложняли работу, потому что ограничивали боковое зрение и по существу гарантировали, что большую часть времени ты будешь биться головой о трубы, распорки, переборки и прочее. А ещё в них было жарко и душно. Тинн был уверен, что тот тупица разработал их для красоты, а не для функциональности. Когда рядом никого не было, он позволял своим подчиненным снять шлемы и глотнуть свежего воздуха. Но, учитывая, что сейчас были учения, в любой момент к ним мог заглянуть какой-нибудь офицер-чистоплюй.
– Получен приказ: запустить основное зажигание, – сказал он. – Приготовились... начали!
Он стукнул по кнопке таймера и принялся наблюдать за отсчётом секунд. Раздался хор ответов:
– Мощность реактора – сто процентов. Пошла подача энергии на вспомогательные лучи с первого по восьмой...
– Основной усилитель мощности в норме...
– Усилитель полевой развёртки в норме...
– Подача энергии на гиперфазный генератор...
– Поля вспомогательных шахт выровнены...
– Запущен генератор поля прицела...
– Фокусирующий магнит на полной мощности...
Тинн посмотрел на таймер. Всё шло нормально. Затем:
– Блокирован пятый. Повторяю, оранжевый на пятом! Разгармонизация вспомогательного маршрутизатора.
– Устранить! – приказал Тинн. Он взглянул на таймер. Двадцать четыре секунды... – Выравнивай, выравнивай немедленно, банта тебя забодай!
Разом взмокший техник застучал по кнопкам, задвигал ползунки и рычаги.
– Гармонизация... колебания прекратятся через пять, четыре, три, две... пятый готов!
Тинн бросил взгляд на свой приборный щиток. Последний оранжевый огонёк погас, горели одни зелёные. Он снял с надголовного рычага предохранитель и опустил его вниз.
– Генерация луча прошла успешно, – объявил компьютер.
Зал потонул в радостных криках, и Тинн улыбнулся.
– Тридцать восемь секунд. Новый рекорд, несмотря на сбой, с которым мы успешно справились. – Он снял шлем. – Повторим. Если выйдем из тридцати секунд раньше, чем остальные смены, ставлю всем пиво.
Они опять радостно завопили и с энтузиазмом принялись за дело. Он улыбнулся. Ничто не мотивирует так, как надежда на халявное пиво.
Глава 37
"Звезда Смерти", сектор "дельта", тренажёр № 7
Вил Дэнс летел, как одержимый духами. Он пилотировал свой СИД-истребитель лучше, чем когда-либо, – и вправду превосходно, но всё же недостаточно хорошо. И, несмотря на все его увёртки, остановки и пике, нападавший неустанно держался за спиной! Вил не мог его стряхнуть – тот корабль был какой-то невероятной тенью, повторявшей все его движения.
Вил заглушил двигатели, но противник опять удержался на хвосте – как будто это он вёл СИД Вила. Он сделал "бочку", взмыл свечой – хвост оставался на месте. Он не стрелял – пока что.
– Ладно, – пробормотал Вил сквозь стиснутые зубы, – добавим ускорения, дружок.
Он бросил СИД в почти девяностоградусный разворот на правый борт и чуть не потерял сознание от мощнейшего рывка, потому что сила тяжести увеличилась как минимум в четыре раза. А таинственный чёрный истребитель не просто повторил его манёвр – казалось, он сделал его с лёгкостью. Вил почти слышал, как его преследователь зевнул. Лишь бы только оторваться, лишь бы сделать разворот – тогда он сможет применить отчаянный манёвр, который пилоты называли МОУ – мы оба умрём. Он заберёт этого сукина сына с собой.
Но было уже слишком поздно. Ионные пушки преследователя внезапно вспыхнули. Кабина залилась белым светом, и ослеплённый Вил услышал:
– Ваш корабль выведен из строя.
Предполагалось, что у голоса управляющего тренажёром компьютера нет выражения, но Вил был уверен, что слышит в нём самодовольное "Вот тебе!"
– Конец тренировки, – скомандовал Вил. Он был сам себе противен. Голопроекция исчезла, он откинулся в форм-кресле тренировочной кабины и вздохнул.
Он думал – надеялся – что занятие боевыми искусствами принесёт какую-то пользу. После пары месяцев занятий он почувствовал, будто движения стали немного резче. И это действительно было так: таймер подтвердил, что время реакции сократилось. Он и стал быстрее.
Но этого оказалось недостаточно, чтобы выиграть бой у симулятора.
С тех пор, как больше месяца назад погиб Кендо, Вил чувствовал себя не в своей тарелке. Ничего существенного – он всё ещё мог играючи побить в космическом бою любого пилота на станции. Но чувствовал себя всё ещё не в форме.
В этом не было его вины. Мальчишка разозлился до того, что был готов грызть вакуум. Вил ничего не мог с этим поделать.
Но он был членом эскадрильи "Альфа", и Вил чувствовал за него ответственность. В его эскадрилье ещё никто не погибал. Он думал, что ему следует сделать нечто сверх обязательного – не просто почтить память и выразить по голо соболезнования семье. Но он не представлял, что именно.
Одно дело, если бы Нонд Кендо погиб в пылу сражения. Но так по-дурацки, во время учений... Это было так бессмысленно.
Бывали моменты, когда абсолютно всё казалось Вилу бессмысленным. Подобные мысли и чувства волновали его почти так же, как смерть этого мальчишки.
Он пошёл в военные лётчики; он представлял, как мчится сквозь пространство и поражает злодеев во имя всего справедливого, что есть в галактике. Но пока он видел лишь гибель разношёрстной группы беглых каторжников на краденом челноке, и смерть самонадеянного мальчишки.
Он представлял себе службу совсем иначе.
– Время боя? – спросил он.
– Две минуты четырнадцать секунд, – сообщил компьютер.
Брови Вила поползли вверх. А бой казался совсем недолгим. Он установил личный рекорд против сима полковника Винду Барвела, единственного лётчика, сумевшего несколько секунд продержаться против Дарта Вейдера. Вил подумал, сколько бы он продержался против сима самого Вейдера.
Вряд ли он когда-нибудь узнает об этом: он бы хотел посмотреть на дурака, у которого хватит глупости попросить человека в чёрном пройти сканирование, изобразив из себя пилота СИДа, для создания голограммы. Вероятно, Вейдер отхватит недотёпе голову этим своим световым мечом.
В любом случае, сегодня он прожил на две секунды дольше. Может, эти тренировки, которые проводит Стил, в конце концов, возымели какое-то действие. Он почувствовал себя немного лучше.
– Какой у меня результат?
– Среди действующих имперских пилотов в этом упражнении вы заняли девятнадцатое место.
Хмм.
– Из скольких?
– Из двухсот тридцати четырёх тысяч шестисот двенадцати.
Лады, значит, всё не так плохо. Впереди только восемнадцать пилотов, а позади почти четверть миллиона! Да, тут нечего стыдиться...
Вил вздохнул и откинулся назад.
– Запусти по новой, – скомандовал он.
– Начало моделирования боя через десять секунд. Девять... восемь... семь... шесть...
Вил глубоко вздохнул и сжал штурвал.
"Звезда Смерти", палуба № 106, библиотека
Атур уже почти час трудился над проблемой поиска данных, когда понял, что кто-то стоит за его креслом. Он нахмурился и развернулся, готовый отчитать того, кто вторгся в кабинет – в его святая святых.
Но слова замерли на языке. Прямо за ним на расстоянии вытянутой руки стоял дроид – одна из новых библиотечных моделей. Атуру не выпадало случая видеть подобных раньше, только в голокаталогах и различных проспектах. Он выглядел как стандартный человекообразный протокольный дроид, только другого цвета – не золотого, а серебристо-синего, который сочетался с синеватым сиянием его фоторецепторов. Ну и голова у него была немного больше, в соответствии с увеличенным объёмом памяти.
– Да?
– Добрый день, сэр. Мне приказано доложить о своём назначении.
Что за акцент? Похоже на высокий корускантский выговор. Очень резкий и аристократичный. Он никогда раньше не слышал, чтобы дроид имитировал акцент, и это столь явное указание на принадлежность к высшему обществу заставило Атура скрыть улыбку.
– На какую должность?
– Сэр, я библиотекарь. Я должен помогать вам во всём, что вы посчитаете уместным.
Уместным. Слово, которое нечасто услышишь от дроида. Да и от кого-либо другого, если уж на то пошло. Иногда Атуру казалось, что он последний человек в галактике, имеющий классическое образование.
– Кто тебя прислал?
– Потит, адмирал сектора, сэр.
– Ясно. Как тебя зовут?
– Модель П-РЦ-3, сэр.
– Нет-нет, мне не нужен серийный номер. Мне нужно твоё имя.
– У меня нет имени, сэр. – В изысканном тоне дроида проскользнуло осуждение. – Я же дроид.
– Кто тебя программировал?
– Первичные программы в меня заложил лорд Алферон Чутс Бимминг, владелец и главный операционный директор системы "Библиотрон".
Ага.
– В Центре Империи?
– Да, сэр.
Опять неуловимый подтекст, который на этот раз мог означать: да где же ещё?
Разумеется, Атур слышал о лорде Алфероне, изобретателе-самоучке и наследнике состояния "Перевозок Бимминга". Эта семья владела одной из крупнейших частных библиотек в галактике, где были собраны печатные книги – более семи миллионов томов. Некоторые из них относились к Золотому веку[24]. Говорили, лорд Алферон так богат, что может купить планету, по колено засыпанную драгоценными камнями и металлами, а потом подогнать к ней эту станцию, запустить её, по слухам, невероятное орудие и распылить планету на атомы – и всё без какого-либо заметного ущерба для своих финансов. А ещё он любил сам работать с техникой и владел фирмой по производству дроидов, где проводил большую часть свободного времени. Атур с жадностью думал о библиотеке этого богача. Существовали люди, готовые горло перегрызть, лишь бы поработать в ней, и он был среди них в первых рядах. Семь миллионов книг. Он вздохнул. Это вгоняло в тоску.
– Ладно. С этого момента будешь откликаться на имя Перси. Или у тебя есть возражения?
– Никаких возражений, сэр. – Стал ли тон дроида немного холоднее? Если так, очень плохо.
– Хорошо, – сказал Атур. – Теперь подойди и подготовься к работе. Здесь есть "узкое место" в системе доступа... – Он указал на голоэкран. – Его надо устранить. Найди, каким образом это можно сделать.
– Очень хорошо, сэр. Это всё на данный момент?
– Полагаю, да. По твоим оценкам, сколько времени это займёт?
Дроид подошёл и тронул несколько кнопок на голоконсоли, затем принялся считывать слова и цифры, бегущие по экрану так быстро, что ни один человек не смог бы за ними уследить. Через несколько секунд он дотронулся до другой кнопки. Поток символов застыл, дроид стоял молча.
Атур медленно сосчитал до пяти.
– Так ты мне скажешь, сколько времени займёт решение проблемы с доступом?
– В этом нет необходимости, сэр. Проблема устранена.
Атур прищурился.
– Правда?
– Разумеется, сэр. Что-нибудь ещё?
Атур улыбнулся. Компетентный помощник! Превосходно! Один дроид, который знает своё дело, лучше любого количества суетящихся живых существ.
– Нет, думаю, на сегодня всё. Спасибо, Перси. Я тебе признателен.
– В этом заключаются мои функции, сэр. Не хотите ли чашечку чая, пока будете обдумывать моё следующее задание? Я проверил запасы на кухне, и могу предложить вам "манилскую яшму", "кош", "синий кинтл"...
Теперь Атур расхохотался в голос. Возможно, его новая работа окажется не такой уж тягостной.
Глава 38
"Бесстрашный", звёздный разрушитель типа "император", док № 35
Адмирал Мотти радовался, видя, что адмирал Хилоу сделал с "Бесстрашным". Эта старая посудина была поставлена на вооружение лет на десять раньше любого корабля в секторе, но сейчас сияла, как новенькая кредитка. Все системы были в норме. Хилоу, который собирался уйти в отставку, как только проект будет завершён, был офицером старой закалки – он заслужил адмиральское звание на фронте, приняв участие в десятках важных сражений. Когда начинают говорить пушки, подобные люди особенно в цене – они скорее подставят под выстрел собственную грудь, чем позволят тебя подстрелить.
Спускаясь по коридору из ангара, где стоял лихтер Мотти, адмиралы легко и непринуждённо беседовали. Будто вернулись в старые времена: Хилоу был капитаном "Ионного шторма", когда Мотти получил звание первого лейтенанта. Затем Мотти перешёл на штабную работу в Центре Империи, завёл полезные знакомства и обошёл бывшего командира по карьерной лестнице благодаря своим амбициям и талантам. Хилоу никогда не любил политику, хотя Мотти и пытался его заинтересовать. Но того она просто не заботила – он хотел лишь вести свой корабль в бой и крушить врагов, и в этом деле не уступал никому из капитанов имперского флота. Назначать его на бумажную работу было бы напрасной тратой времени, Мотти это знал – хотя Хилоу стал бы великолепным моффом. Уж точно лучше Таркина, который по политическим качествам превосходил даже Мотти, но в стратегии и тактике сильно уступал Хилоу.
– Так ты думаешь, та большая консервная банка, которую строит Уилхафф, скоро будет летать без посторонней помощи?
– Да. А теперь, когда там нахожусь я, это случится ещё быстрее.
Хилоу рассмеялся.
– Ты никогда не испытывал недостатка в самоуверенности, Зи.
Мотти улыбнулся в ответ.
– Знаешь же, как говорят: иногда ошибайся, но никогда не сомневайся.
– Вы слишком на неё надеетесь.
– Да ладно, Джейм, ты же видел спецификации, хоть тебе и не положено. Станция – крепость. Там больше орудий, чем во всём флоте. И пушка, которая может раскалывать планеты, как спелые орехи-вули. Даже вся армия повстанцев ее не остановит. Есть подозрение, что и наша – тоже. Что бы там Уилхафф о себе ни думал, у него предельно ясные и чёткие планы относительно станции. Повстанцам не сбежать – если мы можем взорвать планету у них под ногами, где им скрыться?
– Может быть.
Они уже почти дошли до палубы. Мотти развернулся к своему старому командиру.
– Может быть?
– Я когда-нибудь рассказывал о стычке с участием лейтенанта Поджо?
– Вряд ли.
– Тридцать пять или сорок лет назад Кэн Поджо служил на учебном корабле "Привольный" инструктором по стрелковой подготовке и начальником тира. Он был чемпионом флота по стрельбе из всех видов оружия: карабина, снайперской винтовки, пистолета. Из бластера он с десяти шагов попадал в сидящую на стене муху. Я никогда не видел подобного стрелка. Это было невероятно.
– Угу. – Мотти сопротивлялся желанию зевнуть. Он мало кого уважал так, как Джейма Хилоу, и восхищался им, но сейчас старый солдат отнимал у него время.
– У нас были небольшие проблемы на луне Верджессо – её захватили пираты. Нас послали доходчиво объяснить, что они избрали неверный путь.
Мотти кивнул.
– И?
– Поджо мечтал о драке. Там часто случались рукопашные стычки – всё-таки единственный город, накрытый куполом, а значит, мешанина узких улочек и переулков. Из пушек стрелять не стали, потому что всё крупнее бластерной винтовки могло повредить купол. Ну, так решило командование. Может, так оно и было.
Я тогда служил вторым лейтенантом, а Поджо приписали к нашей эскадрилье. Мы высадились, проникли под купол и начали охоту на пиратов. В той крысиной стае их была сотня или сто двадцать, но все разбежались по углам.
Мы сошлись с одной группой, человек в двадцать пять, и завязали перестрелку. Поджо их выносил справа, слева и по центру, как мишени в тире. Единственное, что может с этим сравниться, – то старое голо, где Фоу Джи ломает хребты наёмникам[25]. Видал его?
Мотти кивнул. Какой же солдат его не видел?
– Поджо уложил половину, прежде чем кто-то из нас успел поднять оружие. У него был бластер с усиленным конденсатором, поэтому он мог стрелять быстрее, чем обычная модель.
Оставшиеся дрогнули и побежали, а мы кинулись за ними в погоню. Мы с Поджо бросились за группой, где было трое или четверо людей и один, кажется, родианец. Поджо лыбился, как объевшийся песчаный кот – ведь он был просто рождён для таких потасовок.
Пираты не могли отстреливаться, поэтому разделились и попытались сбежать. Я бросился за двумя, у них кончился заряд, и я взял их на мушку. Потом обернулся к Поджо. Он загнал своих двоих в угол, они опустошили свои бластеры, и тут он убрал в кобуру свой.
– Он убрал бластер?
– Ага, чтобы дать им шанс. Они стояли метрах в шести от него. И тут Поджо говорит: "Ладно, мальчики, заключаем сделку. Вы убегаете, и, если я промахнусь, вы свободны".
Мотти покачал головой. Чистое сумасшествие.
– Так эти двое, сообразив, что они уже по-любому мертвы, бросаются на него. Не успевают эти парни сделать два шага, Поджо выхватывает свой модернизированный бластер – ты не поверишь, как быстро: его рука и пушка казались просто размытым пятном! Он всаживает заряд левому прямо между глаз – бац! Затем направляет пушку на второго, который всё ещё несётся на него, и давит на спуск.
– Дай догадаюсь: он промахнулся?
– Не-а. Бластер замкнуло. Должно быть, конденсатор перегрузился, и пистолет вспыхнул. Поджо его бросил и потянулся за другим – какой же стрелок носит при себе только один? А тут пират уже оказывается нос к носу. Так у этого подлеца был нож. Совсем не технологичный, даже не вибро – почти что каменный топор.
К тому моменту, как я прицелился и выстрелил, он уже воткнул свой нож Поджо в горло. Медики вовремя не успели.
Мотти улыбнулся.
– Боевая станция ценой в много миллиардов кредитов – это не ручной бластер, адмирал.
– Чем оружие сложнее, тем больше вероятность, что в нём есть какой-то изъян, – ответил Хилоу. – Кэн Поджо был лучшим стрелком, которого я когда-либо видел – в то время, да и сейчас тоже – но и его прикончили почти что голыми руками, когда его великолепное оружие дало сбой.
– Я не слишком боюсь пиратов, вооружённых ножами, Джейм.
– А надо бы, сынок, – сказал старый седой адмирал. – Тебе следует бояться всего.
Лихтер адмирала Мотти, двести километров от кормы по левому борту "Бесстрашного"
Насколько вески доводы старика? – размышлял Мотти. Трудно понять, что заставило его задуматься об этом. "Звезда Смерти" была настоящим левиафаном, гигантом среди карликов. Конечно, почти все сказки о гигантах заканчиваются тем, что карлики тем или иным образом торжествуют над ними. Возможно, будет неплохо, вернувшись на борт, приказать детально проверить всю конструкцию. Служба эксплуатации взвоет, но это не имеет значения. В конце концов, Мотти не достиг бы нынешнего звания, если бы принимал всё как должное. Вероятно, старик просто мнителен. Но в подобной ситуации, когда судьба галактики напрямую зависит от того, что ты делаешь, трудно быть слишком мнительным...
Мотти всё ещё размышлял о рассказанной Хилоу истории, когда звёздный разрушитель "Бесстрашный" перестал быть самым старым военным кораблём в секторе.
Он внезапно взорвался, сверкнув бесшумной, ярко-белой вспышкой.
Глава 39
"Звезда Смерти", капитанский мостик, центр управления
– Вы при этом присутствовали, – указал Таркин.
– Но я его не взрывал, – ответил Мотти.
Таркин мысленно сосчитал до десяти. Стоявшая за его спиной на почтительном расстоянии Даала делала вид, что не слушает их разговор.
– Как это могло случиться?
– Несчастный случай? – предположил Мотти.
– Но на самом деле вы так не думаете.
– Не более, чем вы, сэр. Адмирал Хилоу не уступал любому командующему имперского флота, а многих превосходил. Не могу себе представить, чтобы на корабле, которым он командовал, произошёл несчастный случай такого масштаба.
– "Бесстрашный" – старый корабль.
– Даже с учётом этого.
Таркин кивнул.
– Боюсь, я с вами согласен. – Он помолчал. – Было бы лучше, если бы это действительно был несчастный случай.
Мотти ничего не ответил. Таркин знал, что адмирал не дурак и что он всё понял.
– Недавний визит Дарта Вейдера должен был устранить угрозу саботажа, – продолжил гранд-мофф.
– Это я знаю. Значит, не устранил.
– Думаю, в этом случае в ближайшее время мы можем ожидать ещё одного визита Вейдера. Не самое плохое, что с нами может случиться, но, конечно, ещё одна проблема, которая нам не нужна. Тем более что строительство почти закончено.
– Да, подобного визита следует ожидать.
– Если же это был несчастный случай на старом корабле – возможно, утечка в камере гиперматерии... это было бы прискорбное, но вполне объяснимое происшествие, и нет никакой нужды в том, чтобы представитель императора вновь проделывал весь путь до нашей окраины.
Мотти нахмурился ещё сильнее.
– Тем не менее, будет стыдно, если вина за этот "несчастный случай" ляжет на Джейма Хилоу, запятнав его безупречную репутацию.
– Было бы стыдно. Однако Джейм погиб, поэтому его это не особенно взволнует, не так ли? А семьи у него не было.
– Его семьёй был флот, – ответил Мотти.
– Вот именно. Джейм был всецело предан флоту. Ведь он бы не захотел, чтобы "семья" пострадала?
Мотти это не понравилось, но решение было простым, а Мотти тоже предан флоту. Таркину не нужно было напоминать ему о долге. Адмирал резко, по-военному кивнул.
– Итак, прискорбный несчастный случай, единственное тёмное пятно на блестящей карьере.
– В самом деле, прискорбный, – ответил Таркин. – Но он нас не остановит.
* * *
Когда Мотти вышел, Даала подошла и встала рядом с Таркином.
– Тебе не кажется, что это было немного рискованно?
– По правде говоря, нет. Мотти честолюбив, и он знает, что эта станция продвинет его к власти. Как только восстание будет подавлено, его назначат моффом, поэтому с его стороны было бы глупо поднимать шум вокруг произошедшего. Он любил старика – пожалуй, я тоже испытывал к нему привязанность – но мы не можем его вернуть, поэтому пусть его смерть послужит нашим целям, вместо того, чтобы помешать. Итак, это был ужасающий несчастный случай. Но такие вещи случаются.
Она кивнула.
– И всё же полностью проблему это не решает, верно?
Он вздохнул.
– Вы совершенно правы, адмирал. Среди нас предатель, которому как-то удалось превратить в пыль звёздный разрушитель. Мы должны найти тех, кто за это в ответе, прежде, чем повстанцы успеют извлечь выгоду из своей гнусной акции. И мы это выясним, то есть я имел в виду, что...
– Я это выясню, – закончила она. – Думаешь, так будет лучше? Мне пора возвращаться к своим обязанностям в "Утробе".
– Обязанности подождут. Ты больше нужна здесь.
Даала кивнула.
– Хорошо. Значит, таков твой приказ. Что ещё мне сделать?
Она улыбнулась. Он ответил на улыбку.
– Я начну сейчас же, – сказала она.
Таркин откашлялся.
– Возможно, не прямо сейчас. Думаю, есть ещё некоторые обстоятельства, которые нам надо обсудить.
– Обсудить в твоей каюте?
Он опять улыбнулся.
– Вот именно.
"Звезда Смерти", палуба № 69, кантина "Холодное сердце"