В глазах Жажа мелькнула тревога. Она провела рукой по лбу и скинула на щеку прядь рыжеватых волос.
— Тоскливо на душе… Дайте выпить, а? — После того, как вы мне скажете, что вам известно… — Да не знаю я ни фига!.. Чего я могу знать?.. Сперва с Сильви встретилась… Полицейский торчал рядом и слушал, о чем мы говорим… Мне только плакать хотелось… Сильви шепнула мне, когда целовала на прощанье, что во всем виноват Жозеф… — А потом вы с ним встретились? — Да… Я ведь уже говорила… Он отправил меня в Антиб предупредить Брауна, что если… Жажа искала нужные слова. Похоже, у нее начались временные отключки сознания, как это порой случается у пьяниц. Она с тоской посмотрела на Мегрэ, будто хотела прижаться к нему. — Не знаю… Не надо меня мучить… Я всего лишь бедная женщина… Вечно стараешься всем угодить. — Э, нет, секундочку… Мегрэ отнял у Жажа рюмку, которую та попыталась украдкой схватить: еще немного — ее окончательно развезет, и она просто-напросто завалится спать. — Гарри Браун вас принял? — Нет… Да… Он пригрозил, что если когда-нибудь еще раз встретит меня на своем пути, то мигом засадит за решетку… — Жажа осеклась и вдруг торжествующе воскликнула: — Оссгор!.. Нет… Оссгор не то. Это из романа какого-то… Агно… Во! Точно! Она вспомнила название тюрьмы, о которой говорила до этого. — Страдалицам, вроде бы, даже разговаривать не разрешают. Как вы считаете, врут люди?.. Мегрэ впервые видел Жажа столь несчастной и по-детски беспомощной. — Ясное дело, если Сильви окажется сообщницей, ее посадят… У женщины на щеках выступил сразу лихорадочный румянец, и она заговорила горячо и быстро: — Сегодня вечером я все-таки многое поняла… И догадалась, откуда взялись эти двадцать тысяч… Гарри Браун, сын Уильяма, принес их, чтобы заплатить… — Заплатить за что? — А за все! Жажа с вызовом и торжеством взглянула на Мегрэ. — Я не такая дура, как, быть может, кажусь… Когда сын пронюхал про завещание… — Извините! Выходит, вы знаете о завещании? — В прошлом месяце Уильям рассказал о нем… Мы сидели тут вчетвером… — То есть он, вы, Сильви и Жозеф… — Ну да… Откупорили бутылочку, день рождения Уильяма отмечали… Начали говорить о том о сем… Он после того, как выпил, много нам рассказывал об Австралии, о жене, о шурине… — И что же сказал Уильям? — Что устроит им всем славную подлянку после своей смерти. Вытащил из кармана завещание, прочел кое-что… Не все… Не хотел называть имена двух других женщин… Сказал, мол, на днях отнесу нотариусу… — Это было месяц назад? А в то время Жозеф знал Гарри Брауна? — А у него никогда ничего не поймешь… Но он со многими знаком, работа того требует… — Вы думаете, что он предупредил сына? — Я этого не говорила! Сижу, молчу… Только вот думать себе не запретишь… Все эти богачи, скажу я вам, ничем не лучше остальных… Допустим, Жозеф действительно отправился к нему и все ему рассказал… Сын Брауна небрежно отвечает, что не прочь получить завещание… Но так как Уильяму ничего не стоит написать новое, будет лучше, если вместе с завещанием исчезнет и сам Уильям… ©2015 arhivinfo.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.
|