 |
|
СПИСОК ИМЕН И НАЗВАНИЙ.. 871 37 страница
– А вдруг, хозяин? – возразил Сэм. – А вдруг?
Так Фродо и Сэм вступили в завершающую часть Похода. Фродо отгреб от берега, и Река понесла их вниз по западной протоке, мимо хмурых скал Тол Брандира. Рев водопада стал слышнее. Сэм помогал, как мог, но все же Фродо пришлось потрудиться, чтобы пересечь стремнину у южной оконечности острова и направить лодку на восток, к противоположному берегу.
В конце концов они снова причалили – на этот раз у южных склонов Амон Лау. Отыскав подходящее место, они затащили лодку повыше и, как могли, спрятали за большим валуном, а потом, приторочив мешки за плечами, отправились вперед – на поиски тропы, которая вывела бы их за серые скалы нагорья Эмин Муйл, в страну Тьмы.
На этом оканчивается первая книга истории войны за Кольцо.
Вторая книга именуется „Две Башни“, ибо события, описываемые в ней, вращаются вокруг Орфанка – твердыни Сарумана и крепости Минас Моргул, охраняющей тайные подступы к Мордору. Рассказывается в ней о деяниях членов распавшегося Содружества и о встреченных ими опасностях. Повествование заканчивается приходом Великой Тьмы.
Третья книга – „Возвращение Короля“ – повествует о последней битве против сил мрака и об исходе Миссии, возложенной на Хранителя Кольца.
ДВЕ БАШНИ
Перед вами – вторая книга трилогии „Властелин Колец“.
В книге первой, „Содружество Кольца“, рассказывалось о том, как Гэндальф Серый обнаружил, что кольцо, принадлежащее хоббиту Фродо, – то самое Единое Кольцо, которому подчинены все Кольца Власти. Повествует книга первая также и о том, как Фродо и его друзья бежали из тихого Заселья, преследуемые ужасными Черными Всадниками из Мордора. С помощью Арагорна, эриадорского Следопыта, хоббиты, избежав множества грозных опасностей, попадают наконец в Дом Элронда, что в Ривенделле.
Элронд созывает большой Совет, на котором принимается решение уничтожить Кольцо или хотя бы попытаться сделать это. Хранителем Кольца назначается Фродо. Затем избирается Содружество Кольца, призванное помогать Хранителю. Фродо предстоит пробраться в Мордор, к Огненной Горе, в пылающем чреве которой только и может погибнуть Кольцо. В Содружество входят: от людей – Следопыт Арагорн и сын Наместника Гондора – Боромир; от эльфов – Леголас, сын Чернолесского короля Трандуила; от гномов – Гимли, сын Глоина из Одинокой Горы; хоббитов представляют Фродо со своим слугой Сэмуайзом и юные родичи Фродо – Перегрин с Мериадоком. К Отряду присоединяется и Гэндальф Серый.
Отряд тайно покидает Ривенделл и некоторое время беспрепятственно продвигается по северным землям, но терпит неудачу при попытке одолеть перевал у горы Карадрас, в зимнее время оказавшийся неприступным. Отыскав потайные Ворота, Гэндальф ведет Отряд в легендарные Морийские Копи, рассчитывая выйти по другую сторону горного хребта. Однако сам он по дороге гибнет в битве со страшным духом, обитателем подземного мира, и падает в черную бездонную пропасть. Тогда Арагорн, наследник гондорского престола и потомок Древних Королей Запада (истинное его происхождение открылось на Совете Мудрых, у Элронда), ведет Отряд через Восточные Ворота Мории в страну эльфов Лориэн, а потом вниз по течению Великой Реки Андуин до водопада Раурос; там путники замечают, что им не удалось укрыться от вражеских соглядатаев. К тому же по их следу неотступно идет Голлум – существо, некогда владевшее Кольцом и жаждущее заполучить его снова.
Отряду приходится решать – свернуть ли на восток, в Мордор, отправиться ли с Боромиром в столицу Гондора Минас Тирит, чтобы помочь Гондору в войне с Врагом, или разделиться. Когда становится ясно, что Хранитель не отступится и намерен продолжить безнадежное путешествие, Боромир пытается отобрать у него Кольцо силой. Книга первая оканчивается падением Боромира, поддавшегося чарам Кольца, бегством Фродо и его слуги Сэмуайза и рассеянием Отряда после нападения орков, исполняющих волю Черного Властелина и предателя Сарумана из Исенгарда. Дело Хранителя оказывается на грани провала.
Во второй книге трилогии, озаглавленной „Две Башни“, мы узнаем о том, что произошло с членами Содружества после того, как рассеялся Отряд. Заканчивается вторая книга приходом Великой Тьмы, провозвестившей начало Войны за Кольцо, о которой расскажет книга третья и последняя.
ЧАСТЬ 3
Глава первая.
УХОД БОРОМИРА
Арагорн бежал вверх по тропе, то и дело останавливаясь и наклоняясь в поисках хоть какого-нибудь следа. Обычно даже Следопыту непросто бывает идти по хоббичьему следу, так как ступают хоббитты очень легко. Но ближе к вершине дорогу пересекал ручей, и на влажной земле рядом с берегом Арагорн увидел наконец то, что искал.
– Значит, я на верном пути, – проговорил он вслух. – Фродо направился к вершине. Хотел бы я знать, что он там увидел? Впрочем, что бы он там ни увидел, спускаться ему пришлось бы той же дорогой!
Следопыт заколебался. Его потянуло подняться на вершину Амон Хена – может, оттуда, с каменной скамьи, его взору откроется нечто важное и все сомнения развеются? Времени было в обрез, и все-таки он решился – рванулся вперед и в несколько прыжков взбежал по каменным плитам. Преодолев ступени, он сел на скамью и осмотрелся. Но солнце успело затуманиться, мир казался сумрачным и далеким. От края до края оглядел Арагорн Средьземелье, но не увидел ничего, кроме пологих холмов на горизонте, а высоко в небе – все той же большой птицы, похожей на орла. Птица медленно, широкими кругами снижалась к равнинам.
И тут чуткий слух Следопыта уловил какой-то непонятный шум. Доносился он снизу, из леса, раскинувшегося на западном берегу Реки. Арагорн замер. Снизу слышались какие-то выкрики; к своему ужасу, он различил голоса орков. И вдруг прозвучал низкий, могучий зов рога; ударив в склоны гор и эхом отдавшись в ущельях, зов перекрыл шум водопада и далеко разнесся по округе.
– Рог Боромира! Он зовет на помощь![305] – воскликнул Арагорн, вскочил и помчался вниз по ступеням, к тропе. – Увы мне! – повторял он на ходу. – Злой рок преследует меня. Все, что я ни делаю сегодня, обращается во зло!.. А Сэм? Он-то куда подевался?
Тем временем крики и шум нарастали, а зов рога слабел, словно трубивший отчаялся дозваться на помощь. Яростно и пронзительно завопили орки, и рог внезапно смолк. Арагорну оставалось бежать совсем немного, но, когда он достиг подножия, шум уже стих. Свернув влево, туда, где слышны были голоса, Арагорн понял, что шум удаляется. Вскоре все смолкло. Выхватив блеснувший на солнце меч, Арагорн с кличем „Элендил! Элендил!“ бросился вперед, с треском ломая ветви.
В полутора верстах от Парт Галена, на небольшой полянке, он нашел Боромира. Тот сидел, прислонившись к огромному дереву, и, казалось, отдыхал. Но Арагорну сразу бросились в глаза стрелы с черным оперением, торчавшие из груди воина. В руке Боромир все еще сжимал рукоять сломанного меча. Рядом лежал расколотый надвое рог, а вокруг валялись тела убитых орков.
Арагорн опустился на колени рядом с Боромиром. Тот открыл глаза и сделал усилие, пытаясь что-то сказать. Наконец уста его разжались.
– Я пытался отобрать у Фродо Кольцо, – с трудом произнес он. – Я признаю свою вину. Я заплатил за это. – Боромир перевел взгляд на поверженных врагов: от его меча пало не меньше двадцати орков. – Орки забрали невеличков с собой. Но невелички живы, хотя и связаны. – Он смолк, и глаза его устало закрылись. Через мгновение он заговорил снова: – Прощай, Арагорн! Иди в Минас Тирит, спаси мой народ! Я проиграл сражение.
– Нет! – с жаром возразил Арагорн, схватив руку гондорца и касаясь губами его лба. – Нет, Боромир! Ты выиграл! Немногим доводилось одержать такую победу. Усни с миром! Минас Тирит выстоит!
Уста Боромира тронула слабая улыбка.
– Ответь, куда они пошли? И что Фродо? Фродо тоже с ними? – спросил Арагорн.
Но Боромир молчал.
– Увы нам, – промолвил Арагорн, потрясенный до глубины души. – Наследник Дэнетора, Князь Сторожевой Крепости, покинул мир живых! Какой горький конец! Содружество распалось. Это и мое поражение! Напрасно Гэндальф доверил мне судьбу Отряда – я не оправдал надежд. Что же мне теперь делать? Боромир наказал мне идти в Минас Тирит, и сердце мое желает того же – но где Кольцо, где Хранитель? Как искать их, как спасти Дело?
Он стоял на коленях, ссутулившись и не выпуская руки Боромира; плечи его сотрясались от рыданий. Так и застали его Гимли с Леголасом. Спустившись с западного склона, они неслышно подкрались к месту битвы, пробираясь среди деревьев с осторожностью охотников, которые выслеживают дикого зверя. Гимли сжимал в руке топор, Леголас – длинный кинжал (стрелы у него кончились). Выйдя на поляну, оба замерли от неожиданности, но в следующее мгновение все поняли и, охваченные скорбью, низко склонили головы. Леголас приблизился к Арагорну.
– Увы нам! – воскликнул он. – В лесу мы выследили и уничтожили немало орков, но, по всему судя, здесь мы были бы нужнее! Нас позвал голос рога. Мы поспешили на зов – но опоздали... Боромир смертельно ранен? Как я боялся этого! А ты?
– Он мертв, – молвил Арагорн. – А у меня нет и царапины. Я, как и вы, пришел слишком поздно. Боромир пал, защищая хоббитов, пока я был на вершине.
– Хоббитов?! – вскричал Гимли. – Где же они? Где Фродо?!
– Не знаю, – устало отозвался Арагорн. – Перед смертью Боромир сказал, что орки связали их, но жизни не лишили. Правда, я посылал его вслед Мерри и Пиппину, и он не успел ответить мне, были с ними Фродо и Сэм или нет. Поистине, все, что я ни делаю сегодня, обращается во зло! Как нам теперь быть?
– Прежде всего надо похоронить павшего[306], – сказал Леголас. – Не оставлять же Боромира среди этой поганой падали!
– Надо, однако, торопиться, – заметил Гимли. – Боромиру промедление пришлось бы не по душе. Если наши друзья живы, мы должны отбить их у врагов!
– Но мы не знаем, с ними ли Хранитель, – напомнил Арагорн. – Неужели мы оставим его одного? Разве мы не обязаны прежде всего найти Фродо? Страшный перед нами выбор!
– Если так, давайте сначала исполним свой главный долг, – снова предложил Леголас. – Могилы, достойной Боромира, мы выкопать не можем – некогда и нечем. Может, насыпать курган из камней?
– Это долгая и тяжелая работа, – возразил Гимли. – Камни пришлось бы носить от самой Реки – ближе мы ничего не найдем.
– Мы положим Боромира в лодку вместе с его оружием и оружием сраженных им врагов, – решил Арагорн. – А лодку направим к водопаду. Пусть Андуин примет павшего воина. Великая Река Гондора сама позаботится, чтобы никто не надругался над останками гондорского воина.
Они быстро обошли мертвых орков, собирая сабли, треснувшие орочьи шлемы и щиты в одну кучу.
– Смотрите! – воскликнул вдруг Арагорн.
Он вытащил из груды безобразного оружия два кинжала в виде длинных листьев, испещренных красными и золотыми надписями. Вскоре отыскались и ножны – черные, усеянные мелкими красными каменьями.
– Эти кинжалы не орочьи! – торжествовал Арагорн. – Они принадлежали хоббитам! Все ясно: орки обезоружили пленников, но взять кинжалы себе побоялись – ведь эти клинки сработаны в Закатном Крае, на них начертаны заклятия, несущие гибель слугам Мордора. Значит, наши друзья безоружны – если, конечно, вообще живы. Я возьму кинжалы с собой, – может, еще удастся вернуть их хозяевам, хотя надежды мало.
– А я, – сказал Леголас, – запасусь стрелами. Мой колчан совсем пуст.
Порывшись в груде оружия, он набрал немало добротных, неповрежденных стрел, оказавшихся длиннее, чем обычные орочьи, и внимательно осмотрел их.
Арагорн, взглянув на мертвых врагов, заметил:
– Не все эти орки пришли сюда из Мордора! Если я хоть немного разбираюсь в орочьих породах, то здесь есть несколько северных гоблинов с Туманных Гор. Но есть и другие, о каких я не слышал. Они даже вооружены иначе...
Он показал на трупы четырех смуглых косоглазых гоблинов – это были настоящие великаны, большерукие, с крепкими, мускулистыми ногами. Вместо обычных ятаганов на поясах у них висели короткие мечи с широкими клинками, а их тисовые луки по форме и длине ничем не отличались от тех, что носят обычно люди. На щитах красовался незнакомый герб – маленькая белая рука на черном поле, а железные шлемы были отмечены руной „С“ из какого-то светлого металла.
– Я еще не встречал такого герба, – недоумевал Арагорн. – Хотел бы я понять, что означают эти знаки!
– „С“ – Саурон! – предположил Гимли. – Догадаться нетрудно.
– Нет! – отверг его догадку Леголас. – Саурон не терпит эльфийских рун.
– К тому же он никогда не употребляет своего настоящего имени и не позволяет ни писать его, ни произносить, – добавил Арагорн. – Да и белый – не его цвет. Герб орков, что служат крепости Барад-дур, – Красный Глаз. – Он задумался и наконец произнес: – Скорее всего, „С“ означает Саруман. В Исенгарде неладно, и через западные страны больше нет безопасных дорог. Этого Гэндальф и боялся: предатель Саруман каким-то образом проведал о нашем походе. Наверное, его ушей достигли и слухи о гибели нашего проводника. Может, оркам из Мории, которые гнались за нами, удалось обмануть бдительность Лориэна, а может, они обошли Лориэн стороной и пробрались в Исенгард иными тропами? Орки – ходоки неплохие. Впрочем, у Сарумана много способов добывать новости... Помните птиц?
– Ладно, ладно, некогда ломать голову над загадками, – торопил Гимли. – Идемте, перенесем Боромира к Реке!
– Когда-нибудь разгадывать загадки придется, если мы хотим выбрать верную дорогу, – возразил Арагорн.
– А есть ли она, эта верная дорога? – усомнился гном.
Гимли срубил своим топором несколько веток, Арагорн и Леголас связали их тетивами, разостлали сверху плащи и на этом самодельном погребальном одре отнесли павшего к Реке вместе с избранными трофеями, которые должны были сопровождать Боромира в последний путь. Река была близко, но такого богатыря, как Боромир, даже втроем нести оказалось непросто. Арагорн остался у воды – сторожить тело, а Леголас и Гимли поспешили вверх по течению, к Парт Галену. До лагеря было версты две, и минуло довольно много времени, прежде чем послышался плеск весел и гном с эльфом, стараясь держаться поближе к берегу, подгребли к Арагорну.
– Странное дело, – сказал Леголас. – На берегу только две лодки. Третьей мы не доискались.
– Орки и туда наведались? – насторожился Арагорн.
– Орочьих следов там нет, – ответил Гимли. – Да и то сказать, побывай там враги – они наверняка забрали бы все три лодки и поклажу в придачу.
– Вернемся, и я посмотрю, в чем дело, – решил Арагорн.
Боромира положили на дно лодки, которая должна была стать погребальной ладьей. Изголовьем служил туго свернутый эльфийский плащ с серым капюшоном; длинные черные волосы гондорца закрывали ему плечи. Дар владычицы Лориэна – золотой пояс – ярко блестел на солнце. Шлем положили рядом с телом, разбитый рог, рукоять и сломанный меч – на грудь, в ноги – оружие убитых врагов. Друзья сели в свободную лодку, привязали к ее корме нос погребальной ладьи и поплыли по течению. Гребли молча, стараясь держаться ближе к берегу, но вскоре быстрый поток подхватил суденышко, и зеленый луг Парт Галена остался далеко позади. Солнце, начинавшее уже клониться к западу, ярко освещало крутой склон Тол Брандира. Друзья плыли на юг, пока на горизонте не показался золотой нимб водопада Раурос – облако водяных брызг, клубящееся над пропастью. Безветренный воздух задрожал от шума и грохота.
Здесь погребальную ладью отвязали. Лицо Боромира было исполнено мира и покоя; ладья безмятежно покачивалась на лоне бегущих вод. Течение подхватило ее и понесло; друзьям пришлось грести изо всех сил, чтобы справиться с волнами и не последовать за Боромиром. Ладья с телом удалялась. Наконец она превратилась в черную точку на золотом фоне – и вдруг пропала. Раурос ревел не смолкая. Река взяла Боромира, сына Дэнетора, и Минас Тирит потерял его навеки. Ни разу больше не поднялся он с восходом на стены Белой Башни. Но в Гондоре долго еще рассказывали, будто эльфийская ладья невредимой прошла пучину водопада и пенящуюся круговерть у его подножия, миновала Осгилиат – и Андуин, приняв ее в свои неисчислимые рукава, ночью, под звездами, унес ладью в Великое Море.
Трое друзей молча глядели вслед Боромиру. Наконец Арагорн молвил:
– С Белой Башни долго еще будут смотреть вдаль, надеясь увидеть его на дороге, ведущей к дому, но Боромир уже не вернется – ни с гор, ни от берегов морских.
И он запел, медленно и протяжно:
По бескрайним равнинам Ветер гнет ковыли.[307]
Западный Ветер воет у пределов земли.
„Ветер-Странник, поведай, Ветер-Странник, ответь –
Долго ли скорбной Башне[308] в закатную даль смотреть?
Боромира Могучего помоги найти.
Все ли еще месяц светит ему в пути?“ –
„За семь потоков он правил, реки пересекал,
В северной мгле сокрылся; больше я его не видал.
Может быть, Северный Ветер слышал, как рог трубит?..“ –
„С башни смотрю на запад, и сердце мое скорбит.
Он пересек пустыни, пропал в безвестной глуши.
На западных дорогах не вижу я ни души“.
Сменив Арагорна, запел Леголас:
Ветер Полудня свищет, соль в нем и песок.
Он у ворот стенает, и голос его высок.
„Что происходит в мире, при солнце и при луне?
Где Боромир Справедливый? Он медлит, и горько мне“. –
„Не вопрошай у ветра о смертном и о людском:
Мало ли белых ребер занесено песком
Белых и черных взморий, в бурях небес и вод?
Мало ль по рекам смертных к Морю, на юг, плывет?
Спрашивай Северный Ветер – может быть, знает тот?..“ –
„О Боромир! Дорога к Морю, на юг, ведет.
В хлопанье белых крыльев, в крике чаек у врат
Ждал о тебе вестей я – но ты не пришел назад“.
Снова запел Арагорн:
Северный Ветер стучится в створ Королевских Врат,
Голос его зычен, шумен, как водопад.
„Ветер, Стекленящий Воды! Прошу тебя – дай ответ:
Где Боромир Бесстрашный? Как долго его нет!“ –
„Рог прогремел над лесом, откликнулся Тол Брандир.
Много в той битве пало – последним пал Боромир.
Щит пополам раскололся, и преломился меч,
Но не склонил главы он, не сгорбил могучих плеч.
Тело в ладью положили, коснулись устами чела –
И Золотая Бездна на лоно его приняла“. –
„Башня отныне взора от Бездны не отвратит,
Покуда мир не сгинет, и злато не догорит“.
Погребальная песнь отзвучала. Друзья повернули лодку и, налегая изо всех сил на весла, поплыли обратно – к Парт Галену.
– Вы оставили мне Восточный Ветер, – сказал Гимли, – но о нем я не стану петь.
– Ты прав, – ответил Арагорн. – Когда в Минас Тирите дует восточный ветер, его поневоле терпят, но о вестях у него не спрашивают. Довольно об этом! Боромир ушел в свой путь, поспешим и мы с выбором своего!
Как только лодка ткнулась в берег, Арагорн выскочил из нее и быстро, но тщательно обследовал поляну, часто наклоняясь к самой земле.
– Орки сюда не заглядывали, – проговорил он. – Об остальном с уверенностью сказать нельзя. Наши следы, старые и новые, слишком перепутались. Но я не поручусь, что с тех пор, как исчез Фродо, здесь не побывало ни одного хоббита.
Он вернулся к берегу и осмотрел землю неподалеку от устьица журчащего ручейка.
– Тут есть довольно отчетливые следы, – заметил он. – Сюда наведывался кто-то из хоббитов. Он вошел в воду, а потом вернулся на берег, но давно ли это было, не знаю.
– Как же ты думаешь разгадать эту загадку? – спросил Гимли.
Арагорн ответил не сразу. Сперва он вернулся к лагерю и осмотрел вещи.
– Не хватает двух хоббичьих котомок, в том числе самой большой и тяжелой, – сказал он наконец. – А самую тяжелую нес Сэм. Вот вам и ответ: Фродо забрал лодку и уплыл вместе со своим слугой. Видимо, он вернулся сюда в наше отсутствие. Сэма я в последний раз видел на тропе, что вела наверх. Я позвал его с собой, но он, очевидно, не послушался. Догадался, что на уме у Фродо, и бегом назад, пока тот спускал лодку на воду. От Сэма не так-то просто отделаться!
– Но почему он попытался отделаться от нас, почему не предупредил? – спросил Гимли растерянно. – Странный поступок!
– Странный, но мужественный, – возразил Арагорн. – Сэм был прав. Фродо не хотел вести друзей на смерть, в Мордор, хотя знал, что сам-то всяко должен идти. За то время, что он был один, случилось нечто неожиданное. Это и помогло ему победить страх и неуверенность.
– Может, он встретил орков и бежал? – предположил Леголас.
– Да, бежал, – ответил Арагорн. – Но вряд ли от орков.
Он не стал делиться своими собственными мыслями на этот счет. Последнее признание Боромира он долго хранил в тайне.
– Похоже, кое-что проясняется, – заметил Леголас. – Фродо на этом берегу нет. Лодку мог взять только он, и никто больше. Ну а Сэм отправился с ним! Иначе куда могла деваться его котомка?
– Значит, остается одно из двух, – подытожил Гимли. – Или мы садимся в оставшуюся лодку и пытаемся догнать Фродо, или на своих двоих отправляемся по следу орков. В обоих случаях уповать особо не на что. Драгоценное время упущено.
– Дайте подумать, – сказал Арагорн. – Да будет мой выбор верным и да положит он конец несчастьям, которые нас сегодня преследуют! – Он постоял немного молча – и наконец решил: – Я отправляюсь в погоню за орками! Обернись все иначе, я повел бы Фродо в Мордор и остался бы с ним до самого конца. Но если я брошусь на его поиски теперь, неведомо куда, в глушь и безлюдье, – Пиппина и Мерри ожидают неминуемые муки и смерть. Сердце внятно говорит мне, что судьба Хранителя уже не в моих руках. Отряд сыграл свою роль. А нам, оставшимся, негоже бросать товарищей в беде, пока у нас есть еще силы бороться за их спасение. В путь! Не берите с собой ничего лишнего. Мы будем гнаться за ними день и ночь, пока не настигнем!
Они вытащили из воды последнюю лодку и перенесли ее в лес. Ненужное добро упрятали под днище лодки – и покинули Парт Гален. Когда они вернулись на поляну, где пал Боромир, уже вечерело. Арагорн быстро отыскал след: особого искусства тут не требовалось.
– Только орки топчут траву так бесцеремонно, – сердился Леголас. – Можно подумать, им в радость давить и крушить своими сапожищами все, что растет и тянется к солнцу, даже если для этого надо сойти с дороги!
– Но ходят они от этого ничуть не медленнее, – напомнил Арагорн, – и, кстати, никогда не устают. А мы, видимо, скоро выйдем на голую, каменистую землю. Там мне придется как следует потрудиться, чтобы не потерять след!
– Ну что ж! В погоню! – воскликнул Гимли. – Гномы тоже отличные ходоки и устают не скорее орков. Но погоня будет долгой: мы позволили им уйти слишком далеко.
– Это так, – подтвердил Арагорн. – Нам всем сегодня не мешало бы занять выносливости у гномов. Но вперед! Есть надежда или нет – мы не отступим и не свернем с дороги. И горе им, если мы их настигнем! Погоня эта войдет в легенду у Трех Племен – эльфов, людей и гномов. В путь, Трое Охотников!
И он, словно олень, рванулся в чащу. Отбросив сомнения, не зная устали, он вел свой маленький отряд все вперед и вперед. Лес и озеро остались позади. На красном закатном небе очертились холмы, к реке протянулись длинные пологие склоны. Смеркалось. Три серые тени исчезли среди камней.
Глава вторая.
ВСАДНИКИ РОХАНА
Надвигалась ночь. Позади, в низине, сгустилась вечерняя дымка, туман окутал стволы деревьев, облег тусклые берега Андуина. Но небо оставалось чистым. Зажигались звезды. На западе плыл месяц, уже на прибыли; под камнями залегали черные тени. Трое Охотников вышли к подножию скал, где шаг пришлось убавить: отыскивать след стало труднее. Нагорье Эмин Муйл тянулось с севера на юг двумя неровными грядами. Западные, неприступные склоны обоих каменных хребтов обрывались в пропасть; восточные, прорезанные ущельями и узкими расселинами, сбегали вниз более полого. Всю ночь пробирались по камням трое преследователей. Путь их лежал вверх, на крутой перевал, а оттуда – снова вниз, в темноту, в глубокую, извилистую долину между хребтами.
Здесь, в долине, в тихий и холодный предрассветный час, Охотники ненадолго остановились. Месяц, светивший поначалу прямо в лицо, давно закатился[309], вверху мерцали звезды; первые лучи нового дня в долину еще не проникли – их заслоняли высокие горы, замыкавшие долину позади. Арагорн встал в тупик: следы орков спускались со склона и пропадали.
– Куда же они свернули, как ты думаешь? – спрашивал Леголас. – На север, чтобы короткой дорогой попасть в Исенгард или Фангорн, если ты угадал и они метят именно туда? Или на юг, к переправе через Энтвейю?
– Какой бы ни была их цель, к Реке они не пойдут, – ответил Арагорн. – Я думаю, наши враги не рискнут долго разгуливать по роханским степям и выберут кратчайший путь через них, если только в Рохане все по-прежнему и могущество Сарумана не слишком возросло. Будем искать на севере!
Долина каменным желобом врезалась в скалистое, зубчатое взгорье; по дну, журча среди валунов, бежал ручей. Справа хмурились мрачные утесы; слева вздымались покатые серые склоны, смутно темневшие в сумраке поздней ночи. Охотники прошли еще версты с полторы на север. Арагорн то и дело нагибался, внимательно осматривая входы в каждое ущелье и каждый овраг на западном склоне. Леголас шел чуть впереди. Вдруг он вскрикнул, и все бросились к нему.
– Мы уже кое-кого настигли, – обернулся к друзьям эльф. – Смотрите!
Вглядевшись в полутьму, Арагорн и Гимли поняли, что валуны, грудой черневшие на склоне, – на самом деле не валуны, а сваленные в кучу тела пяти орков. Трупы были жестоко изрублены, а два еще и обезглавлены. По земле растеклась темная орочья кровь.
– Вот вам и еще загадка, – помрачнел Гимли. – Поди пойми, что тут произошло! В темноте не разберешь. Но не ждать же утра!
– Как бы то ни было, для нас это знак надежды, – сказал Леголас. – Враги орков, скорее всего, окажутся нашими союзниками. В этих горах кто-нибудь живет?
– Нет, никто, – ответил Арагорн. – Рохирримы сюда редко заглядывают, а до Минас Тирита далеко. Разве что кто-нибудь решил поохотиться... Но на кого здесь охотиться и зачем?.. Нет, думаю, это не охотники.
– Как же ты все это объясняешь? – спросил Гимли.
– Наши враги привели своих врагов с собой, – сказал Арагорн. – Все убитые орки – с севера, издалека. Среди них нет ни одного великана с тем незнакомым гербом на шлеме. Похоже, у них вышла драка: у этого поганого отродья ссоры – дело обычное. А повздорить они могли из-за чего угодно. Например, из-за выбора дороги.
– Или из-за пленников, – добавил Гимли. – Хочется думать, хоббиты вышли из этой переделки живыми!
Арагорн тщательно обследовал все вокруг, но больше никаких следов не обнаружил. Погоня продолжалась. Небо на востоке побледнело, звезды одна за другой гасли; занимался серый рассвет. Пройдя еще чуть-чуть, Отряд Охотников остановился у оврага, по дну которого пробил себе в камне извилистое ступенчатое русло маленький ручеек. У ручейка росли кусты, по берегам топорщилась травка.
– Наконец-то! – воскликнул Арагорн. – Вот они, следы, которые мы ищем! Они идут вверх по ручью. Сюда орки и двинулись, когда кончили выяснять отношения!
Они свернули вправо и поспешили вдоль ручья, перепрыгивая с камня на камень так легко, словно не было за плечами бессонной ночи. Наконец овраг вывел их на гребень, где налетевший ветер – сильный, холодный предутренний бриз – взъерошил им волосы и взметнул полы плащей.
Охотники оглянулись: вдали, за Рекой, холмов уже коснулись первые лучи рассвета. Из-за темных вершин показался алый край солнца. Впереди, на западе, лежали серые, расплывающиеся в дымке степи, но готовая пробудиться земля на глазах обретала краски: широкие луга Рохана зазеленели, над речными долинами забелели туманы, а слева, далеко-далеко, лигах в тридцати, а может, и больше, сверкнули в розовых лучах солнца блистающие ледники остроконечных Белых Гор Гондора, облаченных в синежь и багряницу.
– О Гондор, Гондор! – воскликнул Арагорн. – Увижу ли я тебя в более счастливый час? Если бы я мог повернуть на юг, к твоим сияющим рекам! Но пока что путь мой лежит в другую сторону...
О Гондор, Гондор!
От гор до моря ты простер
благословенные пределы –
от моря и до гордых гор
твои владения, о Гондор!
Там Древо свет струит с ветвей,
священным серебром заката
кропя пороги Королей...
Ты – сила башен, ты оплот, – и трон, что ярче злата!
Ты – коронованный крылом,[310]
глядящий в Край Заката!
Скажи о Древе[311], – суждено ль ему расцвесть?
Пошлет ли нам Закатный Край благую весть?
– А теперь идем! – произнес он, отвернулся и устремил взор на запад, куда лежала его дорога.
Прямо из-под ног склон уходил вниз. Ниже, в двенадцати саженях или даже больше, начинался широкий, выветренный карниз, обрывающийся отвесной скалой; то была так называемая Восточная Роханская Стена. Нагорье Эмин Муйл осталось позади; впереди, сколько хватало взгляда, простирались широкие равнины Рохирримов.[312]
– Смотрите! – Леголас указал в бледное небо. – Опять орел! Только на этот раз очень высоко. Похоже, он возвращается назад – на север. И летит очень быстро. Видите?