Главная | Обратная связь

ПРЕВОСХОДСТВО – АБСОЛЮТНОЕ

Впрочем, этой угрозе наши новые сухопутные войска хотя бы до какой-то степени адекватны. А вот с парированием двух других дело обстоит совсем плохо. А точнее – катастрофически.

С запада у нас «инновационные армии с бесконтактными формами и способами применения новейших сил и средств». То есть, попросту говоря, имеется в виду «агрессивный империалистический блок» НАТО.

Из-за поразившего Европу пацифизма, который, похоже, начал проникать и в США, воевать с нами Североатлантический альянс на самом деле не будет. Тем не менее он заявлен в качестве потенциального противника. Что, в общем, естественно. Потому что формально его мощь чрезвычайно велика. Следовательно, надо временно абстрагироваться от пацифизма и рассмотреть наш военный баланс с НАТО.

У США в сухопутных войсках насчитывается 10 дивизий и 11 бригад, в Национальной гвардии – 8 дивизий и 15 бригад, в морской пехоте – 4 дивизии. У остальных 27 стран – членов НАТО в регулярных и резервных компонентах вооруженных сил – 24 дивизии, 254 бригады и множество отдельных полков, батальонов, других частей и подразделений (они дадут эквивалент еще нескольких десятков бригад).

Что касается техники, то в зоне ДОВСЕ (на Европейском континенте) Североатлантический альянс имеет 13 тыс. танков, 25 тыс. боевых бронированных машин, 15,5 тыс. артсистем. Из них США – менее 100 танков, 600 ББМ, 200 орудий.

Следовательно, сегодня американских войск в Европе почти нет (всего в вооруженных силах США – 8 тыс. танков, почти 32 тыс. ББМ, не менее 8 тыс. артсистем). Но им ничего не стоит туда прибыть. А также начать воздействовать на Россию еще и с востока. Ведь на Сахалине и на Камчатке размещено всего по одной бригаде.

Гигантские флоты США и других стран НАТО могут наносить удары почти по любой точке нашего побережья, поскольку российский ВМФ сегодня несопоставим с ними в принципе (о его состоянии «НВО» рассказало в статье «ВМФ РФ на зарубежных кораблях», увидевшей свет в номере от 3 июля 2009 года). То же самое относится и к ВВС.

Вот почему говорить о том, что Сухопутные войска РФ способны противостоять НАТО, может только человек, не имеющий вообще никакого представления о современных вооруженных силах. Например, очень интересно, как семь бригад ПВО будут прикрывать все остальные соединения Российской армии в условиях абсолютного превосходства ВВС НАТО в воздухе? Можно, кстати, отметить, что до реформы у нас было 19 зенитно-ракетных бригад. При такой ПВО (точнее, при ее отсутствии) танковые и мотострелковые бригады будут уничтожены еще до того, как войдут в прямое соприкосновение с войсками противника.

При этом реальность гораздо хуже, чем арифметическое сравнение дивизий, бригад, танков (последних, напомню, у нас на всю страну должно остаться всего две тысячи) и пушек. В средствах обеспечения боевых действий (управление, связь, разведка, навигация, РЭБ) преимущество вооруженных сил НАТО над российскими ВС гораздо выше, чем в людях и «железках». Общее их превосходство таково, что речь должна идти даже не о разах, а о порядках величин.

Ко всему этому колоссальному неравенству добавляется проблема мобильности. Переход Сухопутных войск РФ на «бригадный подряд» проводился, как известно, под лозунгом ее повышения. Учитывая, что, как было сказано выше, благодаря огромному превосходству в воздухе и на море силы НАТО могут воздействовать почти на любой участок нашей наземной границы и побережья, значение мобильности армейских частей и соединений РФ возрастает многократно.

Увы, как показали только что закончившиеся российско-белорусские учения «Запад-2009», с мобильностью у нас «есть проблемы». Переброска одной-единственной бригады из Московской области в Белоруссию заняла пять суток. А ведь расстояние было совсем небольшим (меньше 1000 км), коммуникации в западной части России и в Белоруссии, по отечественным меркам, развиты отлично. При этом противник (ввиду отсутствия такового) воздействия на эти самые коммуникации, а также места погрузки и выгрузки подразделений не оказывал.

В данных тепличных условиях пять суток для одной бригады – «немножко много». Это неудовлетворительно даже применительно к европейской России, где, повторяю, налицо развитая сеть коммуникаций, а расстояния относительно невелики.

ГОРЬКАЯ ШУТКА

Если же речь идет об азиатской части РФ, то здесь фактор мобильности имеет вообще определяющее значение. Собственно, там мы проиграем на одном этом факторе. Тем более что на востоке российским войскам противостоит «многомиллионная армия с традиционными подходами к ведению боевых действий: прямолинейно, с большим сосредоточением живой силы и огневых средств на отдельных направлениях». О том, что речь идет о Народно-освободительной армии Китая, думаю, понятно любому мало-мальски «геополитически грамотному» человеку.

Только в Шэньянском и Пекинском военных округах НОАК, непосредственно граничащих с Россией на Дальнем Востоке и в Забайкалье, сосредоточено 22 дивизии (4 танковые, 6 механизированных, 6 мотопехотных, 3 воздушно-десантные, 3 артиллерийские) и 38 бригад (6 танковых, 12 мотопехотных, 1 пехотная, 7 артиллерийских, 1 противотанковая, 11 ПВО).

В резерве – 7 пехотных дивизий и 3 дивизии ПВО. Многочисленные отдельные полки (танковые, пехотные, артиллерийские, вертолетные, РЭБ) опустим. Это только два из семи военных округов Китая, но они уже сильнее всех Сухопутных войск РФ, разбросанных от Калининграда до Камчатки.

А есть еще Ланьчжоуский ВО, ориентированный на Центральную Азию и Западную Сибирь, и Цзиннаньский ВО, резервно-экспериментальный, они в сумме дают еще почти столько же соединений. Не забудем также и о трех южных военных округах. И – заодно – о гигантском военнообученном резерве (около 40 млн. человек).

Только танков у НОАК не менее 8 тыс., причем по качеству вполне сопоставимых с нашими лучшими танками. Как и вообще основная часть армейской техники.

По количеству превосходство потенциального противника, как и в случае с НАТО, – в разы.

А в численности личного состава – на порядки.

При этом речь идет о сравнении со всеми Сухопутными войсками РФ. А ведь в реальности в Забайкалье и на Дальнем Востоке находится не более четверти от них. НОАК просто раздавит эту группировку силами лишь двух своих приграничных округов.

Для переброски же российских подкреплений с запада у нас есть одна-единственная коммуникация – Транссиб. Его полная длина (от Ярославского вокзала Москвы до вокзала Владивостока) – 9288 км. И перевозка по нему всего одной бригады в идеальных условиях, судя по опыту учений «Запад-2009», займет… 2,5 месяца!

Собственно, комментарии уже излишни. Поскольку в условиях реальной войны с Поднебесной переброска вряд ли даже начнется, ибо она окажется невозможной в принципе. Ведь уже начиная с Амурской области Транссиб проходит непосредственно вдоль российско-китайской границы, соответственно, о его функционировании на этом участке в случае вооруженного противоборства между РФ и КНР не может быть и речи.

Но и западнее проблемы тоже будут.

Дело в том, что количество китайцев на территории РФ сегодня, по самым наискромнейшим подсчетам, составляет не менее 500 тыс. человек, и проживают они по всей России, от Владивостока до Санкт-Петербурга.

Представляется, что среди них найдется несколько десятков обученных диверсиям на железных дорогах спецназовцев. И уже в Западной Сибири полотно Транссиба может быть подорвано сразу во многих местах. А после того как эти участки будут отремонтированы – в нескольких других точках. Поэтому о нормальном функционировании магистрали наверняка придется забыть. И, соответственно, о переброске войск по ней с запада на восток.

Собственно, уже появилась горькая как бы шутка: в случае вторжения армии Китая в Россию проблемой для нее будет не разгромить Вооруженные силы РФ, а просто их найти. В этой шутке доля шутки очень близка к нулю.

По сути, единственными противниками НОАК станут не наши войска, а расстояния и рельеф местности. Но китайцы с этим справятся, на то они и китайцы.

ДВА ВАРИАНТА

Таким образом, наши постреформенные Сухопутные войска «идеально бессмысленны». Для отражения «южной» угрозы они формально сверхизбыточны, но – вдобавок – с точки зрения наличия специализированных частей – недостаточны.

Против «западной» и «восточной» угроз они недостаточны настолько, что ими, по сути, можно пренебречь. В итоге приходится констатировать, что содержание СВ в их нынешнем виде – просто бессмысленное разбазаривание бюджетных средств. «НВО» уже не раз писало о том, что критерии, по которым строятся сегодня Вооруженные силы РФ, остаются полной загадкой.

«Новый облик» Сухопутных войск – очередное подтверждение того, что таких критериев просто нет.

При этом, если исходить из того набора угроз, которые описал генерал Скоков (а вряд ли можно предложить какой-то другой набор), есть два варианта строительства Вооруженных сил России вообще и СВ в частности.

Первый – сосредоточить большую часть сил и средств государства на развитии СЯС, официально заявив, что на любую агрессию против себя, даже с использованием только обычных вооружений, Россия ответит массированным ядерным ударом на полное уничтожение противника. [Чем на это ответит противник – скромно умалчивается, т.к. в Генштабе, вероятно, полагают, что ядерное оружие есть только у России. Кроме того, такое глупое заявление напрямую призывает противника – Китай или НАТО – начинать любое его нападение на Россию именно с ядерного удара.] В этом случае, кроме СЯС, понадобится развитие только ПВО для их прикрытия и небольшой части нынешних Сухопутных войск для непосредственной защиты СЯС и ПВО (в первую очередь – от диверсионно-террористических действий).

Еще какую-то часть СВ можно официально передать в состав Внутренних войск МВД для борьбы с теми же иррегулярными формированиями, все остальное – просто сократить за ненадобностью.

Второй – попытаться все-таки создать такие Сухопутные войска, которые позволили бы не сразу ставить страну и мир на грань ядерной катастрофы в случае обострения международной ситуации.

Совершенно очевидно, что они в любом случае не могут быть равны ни силам НАТО, ни НОАК даже по отдельности, у нас нет на это ресурсов. Но они должны быть такими, чтобы создать и западным, и восточным «потенциальным супостатам» очень серьезные проблемы в случае обычной войны. Особенно с учетом того, что обороняться всегда легче, чем наступать.

Для этого СВ необходимо увеличить как минимум вдвое, особый упор сделав на ПВО, горные части, а также, разумеется, вернув в их состав армейскую авиацию. Необходимо значительное усиление реактивной артиллерии для парирования «восточной» угрозы.

Кроме того, совершенно очевидно, что если для парирования «западной» и «южной» угроз бригадный принцип можно считать адекватным, то на востоке необходимо восстановить дивизии, резко усилив их огневую мощь.

Неприемлем третий вариант – сохранение в Российской Армии нынешней ситуации. Правда, нет сомнений, что именно он и реализуется.

Реальности нынешней российской оборонки
Откровения российского военного конструктора

От редакции. По понятным причинам не назовем его имени, все, что он считает возможным к публичности, он от своего имени сообщит сам. Чтобы было понятно — он уже пожилой конструктор, один из руководителей науки и предприятий еще советской оборонки. Усталый и издерганный идиотскими нелепостями нынешнего времени, но этой усталости противопоставляет упрямый стоицизм человека, раз и навсегда сделавшего выбор. Его выбор — Россия, ее оборонная промышленность и возможное преодоление громадных, навалившихся на Родину угроз.

У нас есть технические люди, у нас компания техническая. Мы делаем газовые турбины. У нас больше ста кандидатов и докторов технических наук, большая служба инженеров. У нас в компании работает 18000 человек, и 6000 из них — это технические конструкторы. Они испытывают двигатели. Плюс у нас есть дочерние компании, это еще 5000 и 9000 человек, и есть завод-партнер — это еще 20000, итого около 50000 человек.

О чем мои непрерывные заботы и думы? Я считаю, что мы проигрываем конкурентное соревнование с Западом. Это происходит в самолетных и ракетных системах, в ПВО, наступательных и защитных вооружениях. И, к сожалению, выхода пока из этого не видно. Мы, заводские люди, делаем все, что в наших силах, все, что зависит от нас. Тратим все накопленные ресурсы, вкладываем последние деньги, потому что прекрасно понимаем: деньги государство в конце концов даст на военный заказ, но время будет утрачено.

Страна не может найти ответ на самый главный вопрос: "Что делать"? Кто виноват — это понятно, об этом лучше не говорить, а вот — "Что делать"? Сегодняшнее время, естественно, отличается от того, что было 10 лет назад. Но ведь каждый последующий год равен по значению пяти предыдущим. Это пропорция, которую вывел Билл Гейтс. И с этой пропорцией мы отстаем. Многие вещи лежат на поверхности. Нужно признаться, что сделано много ошибок, что сегодняшняя государственная стратегия не предусматривает активную промышленную политику.

Власть поняла, что есть деньги, и думает, что все остальное само собой приложится. Не приложится! Потому что кроме денег, чтобы решать сложные технические вопросы, нужно в одном месте и в одно время собрать тысячи и тысячи квалифицированных людей, нужно их мотивировать, сделать так, чтобы они работали на единую цель.

Так было во время великих советских проектов: атомного, целинного, космического. Ныне во многих местах практически все стерто. Есть музеи, флаги, фирмы. Туполев, Ильюшин, Микоян. А самолетов делать не можем. Была такая фирма — МиГ, и ей подобная Локхид — Мартин. Американцы остались, а МиГа нет. Название есть, а продукции нет. И вранье о преуспевании идет по всем уровням. Власть не знает истину, или знает ее, но умудряется не признавать. Она может не признавать вслух, но она обязана что-то делать. Для всех, кто имеет доступ к информации, ясно — у нас осталось считанное время, перед тем как все окончательно загнется и свернется.

Через 5-10 лет мы настолько отстанем от Европы, что у нас всех останутся пороховые ружья, а у них — современные снайперские винтовки с лазерными прицелами. Россия будет отброшена в каменный век. Это касается всего — ракет, крейсеров, подводных лодок, самолетов, двигателей. Почему об этом говорю? Потому что мы делаем двигатели для крылатых ракет, самолетов Сухого, для китайских и индийских самолетов. Мы делали двигатели даже тогда, когда развалилась вся страна.

Длительное время страна делала очень серьезные ошибки. Она не заказывала ни оружия, ни новейших технологий под лозунгом того, что военно-промышленный комплекс разорил Советский Союз. И он перестал существовать. Эти 15 лет уничтожены почти все возможности страны.

Их возродить, или хотя бы остановить их гибель на красной черте, очень сложно. Если ответ на это не будет дан в кратчайшие сроки, то мировые державы просто придут и заберут все, что у нас сегодня есть. Мы останемся в границах Тверского княжества: без Сибири, Дальнего Востока, Урала. Эту огромную территорию нам нечем защитить, все наши богатства, запасы природных ископаемых остались без защиты. У нас очень мало людей и нет современных технологий.

Последние войны, которые провела Америка, — Афганистан, Югославия, две в Ираке. Американская пехота решает около 5% боевых задач; 80% решает авиация, то есть крылатые ракеты и самолеты; 15% — это информационное поле, то есть спутники и управление войсками. И только 5% — это полицейские силы.

С учетом нашей территории, наших границ, нашей демографии нам нужно защищаться при помощи безлюдных, абсолютно новых видов вооружений. Это современные танки, это современные самолеты, это современные высокоточные ракеты. Все чего достигли американцы в Югославии и на других войнах, — все это они сделали без людей. Потери американцев ничтожны. Потому что средняя дальность сверхточных ракет — это 2000-3000 км. Все, что у нас есть, это остатки от Советского Союза, которые догнивают.

Что такое ракета, которая пролежала 25 лет в хранилище? А это средний возраст нашей крылатой ракеты. Все ракеты находятся в ампулах. Топливо уже залито в двигатель. Пуск, начинает работать пороховой заряд, потом двигатель, и она полетела. В ампуле есть резинки, которые сгнили. Там образовались пузырьки воздуха, из-за которых уже произошла разгерметизация. Двигатель запускается, пузырек попадет в топливо, попадает в камеру сгорания, и двигатель глохнет, ракета падает там, где ее запустили.

Страна не заказывает ни ракет, ни самолетов. Мы видели, на чем мы сейчас воевали в Абхазии, Грузии и Осетии. Это самолеты возрастом 40-50 лет. Какое же это "оружие победы", если летчик летит вслепую? У него нет ни картографии, ни современной "решетки". Такой самолет очень мало может находиться в воздухе, поскольку потребляет чудовищное количество топлива.

Чтобы летать по карте, привязанной к GPS, летчик идет в магазин, покупает GPS, приматывает его себе на коленку скотчем, летит и бомбит по этому заморскому GPS. Это позор. Я общаюсь и с руководителями ВВС страны, и с верхушкой Минобороны, и с людьми из Генштаба. И я вижу трагедию. Вместо того, чтобы заниматься делом, сутью процессов, которые происходят в Армии, они занимаются политикой. Как повернуться перед Президентом, что закажут из Кремля, кто на кого как посмотрел.

Военные возможности резко сокращаются. По телевидению нам вещают одно, а на самом деле — все совсем иначе. Сейчас я не говорю про престиж военного человека, налет летчиков, их боевую подготовку. Это не моя компетенция. Имеется огромное количество самолетов. Все они вроде бы боеспособны. Но взлететь не могут. Сегодня бюджет увеличили, залили керосин, но тут же закончились ресурсы двигателей. Все! Деньги-то дали, но на керосин. А починить двигатели — это уже совсем другие суммы.

И если Президент приедет в какой-нибудь полк, в Заполярье, например, или еще куда-то, то все это увидит. Только не в Липецкий центр, где сидят не летчики, а акробаты. Они умеют показывать трюки в воздухе. Это представление — что мы видим на авиасалонах. А на войне акробаты не нужны, там противники находятся за сотни километров друг от друга. Они не видят друг друга, видят радар, "решетку". Нужно просто хорошее количество летчиков, нормальное количество ракет и бомб, приведенную в нормальное состояние технику. Больше ничего.

Я общаюсь и с теми, кто делает ракеты, и с теми, кто делает бомбы. Мы подошли к катастрофе. У нас в стране замазывается и замалчивается практически все. Любое стремление к истине, раскрытие истин воспринимается как демарш. И главный вопрос "Что делать"? Придется начинать с ВУЗов, со школ, с ПТУ. Сегодня, например, на ту минимальную программу по созданию военных и гражданских самолетов не хватает десятков тысяч сборщиков. Их взять негде. Сегодня также происходят те объективные процессы, которые наша власть не учитывает.

У нас больше 50% военно-промышленного комплекса было сосредоточено в Москве и Московской области. Там сегодня невозможно работать, потому что зарплата московского рабочего или рядового инженера равна зарплате командующего ВВС. Где взять такие деньги? Дальше. Сегодня весь мир имеет сумасшедшие объемы производства. Все выпускается тысячами. Масштаб производства определяет себестоимость, уровень технологий, уровень компетенции, объем финансирования и прочее.

Сегодня мы делаем двигатели 5-го поколения. Его же делают и американцы. Сразу около 5000. 3500 купит правительство США, около 2000 купят те страны, которые в этом участвуют. Я, как человек имеющий все формы допусков и отвечающий за двигатель, не могу сказать сколько у нас армия купит. Мы знаем, сколько штук надо сделать для опытных образцов, а сколько купят серий, никто не знает.

Сегодня практически полностью упало политехническое образование. У нас огромное количество выпускников из МАИ. Я спрашиваю институт: "Почему вы так плохо готовите двигателистов?" А те смеются: "А зачем? Лучшие специалисты уезжают либо в Америку, либо в Израиль, а остальные 80% по специальности не работают. Им нужен только диплом МАИ, как некий бренд".

И вот одно к одному, все приводит к распаду. Как только обнаружат, что мы не в состоянии ответить на технические вызовы, нас тотчас сотрут с лица земли. Сегодня техническое направление — решить вопрос скорости ракеты и самолета, быстроты старта. Если в Белом доме принимается решение нанести по какой-то местности удар с воздуха, то в течение двух часов эта команда Президента должна быть исполнена.

Что это значит? Это значит, создается платформа, т. е. это самолет, который должен лететь со скоростью 4-6 скоростей звука, и ракета, которая летит 7-9 скоростей звука. Противостоять этой скорости, т.е. засечь, поймать и уничтожить ее практически невозможно. Обыкновенная, неядерная, сверхточная боеголовка решает все вопросы, ядерное оружие уже не нужно.

Создать системы ПВО против этого оружия невозможно, потому что затраты на создание этих систем в тысячи и миллионы раз будут больше, чем затраты на создание собственно этих систем. Чтобы поймать ракету, которая летит со скоростью 8 махов, необходимо иметь ракету которая летит со скоростью 12 махов, плюс ещё необходимо иметь супервычислители, которые должны следить за объектами, огромные системы слежения.

В чем слабость нашей страны? Мы игнорируем все тенденции, которые существуют в мире. Идем каким-то своим самобытным путем, который никому не известен. Мы наступаем на грабли ни два, ни три раза, а денно и нощно — ежедневно. Я считаю, будучи в здравом уме, что война будет. И война будет очень серьезная. Она случится гораздо быстрее, чем кто-либо думает. Но страна к ней не готовится.

Не страшно, если нас выкинут из "восьмерки", но страшно, если нам объявят технологическую блокаду. У нас нет станков, нет огромного количества современных материалов, нет элементной базы, даже нет инструмента.

Если прекратить поставку инструмента из Швеции, Японии, США, Израиля, то нам нечем будет обрабатывать металл, который необходим для самолетов. Работают комиссии. Например, хотели воссоздать советскую Военно-промышленную комиссию. В результате получилась насмешка над тем органом, который в советское время мог решить любой вопрос в стране, любые самые сложные задачи. Сегодняшний орган просто ничего решить не может, и работает неизвестно зачем. Тот, кто задает при обсуждении вопросы, — тот смутьян, в следующий раз его можно просто не звать. Все говорят, что наше оружие стало очень дорогое. А почему?

Закупается оно в ничтожных количествах, а чтобы содержать заводы, рассчитанные на всю технологическую цепочку, нужно иметь механообработку, сварку, нужно иметь нанесение защитных покрытий, все сборочные производства, испытательные полигоны, стенды и боксы. То количество, которое заказывается, заведомо убыточное. Заводы спецметаллургии, которые обеспечивают производство высокотемпературных жаропрочных сплавов на основе титана, хрома, никеля, вольфрама, они загружены на 8-10% от мощностей, а мощности приходится держать все.

В том мире, который является крупнейшим потребителем, нас не ждут и туда не пустят. Китай по всем показателям мощностей в год вводит больше, чем у нас есть вообще. Мы серьезные карлики или нановеликаны. Мы шарахаемся от крайности к крайности. То мы должны во всем советоваться с Западом, подружиться с ним, и все от него получить — лицензии, технологии, и прочее, прочее, прочее. То мы должны развиваться абсолютно автономно, мы хотим сразу же иметь композитные самолеты, полукомпозитные двигатели.

Мы все хотим, но при этом не понимаем, что для того, чтобы построить завод по производству композитных материалов для самолетов, нужно иметь огромные объемы сбыта. А наши заказы никогда не окупят эти затраты. Государство объясняет, почему не дает денег. "Украдут все". Даже системам контроля за деньгами государство не верит. И правильно, что не верит!

Тут возникает замкнутый круг, и никакого света в конце туннеля нет и быть не может. Создания всевозможных компаний заканчиваются крахом, и не с кого спросить. Но, тем не менее, у нас есть колоссальное преимущество. У нас еще не умерли и не совсем состарились люди, которые участвовали в крупных проектах Советского Союза, которые получили классическое образование и у которых есть та идеология, которую они могут передать. Которые знают, что нужно делать технически.

Но между людьми, которые обладают техническими знаниями, и теми, которые распоряжаются денежными средствами, — колоссальная стена. Между творцами и властью, по странным стечениям обстоятельств, оказались люди, которые не несут ответственности ни за что. Они ставят себе задачу любой ценой держаться за свое привилегированное положение, несмотря ни на что. Такая ситуация приводит к краху. Начинаешь думать, что страну из краха могут вытащить только те средства, которым так умело пользовался Иосиф Виссарионович. Другого не будет. Мы скатимся к очень серьезным репрессиям. Скажут: "Мы вам деньги давали? Давали. А где же они? Почему пятнадцать лет строили подводную лодку, построили ее, а ракет к ней и в помине нет?!". И так в каждой отрасли.

Президент стал знакомиться с комплексом Искандер, там ракеты мы посылаем за тысячи километров, там стоят наши движки. Президент разговаривал с разработчиком комплекса 3 часа, мы все долго ожидаем принятия решения о постройке заводов, потому что Искандер надо делать на конвейере. В результате всё заканчивается ничем. И так везде…

У нас есть очень хороший самолет Су-34. Это штурмовик, единственный современный самолет, на котором стоит постановщик помех, и он может в большинстве случаев преодолеть ПВО и пустить ракету. Но, к сожалению, завод, на котором они делаются, может их в год делать единицы. Зарплата на заводе мала, сам он находится в крупном городе Новосибирске, где эта зарплата ничего не решает, и человек, имеющий нормальную квалификацию инженера, техника, технолога, может прийти на другой завод, и заработать там ровно в 2-3-4 раза больше. Но мы имеем то, что имеем, и из этого необходимо выбираться. Только вот как?..

Существует правительственная задача: к 2015 году в 4 раза повысить производительность труда. Как это сделать, если, например, средняя скорость обработки детали у нас в России — 2,5 тысячи оборотов в минуту. В США сегодня обработка от 30 до 50 тысяч. Высокоскоростная обработка — 300-400 000 оборотов в минуту, я имею в виду жаропрочные сплавы. То есть даже на таком простом примера видна разница в 15-20 раз. Все наши декларативные заявления под собой не имеют никакой основы, никаких объективных предпосылок. Единственная предпосылка — у нас очень много умных людей — генетически и по образованию. Как раз от Китая мы отличаемся по интеллекту.

В принципе, у нас "точка невозврата" уже пройдена. Нам не догнать мир, и нужно бежать наперерез, перехватывать за счет высокого интеллекта, воли и ресурсов. У нас, к сожалению, нет ни одного примера, где бы мы собрали все эти три фактора вместе. То у нас нет Берий, то Королевых, то Курчатовых.

Всем почему-то кажется, что достаточно Президенту сказать Премьеру, Премьеру — Вице-премьеру, Вице-премьеру — министру, и все будет. У нас Президент знает в лицо всех нефтяников, газовиков и металлургов. Но чтобы глава КБ "Сухой" мог к нему попасть, встретиться или даже позвонить — это исключено. К Иосифу Виссарионовичу они могли попасть, когда хотели. Да, он их вызывал, но и они могли прийти к нему всегда по любому вопросу — по самолетам, двигателям, ракетам, бомбам...

Этого нет ничего! У нас, бензиновой страны, в конце концов, и бензин, и полиметаллы, и руду отберут. Оставят разве что торговые точки, билдинги и казино.

Те задачи, которые нам нужно решить в отведенное время, требуют очень серьезных ресурсов. И нам их, естественно, не хватает. С этим заводом мы решаем не задачи завода, а задачи государственные. Мы — "государствообразующее" предприятие. Государство при этом находится в стороне и денег не дает. Но за нашими денежными операциями ревниво следит. Например, некая страна нам дает 600 000 000 долларов на покупку различного оборудования. Мы привозим этого оборудования на 100 миллионов, потому что все сразу привезти невозможно. Нас тут же спрашивают про остальные 500: "Куда дели? Может быть, своровали?".

То, на что мы замахнулись, то, к чему мы стали готовы, требует совершенно иного понимания государства. Причем не на уровне министерских клерков. Мы ведем разъяснительную работу, выпускаем книжки, пишем статьи, проводим семинары, привозим сюда все эти комитеты Государственной думы, и так далее. Но это касается не только нас. Помимо нашего завода, в стране есть еще 5-6 центров, где происходит то же самое. Эти центры должны быть подняты на совершенно иной уровень отношений с государством.

Что такое Siemens для Германии? Все. Это сама Германия. И так можно перечислять бренды различных мировых держав — это столпы, на которых держится современная цивилизация. А наши бренды? Газ, нефть…. Хотя мы всего 10% нефти поставляем на мировой рынок. Дальше по списку — автомат Калашникова. Но сейчас уже далеко не все армии перешли бы на него — он уже давно устарел.

Когда говорит американский президент, за его спиной экономика и военная мощь США. Когда что-то говорит наш президент, всё замечательно, но за его спиной ничего нет. Разве что его вклады в банки и экономику тех же США и других стран НАТО. Поставлять в другие страны мы тоже скоро ничего не сможем. Индии, нашему давнишнему партнеру, мы вот-вот станем не нужны. Мы исчерпали всю советскую новизну, а дальше нам ей предложить нечего.

Блеф лопнет через пару лет или гораздо быстрее. И вот почему: мы на глазах потеряем большую часть обрабатывающей промышленности. Тарифы, равные мировым, погубят промышленность. Вот сейчас прошла реформа энергетики; я не хочу туда лезть, потому что у нас в руках находится единственная русская газовая турбина, и мы получили 54% прямого КПД.

Со следующего года тарифы по регионам вырастают на электрическую энергию от 50 до 100% за год. Газ вырастает на 25%. Для заводов это удавка. Дальше. У бюджетников повышается зарплата, рынок труда меняется, но при этом производительность труда не повышается. Все малые заводы, которые ничего не экспортируют, которые не играют большой роли, — все они умрут. И так умрет вся обрабатывающая промышленность. Она развалится на глазах.

Раньше Министерство авиационной промышленности состояло из полутора тысяч отборных людей. А сегодня это 60 человек. У нас была академическая и отраслевая наука, и были производственные силы, которые могли делать все. Сейчас этого нет.

Первое, что нам нужно, — это честно осознать, кто мы и где мы находимся. Осознать истинную угрозу.

Второе — нужно заменить людей, которые стоят на ключевых местах. Руководителям нужно предоставить все необходимое: деньги, дачу, охрану. Но при этом надо все время с них спрашивать, надо сделать так, чтобы они взяли на себя ответственность, приняли ее. Если нет, то репрессии. Здесь иного выхода нет.

Надо дать свое, президентское, указание, чтобы за три года заменили способ сжигания топлива в энергетике. Мир сегодня полезно сжигает 40-45%, у нас же — 18-20%, остальное бесцельные потери. Мир стремится выйти на 60% КПД, а мы все еще только идем к 22%. То есть 1 к 3.

Давайте перейдем на другое оборудование. Газ в прямом цикле можно просто запретить. Мы должны убрать все мазутные котельные. Ко мне приходит глава сельского района и просит мазутную котельную перевести на газовую, а для этого нужно 20 миллионов, мне не дают. А на дотацию мазутной котельной дают 100 миллионов. Это же безумие! А если будет запрещающий закон на мазут, то все будет в порядке.

Нужны целые законы, которые не позволяли бы поднимать тарифы при низком КПД. Политическая задача должна подкрепляться техническим действием. Все хотят жить хорошо, но никто не хочет работать. У Чубайса сегодня личная трагедия. Она состоит в том, что покупатели раздробленного РАО ЕЭС откажутся от ввода новых мощностей. И когда все это вскроется — у Чубайса будет личная трагедия.

ЦЕНА, КОТОРУЮ ЗАПЛАТИТ народ, будет предельна. Это произойдет уже при нашей жизни и в недалекие годы. Весь мир сейчас за нами наблюдает, он готов в любую минуту вторгнуться и использовать сложившуюся ситуацию в свою пользу. Над этим работают тысячи талантливых людей. Готовятся организационно. Неужели мы этого не осознаем? Мы разучились делать самолеты. Например, чтобы делать магистральный самолет, у нас авионики нет, "борта" нет, композита нет для крыльев, как же мы будем делать?

Ну хорошо. Дали деньги — 150 миллиардов. А где человек, который за всё это ответит? Фамилии нет. Сухой — фамилия, Туполев — фамилия, Ильюшин — фамилия. И так дальше. Есть политическая, идеологическая машина, а есть техническая машина, которая выполняет те же функции, что и политическая. Только про нее знают меньше. Она не декларирует своих намерений, за нее это делают политики. Но она определяет все реальные возможности страны. Если сегодня Б-2 может прилететь в Югославию из Америки, отбомбить и вернуться обратно, это одна ситуация.

Сегодня можно не строить авианосец, у которого 5000 солдат и офицеров бегают по трюмам, а можно сделать такой корабль, где открываются люки и стартуют 5000 крылатых ракет одновременно. И транспортер подает их, как раньше на крейсере подавали снаряды, так он подает крылатые ракеты, и может так одновременно подавать 2,5 тысячи штук. И так один военный корабль, на котором 300-400 человек, может уничтожить одно среднее европейское государство.

Половина доставшихся нам от СССР ракет сверхзвуковые, а половина - еще дозвуковые. Мы за все «демократическое» время ни одной ракеты не положили на хранение, мы только поддерживаем наше наследство от СССР, зачастую, сделанное даже не в последние годы его существования. А СССР нет уже 20 лет.

Нужен ли нам Президент — военный технократ? Я думаю, что нет. Он может быть любой профессии — писатель, юрист, экономист. Но вокруг него должны быть собраны достойные и знающие люди — настоящая мыслящая элита. И в этой элите должны быть технократы. Они должны быть всё время рядом с президентом. А мы упускаем время. Все наши столоначальники так столоначальниками и родились. Они не были ни в каких проектах, они ничем не руководили, они реально ничего не знают. Это бесполезные люди. Не может чекист-оперативник быть председателем военно-промышленной комиссии.

Государство должно быть другим. Оно должно быть сильным во многих отношениях. Оно должно быть инфраструктурно сильным. Прилетаешь в Шереметьево, а там помойка. Государство должно быть здоровым. Я говорю о физическом здоровье людей. Россия для иностранцев — это страна с быстро убывающим населением очень низкого качества и по здоровью, и по уровню профессиональной подготовки, и по уровню морали. Страна декларирует, что мы будем развивать то, другое, а это все блеф!

У нас на заводе есть ядерная площадка. Там делали системы транспортировки боеголовок, дезактивацию подводных лодок, системы ядерного кассетного минирования. Сейчас там этого всего нет, сейчас мы там делаем элементы для наших газовых турбин. Внутри находится производство высокоточной арматуры ядерных контуров. Мы предлагаем государству сделать заказы на эти контуры для "Ядерного проекта-2", как называет его Кириенко. Заказ сделать отказываются, а предлагают купить все цеха, на которых мы это производим. То есть уровень коррупции в стране такой, что он уже затрагивает основы государства.

В Газпром невозможно поставить ни одной газовой турбины, не заплатив комиссионные непонятно кому, которые имеют неприличный размер, это намного больше, чем 20%. Получается, что поставщики платят НДС два раза : вначале государству 18%, а потом комиссионные сборы — 20%. Компенсации никакой, только 38% НДС. Это полный аут.

Государство должно быть сильным, здоровым, образованным. Оно должно решить проблемы преодоления демографической ямы. Возможно преодоление не совсем традиционным способом. Хоть бы и тотальное осеменение, и клонирование, и еще что-то. Я считаю, что можно поступиться моральными принципами ради сохранения необратимо исчезающего этноса.

Нужно собрать людей знающих и оценить все плюсы и минусы. У нас не хватает рабочих, инженеров. У нас не хватает вообще ничего, чтобы удерживать эту территорию. Необходимо 400 000 000 советских людей. А мы к тому же уже и далеко не советские. Значит, нас должно быть еще больше. Мы к тому же идиотски распределяем людей. Зачем люди нужны в Москве? Там их избыток, а опустевшая Сибирь задыхается без людей.

Идеологии государства нет. Никто ничего не хочет делать для страны, только деньги давай. Из всех выпускников, с которыми мы сотрудничаем, только из 15% мы можем вырастить элиту. 50% — болото. Они не были ни октябрятами, ни пионерами. Остальные 35% — вообще отстой.

Иногда мне кажется, что я не работаю, а служу. Поставили, и стою, несмотря ни на что. Служу в том месте, на которое меня судьба поставила, и все. Я не один, у нас очень много людей, несколько десятков думают так же, как и я. Они разные люди. Кому-то 75, кому-то 60, кому-то 40, а есть те, кому только 30 исполнилось.

Что нам делать? Уехать в США, что ли? Просто бросить все? Если быть уверенным в том, что после нас придут новые люди, при которых всё расцветёт? Но таких людей нет. Я думаю, что так долго продолжаться не может. Наверное, чтобы всё изменилось, нужен толчок извне. Вполне возможно, что это военный конфликт, который будет гораздо серьезнее, чем Чечня или Осетия. Или вдруг отставка правительства, или переворот в стране. Не знаю. Знаю только то, что должны быть очень серьезные изменения. Где-нибудь на параде упадет самолет Ту-160 на голову вождей. Ведь это действительно очень опасно. Это старье летает. Я, видя, как разрушаются все заводы, понял, что мы можем оказаться горлышком в бутылке, когда к нам придут и скажут: ребята, дадим всё, что захотите, — только помогите.

Вообще, в русской истории иногда случалось чудо, которое являлось движущим моментом. Русское чудо, которое вытаскивает из страшных безвыходных ситуаций. Эти вещи были непредсказуемы, они не предопределялись ходом предшествующих событий. И остается безнадежно ждать, что вдруг сейчас возникнет какой-то исторический экспромт, который сломает всю ситуацию.

А если этого не произойдет — значит, не будет страны. Но вряд ли сейчас найдутся здоровые силы, которые это чудо произведут. Эта безнадежность становится понятной все большему количеству людей. Только все по-разному относятся к этому знанию. Кто-то пытается для себя выудить наживу, кто-то относится индифферентно, кто-то пока еще со вниманием и желанием помогать своей стране, хотя именно таких все меньше и меньше. Лично я вижу свою функцию в удержании остатков когда-то созданных технологических возможностей страны.

Одна из крупнейших мировых компаний финансирует нас по техническому перевооружению. Перед тем, как начались эти поставки, завод был вынужден подписать массу документов, огромное количество ограничений — что на этом оборудовании мы не будем делать ни биологическое, ни химическое оружие, ни ракеты. Там внутри есть серьезный компьютер, накопитель информации, и когда ремонтники из этой компании приезжают, то они видят, что мы делаем — по скорости, по напряжению, какой металл обрабатываем.

Однажды один их ремонтник выпил, отвел меня и говорит: "Что, ты думаешь, мы не знаем, что вы там делаете на наших станках? Все видим и знаем. Просто мы молчим, мы помогаем России, чтобы мир не остался вообще однополярным. У вас осталась возможность хоть что-то делать против этого". Это представитель очень серьезной компании, один из мировых столпов по поставкам. Они нам поставили сотню станков, и на них мы можем наравне с Европой делать все, что захотим. Вот если бы нам наше же государство вот так подыграло? Свои своим? Ан нет. Это импортные станки, на которых можно обрабатывать металл на молекулярном уровне, — это электрохимическая обработка. Это сумасшедшая точность и качество. Поэтому КПД растет, падают расходы топлива, растут все важные показатели.

У завода очень сложные отношения с властью. Не буду углубляться, объясню поверхностно. У нас есть доля государства. Когда мы делали двигатели для Ту-154 или Ил-76, мы никому не были нужны. За десять лет мы купили одно КБ, присоединили 10 заводов, где доля государства была 2%. Мы получили крылатые ракеты, двигатели для истребителей, двигатели для учебно-тренировочных самолетов. Нам говорят: давайте обратно завод. Как только я отдам завод, тут же я буду сидеть в приемной у какого-нибудь чиновника, которого у себя я бы даже мастером цеха не поставил. Я не хочу работать с теми людьми, которые представляют государство. У них ущербная психология. Например, люди хотят воды, и кто-то из источника добывает эту воду. Психология чиновников такая — зачем покупать воду, надо просто отнять источник. Та же психология у всего сегодняшнего государства.

Подняли в воздух Су-35. В следующем году поднимается самолет пятого поколения. На наших двигателях, между прочим. Очень красивый самолет. Мы заканчиваем испытания новой крылатой ракеты. Мы нашими двигателями увеличили дальность её полета в 2 раза. Универсальные ракеты для всех родов войск. Раньше у каждого рода войск были свои ракеты. Это же идиотизм! В войсках 80 типов двигателей. Основные преимущества нового самолета: невидимость, сверхзвуковая форсажная скорость, оружие внутри фюзеляжа.

Для того, чтобы строить то, что нужно стране, нужно строить новые города, новые производства, рожать, воспитывать и обучать новых людей на самом деле необходимым профессиям, а не одних только малообразованных экономистов и юристов. Мы должны вернуться к тому опыту, что был у Советского Союза. Надо развивать малые городки, вкладывать в них деньги. Так будет развиваться производство.

Все дети ученых из закрытых городов очень неплохо интеллектуально развиты. Они все уезжают учиться в Москву, а то и еще дальше, и ни один не возвращается. А зачем им возвращаться в нищету? Все ПТУ готовят либо автомехаников, либо секретарей, либо парикмахеров. Мне рабочий после этих ПТУ не нужен, он на современных станках работать не умеет. Мне их заново переучивать надо. Министр образования должен быть вот с такой головой, с кулачищами и железной волей. Фурсенко не такой человек.

Иноземцев, экономист, сказал, что развитие в России невозможно потому, что элита страны получает средства на свое существование от бензиновой экономики, а не от инновационной.

Мы могли бы весь газ продать Китаю. Китай бы купил. Но мы не определились, кто мы и с кем мы. Под столом — счета в западных банках, недвижимость в Лондоне, а народу говорят про "твердую позицию относительно Запада".

Мы ждем, когда начнется финансирование военных НИОКРов. А вместо этого принято решение о сокращении вооружений. ВВС должны сократиться с 88 000 человек до 35 000. Это подписал Сердюков. Флот — с 300 до 72 надводных кораблей.

Кто после этого Сердюков? Иванов — пустой пассажир, он даже невпопад говорит. Хотя бы на одном заводе был протокол его встречи или заседания? Ведь приезжает министр, вице-премьер, задаются вопросы, для видимости пишется протокол. Потом в результате остается одна телевизионная картинка. На наш завод он приезжал 2 раза с перерывом в 3 года. Ни одного вопроса он не решил, ни одного решения не принял. Как это может быть?

Нужно поставить сверхцель для страны. Нужно изменить очень много законов. Например, нужно законодательно запретить вступать на какие-либо посты, если человек не служил в армии. Также законодательно запретить иметь недвижимость в других странах, если ты занимаешь государственный пост. Человек, который служит, должен полностью декларировать свои доходы. Невозможно управлять государством, и при этом всеми силами наполнять свои бездонные карманы, находящиеся за рубежом.

При Петре I человек, который за что-то отвечал, был от царя на расстоянии вытянутой руки. А сейчас между Президентом и этим самым ответственным человеком огромное количество никчемных людей. Как-то Путин был у нас на заводе. За два дня к нам приехали и сказали: "Бога ради, ничего не говорите, мы все сами решим". Это был июнь 2000 года. Но и поныне наша проблема так и не была решена. Вот таких вещей — тьма.

Касьянов, Степашин, Миронов, Михайлов, главком ВМФ — у нас все были, но никто слушать не хочет. У нас в России двигатели для крылатых ракет не делали. Их делали на Украине. Поэтому была дискуссия. Как поступить? Вступать в стратегическую зависимость от Украины? Вдруг Путин поворачивается и говорит: "Адреса, явки, будем мочить". Директор сказал, что решить проблему мешают военные. В итоге мы построили спецпроизводство, построили испытательную базу, и сегодня мы полностью решили эту проблему. За три года мы все построили. Решение было принято до Путина, но не было спокойствия, и денег не давали. После Путина хоть что-то сдвинулось с места.

Американцы сейчас вложили огромные деньги в создание двигателя из минимального количества деталей: 2 моноколеса, турбина, двигатель, и полетели. Наша ракета сейчас стоит миллион долларов, у американцев — 200 тыс. долларов, т.е. впятеро дешевле. Это фантастическая вещь. И под эти разработанные двигатели в Америке создаются новые технологии, обучаются люди — и получается огромный выигрыш. Потом они снимут пилотов со своих самолетов. Люди будут сидеть за компьютером, и каждый компьютерщик будет вести 2-3 самолета. Что такое летчик? Это кресло, парашют, катапульта… Риск! Затем надо сжечь миллионы топлива на обучение этих летчиков. А потом возрастной фактор — в 20 лет начал, в 40 — завершил карьеру, ждет пенсия.

Нам бы тоже заняться разработкой и производством самолетов без летчиков. Но нужны воля и ответственность. У них однодвигательный самолет, у нас двухдвигательный. Таким образом, наш самолет заранее становится дороже. Вскоре мы вообще лишимся какого-либо ценового преимущества. Все заседания высоколобых комиссий проводятся ради обеспечения первого вылета, то есть ради телевизионной картинки. Все остальное никому не нужно. На выкатку, на пуск приедут все. Совести-то нет ни у кого.

Достигнет ли цели "цхинвальская встряска"? Позитив есть, хотя бы в том что приняли решение ударить. Стало быть еще хоть в чем-то не оглядывается и не ждем команд с западного хранителя напиленных у Родины и народа денег. Остались еще какие то остатки гордости в заплеванном кем попало, политическом расейском имидже. Ударили не бездарно. Война была проведена концептуально. Но..... где Гори, а где Белград? Американцами были уничтожены электростанции, телевидение, мосты, МВД, министерство обороны и ЦК СПРЮ без людских потерь. Если бы имели возможность, то надо было сделать то же самое, но не сделали, по-че-му?

Большинство выпускников МГИМО в разведку отказываются идти — 75% отказов. Им не нравится долгая и пыльная карьера. Сердюков продал центр подготовки нелегалов на Рублёвке. А теперь где их готовить?

Теперь о Путине и Медведеве. Я думаю, что Президент такой страны не может думать лишь о себе и о своей семье. Если Президент и иже с ним думают о благополучии страны только через призму своего личного благополучия, то эта страна обречена. Невозможно отвечать за 130 миллионов человек, за эту огромную страну и при этом усиленно думать о собственной прибыли и безопасности. Очень похоже, что они о стране и не думают.

Новая российская наука о старом: жуткий прогноз Института прикладной математики
(материал был опубликован 28 декабря 2007 года в 580-ом выпуске)