Понятие, система, принципы формирования и правовая основа деятельности региональной власти в РФ.

51. Наименование, полномочия высшего должностного лица субъекта РФ, их срок и порядок досрочного прекращения.
Высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации — должностное лицо, представляющее субъект Российской Федерации и возглавляющее его исполнительную ветвь власти (высший исполнительный орган государственной власти субъекта Российской Федерации).

В настоящее время высшие государственные должности в разных субъектах Российской Федерации именуются по-разному — президент Республики[1], председатель правительства Республики, глава Республики, губернатор края (области, города федерального значения, автономной области, автономного округа), глава администрации края (области, автономного округа), глава города федерального значения.

Высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации (руководитель высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) избирается на срок не более пяти лет и не может замещать указанную должность более двух сроков подряд. Срок полномочий высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) определяется конституцией (уставом) субъекта Российской Федерации и исчисляется со дня его вступления в должность.

Высшее должностное лицо РФ осуществляет следующие полномочия:

· Представляет субъект РФ в отношениях:

-С федеральными органами государственной власти (ОГВ)

-Органами государственной власти субъектов РФ

-Органами местного самоуправления

-Гражданами и организациями

· подписывает договоры и соглашения от имени субъекта РФ

· подписывает или отклоняет законы, принятые Законодательным (Представительным) органом государственной власти субъекта РФ

· формирует высший исполнительный орган государственной власти субъекта РФ и принимает решение об отставке ВИОГВ субъекта РФ

· вправе участвовать в работе Законодательным (Представительным) органом государственной власти субъекта РФ с правом совещательного голоса, а также инициировать созыв внеочередной сессии

· вправе досрочно распустить Законодательный (Представительный) орган государственной власти субъекта РФ в случае принятия данным органом конституции или устава, закона субъекта РФ иного нормативного правового акта, противоречащих Конституции РФ и федеральному законодательству, если такие противоречия установлены соответствующим судом, а законодательный орган не устранил их в течение 6 месяцев со дня вступления в силу судебного решения

· обеспечивает координацию деятельности ОИВ субъекта РФ:

1. с иными ОГВ субъекта РФ

2. с ФОИВ и их территориальными органами

3. органами МСУ и общественными объединениями

Высшее должностное лицо РФ обязано соблюдать Конституцию РФ, федеральные законы, конституцию или устав и законы субъекта РФ, исполнять указы Президента РФ и постановления Правительства РФ.

Полномочия высшего должностного лица субъекта Российской Федерации (руководителя высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) прекращаются досрочно в случае:
а) его смерти;
б) его отставки в связи с выражением ему недоверия законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта Российской Федерации;
в) его отставки по собственному желанию;
г) отрешения его от должности Президентом Российской Федерации;
(пп. "г" введен Федеральным законом от 29.07.2000 N 106-ФЗ)
д) признания его судом недееспособным или ограниченно дееспособным;
е) признания его судом безвестно отсутствующим или объявления умершим;
ж) вступления в отношении его в законную силу обвинительного приговора суда;
з) его выезда за пределы Российской Федерации на постоянное место жительства;
и) утраты им гражданства Российской Федерации;

Решение о досрочном прекращении полномочий высшего ДЛ субъекта Российской Федерации принимается законодательным (представительным) органом государственной власти субъекта РФ по представлению Президента Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных подпунктами "а", "б", "в" "г"

1.2. В случаях, предусмотренных подпунктами "б", "в" и "г" пункта 1 , решение о досрочном прекращении полномочий высшего ДЛ субъекта РФ принимается Президентом Российской Федерации.

Законодательный (представительный) орган государственной власти субъекта Российской Федерации вправе выразить недоверие высшему должностному лицу субъекта Российской Федерации (руководителю высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) в случае:

1. издания им актов, противоречащих Конституции Российской Федерации, федеральным законам, конституции (уставу) и законам субъекта Российской Федерации, если такие противоречия установлены соответствующим судом, а высшее должностное лицо субъекта Российской Федерации не устранит указанные противоречия в течение месяца со дня вступления в силу судебного решения;

2. установленного соответствующим судом иного грубого нарушения Конституции Российской Федерации, федеральных законов, указов Президента Российской Федерации, постановлений Правительства Российской Федерации, конституции (устава) и законов субъекта Российской Федерации, если это повлекло за собой массовое нарушение прав и свобод граждан;

3. ненадлежащего исполнения высшим должностным лицом субъекта Российской Федерации (руководителем высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации) своих обязанностей.

Порядок досрочного отстранения ДЛ:

Решение законодательного органа о недоверии: принимается 2/3 голосов от установленного числа депутатов по инициативе не менее 1/3 от установленного числа депутатов.

Двухпалатный законодательный орган: принимается 2/3 голосов от установленного числа депутатов каждой из палат по инициативе 1/3 от установленного числа депутатов (наделенной конституцией (уставом) субъекта Российской Федерации правом инициирования вопроса о выражении недоверия высшему должностному лицу)

Потом это решение о недоверии направляется на рассмотрение Президента для решения вопроса об отрешении ДЛ от должности.

Решение об отрешении ДЛ от должности влечет за собой отставку возглавляемого указанным лицом высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации.

В случае отставки высшего исполнительного органа государственной власти субъекта РФ, предусмотренной в предыдущем абзаце, он продолжает действовать до сформирования нового высшего исполнительного органа государственной власти субъекта Российской Федерации.

52. Подходы к интерпретации, структуре и деятельности региональной политической элиты. ДОДЕЛАТЬ

К структуре: При структурном анализе региональной элиты можно использовать несколько подходов.
• Социогенетический подход позволяет анализировать региональные элиты с точки зрения их социально-профессионального происхождения. На этом основании, например, принято рассматривать структуру губернаторского корпуса, отталкиваясь от карьерно-профессиональных и образовательных критериев
• Географический подход определяет структуру региональной элиты по ее территориальному происхождению. Например, изучается соотношение местных и "пришлых" фигур (в отношении последних нередко используется слово "варяги"). Определяются устойчивые группы элиты, происходящие с одной территории внутри региона (такие территории называют еще "кузницами кадров").
• Этнический подход определяет этническую структуру региональной элиты и ее соответствие этнической структуре населения. Вопрос распределения власти и ключевых политических позиций между представителями этнических и субэтнических групп является особенно актуальным в национальных автономиях.

В России в самом узком смысле принято говорить о региональной властной элите, главными представителями которой являются высшие должностные лица субъектов федерации. Довольно часто в работах политологов именно губернаторский корпус и его политическое позиционирование ассоциируются с региональными элитами в целом. Это по-своему оправданно, поскольку губернаторы, несомненно, являются не просто первыми лицами в своих регионах, но и референтными фигурами для значительной, если не основной части региональной элиты. Именно высшие должностные лица субъектов федерации обычно рассматриваются в качестве региональных лидеров.

Понятие "региональная элита" рассматривается с несколькими степенями его расширения. (можно использовать в качестве интерпретации?)

• Won региональной властной элитой понимается совокупность лиц, занимающих основные должности в органах государственной власти и местного самоуправления в регионе и, таким образом, непосредственно, по должности влияющих на процесс принятия властных (политических) решений. Сюда же относятся парламентарии, представляющие данный регион на общенациональном уровне.

• Региональная политическая элита — понятие несколько более широкое. В него включаются фигуры, не обладающие властными должностями, но непосредственно влияющие на ход политического процесса. Во-первых, это лидеры и ключевые представители политических партий и общественных движений, участвующих в политической жизни региона. Во-вторых, ведущие представители деловой элиты, воздействующие на процесс принятия решений. В-третьих, непосредственным политическим влиянием могут обладать национальные и религиозные лидеры.

• Региональная элита в целом может включать в себя фигуры, не занимающиеся непосредственно политической деятельностью, однако косвенно оказывающие влияние на политический процесс. Это могут быть лидеры общественного мнения, например представители интеллектуальной элиты, просто уважаемые люди, которые влияют на общественные настроения и таким образом воздействуют на процесс принятия политических решений, осуществляемый властным истеблишментом.

53. Эволюция российских региональных политических и экономических элит

Анализируя динамику развития ситуации в региональных элитах, можно выделить три больших попытки обновления губернаторского корпуса².

Первая попытка — это "демократическая революция" 1991 г., когда на ведущие властные позиции в регионах претендовала демократически настроенная интеллигенция вместе с поддержавшими ее хозяйственниками. Эта группа составила некоторую, но очень небольшую часть первых губернаторов-назначенцев (как правило, это были народные депутаты России из соответствующих регионов).

Однако "демократическая революция" в регионах сошла на нет. Б. Ельцин и не делал на нее ставки, поскольку основную часть его назначенцев составили высокопоставленные номенклатурные работники. Далее многие "демократы" были уволены, поскольку не справились со своими обязанностями (то же самое произошло с многими представителями президента из этой элитной группы), или потерпели поражение на выборах 1993 г.

Вторая попытка обновления региональной элиты связана с первым циклом губернаторских выборов и может быть названа "левым поворотом". Как известно, первые губернаторские выборы 1995—1997 гг. прошли в России по "классическому" для того периода сценарию: "«партия власти» против левой оппозиции". В целом ряде регионов КПРФ и ее союзники по Народно-патриотическому союзу России (НПСР) одержали победу. Например, из 20 новых губернаторов, которые выиграли выборы в сентябре 1996 — январе 1997 гг. (когда прошла основная часть выборов), 14 изначально пользовались поддержкой НПСР.

Однако успехи левых сил на губернаторских выборах 1996 г. не привели к качественному изменению расстановки сил в региональной элите.

Анализ ситуации в региональной элите показывает, что новые перспективные лидеры КПРФ в регионах не выросли, и политиков, способных реально претендовать на руководство территориями, в этой части политического спектра становится все меньше. В условиях назначения губернаторов расширение числа губернаторов-коммунистов невозможно по понятным политическим причинам. Хотя отмечены случаи назначения на губернаторские посты губернаторов, остающихся членами КПРФ, но пользующихся большим влиянием в своих регионах, с чем считается федеральный центр.

Особый интерес привлекает третья волна ротации губернаторского корпуса, связанная с укреплением властных позиций деловой элиты. Данный процесс легко объясним, поскольку губернатор в наибольшей степени занимается социально-экономическими вопросами в рамках региональной компетенции. В этой сфере советская номенклатура не имела очевидной замены помимо представителей нового пореформенного бизнеса. Интерес последнего к региональной власти неуклонно рос в 1990-х и 2000-х гг. и становился все более предметным, поскольку целью деловой элиты является использование административного ресурса для создания экономических преференций приближенным к власти бизнес-группам. Именно постсоветская деловая элита претендует на роль нового кадрового инкубатора в регионах. Тем более, что прямое участие представителей бизнес-групп в региональном политическом процессе в качестве непосредственных акторов приходит в регионах на смену опосредованному участию, выражающемуся в лоббировании своих интересов в коридорах власти.

Современная российская региональная политическая элита характеризуется определенными чертами. Во-первых, она воспроизводит сращивание собственности и власти. Выступая в качестве наиболее активного агента и субъекта отчуждения, она способствует отчуждению общества от собственности и политики, тем самым, утрачивает свои собственные элитные качества.

Во-вторых, региональная политическая элита в своей экономической и политической экспансии чрезвычайно ограничивает информационный и инновационный ресурс общества, блокирует осознание обществом своего места в глобальной социальной трансформации, понимание перспектив и путей выхода из кризиса. Региональная политическая элита стремится установить не только экономическую, политическую, но и информационную монополию.

В-третьих, региональная политическая элита, стараясь имитировать функции нового среднего класса, тем самым существенно диверсифицирована от такого традиционного класса как интеллигенция. Причем, в отношениях между старым и новым средним классом наблюдается не преемственность, а существенная демаркация. Указанные факторы предопределяют содержание кадровой политики внутри региональной политической элиты. Данная политика носит закрытый, корпоративный характер и опирается, в основном, на клановые социальные и интеллектуальные резервы. Вхождение нового состава со стороны в региональную политическую элиту происходит эпизодически, причем, существуют проверенные способы отстранения чужаков: постоянные реорганизации аппарата, сокращение номенклатурных единиц или штатных должностей, изменение функций отделов или управлений, в результате чего увольняются неугодные кадры.

54. Понятие, основные признаки и типы региональных политических режимов.
При определении понятия "политический режим" принято различать "юридический" и "социологический" подходы. В первом случае акцент делается на формальных нормах и государственных институтах, во втором — на реальных средствах и способах осуществления публичной власти и их обусловленности.

Использование понятия "региональный политический режим" в отечественной науке считается спорным. Некоторые авторы полагают, что понятие "политический режим" можно использовать только применительно к государству в целом. Другие допускают условное применение понятия в отношении регионов, на которые делится государство, но не для каждого региона и не для каждого государства.

Пределы допустимого использования понятия "региональный политический режим" зависят от степени внутренней дифференциации внутристрановой ситуации. На самом деле те же допущения необходимы при определении региональных политических культур, региональных партийных систем и иных территориальных проекций понятий, изначально отождествляемых со страновыми ситуациями.

Понятие "региональный политический режим" имеет большую операциональную ценность и потому заслуживает признания. Безусловно, вариативность режимов внутри государства сильно ограничена, так же как и автономия этих режимов. Очевидно, что институты власти организованы в регионах одинаково или примерно одинаково. В то же время способы реального функционирования институтов власти могут существенно различаться в зависимости от местных обстоятельств. Например, региональный лидер во многом задает стиль управления, политическая культура определяет порой очень серьезные различия в отношении населения и элит к одним и тем же политическим институтам и т.п.

Понятие "региональный политический режим" следует использовать с большой долей условности и осторожности. Наиболее корректным было бы говорить о региональных особенностях политического режима и только в ситуациях самых автономных и обособленных региональных сообществ — о "подлинном" региональном политическом режиме. Однако в качестве конвенционального для политической регионалистики понятие "региональный политический режим" (в значении — комплекс региональных особенностей политического режима) имеет право на существование.(??)

Региональный политический режим находится в ядре политической ситуации, он в значительной степени определяет эту ситуацию и связанную с ней расстановку сил. Доминирующая в регионе (правящая) группа влияния или коалиция групп определяет особенности политического режима (поэтому ее тоже условно называют политическим режимом, ассоциируя, таким образом, режим и определенную политическую группу). Оппозиционные группы влияния ведут борьбу за свои интересы, к числу которых относится изменение тех или иных аспектов политического режима или его устранение с политической сцены с заменой на принципиально иной.

При изучении регионального политического режима используется метод персонификации: режим связывается с личностью конкретного губернатора. (!) Как показывается опыт, такая маркировка очень продуктивна. Практически всегда губернатор является лидером наиболее мощной группы влияния, а его лидерские качества, стиль управления тоже определяют тип политического режима.

Формально-правовые ("юридические") параметры регионального политического режима, как правило, мало отличаются от региона к региону, начиная со второй половины 1990-х гг. Поэтому принципиальное значение приобретают реальные особенности режима, а их в условиях российского моноцентризма определяет губернатор, т.е. личность регионального лидера.

Возможна следующая типология региональных политических режимов:

1) По показателю динамики развития. Стабильность принято рассматривать как ключевую характеристику режима. Режимы делят на стабильные, среднестабильные и нестабильные. Стабильность можно оценивать через поддержание легитимности режима (прежде всего — успешное переизбрание или назначение лидера правящей группы на новый срок), гражданского порядка, допустимого (не критического для единства системы и гражданского порядка) уровня конфликтности.

2) По показателю эффективности функционирования. Режимы можно поделить на эффективные и неэффективные, выбрав при этом определенный критерий оценки эффективности. Обычно критерии эффективности определяются по успешности влияния политического режима на среду, в которой он функционирует. При таком подходе эффективность режима может, например, замеряться в экономике (успешная реализация экономических полномочий региональной власти) и выборных процессах (поддержка населения, популярность).

3) По особенностям принятия и реализации политических решений. Региональные политические режимы могут рассматриваться как авторитарные (как правило, персонифицированные) и либеральные (более демократические). В случае регионального политического режима речь идет скорее о стиле руководства, определяющем соотношение силового давления и компромисса при реализации политических решений. Для авторитарного режима характерны более жесткие способы подавления оппозиции.

В зависимости от способа принятия политических решений:

моноцентрические режимы (единый, обычно — персонифицированный центр) и полицентрические (коллегиальные).

Также следует различать режимы доминантные (стремятся к тотальному контролю за всеми сферами жизнедеятельности) и функциональные (действуют только в формальных нормативных рамках).

1) По глубине дифференциации. Региональные политические режимы делятся на консолидированные и неконсолидированные. В последнем случае власть представляет собой неустойчивую правящую коалицию.

2) По показателю наличия оппозиции. Региональные политические режимы могут быть поделены на безальтернативные и конкурентные.

3) По показателю автономии в составе государства. Режимы могут рассматриваться как автономные и зависимые. Автономные режимы закрыты для внешнего воздействия, а в пределе и крайнем случае являются сепаратистскими.

4) По показателю отношении с центром. Региональные политические режимы являются лояльными или оппозиционными, угодными или неугодными центру. Однако появление оппозиционных режимов возможно только в странах, где имеется сильная и притом выборная региональная власть.

5) По показателю влияния партийно-идеологических установок. Режимы делятся на идеологизированные (партийные) и прагматические (надпартийные, внепартийные, конъюнктурные).

6) По показателю информационной открытости. Режимы могут рассматриваться как информационно открытые и закрытые.

55. Понятие и типы региональных конфликтов.

Региональные конфликты – разновидность социальных конфликтов. Социальные конфликты – это конфликты, происходящие в обществе, связанные с борьбой за ценности и с притязаниями на статус, власть и ресурсы, в ходе этой борьбы оппоненты нейтрализуют, наносят ущерб или устраняют своих соперников***. Таким образом, региональные конфликты – разного рода социальные конфликты, возникающие между участниками, разделенными административной границей в рамках единого государства, и конфликты между центром и регионами.

Региональным конфликтам обязательно присуща пространственная характеристика и вовлечение в них значительного количества людей.
В основе региональных конфликтов лежат противоречия в сфере экономики, политики, религии, идеологии, и они, как правило, протекают в русле национально-этнических и религиозных столкновений. Такие конфликты носят затяжной характер и оказывают непосредственное воздействие на систему международных отношений.
Региональные конфликты отличаются составом субъектов. Региональные конфликты – это противоречия в ситуациях, когда, по крайней мере, одной из конфликтующих сторон выступает регион (как формальное или неформальное образование).
Региональные конфликты характеризуются определенной динамикой протекания.

Типы региональных конфликтов:

1. По предмету конфликта: реалистичные (конфликт как средство достижения цели, рациональный конфликт; направлен на достижение результата; есть возможность конструктивного регулирования) и нереалистичные (конфликт как самоцель, иррациональный; нет возможности влиять конструктивно; функция – снять эмоциональное напряжение);

2. По социальным последствиям: конструктивные и деструктивные.

3. По форме проявления: латентные (скрытые) и актуализированные (имеются внешние формы проявления), спонтанные, инициативные и спровоцированные, неизбежные, вынужденные, нецелесообразные.

4. По ресурсу: с нулевой суммой (интересы сторон полностью противоположны) и с ненулевой суммой (интересы противоречивы);

5. По масштабам, длительности и напряженности: общие и локальные, бурные быстротекущие, кратковременные; острые длительные, затяжные; слабовыраженные, вялотекущие; слабовыраженные, быстротекущие.

6. Конфликты интересов (столкновение интересов различных социальных субъектов в отношении ограниченных ресурсов или престижных статусов) и конфликты ценностей (противоречия из-за конкретных различий в разделяемых сторонами ценностях. Ценности – представления людей относительно целей и норм поведения, а также групповой идентичности).

7. По характеру конфликтного действия: насильственные и ненасильственные.

8. По коммуникативной направленности: горизонтальные, вертикальные, смешанные.

56. Особенности внешних региональных конфликтов РФ.

57. Этнические и территориальные конфликты: содержание дефиниций, причины возникновения, виды, практическая реализация на территории субъектов РФ.

Этноконфликт — конфликт между группами людей, принадлежащих к различным этносам. Это особая форма социального или политического конфликта, обладающего некоторыми особенностями:

1. в конфликтующих группах усматривается разделение по этническому признаку;

2. стороны ищут поддержки в этнически родственной или этнически дружественной среде;

3. в отдельных видах этноконфликтов этнический фактор стремится к политизации;

4. новые участники солидаризируются с одной из сторон конфликта исходя из общей этнической идентичности, даже если эта позиция им не близка;

5. этноконфликты чаще всего не являются ценностными и происходят вокруг тех или иных объектов и интересов групп.

Причины: - Пережитые «исторические несправедливости» вызывают у низкостатусных групп этнического меньшинства желание восстановить справедливость

- репрессии, переселение целых народов из их традиционных мест жительства,преследование многих партийных и государственных работников республик, представителей национальной интеллигенции

+ Для возникновения такого конфликта необходимо наличие трех факторов: Первый связан с уровнем национального самосознания, которое может быть адекватным, заниженным и завышенным. Два последних уровня и способствуют появлению этноцентрических устремлений. Второй фактор − наличие в обществе «критической» массы проблем, оказывающих давление на все стороны национального бытия. Третий фактор − наличие политических сил, способных использовать в борьбе за власть два первых фактора.

Исследователи предлагают самые разные классификации этнических конфликтов. При классификации по целям, которые ставят перед, собой вовлеченные в конфликт стороны в борьбе за ограниченные ресурсы, их можно подразделить на:

- социально-экономические, при которых выдвигаются требования гражданского равноправия (от прав гражданства до равноправного экономического положения):

- культурно-языковые, при которых выдвигаемые требования затрагивают проблемы сохранения или возрождения функций языка и культуры этнической общности;

- политические, если участвующие в них этнические меньшинства добиваются политических прав (от автономии местных органов власти до полномасштабного конфедерализма);

- территориальные – на основе требований изменения границ, присоединения к другому – «родственному» с культурно-исторической точки зрения – государству или создания нового независимого государства (см. Ямское, 1997).

Примеры этнополитических конфликтов (на всякий случай): 1. конфликт вокруг Приднестровья. Первоначальные требования сводились к автономии в рамках Молдовы. Однако высшие органы власти Молдовы отвергли такую возможность. Конфликт продолжал разрастаться. И приднестровцы стали ставить вопрос об отделении от Молдовы и государственной самостоятельности. Территориальные конфликты: связаны с воссоединением раздробленных в прошлом этносов: конфликты в Нагорном Карабахе, в Южной Осетии, национальное движение лезгинов в Азербайджане и др. Сюда же относятся конфликты, связанные с восстановлением территориальных прав депортированных народов. К ним относятся: спор между осетинами и ингушами из-за принадлежности Пригородного района, движение немцев России и СНГ за восстановление государственности в Поволжье.

· территориальные конфликты, основанные на территориальных противоречиях (захват чужих или освобождение своих территорий);

Этнотерриториальные конфликты можно свести в две группы в зависимости от характера конфликтующих сторон. В первую группу можно отнести конфликты, возникшие между этносами внутри одного государства (межэтнические) или между различными государствами (межнационациональные), при которых за государством признается право контролировать территорию. Вторую группу составляют конфликты, где государству в этом праве отказывает какая-либо часть населения. Эти конфликты, связанные с разделом территории самого государства по внутренним причинам, характеризуются как сепаратизм.

Конфликты первой группы, затрагивая территорию как объективную сторону государства, не нарушают его субъективного компонента — единства власти и народонаселения. Напротив, территориальные претензии или покушение на территорию извне вызывают эффект мобилизации населения, усиливая его консолидацию вокруг государственной власти, увеличивая тем самым социальный резерв государственной власти и ее способность контролировать спорную территорию. Если же межэтнические территориальные споры возникают внутри государственных границ, конфликтующие стороны обращаются к центральным государственным органам как к третейскому судье, поскольку именно в их компетенцию входит контроль территории и защита населения от насилия. Иными словами, территориальные конфликты первой группы не затрагивают сущность самой государственности, и в этом смысле выступают «внешними» по отношению к государству, увеличивая его административные ресурсы.

Иной характер имеют сецессионные конфликты, конфликты второй группы. Они созревают как политическое движение какой-либо этнической или этноконфессиональной группы населения, выдвигающей требования отделения территории проживания этой группы от целостного государства. Данный конфликт затрагивает не только территорию, но и саму суть государственности, поскольку в этом случае разрушается единство населения (какой-то его части) и государственной власти. Сама государственность трактуется сепаратистами как государственность другого народа. Сепаратизм как движение за отделения населения вместе с частью территории от государства, может быть направлен на достижение различных целей после отделения. Поэтому по стратегическим целям сепаратистское движение может иметь три формы: сецессию — отделение с целью создания собственного государства; ирредентизм — отделение части территории с целью присоединения ее к соседнему государству (например,заявление абхазских лидеров начала 90-х гг. о стремлении Абхазии отделиться от Грузии и войти в состав России); энозис — отделение с целью присоединения к «материнскому» государству, т.е. к тому, где проживает основной массив одноименного этноса (например, стремление осетинского населения Южной Осетии отделиться от Грузии и присоединиться к Республике Северная Осетия-Алания в составе РФ). Ирредентизм и энозис предполагают готовность другого государства «принять» отделяющуюся территорию государства-соседа. Такая позиция с необходимостью влечет трансформацию внутригосударственного конфликта в межгосударственный. Поэтому эти две формы сепаратизма встречаются достаточно редко.

Если территориальные конфликты наблюдались на протяжении всей истории общества, то сепаратизм как форма территориальных конфликтов получил распространение только в последние два столетия — период оформления и развития государственности современного типа. Именно феномен сепаратизма является предметной областью исследования этнополитологии и этноконфликтологии.

Практическая реализация на территории субъектов:

1. Некоторые народы разделены государственной границей и стремятся к воссоединению (как правило, в составе РФ). Это относится к лезгинам (разделённым между российским Дагестаном и Азербайджаном) и осетинам (разделённым между российской Аланией и Грузией).

2. Воссоединения своей этнической территории хотят ногайцы (разделённые между Дагестаном, Чечнёй и Ставропольским краем) и буряты (разделённые между Бурятией, АБАО, УОБАО, Иркутской и Читинской обл.).

3. Стремление районов с преобладанием русского населения национальных автономий к обособлению, собственной автономии, отделению и присоединению к соседним русским регионам. Зачастую это не просто общественное движение, а практическая политика местных властей, включающая и прямую дискриминацию нерусского населения. Такое имеет место в Майкопском и Гиагинском районах Адыгеи

58. Региональные социальные и политические конфликты как индексаторы дестабилизации российских Центр-периферийных отношений. Механизмы сглаживания социальной напряженности. (губернатор и его фигня на региональном уровне – в учебнике)

Базовая предпосылка конфликтов заключалась в том, что с 1990-х началось формирование выборных органов местного самоуправления, которые существенно ограничивали властный ресурс губернаторов "снизу". Во всех этих ситуациях губернатор, утверждаясь как первое лицо в регионе, искал способы подавления политических институтов, которые воспринимались как конкуренты в борьбе за властный ресурс и потенциальные очаги политической оппозиции. Сложились предпосылки для двух базовых конфликтов в регионах:

конфликт ветвей власти: губернатор против законодательного собрания(эволюция конфликта: 1991-1993 – губернатор утверждался в роли "хозяина региона", главного центра власти;
1994 г.- роспуск советов и формирование первых законодательных собраний с очень ограниченными полномочиями;
1995—1997 гг. - медленный подъем региональной законодательной власти, что в отдельных регионах ведет к восстановлению данного типа конфликтности;
1996-1997 – смягчение и стабилизация отношений между ветвями власти в регионе; Губернаторы отрабатывают технологии контроля за законодательной властью, не позволяющие ей играть определяющую роль в региональном политическом процессе. Законодательные собрания ищут пределы своей политической автономии, которая в регионах сильно различается в зависимости от положений устава, кадрового состава депутатского корпуса и личности спикера. Но говорить о широко распространенном конфликте уже не приходится;
Политическое содержание конфликта: стремление спикеров занять губернаторский пост. Но к середине 2000-х г. отношения урегулировались в сторону губернаторов. Как? Во-первых, благодаря формированию депутатского корпуса на выборах: т.е. в состав законодательного собрания, в которое входят зависимые от губернатора руководители бюджетных организаций, промышленных предприятий и аграрных хозяйств: во-вторых, определение фигуры спикера: если губернатор полностью контролирует процесс, то спикером становится его ставленник, слабый, зависимый лидер, не имеющий собственных перспектив; в-третьих, текущий губернаторский контроль над депутатской деятельностью: отрабатывается через влияние на спикера и другие ведущие фигуры (вице-спикеры, главы комитетов), что предопределяет голосование "болота".
Итог: в начале XXI в. в отношениях между ветвями власти в регионах наблюдается "смещенное" динамическое равновесие, установившееся в пользу губернаторов. Говорить о мощном конфликте нельзя, поскольку нынешняя ситуация предопределена существующими правилами игры и законодательством.)

конфликт региональной государственной власти и местного самоуправления: губернатор против главы местного самоуправления (эволюция конфликта: 1994—1996 гг. губернатор сталкивается с оппозицией на нижних этажах власти; 1997—1998 гг – усиление конфликтности после первых выборов местных глав и на фоне повышенного интереса к местному самоуправлению федерального центра; 1997—1999 гг – конфликт между губернаторами и мэрами крупных городов;
Суть конфликта: мэры стремятся задействовать свой ресурс для борьбы за главное — губернаторское кресло. Мэры крупных городов начинают конфликтовать с губернаторами как раз потому, что обладают сопоставимым объемом ресурсов и выглядят "почти губернаторами". Это в сочетании с большой численностью избирателей в "контролируемых" ими городах позволяет мэрам заявлять о своих претензиях на губернаторский пост. Характерно, что в случае избрания губернатором бывший мэр начинает вести себя в соответствии с губернаторской логикой поведения, к примеру
когда выходцы из одной политической группы, заняв посты губернатора и мэра соответственно, начинали ожесточенно конфликтовать друг с другом. Показательны конфликты между членами КПРФ.
(!) - В реальности речь идет о конфликте не между губернатором и местным самоуправлением, а между губернаторами и немногочисленными городами-донорами. Как известно, в России действует механизм перераспределения средств между уровнями власти: вышестоящий уровень концентрирует средства, а затем делит их в иной пропорции между своими территориальными ячейками. Поэтому в российскую политическую систему заложен конфликт между центрами-донорами и дотационной периферией, который определяет содержание и структуру конфликта между губернаторами и местным самоуправлением.
Итог: В начале XXI в. усилилось давление губернаторов на "непокорные" муниципальные образования. В некоторых субъектах впервые губернаторы принялись подчинять себе власть в "особых" городах, ранее пользовавшихся полной неформальной автономией (яркий пример Новороссийска и Сочи в Краснодарском крае при губернаторе А. Ткачеве). В целом местное самоуправление как институт было эффективно подавлено финансово-экономическими методами. На уровне мэров остаются политики, готовые и способные претендовать на власть в целом регионе, что ведет к росту политической напряженности. Но большинство занимает оборонительную позицию, понимая ограниченность своих возможностей.

конфликт региональной государственной власти и агентов федеральной власти на местах в лице полномочных представителей президента, главных федеральных инспекторов, прокуроров и т.п. или «губернаторы против федералов» (Начало: 2000-е года. Новый конфликт появился на этапе политического размежевания двух уровней государственной власти — федеральной и региональной — в связи с укреплением властной вертикали при В. Путине. Здесь уже возникает расхождение между интересами федерального центра и губернаторов. Развитие институтов автономного (от губернаторов) федерального представительства и вмешательства на местах ведет к тому, что конфликт "центр — регионы" приобрел внутрирегиональное измерение)

В регионах начинает формироваться представительство непосредственных интересов федерального центра — чиновники и политики, ориентированные на позицию центра, прежде всего — администрации президента. Принципиальное отличие этой ситуации от предыдущих заключается в том, что губернаторы не имели возможности разрешить этот конфликт путем подавления конкурирующего властного органа более или менее легальными методами. Наоборот, они сами оказались под контролем вышестоящих инстанций. Началась своеобразная борьба за "формулу стабильности" в регионе. До сих пор ее определял губернатор. Теперь определяющую роль пытался играть федеральный центр, который в крайних случаях начал ставить вопрос о смещении неуправляемых и слишком самостоятельных губернаторов. Зачастую как раз тех, которые обеспечили в регионах завидную стабильность, но на "неправильных", с точки зрения центра, основаниях.

В регионах выходят из-под неформального губернаторского контроля федеральные структуры, которые становятся центром кристаллизации антигубернаторской оппозиции или просто инструментом давления на губернаторов:

• функцию давления выполняют полпредства и находящиеся непосредственно в регионах главные федеральные инспектора;

• центрами политической активности становятся органы прокуратуры, которые в ряде случаев начинают борьбу с губернаторами;

• в качестве центров кристаллизации элиты иногда выступают региональные управления ФСБ.

Итог: в отношениях губернаторы – федералы установилось динамическое равновесие. В большинстве случаев в отношениях губернаторов с "федералами" работает логика "пакта о ненападении". Губернаторы попадают в ловушку, в которую они сами загнали глав местного самоуправления. Практически никто из них не обладает ресурсом, позволяющим протестовать и сопротивляться. Однако центр все-таки скорее предпочитает работать с действующими губернаторами, чем устраивать операции по их замене.

Подводя итог всему вышесказанному: в эпицентре любого регионального конфликта находится губернатор. Это естественно при сложившейся моноцентрической системе власти в регионе. Прочие центры власти ведут борьбу за влияние с губернатором, а в идеале стремятся сами захватить губернаторскую власть. При этом очевидны три конфликта губернаторов — с законодательными собраниями, мэрами крупных городов и "федералами". Каждый из этих трех конфликтов доминировал на определенном этапе новейшей политической истории. В начале XXI в. при частичном сохранении второго конфликта наиболее важным стал третий, но он имеет скорее скрытый характер.

59. Евроскептицизм: трактовки содержания и направления.

Евроскептици́зм — термин, которым обозначают скептическое, негативное отношение к процессам интеграции в рамках Европейского союза.
Также евроскептицизм- это выступление против любой формы наднациональных европейских институтов, которые угрожают национальному или могут угрожать суверенитету и традиционной европейской государственной системе.

Можно рассматривать 2 типа евроскептицизма: жесткий (принципиальное сопротивление/неприятие европейской интеграции и ЕС; радикальное отрицание всего проекта европейской интеграции и попытку утверждения некоего альтернативного проекта, подразумевающего как привило последовательную суверенизацию национальных государств) и мягкий (не отрицание самого Союза и членства в нем, а критическое отношение лишь к некоторым моментам европейской интеграции, таким как федерализация Евросоюза, прямое подчинение национальных властей Брюсселю, избыточное влияние на национальную экономическую, социальную и фискальную политику).
Фракция Европарламента, объединяющая консервативные евроскептические партии – Европа за свободу и демократию – является одним из примером жесткого типа евроскептицизма. Во многих западных странах ЕС, жесткий евроскептицизм является одной из отличительных черт антиорганизационных партий (я не знаю, как сказать иначе). Консервативная фракция евроскептиков-антифедералистов[1][2] в Европейском парламенте и Совете местного самоуправления СЕ - Европейские консерваторы и реформисты – является примером мягкого евроскептицизма.

Существуют четыре способа, по которым евроскептицизм проявляется в партийной системе и в самих партиях: 1- Европейские партии с единственной задачей, которой является сопротивление ЕС (т.н. «жесткие» евроскептики)

2- Протестующие партии с евроскептической политикой. Эти партии принимают позицию противодействующей ЕС в правительственной линии. К примеру, можно указать Партию зеленых Швеции (также можно отнести к «жесткой» линии).

3- Укорененные в политической системе партии с евроскептической направленностью. Такие партии - твердо устоявшиеся политические партии, которые часто получают широкую поддержку от избирателей и принимают общее положение евроскептицизма. Например, Консервативная Партия Великобритании.

4- Евроскептические фракции. Когда значительная фракция данной партии пропагандирует евроскептицизм, в то время как сама партия в целом придерживается позиции в пользу интеграции.

Хотя партийный евроскептицизм может дать маркировать общий уровень евроскептицизма, он все же не всегда точное отношение народных масс к европейской интеграции. Процент поддержки партий евроскептиков не всегда эквивалентен уровню национального евроскептицизма. Избиратель может проголосовать за партию, как а) с евроскептической политикой, так и б) евроскептической фракцией, хотя может и не поддержать эту политику или фракцию вовсе. Также специфические евроскептические партии в системе могут не показать истинную ориентацию партии. Такой политикой пользуются периферийные партии с незначительным влиянием, прежде всего для того, чтобы отличиться от более сильных партий и привлечь голоса. Поддержка таких партий не может рассматриваться как показатель уровня евроскептицизма в народе, так как избиратели могут проголосовать за такую партию лишь в качестве протеста. Например, в то время как увеличение поддержки Партии Свободы Великобритании на июньских парламентских выборах 2004-го года могло показать рост британского евроскептицизма, а также рост недовольства традиционно доминирующих партий - Лейбористской и Консервативной, это не связанно с их политикой по отношению к ЕС. Поэтому к партийном евроскептицизму стоит относиться настороженно, поскольку он не всегда и не в полной мере отражает чаянья народных масс. Народный евроскептицизм, однако, доказывается другими методами, исключая наличие партии евроскептиков. Он проявляется в ходе референдумов и статистических опросов.

60. Регионы как участники международных отношений: проблемы соотношения государственного суверенитета и парадипломатии.

Парадипломатия (англ. paradiplomacy) — международные (внешние, транснациональные, трансграничные) связи субнациональных (нецентральных, региональных, местных) органов власти.

Парадипломатия, — отмечают Дж.Макнивен и Д.Кэнн, — это термин, относящийся к международной деятельности, которая имеет место наряду (отсюда — использование

греческой приставки "пара") с традиционной дипломатической деятельностью. Традиционная дипломатия состоит из деятельности, осуществляемой суверенными государствами, и между собой. Парадипломатия осуществляется субнациональными единицами, такими как провинции и города".
Начнем с того, что необходимость решения таких вопросов как повышение эффективности внешней торговли, привлечение иностранных инвестиций, обеспечение общей конкурентоспособности страны во взаимозависимой мировой экономике и т.п. в федеративном государстве оказалось невозможным без активного подключения субъектов федерации, и главную роль здесь играют 2 фактора:
Во-первых, многие субъекты федераций обладают большим производственным потенциалом, без полной реализации которого во внешнеэкономической сфере существенно пострадало бы национальное хозяйство в целом.

Во-вторых, эффективная внешнеэкономическая политика современных федераций невозможна без активного участия их субъектов и потому, что последние обладают достаточно широким кругом полномочий. Использование их может содействовать или препятствовать развитию международного сотрудничества.

В условиях демократического развития федеральная власть может и должна выражать и проводить в жизнь общенациональные интересы. Но она при всем желании не

способна учесть массу специфических, региональных интересов, удовлетворение которых нередко требует выхода за пределы государственных границ. Это тем более верно применительно к огромным по размерам странам с региональной экономической специализацией, с большими территориальными и социально-этническими особенностями их частей. Практически невозможно из единого федерального центра рационально решать все возникающие в конкретном регионе многочисленные вопросы, связанные с экспортно-импортной деятельностью, привлечением иностранных инвестиций, созданием свободных экономических зон и т.п.

Есть еще одно важное обстоятельство, объясняющее активизацию внешнеэкономической деятельности субъектов федераций, — их прямая ответственность за материальное благополучие своего населения. В попытках разрешить некоторые региональные экономические проблемы за счет развития внешних связей опрометчиво уповать на федеральный центр. Трудно надеяться на то, что он "дойдет" до каждого региона, учтет специфические интересы его

населения, тем более — отдельных социальных групп. Объективно субъекты федераций лучше представляют свои проблемы, полнее учитывают экономические и социально-культурные особенности своего региона, глубже знают потребности и возможности действующих на их территории фирм и других участников социально-экономических отношений, эффективнее могут использовать свои природные, материально-технические и финансовые ресурсы.

В качестве формы непосредственного подключения субъектов федераций к внешним связям следует выделить также их участие в международных организациях и/или конференциях в качестве самостоятельных или ассоциированных членов, наблюдателей или просто приглашенных. В ряде договоров федеральных органов власти РФ с субъектами федераций такое участие предусмотрено. Как правило, выход членов федераций на международную арену не затрагивает вопросы внешнеполитических отношений и обороны. Он связан, в основном, с экономическими аспектами внешних связей, с межгосударственным сотрудничеством в области образования, науки и культуры. При этом и внешнеэкономические, и научно-образовательные, и культурные связи субъектов федераций с иностранными партнерами должны соответствовать общегосударственным интересам и находиться в русле общей внешнеполитической стратегии федеративного государства как целого.

Пример: совместное заявление об установлении отношений дружественного партнерства между нижней саксонией и Тюменской областью от 21 мая 1992 года. реализация на основе регулярно принимаемых совместных рабочих программ.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 9 10 11 1213