Главная | Обратная связь

БЕРЕМЕННОСТЬ, ПРЕЖДЕВРЕМЕННЫЕ РОДЫ И АБОРТ

Несмотря на растущий интерес к психоаналитическому пониманию беременности, все еще нет литературы по само­произвольным выкидышам и недонашиванию, хотя абортам и уделяется некоторое внимание. Анализ пациенток, у кото­рых был выкидыш*, часто открывает - много лет спустя пос­ле этого события - чувство утраты, долгое горе и не нашед­шую выхода скорбь (продолжительную депрессию), поте­рю самоуважения и ненависть к своему женскому телу, ко­торое не родило живого ребенка, как родило тело их матери. Выкидыш наносит урон представлению о самой себе.

Здесь я буду говорить и о выкидыше, и об аборте, и об их психологических предпосылках и последствиях. В обеих ситу­ациях молодая женщина беременеет, вступает в нормаль­ный этап дальнейшего развития жизненного цикла, но не спо­собна выносить беременность и стать матерью, даровать миру живого ребенка. Таким образом, нормальной первой беременности нередко угрожает выкидыш. Причины этого врачу зачастую трудно бывает установить и устранить, и они вовсе не обязательно повторятся в последующих беремен­ностях. Большинство выкидышей случается в первой трети беременности, когда женщина сознательно ощущает раз­вивающийся плод как часть Собственного Я. Ее сновиде­ния могут раскрыть другие стороны бессознательной фанта­зии и тревоги, например, о том, кого представляет собой плод и кто именно на эдипальной стадии девочки стал отцом ее ребенка в запретном, нагруженным виной половом акте.

При анализе женских сновидений на меня произвело силь­ное впечатление влияние физиологических телесных измене­ний на душевную жизнь. В сновидениях могут найти отра­жение даже гормональные изменения в теле женщины во время менструального цикла. Как в ежемесячном, так и в жизненном цикле развития женщины, психические и теле­сные изменения влияют друг на друга, и тесная связь меж-

* Следует отметить, что каждая четвертая из первых беременно­стей заканчивается выкидышем.

ду ними позволяет женщине бессознательно использовать свое тело в попытках избежать психического конфликта. Моя практика работы с пациентками, страдающими невынаши­ванием, заставила меня задуматься о возможности суще­ствования некоторых бессознательных причин для выкиды­ша. Психоанализ, при котором бессознательные причины невынашивания будут осознаны пациенткой, поможет ей сохранить беременность и родить живого ребенка.

Первая беременность, рывок от дочернего состояния к материнскому,- время эмоционального и психологического переворота. Однако, несмотря на эмоциональный кризис, ко­торый она провоцирует, это нормальная фаза развития и дра­гоценное время для эмоциональной подготовки к материн­ству. Во время беременности, особенно первой, оживают конфликты предыдущих этапов развития, и молодая жен­щина вынуждена разрешать их внутренне и внешне новым путем. Мы можем, таким образом, рассматривать первую беременность как кризисную точку в долгом поиске женс­кой идентичности, как точку, из которой невозможен возврат. Беременность - важный этап решения задачи отделения от матери и индивидуализации, задачи, которую женщина ре­шает всю свою жизнь. Как мы это видели в главе 6 («Влия­ние особенностей психического развития в раннем детстве на течение беременности и преждевременные роды»), детс­кое желание идентифицироваться с первичным объектом (могущественной доэдипальной матерью) можно наблюдать в играх и фантазиях девочки задолго до реальной возмож­ности стать матерью.

Когда в юности девушка вступает в свою собственную сексуальную жизнь, она подтверждает тем самым свои права на свое тело и ответственность за него, отдельное от мате­ринского. С этого времени слабеет власть матери над телом дочери. Однако беременность позволяет женщине вновь пе­режить первичное единство с матерью и одновременно нар-циссически идентифицироваться с собственным плодом как с Собственным Я в глубине материнского тела. Подобное симбиотическое состояние будущей матери может активи­ровать у нее напряженно амбивалентные чувства как к сво­ему плоду, так и к своей матери. Для молодой женщины,

чья мать была достаточно хорошей, временный регресс к первичной идентификации с щедрой жизнедающей матерью и к идентификации с Собственным Я в качестве собственного ребенка - это приятная фаза развития. Для других женщин, у которых амбивалентность к матери не получила разреше­ния или даже преобладают негативные чувства к Собствен­ному Я, сексуальному партнеру или важнейшим фигурам прошлого, неизбежный регресс беременности облегчает про­ецирование этих негативных чувств на плод. Таким обра­зом, ребенок задолго до своего появления на свет может обладать для матери негативной пренатальной иден­тичностью.

В период первой беременности перед молодой женщиной лежат два пути разрешения психического конфликта. Она может удерживать плод внутри себя, защищая его и позво­ляя ему месяц за месяцем расти и созревать, или же она может физически отвергнуть его выкидышем или абортом. Таким образом, мать может содействовать жизни плода и собственному материнству или разрушить и то и другое. Незавершенная беременность и отказ от рождения живого ребенка (по бессознательным мотивам или в силу сознатель­ного решения сделать аборт) для каждой женщины имеют индивидуальное значение. На эмоциональный исход бере­менности влияет взаимодействие фантазии и реальности в сознании беременной. Некоторые женщины, как только уз­нают о своей беременности, начинают мечтать и фантазиро­вать о своем ребенке, его образ возникает в их сновидени­ях или же в их бессознательных фантазиях, иногда даже с его собственной сексуальной идентичностью. Эти женщины предвкушают свое достаточно хорошее материнство, какое они пережили со своими матерями. Выкидыш для них- болез­ненная утрата, потеря полноценного ребенка, смерть которого требует оплакивания.

Другие женщины относятся к плоду как к части собствен­ного тела, без которой легко можно обойтись. Их сознатель­ное желание забеременеть вовсе не имеет своей конечной целью материнство. Беременность для них может быть бес­сознательным средством подтверждения женской сексуаль­ной идентичности или взрослости, физической зрелости.

Плод представлен в фантазиях, сновидениях или реаль­ности не как ребенок, а, скорее, как аспект плохого Собствен­ного Я или как плохой внутренний объект, который следует изгнать. Анализ таких пациенток открывает нам их раннедетс-кие отношения с матерью: они до предела заполнены фруст­рацией, гневом, разочарованием и виной. Утрата плода в результате выкидыша или аборта для них, скорее, облегче­ние, а не потеря. Внутри них словно продолжает сидеть пло­хая мать и не разрешает своей дочери самой стать мате­рью. Возможно, что бессознательная тревога беременной, связанная с фантазией о плоде как представителе плохих и опасных аспектов ее Собственного Я и ее партнера, вносит вклад в стимуляцию изгоняющих движений матки, которые и приводят к выкидышу. Аналитик в этих случаях восприни­мается при переносе как злонамеренная внутренняя мать. Анализ этих аспектов душевной жизни может помочь жен­щине сохранить беременность и стать матерью.

Главенствующая установка Фрейда на материнство состо­яла в том, что первенец для матери служит продолжению ее нарциссизма; таким образом, ее амбивалентность к живому ребенку получает позитивное разрешение. Ребенок стано­вится любимым и желанным. Любовь к ребенку вызывает у нее вину за негативные к нему чувства и желание эту вину загладить. Однако Фрейд также признавал материнскую ам­бивалентность и то, что матери трудно иметь выжившего, но нежеланного ребенка. «Как много матерей, нежно любящих своих детей, даже, может, чересчур нежно, неохотно зача­ли их и хотели иногда, чтобы живое существо внутри них не развивалось бы дальше?».

Клинический опыт заставляет нас признать, что амбива­лентность, скрытая или явная, присутствует во всех отноше­ниях ребенок-родитель и во многом зависит¹ от отношений между самими биологическими родителями и их установкой на будущего ребенка. Библейский миф о Моисее, греческий миф об Эдипе и кельтская легенда о Мерлине - детях, выбро­шенных родителями после рождения, показывают нам уни­версальность этой темы. Клинический опыт подтверждает также универсальность искушения быть физически или эмо-циональн жестоким к беспомощному, требовательному

младенцу или трудному, растущему ребенку. На эту уни­версальную родительскую дилемму могут пролить яркий свет наши чувства контрпереноса, возникающие, когда поведе­ние пациента противоречит нашим личным нормам нравствен­ности. В подобных обстоятельствах, особенно с перверсны-ми пациентами или садистами, аналитику особенно трудно удерживаться на позиции нейтральности. Аналитику прихо­дится отслеживать свою позицию, чтобы противостоять иску­шению принять на себя роль родителя-судьи, который уста­навливает моральные нормы для упорствующего ребенка.

Я попытаюсь иллюстрировать мои взгляды на универсаль­ность дилеммы материнской амбивалентности и различные пути ее разрешения, представив три клинических случая. Первая пациентка была жертвой концлагеря, и пережитые испытания привели к неоднократным выкидышам. У второй пациентки были чрезвычайно нелегкие отношения с мате­рью; анализ открыл ее бессознательную амбивалентность к плоду (несмотря на сознательное желание иметь ребенка) и помог выносить беременность. Третья пациентка прервала три беременности и почувствовала облегчение, когда при­близилась менопауза, и она больше не могла забеременеть.