Главная | Обратная связь

В городе Нью-Хейвен

«Unknown Soldier» - эпический антивоенный гимн Doors, начал свою жизнь в «Fillmore Auditorium» в Сан-Франциско 16 ноября 1967 года, когда Doors играли на открытии у британской группы Procol Harum. «Solder» была настоящей провокацией. В то время как американские солдаты в дельте реки Меконг, «железный треугольник» (альянс членов конгресса, принимающих решения о расходах из бюджета, чиновников исполнительной власти, выполняющих эти решения и групп, интересам которых выгодны эти решения) и нагорные дебри, называемые Кхешань (административный центр Хоангхоа во Вьетнаме), подвергались возрастающему давлению со стороны коммунистических повстанческих движений во Вьетнаме, «Unknown Soldier» описывала наблюдения жестокости войны по телевидению и смерть неизвестного солдата, любого солдата, брошенного в неясность боевой обстановки по приказу стариков идеалистов. (Позже Doors добавят в песню постановку казни). Публика в Сан-Франциско приняла премьеру песни немного изумленно. Песня стала важной частью антивоенной агитации, продуктом искусства, привлекшему к себе незамедлительное внимание поколения, которому это было не безразлично. Ни одна другая группа не смогла бы выпустить песню (а затем и фильм) настолько жуткую, страстную и точно бьющую в цель. (Это станет так же последним выступлением Doors в «Fillmore» в Сан-Франциско. В те выходные они провели и свое последнее выступление в «Winterland Ballroom». Doors выросли из бальных залов. Скоро они станут первопроходцами, давая рок-концерты на больших спортивных аренах).

Вернувшись в Лос-Анджелес Джим поссорился с Памелой, которая стала чаще, чем прежде употреблять героин. Он переехал в другой отель и реально забухал, начав пить и днем с друзьями из съемочной группы, особенно с Полом Феррара и Бэйбом Хиллом. Бэйб был бородатым, дородным и светловолосым, похожим на байкера, которого Феррара привел в съемочную группу, чтобы держать подвесной микрофон во время хаотичных выступлений Doors. Бэйб Хилл быстро стал ценным другом Джима, часто выступая и в роли телохранителя.

На следующие выходные Doors полетели на восток, чтобы выступить три вечера с группой Nitty Gritty Dirt Band. В «Hunter College» на Манхэттене в пятницу вечером Джим выглядел усталым и странным. Вместо того чтобы явить себя пьяным божеством в черной коже, Джим устроил разочаровавшее всех ток-шоу (перед публикой где было много представителей СМИ Нью-Йорка), которое ожило лишь благодаря находившемуся все еще в разработке скетчу «Unknown Soldier». (Эд Арановитц писал в «New York Times»: « На лице Моррисона было выражение человека, который знает, что он слишком красив, чтобы когда-либо насладиться настоящей любовью»). На проходившей после выступления вечеринке, Джим случайно пролил свою выпивку на девушку-репортера, спросившую его, не был ли он «убитым» сегодня на сцене.

«Люди, да я всегда убитый», - рассмеялся Джим, и все рассмеялись вместе с ним.

На следующий день персоналу Doors пришлось отбиваться от матери Джима Моррисона. Его родители снова жили недалеко от Вашингтона, и Клара Моррисон пыталась пригласить Джима на день благодарения, но он игнорировал ее послания и отказывался перезванивать. Она оставила несколько сообщений, что они с братом Джима, Энди, собираются посетить вечернее шоу группы в бальном зале «Washington Hilton». Джим сказал Биллу Сиддонсу, чтобы его мать обеспечили билетами, но велел держать ее подальше от него. «Я не хочу их видеть», - сказал он. Рич Линнел – молодой промоутер, который скоро начнет работать с Doors, был делегирован к Энди и Кларе, чтобы держать их в отеле, пока Doors будут на сцене. Позднее Джон Денсмор описывал Клару (которая, очевидно, была расстроена подобными преградами), как агрессивную и настойчивую.

Биограф Джерри Хопкинс, получивший свою информацию от Сиддонса, писал, что Джим узнал мать, которой дали билеты в первый ряд, и смотрел на нее, исполняя версию Эдиповой части «The End». По окончании шоу Джим сразу смылся из бального зала. Он больше никогда не увидит мать и не будет с ней разговаривать.

Теперь расписание концертов Doors было образцовым. Джим провалил пятничный вечер. В субботу было уже чуть лучше. В воскресенье они совсем сникли. Когда началось шоу, группа пять минут импровизировала в «Soul Kitchen», дожидаясь Джима. Когда он наконец-то вышел, овации были такими громкими и сильными, что ему пришлось просить тишины. Внезапно все стихли, подтверждая заявления и восхищения Рэя способностями Джима контролировать толпу. Джим начал рассказывать о кабаке в Венеции-Бич «Olivia’s», где подавали африканскую пищу, и публика стала напевать аккорды. Каждая песня принималась долгими, искренними аплодисментами. «Моррисон был слишком хорош, чтобы просто делать музыку, – писала газета «Hartford Times» . – Он отдавал работе душу и сердце».

На следующий день Doors вылетели назад в Лос-Анджелес. Парни из Nitty Gritty Dirt Band говорили Хартфорду Куранту, что играть с эгоцентричными, вечно опаздывающими Doors, было настоящей тягомотиной. «Doors нравилось играть с публикой – это пугало». Canned Heat – любимая блюзовая группа Джима, играла на разогреве у Doors в университете «Col State Long Beach»1 декабря 1967. Джим покинул сцену посреди песни «The End», после слов о матери. Подростки решили, что это часть шоу и начали аплодировать. В штате Орегон, в Портленде, полиция остановила шоу после того, как во время «Light My Fire» Джим спрыгнул со сцены и начал выкрикивать: «У копов есть оружие, но власть у нас». Хаос и беспорядки начались в «Memorial Coliseum». Включилось освещение зрительного зала. Копы сказали Джиму вернуться на сцену, но он начал трепаться с толпой, пользуясь микрофоном, так что полиция отключила питание.

Затем Doors полетели на восток, чтобы провести еще один хамский уик-энд. В городе Трои, штата Нью-Йорк, их встретили весьма прохладно апатичные, рассеянные студенческие толпы «Ренсселеровского Политехнического Института». «Break On Through», «Alabama Song», «When the Music’s Over» - ничего не помогало. Во время интерлюдии «Back Door Man» Джим читал стихи из нового «Five to One», включая триумфальную, вызывавшую гордость часть «У них оружие, но у нас количество» - всем было плевать. Спустя час Джиму это наскучило, и он заорал: «Если это Троя, то я говорю с гребанными греками!» Doors ушли. Это случилось на двадцать четвертое день рождения Джима, и он чертовски разозлился.

На следующий день они поехали в Нью-Хейвен. Джим был мрачным и брюзгливым, переживая за провал в Трои. Это стало еще одним дерьмовым днем рождения, и атмосфера в Нью-Хейвене накалялась. Копы были обеспокоены, потому что в город прибыли «Черные пантеры», заявляя о полицейской жестокости. Несколькими днями ранее копы силой подавили антивоенный митинг недалеко от Йеля, избив и арестовав демонстрантов. Даже местная пресса выражала недовольство полицейской жестокостью в некогда безмятежном студенческом городке. Концерт проходил на хоккейной площадке. Спонсорами выступали студенческие братства колледжа Нью-Хейвен. Биллу Сиддонсу оказали помощь в настройке оборудования Винс Тринор, органный мастер из Андовера, штат Массачусетс, и четыре друга, побывавших на великом концерте в «Hampton Beach» в конце этого лета, которые прибыли в Нью-Хейвен снова увидеть группу. Так же в Нью-Хейвене находилась, чтобы задокументировать шоу, команда из журнала «Life», включая Тима Пейджа, военного фотографа только что вернувшегося из Вьетнама (позднее модель гонзо-хиппи Денниса Хоппера в «Апокалипсис сегодня»). Пейдж пригласил за компанию друга по имени Майк Зверин – джаз-критика из «Village Voice». Оба в ту ночь будут арестованы вместе с Джимом.

Незадолго до шоу, которое должно было начаться в половине десятого, Джим с компанией пошел поужинать. Девушка, студентка «Southern Connecticut State College», попросила у Джима автограф, и он пригласил ее на концерт. Позднее Джим и девушка скрылись в душевой и просто знакомились, целовались, разговаривали, когда вошел офицер полиции Нью-Хейвена. (Приятель девушки искал ее, прося помощи у копов на входе). Офицер не знал Джима и грубо велел им исчезнуть. Джим послал его. «Что?» «Отвянь, мудак». Коп тут же отцепил баллончик с газом «мейс» и брузнул Джиму в лицо. Ослепший, с горящим лицом, Джим вырвался из душевой и побежал по коридору, голося, словно его режут, заливаясь слезами из налитых кровью глаз.

Майк Зверин: «За сценой было людно, и происшествие накалило обстановку. Кто-то сказал группе: «Свиньи только что применили к вашему певцу слезоточивый газ!» Люди разгневались, и началась толкотня. Тим Пейдж делал снимки, пока его не вышвырнули копы. Менеджер Doors, которому на вид было не больше шестнадцати, отвел Джима в ванную и попытался промыть ему глаза».

Лейтенант Келли из полиции Нью-Хейвена пробарражировал на сцену, жесткий старый коп-ирландец – Стерлинг Хейден в «Крестном отце» - и сказал, что хочет немедленно арестовать Джима. Агент Doors, Дик Лорен, предупредил его, что в зале две тысячи студентов, которые взбунтуются, если шоу не продолжится. В конце концов полиция поняла, что жестоко обошлась со звездой представления. Привели провинившегося копа, чтобы он принес извинения Джиму. Полиция самонадеянно решила, что все улажено. «Никаких обид, да, Джим?» Моррисон не ответил, лишь неоднозначно улыбнулся и попросил пива.

Шоу началось спустя час. «Дамы и господа – из Лос-Анджелеса, Калифорния – Doors!» Спев четыре песни, во время «Back Door Man» Джим Моррисон вышел из образа и заговорил: «Я хочу рассказать вам небольшую историю. Это случилось здесь… совсем недавно, прямо в Нью-Хейвене». Денсмор продолжал набивать тяжелый ритм том-том барабанов. «… Мы ничего не делали, просто стояли и разговаривали, и вошел этот маленький мужчина… очень маленький, в очень маленьком синем костюме, в маленькой синей фуражке, он потянулся за спину, достал маленький черный баллончик и брызнул из него мне в глаза… Я был слеп минут тридцать».

Майк Зверин: «Вообще-то Джим просто передавал то, что случилось, делая частью шоу. Он рассказывал всю историю в деталях, в его голосе можно было заметить неяркий южный акцент: ужин, девушка, они были в душевой, и этот коп начал приставать к ним. Джим имитировал тупой голос копа, издеваясь над полицейскими из оцепления перед сценой. Когда он сказал толпе, что копы применили «мейс», начались возмущения. Несколько девушек из первого ряда начали сыпать на копов проклятия, называя их свиньями и мешками с дерьмом. Это была щекотливая ситуация, заставившая полицейских потерять терпение.

Джим перешел к «When the Music’s Over» и на пике песни закричал: «Нам нужен весь этот гребаный мир, и он нужен нам… сейчас». Когда лейтенант Келли услышал дикий вопль Джима и увидел, как толпа хлынула к сцене в каком-то экстазе, то велел включить свет. Затем он вышел на сцену и хлопнул Джима по плечу: «Ты зашел слишком далеко, молодой человек». Рэй поднялся, подошел к Джиму и прошептал ему что-то на ухо. Джим проигнорировал его и закричал разгневанной толпе: «Вы хотите услышать еще?» и «Выключите свет! Выключите этот чертов свет!» Джим протянул Келли микрофон и провокационно протянул: «Давай, чувак. Скажи, что ты думаешь. Вперед!» Но два других копа схватили Джима за руки и вывели со сцены. Билл Сиддонс в белой рубашке, как у казака, попытался вмешать, но Джим остановил его: «Остынь, Билли. Им нужно это сделать. Это то, что должно произойти». Винс Тринор последовал за ними по служебной лестнице, засвидетельствовав, как два копа бьют Джима по почкам. И обрабатывали его не хило. Доставив Джима к погрузочной площадке за зданием, копы повалили его на землю и били по ногам, затем шарахнули головой о крышу, когда сажали в патрульную машину. Джим вынес все это, не сказав ни слова.

Тринор побежал по лестнице обратно. Doors бесполезно толпились наверху. Билл Сиддонс был потрясен. «Езжай в тюрьму, - сказал ему более старший и мудрый Тринор. – Доберись туда, как можно быстрее. Сделай все, что сможешь. Мы позаботимся о сцене».

Майк Зверин: «Копы были жуткими. Они быстро очистили холл, так что намек на небольшой бунт был только на улице». Сирены, полицейское подкрепление. Парни обезумели от того, что несколько девчонок назвали их свиньями. Тим Пейдж, недавно вернувшийся из Вьетнама, насмотревшись на зоны высадки десанта, перестрелки, расчехлил свои «Nikon» и сделал кучу фотографий, затем был арестован вместе с Звериным и исследователем «Life», делавшим записи.

В то время как возле участка собралось порядка тридцати человек, внутри полиция обвиняла Джима, делала фотографии в личное дело, цеплялась к его длинным волосам, вменяя непристойное поведение и сопротивление аресту, назначив залог в 1500 долларов. (В записи об аресте, Джима описывают как певца, работающего на себя, 6 футов (182 см) росту – в действительности 5.9 футов (175 см) – и 145 (66 кг) фунтов веса. Он записал свой адрес: 8721, Бульвар Сансет – офис его менеджеров. Ближайшие родственники: нет). Зверина и других обвинили в нарушении спокойствия.

«Да все это - чушь собачья, - сказал Зверин. – Нас заставили вернуться в Нью-Хейвен пару месяцев спустя и сняли обвинения». Копы применили «мейс» еще к нескольким подросткам, которые пришли к участку выразить протест. На следующее утро история ареста Джима Моррисона и штатных сотрудников «Life» появилась в национальных новостях. «New York Times» преподносил это, как первый арест рок-певца на сцене, вспоминая преследования Ленни Брюса и других неспокойных артистов. История стала находкой недели. Картинки Тима Пейджа, изображавшие удивленного Джима Моррисона, опозоренного на сцене полицейскими в форме, опубликовали в «Life» спустя несколько месяцев. Вскоре ведущие мировые издания пришли к выводу, что у Моррисона и Doors проблемы. Их агенты говорили о первом небольшом снижении зрителей, начиная с момента, когда «Light My Fire» стала хитом номер один.

Следующий вечер стал для Doors последним в «Winterland». Все девушки плакали от изумительно исполненной версии «You’re Lost Little Girl». «Love Me To Times» была исполнена в жанре убийственного тяжелого хард-рока – дисциплинированно и очень страстно. В качестве прелюдии к «Light My Fire» Джим развернул страдальческую вариацию «Wake Up». На занавес Джим исполнил «Unknown Soldier», поразив всех. Сцена казни превратилась в простановку, где Денсмор бил в барабаны, Джим стоял по стойке смирно, сложив за спиной руки, Робби целился в него из гитары, словно это винтовка, а Рэй поднял руку в псевдо-фашистском приветствии. Когда Рэй опустил руку, Денсмор ударил по ободу барабана, и Джим упал на сцену, как будто получил между ног или в живот. Это было последнее великое представление рок-театра Doors. В тот вечер оно вызвало фурор, и будет вызывать на протяжении следующего года.

ОГЛАВЛЕНИЕ ³¹⁶