Главная | Обратная связь

МОЖЕТ СТАТЬ ТРЕНЕРОМ?

 

 

Должность тренера сложна и ответственна. Но, как говорят, не бо­ги горшки обжигают. И я полагаю, что тренером может стать поч­ти любой опытный хок­кеист, при некоторых, правда, непременных условиях ― если он го­товится к тренерской работе долгие годы, ес­ли еще в молодости мечтает стать тренером, старательно накапли­вает материал, продол­жая играть, уже ставит себя на место руково­дителя спортивного кол­лектива. Постоянно учится и думает о будущей своей деятельности. Умеет анализировать работу тренера. Формирует в эти годы собственное тренерское кредо: взгляды на учебно-тренировочный процесс, на отношение к разным по характеру хоккеистам; выра­батывает свое понимание тактики игры, умеет быстро схватывать то, что происходит на поле, способен обоб­щать, делать выводы.

Тренер постоянно связан с воспитанием молодых людей, и если он, не дай бог, не любит своего дела, то вред, который он принесет людям, будет поистине неиз­мерим.

Спортсмены, как правило, с большой охотой, с ви­димым удовольствием идут на тренерскую работу, тем самым они продолжают сдою жизнь в любимом виде спорта.

В конце сезона 1965/66 года мы проводили на тре­нерскую работу нашего выдаю-щегося хоккеиста Кон­стантина Локтева.

Это был праздничный вечер. Второй; финальный матч на Кубок страны между столичными армейцами и динамовцами завершал сезон. Москва расставалась с хоккее-ем.

Хорошая традиция торжественных проводов, хоккеи­стов, родившаяся в начале сезона, когда мы прощались с Николаем Сологубовым, получила прекрасное продол­жение 27 ап-реля 1966 года, в день последнего выступ­ления Константина Борисовича Локтева.

Армейцы попросили своего товарища быть в этом матче их почетным капитаном. И именно Локтев полу­чил как капитан Кубок СССР, именно он принял глав­ный приз советских хоккеистов ― приз, который вру­чается команде-чемпиону. Именно Локтев опустил, флаг чемпионата.

В тот вечер было много добрых слов благодарности большому хоккеисту. Вручая подарки, ему желали успехов в тренерской работе представители ведомств и организаций, тренеры и хоккеисты «Спартака», «Дина­мо», «Крыльев Советов». От товарищей по команде по­дарок Косте преподнесли его вели-колепные партнеры Саша Альметов и Веня Александров. Их долго не от­пускали фото-репортеры: может быть, в последний раз представилась возможность сфотографировать вместе трех замечательных гроссмейстеров хоккея.

27 апреля Константин Локтев получил не только десятую (!) золотую медаль чемпиона СССР, но и приз лучшего нападающего страны.

По традиции команда-победительница получает пра­во совершить круг почета. Эта традиция не была нару­шена 27 апреля. Но получила некоторое «дополне­ние» — капитан команды не скользил по льду впереди своих товарищей: они несли его на руках.

Что бы там ни говорилось, прощаться со спортсме­ном всегда грустно. И прежде всего в том случае, когда он уходит из хоккея вообще. Тем более тяжело было расставаться с Локтевым, с которым у меня в послед­ние годы сложились самые хорошие отно-шения. Из ЦСКА уходил великолепный мастер еще совсем недавно, на последнем чемпионате в Любляне, при­знанный лучшим нападающим мира.

Мне не хотелось отпускать Константина на тренер­скую работу.

При первом нашем разговоре я убеждал Локтева, что он мог ярко и здорово поиграть по крайней мере еще два-три сезона. Пусть несколько по-обывательски, но я рассуждал так: тренером Костя сможет стать и позже, но классным игроком — если он прекратит хотя бы на время регулярные выступления — он уже не бу­дет никогда. А ведь играть много проще и порою даже почетнее, чем быть тренером! Ты на льду, ты сам в жаркой схватке, тебе аплодируют зрители, ты по­беждаешь. Ты сам, наконец, можешь практически, на льду (а не из-за борта площадки), в ходе мат­ча, показать к а к надо побеждать.

— И пусть тебе, Костя, — убеждал я Локтева, — тридцать три, ты моложе и азартнее многих двадцати­летних, ты сильнее их своим опытом, ты больше пользы принесешь команде, чем кто-либо другой...

Мне жалко было отпускать Локтева из ЦСКА. Ведь с его уходом мы теряли не только мастера — с его уходом распадалась самая сильная тройка в истории советского хоккея, тройка, ставшая уже легендарной. Найдем ли мы ему достойную замену, найдем ли классного хоккеиста, который сможет войти как равный в компанию к прославленным асам Вениамину Алек­сандрову и Александру Альметову?! К спортсменам, которые вместе с Локтевым играли семь лет и пони­мали его не то что с полуслова или одного взгляда» но даже и без этого «полуслова»!

И все же после третьей беседы я дал Косте согла­сие отпустить его из ЦСКА. В общем-то у меня не было морального права задерживать Локтева: ведь я сам перешел на тренерскую работу в 25 лет. Кроме того, нам сейчас очень нужны хорошие тренеры. А Лок­тев будет, я думаю, отличным тренером.

В тот раз, 20 апреля, накануне первого финального матча на Кубок страны, наша беседа затянулась далеко за полночь. Константин пришел советоваться, как строить свою работу на первых порах. Он допрашивал меня с глубочайшей заинтересованностью, я сказал бы, даже с пристрастием.

Солидным подспорьем в тренерской работе в первое время Локтеву будет его авторитет хоккеиста высокого класса. И я желаю новому тренеру Константину Бори­совичу Локтеву таких же блестящих успехов, каких до­стиг он, выступая на ледяных площадках!

Немало замечательных мастеров прошлого стали интересными, отличными тренерами — Александр Виноградов, тот хоккейный богатырь, о котором я говорил, рассказывая о первых шагах нашего спорта, тре­нировал московскую команду «Крылья Советов», Все­волод Бобров — столичный «Спартак», Анатолий Кострюков возглавляет московский «Локомотив», Николай Пучков — ленинградский СКА, Виталий Костарев — горьковское «Торпедо», Виктор Шувалов — «Электро­сталь», Юрий Баулин — «Торпедо» (Усть-Камено­горск).

Но профессия тренера сурова, неприятностей на его долю выпадает немало: если его воспитанники добьются успеха, победят, то хвала и медали им, а тренер при этом подчас остается в тени, но если ребята потерпят "поражение» — виноват он, тренер. И тогда ему не миновать взыскания, если не сказать о большем. Трене­
ров чаще, чем специалистов любой другой профессии, снимают с работы.

О тренерах редко и мало пишут даже тогда, когда их ученики становятся чемпионами и рекордсменами. Кто. знает, например, имена тренера Юрия Власова, Леонида Жаботинского или Валерия Попенченко?

А ведь это всемирно известные спортсмены!

Работа тренера, особенно в классной команде, свя­зана с непрерывным напря-жением всех творческих и душевных сил, с постоянной затратой нервной энергии.

Одно из решающих качеств, которым должен; на мой взгляд, обладать тре-нер, спортивный педагог, — это смелость, мужество.

Нелегко: изменить тактику, особенно в ведущейкоманде, там, где она приносит успех, где в нее верят спортсмены. Но, думая о будущем, тренеру приходится это делать.

Я уже рассказывал в главе «Поиски и сомнения» об опасениях, что терзали нас с Борисом Павловичем Кулагиным в дни подготовки новой тактической схемы
игры. Немало, уверяю вас, потребовалось душевных сил, чтобы решиться сме-нить тактику в условиях, когда команда и так побеждала всех своих соперников. Нас
запугивали, предупреждали, что мы рубим сук, на котором сидим. Немало пришлось пережить, пока «система» заиграла. .

Очень трудно тренеру отстаивать свои убеждения, свои идеи. Тем более когда эти идеи не приносят пока очков, не приводят команду к быстрым и легким побе­дам, И тут нужна твердая вера. И если ты, тренер, педагог, откажешься от своей веры, то утратишь не только авторитет, но и право на творчество.

Может быть, я не прав, но мне кажется, что тренера от игрока, кроме всего прочего, отличает еще и метод мышления. Игроки в какой-то мере консервативны.
Усвоив и овладев определенным наборам технических и тактических приемов, они порой очень неохотно, с сопротивлением воспринимают все то новое, что рож-­
дается в спорте. Особенно это заметно, когда им, спортсменам, сопутствует успех.

Тренерская мысль всегда должна быть прогрессив­ной, устремленной вперед, в будущее. В этом сила тре­нера. Даже в пору больших побед и успехов его уче­ников он должен, обязан думать о будущем, искать новые тактические и технические приемы, которые по­зволят его команде удерживать первенство и в бу­дущем.

Ворота, армейской команды долгие годы с блеском защищал один из лучших вратарей в истории отече­ственного хоккея, Николай Пучков. Но с годами он играл все менее уверенно. Его пугало, что наши защит­ники энергично атакуют соперников, чрезмерно смело, как ему казалось, идут в зону противника.

Николай постоянно спорил со мной, считая, что из­бранная нами тактика игры неверна, что играть следует иначе. Он был сторонником игры «на ноль», навязывал коллективу оборонительные настроения. Если нам не забьют ни одной шайбы, то в худшем для нас случае, пояснял он, будет ничья. Но ведь у армейцев прекрас­ные нападающие, уж одну-то, две шайбы они всегда забросят...

Может быть, такая тактика была приемлема в про­шлом. Но хоккей движется вперед. Растут скорости игроков. И мне казалось, что гораздо надежнее в таких условиях непрерывно атаковать. Банальный принцип «нападение — лучшая защита» до сих пор считаю, безусловно, верным и актуальным.

Но отстаивать свои убеждения в спорах с автори­тетнейшими игроками команды, которых поддерживают их друзья, совсем не так просто.

Необходима тренеру недюжинная смелость и чтобы вовремя сменить заслуженного, именитого мастера на новичка.

Вспоминаю, какие нападки пришлось мне выдер­жать, когда я решил, что пришла пора уходить из боль­шого хоккея прекрасному нашему мастеру, отличному нападающему Юрию Пантюхову.

Это был своеобразный спортсмен. Юрий самозаб­венно любил хоккей, слыл страстным бойцом, может быть, даже излишне страстным. Его здорово ценили и любили ребята. Любили за веселый нрав, за умение рассмешить всех в самую горестную минуту.

Как у хоккеиста у него был один недостаток. Ему не хватало стартовой скорости. А хоккей рос, прогрес­сировал, и однажды мне стало ясно, что игра Юрия уже не может удовлетворять тем требованиям, которые предъявлялись к хоккеистам ЦСКА.

Я решил на его место ввести в основной состав но-
вичка — Леонида: Волкова.

Чего только не наслушался я тогда! Мне говорили, что я ничего не смыслю в хоккее, если меняю замеча­тельного мастера, чемпиона мира и олимпийского чем­пиона на какого-то неизвестного парня. Были намеки, что я устарел, творю произвол и вообще подбираю команду по собственному вкусу.

Последнее меня возмущало особенно сильно. Ну, конечно же, по собственному вкусу!

Каждый тренер формирует команду по своему вку­су. Но «вкус» этот опирается на знание основных принципов современного хоккея, на знание своей команды, своих мастеров, их достоинств и недостатков. Этот «вкус» определяется той перспективной линией, кото­рую наметил тренер на развитие и рост своей команды. Так на чей же «вкус» должен ориентироваться тренер?

Неужели вышестоящие руководители, которые име­ют какое-то отношение к команде, лучше тренера могут знать команду? Если да, то тогда негодного поставили они тренера. Ну, а уж если тренеру доверили эту ра­боту, то будьте добры не вмешиваться в такие сугубо тренерские дела!

Свое решение мне удалось тогда отстоять. А Леша Волков, «какой-то мало-известный паренек», вырос в превосходного хоккеиста, стал и олимпийским чемпио­ном и чемпионом мира.

Немалую смелость должен иметь тренер и что­бы решиться изменить состав, перекомпоновать звенья в ходе чемпионата. Это ведь всегда связано с риском.

Читателю уже известно, что мне пришлось изменить две линии в звене «Б», в той пятерке, что действует по новой тактической системе.

Я рассказывал, что в этой системе главную роль играют хавбеки. От их мастерства, объема проделывае­мой ими работы во многом зависит игра нападающих. И вот однажды мне стало ясно, что Женю Мишакова целесообразно перевести в нападение. Анатолий Ионов, как говорится, «не наигрывался». И тогда я решил ри­скнуть: поменять Евгения и Анатолия местами.

Конечно, я понимал всю опасность такой затеи — ведь Ионов никогда не играл хавбеком.

К счастью, все прошло удачно. Расчет оказался точ­ным. Мишаков, который испол-нял теперь меньший объем работы, смог полностью использовать свои луч­шие качества: А Толя, обладающий превосходной дис­танционной скоростью, стал отличным хавбеком! он умно и полно загружает Евгения.

Сложна, по-моему, чертовски интересна и ответ­ственна работа тренера.

И все-таки я никогда не отступлюсь от нее. Ибо она не только сложна и ответственна, но благодарна, и прекрасна.

Как счастлив бывает тренер, корда его воспитанни­ки получают награды — не так важно какие, важно, что они приносят победителям радость. И если, полу­чая приз, спортсмен первые слова своей благодарности обращает к тренеру, то это значит, что твой труд не пропал даром — ты воспитал не только чемпиона, но и человека!

Мы воспитываем молодых людей, выступающих пе­ред большими аудиториями зрителей. Мы работаем в таком виде, спорта, который воспитывает у люден самые лучшие качества. Но мы и сами немало полу­чаем от своей работы. Наблюдая за игрой наших спортс­менов, общаясь с молодыми, веселыми, задорными, энергичными ребятами, умеющими заразительно хохотать, ты и сам вроде становишься моложе. Ты с ними и в них продолжаешь свою молодость.

Тренер «умирает» в хоккеисте/ как режиссер в актёре.

Но и живет в нем!