 |
|
ПУТЕШЕСТВИЕ В ЛЮБОВЬ ОТЦА
Знакомство
«Садитесь, Бенни, — сказал джентльмен, приглашая меня в свою семейную комнату. Давайте устроимся поудобнее и поговорим».
Я быстро направился туда, куда указал мне этот человек, и сел. Хотя я знал этого человека какое-то время по его профессиональной деятельности, мы готовились лучше познакомиться друг с другом. Причина: я собирался стать его зятем.
Тот человек был преподобный Рой Хартерн, пастор, на кафедре которого я проповедовал несколько раз как евангелист, и отец Сюзанны, женщины, которую я выбрал себе в жены.
Когда мы сидели лицом к лицу в его семейной комнате, отец Сюзанны сказал: «Расскажите мне о себе».
«Хорошо, что бы вы хотели узнать?»
Я настроился на то, что по моему предположению должно было стать очень приятным ознакомительным разговором. Я хотел жениться на его дочери, и казалось справедливым, что он хотел знать, кто я такой.
«Расскажите мне о себе, Бенни», — сказал Рой.
Я подумал, что ему любопытно узнать о моей семье и моем прошлом, поэтому я приготовился рассказать ему все о себе. Я поведал ему мою историю, включая все то, что казалось мне важным. Я даже рассказал ему о приезде из Израиля в Торонто, что он уже знал, но я не хотел ничего упустить. В конце концов этот человек должен был стать моим тестем.
Рой задавал мне вопросы о том и о сем, и, отвечая на каждый вопрос, я думал: «Он действительно хочет знать все о том человеке, за которого его дочь выходит замуж». До этого времени он знал меня как евангелиста, потому что я пару раз проповедовал в его церкви. Бог могущественно двигался на тех собраниях, и я был благословлен тем, что стал частью этих собраний. Кроме того, мы оба принимали участие в конференции служителей в Сингапуре и после ее окончания оказались в одном самолете при возвращении домой. Однако наши отношения развивались в основном на профессиональном уровне.
Я был молодым евангелистом с растущими возможностями для служения. Мое служение имело несколько неоплаченных счетов, но я решил не упоминать о них Рою в ходе нашей беседы, потому что не хотел, чтобы у него были какие-нибудь ненужные заботы о моем браке с его дочерью. Но я не знал, что каким-то образом Рою уже стало известно о той задолженности.
Несколько минут наш разговор был свободным и легким. И только я начал чувствовать себя раскованно, как вдруг наш разговор приобрел более натянутый характер. Он спросил: «Бенни, ты даешь десятину?»
Несмотря на то, что я был в служении с 1974 года, я действительно многого не понимал о десятине. Хотя я потратил сотни и сотни часов на изучение Божьего Слова, я не освоил его учение по вопросу даяния. Был 1978 год, а я еще никогда не слышал ни одного сильного учения о Божьих принципах даяния и десятины. Я связывал слово «десятина» с денежным пожертвованием какого-нибудь произвольного количества... суммы, которая казалась подходящей в тот момент. Поэтому, каждый раз, когда я ходил в церковь, я что-нибудь давал... все, что казалось правильным в то время.
Ошеломленный отчасти его вопросом, я тем не менее откашлялся и медленно ответил: «Ну, Рой... это между Богом и мной».
Рой посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Ты скоро станешь моим зятем. Я обещаю, что это будет между Богом, тобой и мною».
Напуганный его прямым заявлением, я замолчал на минуту. Его вопрос заставил меня чуть-чуть поволноваться, и я не знал, как ответить. «Ну... Видите ли, Рой... это так...», — тянул я, пока искал умный, подходящий ответ. За эту минуту я стал еще больше волноваться. Когда я пытался придумать, что мне следует сказать, мой ум был наполнен подобными мыслями: «Почему этот человек спрашивает меня об этом? Что это имеет общего с моим браком? Это не его дело!»
«Ну, — продолжал я медленно, стараясь казаться уверенным, — вы знаете, иногда я даю Богу, столько-то денег, а в другой раз я даю столько-то, — я назвал конкретные суммы, которые давал в прошлом, — фактически, я думаю, можно сказать, что я даю столько денег, сколько хочу».
Он резко выпрямился, уставил палец на мое лицо и выразительно сказал: «Теперь я знаю!»
«Теперь вы знаете что?» — спросил я.
«Я столько ломал голову и удивлялся, почему такой успешный молодой евангелист, как ты, находится в долгах. Тебе следует иметь деньги в банке. А ты вот в долгах. Теперь я знаю».
«Пожалуйста, скажите мне, — попросил я, — потому что я тоже хочу знать, почему я в долгах».
«Потому что ты эмоциональный даятель!» — решительно ответил Рой.
«О чем вы говорите?» — спросил я, стараясь, чтобы мой голос не выдал моего раздражения: сначала он задал мне вопрос, который его совсем не касался, а затем сказал, что я эмоциональный даятель. В это время я думал: «Этот человек собирается стать моим тестем? Забудь об этом».
Рой быстро ответил: «Ты только что сказал мне, что иногда ты даешь столько-то, а иногда столько-то, — он повторил те суммы, которые я назвал. — Ты даешь больше, когда хорошо себя чувствуешь, и ты даешь меньше, когда не чувствуешь себя хорошо! Ты даешь больше, когда проповедник благословляет тебя, а когда он не благословляет тебя, ты даешь меньше. Если у тебя хорошее утро, ты даешь больше; если у тебя плохое утро, ты даешь меньше. Это эмоциональное даяние. Ты бы хотел, чтобы Бог воздавал тебе таким же образом, как ты даешь Ему?»
Я сказал: «Он так и делает! Иногда приношения больше, а иногда нет! Иногда хорошие, а иногда плохие!»
Рой наклонился ко мне: «Никогда не забывай, Бенни. Закон даяния — это постоянный закон, который ты не можешь изменить. Эмоциональное даяние проклято Богом». И я чувствовал помазание на сказанных им словах.
«Итак, что мне делать, Рой? — спросил я. — Я в таких долгах».
«Я скажу тебе, как вырваться из долгов», — сказал Рой.
«Пожалуйста, я слушаю», — ответил я, сильно желая услышать то, что он собирался сказать.
«Начни оплачивать Божьи счета», — сказал Рой решительно.
«Рой, у меня нет достаточного количества денег, чтобы оплатить мои счета», — ответил я.
Рой практически проигнорировал мое заявление и продолжал: «Бенни, если ты будешь оплачивать Божьи счета, Он будет оплачивать твои. Слово Божье говорит, что закон даяния — постоянный закон. Ты не можешь ни изменить его, ни давать под влиянием эмоций. Ты должен давать, потому что так заведено. Ты даешь, потому что это закон Бога. И если ты будешь делать это, Он вытащит тебя из долгов. Возвращайся домой и начни оплачивать Божьи счета».
Никто еще не говорил мне о даянии и никто еще до этого не смел говорить со мной подобным образом.
«Что мне теперь делать?» — спросил я, испытывая отчаяние.
«Сделай две вещи, — продолжал Рой. — Номер один: начни давать сейчас, и номер два: выплати Богу все, что ты ему должен».
Должно быть я пристально смотрел на Роя, когда спросил: «Что вы сказали?»
«Ветхий Завет говорит, что если ты не отдал свою десятину, ты должен выплатить то, что задолжал, и добавить к этому еще 20 процентов».
Изумленный услышанным, я воскликнул: «Я должен Богу больше денег, чем я должен моим кредиторам!»
«Ты прав, Бенни», — сказал Рой.
«Вы хотите сказать мне, что я в гораздо больших долгах, чем я думал?» — спросил я.
Рой повторил: «Слово Божье говорит, что если ты не платишь десятину и избегаешь даяния, ты должен вернуть это Богу и сверх этого еще 20 процентов».
«В таком случае я должен сотни тысяч долларов! — воскликнул я. — Что мне делать?»
«Начни оплачивать Божьи счета, и Он оплатит твои», — повторил Рой настойчиво.
Решения
Когда я летел домой в Торонто, слова Роя постоянно возвращались ко мне: «Если ты будешь оплачивать Божьи счета, Он будет оплачивать твои». Я знаю, что Бог уже обращался ко мне, и я знал, что Рой прав, но весь полет я переживал сражение. Я хотел слушаться Бога, но обстоятельства, с которыми я столкнулся, вызывали такую борьбу в моем уме. «Дорогой Господь Иисус, — молился я, — кого мне слушать? Я знаю, что Рой прав, но что мне делать со всеми этими счетами?»
А были ли у меня неоплаченные счета? Я жил в Торонто, в Канаде и служил уже около четырех лет. Господь начал сильно благословлять мое служение, и дело начало расти и расширяться. Я стал проводить вечерние служения по воскресеньям в большой англиканской церкви, которая вмещала примерно 3600 человек, а позднее переехал в другое здание.
Когда все шло хорошо, два человека посоветовали мне выступить на телевидении. Они сказали: «О, смотри! Господь использует тебя, у тебя много прихожан, и у тебя все хорошо получается. Почему бы тебе не выступить на телевидении?»
Принимая их совет, я сказал: «Да, это хорошая идея».
Мы начали еженедельную программу под названием «Это чудо» на канадской телестанции в 1977 году. Программа выходила каждое воскресенье в 22.00 сразу после новостей. Это было подходящим временем на хорошей станции, но проблема была в том, что мой приход на телевидение был человеческой идеей — не Божьей. Бог никогда не призывал меня выступать по телевидению.
Согласно контракту, эта программа должна была транслироваться каждый воскресный вечер в течение двадцати восьми недель, причем я согласился записывать все передачи на оборудовании этой станции. Следовательно, с затратами на студийное время для подготовки передач и еженедельное эфирное время я за один вечер залез в долги. Я никогда в жизни ничего не брал в долг, но внезапно я оказался по уши в долгах. Я оплачивал счета каждую неделю только для того, чтобы обнаружить еще больше неоплаченных счетов, придя в свой офис в понедельник: счета, о которых я даже не догадывался.
Давление, связанное с телепрограммой и затратами на ее постановку начали воздействовать на мое служение. Вскоре моей свободе служить стало мешать рабство, которое долги принесли в мою жизнь. Приношений не хватало для оплаты счетов. Мне пришлось собирать приношения дважды: одно для служения, а другое — для телевидения.
Одно плохое решение последовало за другим. Почти в то же самое время я запланировал поездку на Святую землю, но из-за финансов мне пришлось отменить ее. Бюро путешествий требовало возмещения убытков из-за отмены поездки. Поэтому я столкнулся с этой проблемой и долгом одновременно. Я думал: «Господь, что я сделал неправильно?» Я спрашивал искренне, не осознавая, что я слушал людей и полагал, что Бог участвовал в их планах, а это и было тем неправильным, что я сделал. Вот почему так важно знать Божью волю.
Вдобавок ко всему этому я влюбился и решил жениться. Все это произошло внезапно, и я обнаружил, что влюбленность может потребовать больших расходов.