 |
|
Метакультуры. Метаистория России
Согласно Андрееву, события, происходящие в одних мирах планетарного космоса, самым существенным образом влияют на происходящее в других мирах. Так, фактически за каждым крупным эпизодом истории Земли стоят те или иные трансфизические и инфрафизические реальности, формирующие то, что Андреев называет метаисторией.
В частности, возникновение и становление любого народа и любой культуры, имеющих глобальное значение, направляется надстоящими над ними в трансфизической реальности иерархиями — демиургом, соборной душой народа и кароссой (локальным проявлением Лилит (см. ниже)). Для обозначения исторических общностей, создающих самостоятельные цивилизации, Андреев использует термин "сверхнарод". Обычно сверхнарод составлен несколькими нациями. Так, в состав "русского сверхнарода", как называет данную общность Андреев, входят, помимо собственно русских, также украинцы, грузины, армяне и, по всей видимости, белорусы. Каждая нация имеет собственную соборную душу, но сверхнародом в целом водительствует лишь один демиург. Он может сближаться с одной из соборных душ, и тогда связанная с ней нация начинает играть в данной цивилизации ведущую роль. Затем по тем или иным причинам эта связь может быть прекращена и создана вновь с иной соборной душой.
Каждый свернарод имеет свой небесный мир, называемый затомисом, и его демонический антиполюс, называемый шрастром. Затомис, земная цивилизация и шрастр вместе образуют метакультуру. В затомисы, образуя синклит метакультуры, поднимаются народные подвижники, здесь для них открываются возможности более великого творчества и богообщения, а также путь, восходящий в более высокие миры. Шрастры же населены «дьяволочеловечеством». Это не бывшие люди, а совершенно иные существа, созданные темными силами как противовес человечеству.
Помимо перечисленных, согласно Андрееву, есть ещё одна группа существ, оказывающих колоссальное влияние на жизнь земных народов, а именно «демоны государственности», или уицраоры. Они инспирируют учреждение империй, крупных государств. Создаваемые для защиты метакультуры, уицраоры воспринимают от каросс эйцехоре, демонический элемент, который в большинстве случаев начинает всё больше преобладать, из-за чего государства на Земле вырождаются в тирании, а уицраор вступает в противоборство с демиургом, синклитом и соборной душой. «Именно различные коллизии борьбы уицраоров между собой, а также каждого из них — с демиургом и синклитом данной метакультуры — вот, в значительной степени, трансфизическая сторона того процесса, который мы воспринимаем как политический и исторический», — пишет Андреев.
Поскольку закладка основ Розы Мира (см. ниже) возложена на нации "русского сверхнарода", его метаистории уделено огромное значение (пять книг из двенадцати посвящены ей). В них рассмотрены иномировые события, отразившиеся в узловых моментах истории восточно-славянской общности и тех народов, чьи исторические судьбы с ней связаны, — возникновении Киевской Руси, крещении Руси, возвышении Москвы, церковном расколе, расширении государственных границ, возникновении Российской Империи, революциях, в правлении Сталина и других.
Учение о Святой Троице: «Отец — Приснодева-Мать — Сын». Женственность
Согласно Даниилу Андрееву, именами Отца и Святого Духа в христианском Писании называется одна и та же ипостась Троицы («Ведь кем может быть Сам Бог-Отец, как не Духом? Только Духом. И притом именно Святым, в отличие от всех других духов, им сотворенных»). Но при этом Андреев считает, что «никто не уполномочен настаивать на единственной и абсолютной правильности этой идеи, на её догматической обязательности. Законной, общеочевидной инстанцией, полномочной разрешить такой вопрос, мог бы быть Восьмой Вселенский собор».
После нескольких аргументов в пользу отождествления Бога-Отца и Бога-Святого Духа Андреев излагает богословскую доктрину: «Выявляясь вовне, Единый проявляет некую присущую Ему внутреннюю полярность. Сущность этой полярности внутри Божества для нас трансцендентна. Но, выявляясь вовне, она воспринимается нами, как полярность двух друг к другу тяготеющих и друг без друга не пребывающих начал, извечно и присно соединяющихся в творческой любви и дающих начало третьему и завершающему: Сыну, Основе Вселенной, Логосу». С одной стороны, полярность Божества, о которой вначале идёт речь, «сама в себе, в своей сути, не может быть понята». Но, с другой стороны, «истекая во Вселенную, божественность сохраняет эту присущую ей полярность; ею пронизана вся духовность и вся материальность вселенной», и в человеческой жизни она выражает себя в том числе и в дуальности мужского и женского. Поэтому для обозначения первых двух ипостасей Андреев использует символы «Отца» и «Приснодевы-Матери».
Затем в тексте главы Андреев делает переход к гендерной тематике, чтобы «отметить некоторые особенности тех исторических задач, которые… ставит именно перед женщиной начинающийся цикл эпох». Женственность же — это «сочетание сердечной теплоты, внутреннего изящества, нежности и способности повседневно жертвовать собой ради тех, кого любишь». Во-первых, Андреев оспаривает мнение, что «культурные и творческие задачи обоих полов — одни и те же». В целом, мужчины и женщины одарены в разных областях. «Материнство. Воспитание детей. Творчество домашнего очага. Уход за больными и лечение. Этическое врачевание преступников. Преобразование природы. Совершенствование животных. Некоторые русла религиозной жизни. Творчество любви. И, наконец, творческое оплодотворение души того, кого она полюбила. Вот в чём женщина незаменима и безгранично одарена».
Раскрытие женственного в новейшей истории напрямую связано с нисхождением в планетарный космос Земли великой женственной монады на рубеже XIX века (см. ниже).
Христология
Согласно Андрееву, в Иисусе Христе воплотился не Сам Бог-Сын, не одна из ипостасей Троицы, а Её выражение в богорождённой монаде, которая низошла в Шаданакар в самом начале его становления, чтобы стать его Логосом, «средоточием Провиденциальных сил и Божественного Духа» в нашей брамфатуре. Если Бог-Сын — Вселенский Логос, то воплотившийся в Иисусе Христе дух — Логос Планетарный. Такая монада есть в каждой брамфатуре. Планетарный Логос воплощался, по крайней мере, ещё в одном сообществе сотворённых существ Шаданакара помимо людей, а именно среди даймонов. Что же касается Его вочеловечивания, Андреев признаёт все факты жизни Иисуса, описанные в Евангелиях, включая непорочное зачатие и воскресение, но признаёт истинность не всех цитат, приписываемых евангелистами Иисусу. Он пишет, что «в пробелы евангельской истории вкрался исконный враг; проникая в человеческое сознание авторов Евангелия, он сумел извратить многие свидетельства, исказить и омрачить идеи, снизить и ограничить идеал, даже приписать Христу слова, которых Спаситель мира не мог произнести. У нас ещё нет способов отслоить в Евангелии подлинное от ошибочного, нет точных критериев, нет очевидных доказательств. Каждому, читающему Новый Завет, следует помнить лишь, что учение Христа — это вся Его жизнь, а не слова только; в словах же, Ему приписываемых, истинно всё, что согласно с духом любви, ошибочно всё, отмеченное духом грозным и беспощадным».
Итак, у Андреева Христос является Творцом и Спасителем по отношению к человечеству, Сыном Божьим (являясь богорождённой монадой, но в этом смысле не единородным (не единственным)), но, как уже было сказано, не является воплощением ипостаси Бога.
Толкование первородного греха: Лилит, её грехопадение и его последствия
Лилит — одна из семи верховных стихиалей Шаданакара, «ваяющая цепи рода» в мирах плотной материальности, владычица сексуальной сферы. «Она участвует во всяком акте человеческого соития и зачатия. У нее — ключи вожделения друг к другу представителей двух полов». Андреев настаивает на различии между стихиалью — хотя и падшей — Лилит и демоницей «Великой Блудницей» — женским лицом Гагтунгра. Образ Лилит встречается в намного более ранних мистических учениях, чем «Роза Мира», но у Андреева нет к ним отсылок, он наполняет её образ лишь тем содержанием, которое было дано ему в переживании.
Некогда Лилит, сочетавшись с Планетарным Логосом, дала начало ангелам. «Под представлением о первородном грехе следует понимать то, что произошло между Лилит и вторгшимся в её мир Гагтунгром», в результате чего «её тончайшее материальное тело восприняло в себя некий демонический элемент» — эйцехоре. «Это была катастрофа». С тех пор эйцехоре отравлены все творимые Лилит цепи рода. После грехопадения она участвовала в создании ещё трёх светлых сообществ (перечислены в хронологическом порядке): титанов, даймонов и людей. На каждое из них были возложены миссии, имеющие значение для миров, в которых проходит их становление, и для других сообществ. Тем не менее, титаны пали и прошли путь в мирах искупления; даймоны были спасены воплотившимся среди них Планетарным Логосом, путь которого в их мире «превратился в Его апофеоз»; человечество же, распявшее Спасителя на кресте, падёт подобно титанам. Одним из последних звеньев этой цепи событий будет воцарение на Земле антихриста. Причём после прихода последнего Лилит воплотится в нашем мире, чтобы стать его супругой. «Вокруг себя и воплощенной Лилит антихрист создаст кощунственный культ мирового совокупления».
Искупление и спасение Лилит станет одной из задач Второго Эона, то есть периода истории брамфатуры после Второго Пришествия Христова на Землю.
Недовершенность миссии Иисуса Христа
Грехопадение Лилит, произошедшее ещё задолго до того, как стараниями провиденциальных сил произошло «выделение человеческого вида из царства животных» с целью будущего просветления материальности Земли, поставило исполнение этой задачи под угрозу и сделало необходимым воплощение Планетарного Логоса среди людей. Согласно Даниилу Андрееву, «Христос не должен был умирать — не только насильственной, но и естественной смертью. После многолетней жизни в Энрофе и разрешения тех задач, ради которых Он эту жизнь принял, Его ждала трансформа, а не смерть — преображение всего существа Его и переход Его в Олирнуна глазах мира. Будучи завершенной, миссия Христа вызвала бы то, что через два-три столетия на земле вместо государств с их войнами и кровавыми вакханалиями установилась бы идеальная Церковь-Братство».
Однако, Гагтунгр инспирировал Его убийство, что имеет для человечества катастрофические последствия — фактически, является причиной почти всех бедствий мировой истории после Христа, и в конечном счёте приведёт к падению человечества в такое состояние, в котором выполнение его миссии станет невозможным. Она будет исполнена Самим Христом в Его Втором Пришествии. Из-за убийства Христа «девятнадцать веков человечество двигалось по изломанному, зигзагообразному, неравномерному и односторонне суженному пути: он — равнодействующая между работой Провиденциальных начал и яростным воздействием Гагтунгра». Для сравнения, миры даймонов, среди которых миссия Логоса «была доведена до победоносного конца», «вступили на путь последовательных просветлений»; ныне даймоны неизмеримо обогнали нас в развитии.
Андреев многократно возвращается по ходу повествования к этому тезису оборванности земного пути Христа.
Нисхождение в земную систему миров богорождённой женственной монады на рубеже XIX в.
«Недовершенность миссии Христа сказывается и в том, что материальное начало в природе и плотское в человеке не дождались предназначенного им просветления во всеобщих масштабах, а не в одном только естестве Самого Христа. И, оставшись непросветленными, они были выброшены христианскою церковью за пределы того, что обнималось ею, что ею принималось и благословлялось», сформировались представление об антогонизме между духом и плотью и идеал исключительно аскетической духовности. Выработать и осуществить «идеал праведности также и гражданской, семейной, общественной, государственной… было бы возможно лишь в двух случаях: или если бы миссия Христа была довершена, а не оборвана, или если бы новый поток космических духовных сил хлынул из макробрамфатуры в Шаданакар». И вот это событие «такого значения, что его можно сопоставить лишь с вочеловечением Планетарного Логоса», произошло на рубеже XIX в; в Шаданакар низошла женственная богорождённая монада по имени Звента-Свентана. «Звента-Свентана — это не что иное, как выражение Женственной ипостаси Божества для Шаданакара». По словам Даниила Андреева, во время написания «Розы Мира» Она пребывала в высших слоях брамфатуры, а впоследствии спуститься в затомис одной из метакультур (для этого Андрееву была предуказана русская метакультура). И именно «это метаисторическое событие отразится в земном Энрофе как появление Розы Мира».
Пророчество о Розе Мира, трактовка пророчеств об антихристе и Втором Пришествии Христа
Даниил Андреев вкладывает в слова «Роза Мира» несколько значений. Во-первых, это будущая эпоха Розы Мира, предсказываемый Андреевым «золотой век человечества», сущностью которого должна стать, вообще говоря, наиболее полная в истории связь между Богом и людьми. Во-вторых, это сообщество Розы Мира, всечеловеческая церковь-братство. В третьих, это учение Розы Мира — «интеррелигия», или «религия итога». В четвертых, Роза Мира — это интеркультура, то естьвсечеловеческая метакультура, затомис которой называется Аримойя, а Соборной Душой станет Звента Свентана. В книге не сказано, будет ли её Демиургом некая неизвестная богорождённая монада, или Сам Логос Шаданакара, но в одном из мест говорится, что Планетарный Логос можно понимать как верховного Демиурга. Наконец, о Розе Мира говорится как о надгосударственной организации, или инстанции, осуществляющей этический контроль над деятельностью правительств.
По Андрееву, закладка основ Розы Мира, преображение государства в духовное братство, создание интеркультуры и интеррелигии, — это, в сущности, смысл существования "русского сверхнарода", т.е. общности русской, белорусской, украинской и др. наций, её миссия, ради которой она была «вызвана из небытия», и которая стояла перед её народоводительствующими иерархиями с самого начала их творчества в четырёхмерных слоях брамфатуры. По всей видимости, первым человеком, чья задача на Земле напрямую заключалась «в пророчестве о Звенте-Свентане и в создании исторических и религиозных предпосылок для возникновения Розы Мира», был Владимир Соловьёв. Вместе с тем, творчество великих деятелей русской, украинской, белорусской и т.д. культур служило, в конечном счёте, тем же целям.
Само же значение Розы Мира в метаисторической перспективе заключается в том, чтобы как можно более сократить число духовных жертв антихриста, которые вынуждены будут пройти посмертие в мирах искупления; Роза Мира не сможет преодолеть последствий недовершенности миссии Христа и привести человечество к выполнению его миссии (которая, как сказано выше, заключается в просветлении материальности Земли).
Даже в наиболее оптимистичном сценарии, рассматриваемом Андреевым, антихрист устанавливает универсальную тиранию. Можно сказать, что интерпретация и конкретизация пророчества об антихристе Андреева находится в линии таковых у Достоевского («Легенда о Великом Инквизиторе») и Соловьёва («Краткая повесть об антихристе»). По истечении некоторого срока в результате определенных действий Планетарного Логоса антихрист будет развоплощён, после чего мир погрузится в хаос анархии и последней мировой войны всех против всех. Конец им положит Второе Пришествие Христово. Во время написания книги до этого события, по Андрееву, — «двести пятьдесят или триста лет», то есть «конец света» должен произойти в 2200-х — 2250-х гг.
Таким образом, «Роза Мира» обладает ярко выраженной эсхатологической направленностью: «До каких пор и во имя чего делать вид, будто мы не знаем ничего о мировых перспективах, ждущих нас — о грядущем антихристе, его царстве и гибели, о том, что зашифровано было две тысячи лет назад в пророчестве о втором пришествии и Страшном Суде?», — пишет Андреев.