Главная | Обратная связь

НАУЧНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ГАЛИЛЕЯ (1564-1642)

Одним из главных моментов в становлении новых принципов механики была проблема расчета траектории снаряда. Он связан с проблемой импетуса. Согласно этой теории, которая была развита учеными XIV в. Жаном Буриданом и Альбертом Саксонским. Суть этой теории состоит в том, что, если кто-либо приводит тело в движение, то он влагает в него импетус- определен­ную силу, которая задает направление движения тела. Когда им­петус утрачивается тело оста­навливается. Николо Тарталья (1506-1577), итальянский ма­тематик, высказал мнение, что путь движения тела с самого начала кри­волинеен

Как свидетельствует история, 6 января 1610 года Галилей впервые направил изобре­тенную им зрительную трубу на звездное небо. Он обнаружил кратеры на Луне, открыл существование спутников у Юпитера, рассмотрел, что Млечный путь состоит из от­дельных звезд.

Образцом для Галилея был Архимед. Галилей в течение ряда лет держал в падуе техни­ческую мастерскую. Первоначальный интерес к гидравлике и военным усовершенство­ваниям – артиллирейскому делу.

Галилей посвятил «Первый день» своих «Диалогов» именно развенчанию идеи о прин­ци­пиальной границы между небом и землей. Это является оним из первых шагов науки Нового времени- утверждение того, что в небесном и земном движениях действует один и тот же принцип дви­жения.

О введении Галилеем гипотетико-дедуктивной модели: «Гипотетико-дедуктивная мо­дель пред­ставляет собой дедуктивно оформленное множество представлений, состоящее из синтаксиса и интерпретации. В отличие от логико-математичеких (формальных) систем естественно-науч­ные гипотетико-дедуктивные теории всегда ин­терпретированы, что означает обязательную пе­реводимость (проецируемость) их син­таксиса на заданный фрагмент реальности (онтологию), относительно которого вы­пол­няются описательные, объяснительные и предсказательные функции теории» (Ильин В.В., Калинкин А.Е. Природа науки. Гносеологический анализ. М.: Высш.школа, 1985 с.59)

Как подчеркивал А.В. Ахутин: «Греческая наука не по слабости своего ума не двину­лась «дальше», а потому, что для нее не было этого «дальше». Ею был определен круг всех проблем, и она так или иначе их решала или же считала в принципе разрешимыми. Науке Нового вре­мени пришлось не столько двигаться «дальше», сколько заниматься перереше­нием всех основ­ных задач античной науки на новом основании и в рамках новой логики.

Наоборот, все понятия, открытия и изобретения, которые как-то «предвосхищают» и «предви­дят» достижения новой науки (и которые зачастую составляют единственный интерес историка науки, «для полноты охвата» привлекающего эпохи, предшествую­щие XVII в.), в ан­тичной науке висят в воздухе, находятся вне основного научного ин­тереса и представляют со­бой скорее случайные затруднения и исключения (как, например, некоторые трудности, свя­занные с инерционным движением). Эти «во­просы», «проблемы», «опыты» либо остаются курьезами, либо там, где дело доходит до некоторого теоретизирования, производятся понятия, которые точно так же не рабо­тают в системе теоретической мысли, как, скажем, игрушки и ав­томаты, изобретенные александрийскими механиками, были призваны вызывать удивление, а не служить практическим целям» (Ахутин А.В. История принципов физического эксперимента (от античности до XVII в.) Наука. М.,1976 с.105)

Как правильно подчеркивает П. П. Гайденко: «На фундаменте, заложенном Галилеем, сложи­лись четыре важнейшие научные программы: картезианская, атомистическая, ньютонианская и лейбницева» (Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (XVII-XVIII вв.). М.,1987. С.12)

«В то время как философия эпохи Возрождения стала вырождаться в напущенную фра­зеологию или в абстрактные сверх рафинированные тонкости, а ученость – в бессистемное всезнайство, математические науки поставили себе задачей путем точ­ного установления своих задач и завоевания новых областей исследования преодолеть ощущавшийся всеми кризис образования, открывая новые возможности познания» (Ольшки Л. История новой литературы на новых языках. Т. 3. Галилей и его время. М.-Л. 1933. С.49).

Вот что писал Л. Ольшки: «Обновление теоретического знания, которым естественные науки и философия обязаны Галилею и Декарту, не может рассматриваться только как конечный результат влияния перипатетической философии и натурфилософии Возрождения, поскольку эти учения исходили из чуждых как одной, так и другой принципов, а именно, из непосредственных наблюдений над природой и математиче­ской абстракции» (Ольшки Л. История научной литературы на новых языках. М.-Л. 1933. Т.1. С.21).

КРИТИКА КРУГОВЫХ ДВИЖЕНИЙ

«Во всей научной литературе эпохи средневековья трудно найти более поразительный пример смены установок: круг, для античности воплощенное совершенство, оказыва­ется крепко-накрепко спаянным с идеей вечного возвращения равного (образ змеи, ку­сающей себя за хвост), и потому средневековый мыслитель отменяет подобное понимание совершенства более отрадным и подобающим божеству он считает не круг, а бесконечное движение вдаль, бесконечную линию, бесконечную прямую – образ, все­гда вызывающий отвращение у античных философов, ибо для них бесконечная прямая – символ дурной бесконечности, беспредельности, а значит, хаоса, господства материи над формой» (Гайденко П.П. Эволюция понятия науки. Становление и развитие первых научных программ. М.,1980. С.498)

Совершенно неверно связывать развитие науки с развитием исключительно лишь тех­ники. Во-пер­вых, развитие техники, не было столь существенным; во-вторых, оно не было связано не­посредственно с развитием науки. Вернее всего становление механи­стической и геолиоцентри­че­ской картины мира явилось более всего результатом соци­ально-политических процессов. Как пра­вильно подчеркивает П. Фейерабенд, гали­леева картина мира не могла быть верифици­рована посред­ством наблюдения, ибо теле­скопы того времени были крайне несовершенны.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Ольшки Л. История научной литературы на новых языках. Т.3. Галилей и его время. М.-Л. 1933. (036010).

2. Ольшки Л. История научной литературы на новых языках. М.-Л. 1933. Т.1 (046899).