Главная | Обратная связь

Глава 17: Перемирие 1 страница

Моя маленькая квартирка еще никогда не казалась такой крошечной.
После его полу-извинений и пристальных взглядов я решила, что больше не выдержу неловкой тишины, и направилась на кухню, чтобы чего-нибудь поесть. Конечно, не ветчина с запеченным картофелем, но это была не только моя вина, что мы пропустили ужин с остальными Калленами – хотя я уже начинала чувствовать себя виноватой. Тем не менее, если бы я не настояла на том, чтобы уйти, то до сих пор бы осталась в неведении о причинах Эдварда. От одного только воспоминания об этом во мне снова закипел гнев.
Эдвард присоединился ко мне на кухне и молча облокотился на столешницу, пока я давила чеснок, перемешивая его в кастрюле со сметаной и растопленным маслом. Кажется, он внимательно изучал каждое мое движение, пока я разогревала эту смесь, доставала одну кастрюлю для вермишели, а вторую - для цыпленка и броколли. Но он продолжал молчать.
Казалось, напряжение в комнате нарастало быстрее, чем готовился соус Альфредо.
Поэтому я сделала все возможное, чтобы проигнорировать его присутствие и сосредоточилась на приготовлении еды. Я подогревала цыпленка и добавляла сыр в соус, когда Эдвард подошел к плите и бросил макароны в кипящую воду. Пока мои руки были заняты, Эдвард мгновенно понимал, что именно мне нужно, и молча выполнял это. Это снова был Эдвард. Еще одна его сторона, которой я раньше не знала. Я так многого не знала о нем, что понемногу стала задумываться над тем, каким же он был на самом деле под всеми этими масками. Мы слаженно работали вместе, и я почувствовала, как исчезают злость и раздражение, постепенно уступая место полнейшему недоумению.
Мы ели в полной тишине. Я знала, что мы сейчас балансируем на лезвии ножа, и, судя по выражению лица Эдварда, он тоже это чувствовал. Никто из нас не хотел делать первый шаг к столь необходимому разговору.
После ужина Эдвард настоял на том, что сам все уберет, пока я буду переодеваться. И я вынуждена была согласиться, что, надев свою любимую огромную футболку и удобные старые треники с протертыми коленями, я смогу расслабиться и перейти к неизбежному разговору, хотя Элис и убила бы меня за такой внешний вид.
Мы пристально смотрели друг на друга около десяти минут, а затем я пошла в гостиную и уселась на диване.
Эдвард сел рядом со мной и стал нервно оглядываться вокруг, словно пытался найти вдохновение; затем принялся постукивать ногой. Потом он открыл рот, чтобы что-то сказать, но сразу же его закрыл, проводя рукой по волосам и громко вздыхая.
Я не могла даже открыть рот - мне казалось, будто мы попали в какое-то состояние неопределенности и просто-напросто застряли в нем. Я была настолько ошеломлена всем тем, что произошло за последние несколько часов, что уже просто не знала, как на все это реагировать. Но пока я наблюдала за попытками Эдварда найти подходящие слова, я почувствовала, как во мне снова просыпается раздражение. Я была где-то на грани слез, вспышки гнева и смеха. Хотя мое желание засмеяться не имело ничего общего с юмором. Я была настолько ошеломлена и эмоционально истощена, что истерика грозилась вырваться в любой момент, поглощая последние разумные мозговые клетки. Мне понадобилось собрать все свои силы в кулак, чтобы не рассмеяться.
Боль, разочарование, отвержение… Мне больше не хотелось думать об этих чувствах.
Открывает рот.
Закрывает рот.
Проводит рукой по волосам.
Громко вздыхает.
Этот круг продолжался, и мне стало интересно, понимал ли он, насколько был предсказуем, или что следовал своего рода схеме.
Открывает рот.
Закрывает рот.
Проводит рукой по волосам.
Громко вздыхает.
Это был Эдвард.
Эдвард, который сейчас сидел рядом со мной, и вел себя так, словно был взволнованным подростком, который готовился к первой встрече с отцом своей девушки, пока этот самый отец тщательно начищал ружье.
Эдвард, который месяцами пытался вытолкнуть меня из своей жизни и жизни своей семьи.
Эдвард, который вылетел из дома своих родителей перед рождественским ужином, не сказав никому не слова. Конечно, он поговорил с Карлайлом, но разве это считается?
Эдвард, который пытался осудить меня за грехи своей матери.
Открывает рот.
Закрывает рот.
Проводит рукой по волосам.
Громко вздыхает.
Эдвард, который стал добрее ко мне за последнее время, и дал мне почувствовать, что возможно я смогу быть матерью, когда дал мне подержать на руках свою крошку -племянницу.
Эдвард, который настоял на том, чтобы я провела Рождество с его семьей, потому что не хотел, чтобы я оставалась одна.
Эдвард, который заставил мое сердце растаять, когда сказал Эшли, что у нас будет ребенок.
Эдвард, который плавно двигался рядом со мной на кухне, пока мы готовили еду хоть и в тишине, но очень синхронно.
Эдвард, о котором мне хотелось заботиться.
Открывает рот.
Закрывает рот.
Проводит рукой по волосам.
Громко вздыхает.
Я могла только покачать головой и уставиться на него. Я ненавидела это. Я ненавидела растерянность. Я ненавидела сражающиеся эмоции. Я ненавидела то, что не знала, что мне сказать и что сделать.
Открывает рот.
Закрывает рот.
Открывает рот…
Он внезапно изменил своей схеме, и мне стало интересно, сможем ли мы выбраться из этого порочного круга.
- Прости, - сказал он. Он грустно уставился на меня - его взгляд был нежным, плечи поникли, снова напоминая мне раскаявшегося ребенка.
Я вздохнула.
- За что?
- Что ты имеешь в виду? – спросил он.
- Именно это, - раздраженно ответила я. – За что? Почему ты вылетел из дому? Почему ты постоянно извиняешься, даже не зная, за что именно? Боже, Эдвард, почему ты подвергаешь нас обоих такой пытке? Почему ты все никак не можешь определиться?
Он встал с дивана, его собственное раздражение волнами исходило от него, когда он отошел от меня. Затем он обернулся. Его напряженное тело поникло, а голова безвольно склонилась. Эдвард схватился руками за волосы. Я заметила короткую вспышку боли в его глазах перед тем, как он закрыл их. Этим он сказал все то, что мне нужно было знать – он был в таких же растерянных чувствах и переживал такую же боль, что и я.
Внезапное желание утешить его было просто ошеломительным, но я крепко обняла себя, сдерживаясь.
- Где ты был? – спросила я через несколько невыносимо долгих минут, когда поняла, что он не собирается отвечать на мои вопросы.
- Я думал, что отец тебе уже все рассказал.
- Он сказал мне, что ты ходил на встречу со своей матерью.
- Это правда.
- Зачем?
Он провел рукой по волосам и снова взглянул на меня.
- Это она звонила, когда ты держала ребенка.
Я кивнула и ждала, пока он продолжит, но Эдвард принялся мерить шагами комнату и снова умолк.
- Зачем она звонила? – наконец спросила я.
- Элизабет всегда звонит лишь по одной причине, Белла, - сказал он, закатив глаза, словно это была самая очевидная вещь на свете. Так, наверное, и было для Эдварда, и, судя по моему недавнему разговору с Карлайлом, я понимала, что он имел в виду. Эти мысли снова разозлили меня, но я быстро постаралась подавить эти чувства и спросила:
- И что ты сделал?
Его взгляд снова встретился с моим, холодный и сердитый, напоминающий мне об изумрудах.
- Я избавился от нее единственным возможным способом, - сказал он - его слова были пропитаны ядом. Эдвард опять принялся расхаживать по комнате.
Я не знала, как воспринимать эту фразу. Его голос был таким жестким. Вспомнив его слова, которые я подслушала сегодня вечером, я вздрогнула.
- Как? – наконец спросила я.
- А ты как думаешь? – прорычал он. Затем он сделал глубокий вдох и вздохнул, глядя на меня извиняющимися глазами. – Не волнуйся об этом. Она сказала, что будет держаться подальше. Она не потревожит тебя.
- И ты думаешь, что она сдержит свое слово? – спросила я, сложив руки на животе.
Эдвард только вздохнул в ответ.
И только тогда я поняла, что он только что сказал.
- Постой. Меня? Почему она должна потревожить меня? Я ведь совсем не знаю ее.
- Да, тебя. Ты можешь не знать ее, но она знает о тебе все.
Я тяжело сглотнула, и мой живот снова сжался, и я почувствовала, как стали дыбом волоски на моей шее.
- Как?
Эдвард покачал головой, а затем снова взглянул на меня.
- Это то, чем она занимается. Но это все моя вина. Я знал, что существует возможность того, что она может все узнать, но я не хотел вмешиваться в твое пребывание в больнице, поэтому я ждал, пока вернется отец, и предложил ему изменить твой статус на приватный, какой был бы у любого члена нашей семьи. Он воспринял это как то, что я, наконец, принял тебя, и не стал задавать вопросов. Мы можем… мы можем больше не обсуждать это, пожалуйста?
Ну, это был ответ на мой вопрос… хотя и не на тот. Мне хотелось спросить Эдварда, как его мать вообще могла что-то узнать, но, очевидно, он не хотел больше говорить об этом. Почему никто не рассказал мне этого раньше?
И только тогда я поняла, что сказала это вслух.
- Прости, - тяжело вздохнув, сказал Эдвард.
- Ты уже это говорил, - ответила я резче, чем планировала.
Лицо Эдварда снова напряглось, но затем снова приняло раскаивающееся выражение. Не успела я поинтересоваться, что же из этого было маской, как он сел рядом со мной и протянул ко мне руку. Он сначала осторожно провел пальцами по моей ладони, а затем более решительно обхватил ее.
- Белла, прости меня за все. Если бы я мог повернуть время вспять и принять другие решения, мы бы сейчас не разгребали все это.
Я выдернула свою руку из его хватки.
- Нет.
- Что?
- Нет, - серьезно ответила я. – Не нужно этого делать. Я не позволю тебе нерешительно…
- Это не нере… - начал Эдвард, но я жестом остановила его и снова заговорила.
- Ладно. Ты действительно так думаешь. Но это даже хуже! Потому что, черт возьми, мне не жаль! – слова вылетали так быстро, что я даже не успевала осмыслить их, но знала, что говорю правду. – Я не сожалею о своей беременности, и поэтому не могу жалеть о том, что встретила тебя. Может, еще несколько недель назад я бы и хотела повернуть время вспять, Эдвард, но не теперь. Я хочу этого малыша.
Я сделала шаткий вдох и попыталась сдержать слезы. Но я чувствовала себя так, словно с моих плеч свалился огромный камень. Я действительно хотела этого малыша. Я хотела его. Я любила его. Я не могла дождаться, когда, наконец, смогу держать его так же, как всего несколько часов держала ребенка Тани. И я знала, что больше не собираюсь думать о всех возможных вариантах развития событий, и уж точно не сожалею о своих решениях.
- Все это время я не позволяла себе быть счастливой, радоваться этому… но я думаю, что теперь смогу. Черт, да я должна радоваться! Потому что, что сделано – то сделано. Мы не в силах изменить того, что уже произошло.
Я говорила все это не только Эдварду, но и себе самой. В этих словах звенела правда, которую я не могла отрицать, и я чувствовала, что на сердце становится легче от того, что я этому верю.
- Вот почему… - Эдвард не закончил фразу, а я вопросительно уставилась на него, умоляя его продолжить. – Ты не…
- Что? – наконец спросила я.
- Ты просто не выглядела счастливой.
- Я даже не позволяла себе думать об этом. Мне казалось, что здесь нечему радоваться. Все было таким абстрактным.
Эдвард перевел взгляд с моего лица на мой живот и обратно.
- А мне кажется, все очень конкретно.
Я улыбнулась.
- Неа. Это просто моя отмазка, чтобы есть все, что душе угодно.
Он тихонько засмеялся, и на удивление я почувствовала себя гораздо лучше от того, что у него улучшилось настроение. Эдвард шокировал меня еще больше, когда пододвинулся ко мне ближе так, что наши плечи соприкасались, и положил руку на мой живот.
- Я был несправедлив с тобой, когда перенес на тебя все свои личные проблемы. Но ты должна понять - я поклялся себе, что никогда в жизни не окажусь даже в приблизительно подобной ситуации, как когда-то Карлайл. Когда я встретил тебя, Белла, я почувствовал, как меня тянет к тебе. Конечно же, сначала меня притягивала твоя внешность, и я не ожидал, что за ней кроется что-то большее. Но когда я сказал тебе, что я не сплю со случайными женщинами, с которыми знакомлюсь в барах, это было действительно так. В ту ночь я нарушил свои собственные правила, - сказал он, внимательно глядя мне в глаза. – Ты была всем тем, что я так мечтал найти в женщине. Умная, веселая, красивая. Для такого мужчины, как я, который либо проводит все свое время на работе, либо в одиночку, было неожиданно найти все это в случайной знакомой в баре. Я был несказанно рад, когда увидел тебя на свадьбе Эмметта. Я думал, что уже потерял всякую возможность на встречу с тобой, когда ты так и не позвонила. А потом…
- А потом я превратилась в твой самый худший кошмар, - закончила я за него. На одно короткое мгновение я смогла взглянуть на все это его глазами.
- Я не должен был так обращаться с тобой.
- Но ты ничего не мог с собой поделать, - нежно добавила я, ценя его в этот момент гораздо больше, чем когда-либо. Эдвард снова взглянул на меня, и в его взгляде скользило понимание, но я не могла подавить в себе растущее чувство вины. – И что ты хочешь теперь?
Он вопросительно выгнул бровь.
- Я думал, мы это уже обсудили.
- Да, но… Я все еще жду, что ты передумаешь.
- Почему?
- Потому что ты был так зол на меня сначала.
- Как насчет последних несколько недель?
Я отвернулась от него и уставилась на мигающие гирлянды новогодней елки.
- Я все еще жду, что ты передумаешь и уйдешь.
- Я не собираюсь уходить, - сказал он таким уверенным тоном, что я снова взглянула на него.
- Ты не можешь этого знать, - ответила я, качая головой. – Мы даже не связаны отношениями.
Эдвард пристально смотрел на меня несколько минут, изучая мое лицо.
- Ты этого хочешь?
Если бы я могла быстро соскочить с дивана, я бы так и сделала. Вместо этого я уставилась на Эдварда, пытаясь сформулировать ответ.
- Нет! – я сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться. – Нет, - ответила я уже спокойнее. – Черт, твои родители были женаты… Даже мои родители были женаты… - я не могла закончить фразу.
- А что с твоими родителями? – спросил он. Я была уверена, что он хватался за любую возможность, чтобы перевести тему разговора на меня. А что я могла поделать? Я услышала его историю. Хоть и Карлайл рассказал мне ее, но теперь я все знала. Было бы справедливо рассказать Эдварду обо мне.
Поэтому я так и сделала. Я рассказала ему, что они развелись, как это повлияло на меня и на моих родителей. Я вспоминала и делилась этим с ним - как Чарли говорил о моей матери, и как мама твердила, что Чарли недостаточно любил нас, чтобы поехать за ней, когда она ушла. Эдвард внимательно слушал, пока я рассказывала ему о своей жизни с мамой, и как я чувствовала себя скорее родителем, чем ребенком. Затем я призналась, как мало я помнила свои поездки к отцу, и почему это было так. Наконец, я рассказала ему о том, что узнала от Джейкоба всего две недели назад, когда мои отношения с отцом практически сошли на нет, и что все это оказалось недопониманием с моей стороны.
- Годами я злилась на мать за ее незрелость и ребячество, обижалась на отца за то, что он не достаточно любил меня, - закончила я свой рассказ, пытаясь не звучать как обидчивый ноющий ребенок.
Пока я говорила, Эдвард закинул руку на спинку дивана, а когда я закончила, он уже крепко прижимал меня к себе. Я чувствовала себя уютно и абсолютно глупо одновременно. Я только что рассказала свою историю парню, которого только начинала узнавать ближе. И помимо этого, моя история и в помине не могла сравниться с той драмой, которую пришлось пережить ему. Я чувствовала, что все мои личные проблемы не шли ни в какое сравнение с его – у меня было стойкое ощущение, что он посчитает меня ужасно глупой. Но то, как он обнимал меня, показывало, что он не считал меня законченной идиоткой.
Его следующие слова удивили меня еще больше.
- Теперь я понимаю, почему ты решила, что однажды я уйду от тебя.
- Точно, - сказала я, осознавая, что его слова были правдой. Эдвард смог внушить мне доверие к нему за короткий промежуток времени, и я позволила себе положить голову ему на плечо. Мне больше не хотелось думать о своих проблемах.
- Это… это был… - я сделала глубокий вздох, чтобы успокоится. Я знала, что хотела у него спросить, но не знала, как он отреагирует на мой вопрос. Обняв себя, я попыталась снова заговорить. - Это была ваша первая встреча с тех пор, как ты был подростком?
Я вздрогнула, как только произнесла эти слова, мысленно готовя себя к его реакции.
Но он был совершенно спокоен.
- Нет.
Я задумалась над этим. По словам Карлайла, Эдвард не видел свою мать с тринадцати лет. Но мне не пришлось долго размышлять, когда Эдвард продолжил.
- В последний раз я встречался с ней пять лет назад, но я знаю, что она пристально следит за моей деятельностью.
- Откуда ты знаешь?
- Она посылает мне короткие письма, открытки и звонит время от времени.
Это было неожиданно.
- Она проверяет, как у тебя дела? – спросила я, поднимая голову и глядя на него.
Эдвард фыркнул и отвернулся от меня.
- Нет.
Снова тишина. Я хотела узнать больше, но не хотела давить на Эдварда. Все еще чувствуя успокоение от его близости, я снова положила голову ему на плечо. Через несколько секунд он принялся потирать мои плечи, и я снова почувствовала себя в безопасности.
- За много лет я понял, что у Элизабет всегда есть некий скрытый мотив, - продолжил он, - и, в конце концов это все сводится к различным манипуляциям только для того, чтобы больше ей не пришлось работать. Хотя, я уверен, что если ее спросить, она бы ответила, что ей нужно очень усердно работать, чтобы прилично жить.
В его голосе явно сквозило отвращение.
- И когда ты встретился с ней пять лет назад…
- Она решила, что так как я теперь совершеннолетний и имею доступ к своему трастовому фонду, за деньгами лучше приходить ко мне.
- И ты давал ей их?
- Она угрожала, что пойдет к Карлайлу и расскажет ему очередную плачевную историю, прекрасно зная, что я сделаю все для того, чтобы она не приближалась к моему отцу, - он сделал глубокий вдох, а затем резко выдохнул. – У нее всегда есть история. Умирающая от рака мать, она только что попала в аварию, или ее машина сломалась, и она теперь не может добраться на работу – не то, чтобы у нее была постоянная работа за последние двадцать лет, - пробормотал Эдвард.
- И ты даешь ей то, что она хочет?
Эдвард провел рукой по волосам.
- До сегодняшнего дня мои родители не знали, что я иногда общаюсь с ней. Понимаешь, когда мне было тринадцать… Карлайл ведь рассказал тебе об этом? – спросил он, поворачиваясь ко мне.
Я кивнула.
- Да.
- Вся эта ситуация была просто ужасной, Белла. Стресс, ее внезапные появления тогда, когда ей этого хотелось, преследование Карлайла… Для моей семьи это был ужасный стресс, и все из-за меня. И я все только ухудшил для Карлайла и Эсми, надеясь на встречи со своими биологическими родителями. Я дошел даже до того, что стал обвинять Карлайла в том, что он не дает мне общаться с моим отцом из-за ревности.
Подняв голову, чтобы лучше видеть его, я попыталась успокоить его.
- Ты был юн. Это не твоя вина.
- Разве ты не согласна, что если бы меня не существовало, Элизабет бы не имела возможности разрушать брак Карлайла и Эсми?
- А если бы не ты, как бы Эсми и Карлайл вообще встретились? – спросила я.
Кончики его губ слегка дернулись вверх, когда он убрал руку с моего плеча и повернулся ко мне. Я попыталась не думать о том, как холодно мне было без нее.
- Папа рассказал тебе об этом, разве нет?
Я почувствовала, как мои губы расползаются в ответной улыбке.
- Да, рассказал. Я уверена, что он многое упустил, но все же рассказал, как познакомился с Эсми. Это словно эффект бабочки – одно крошечное событие влечет за собой более значимые. К тому же, я уже сказала тебе, что больше не хочу возвращать прошлое.
Он кивнул, хотя скорее он пытался успокоить себя, чем соглашался со мной.
- Я очень испугался сегодня.
Я склонила голову на бок и прикусила губу – моя собственная нервная привычка, в которой я состязалась с потребностью Эдварда проводить рукой по волосам.
- Почему?
- Потому что когда она сегодня позвонила, то ехала в машине и была примерно в двадцати минутах от дома моих родителей. Я беспокоился, что она сможет выполнить свою угрозу до того, как я успею с ней встретиться. Я боялся, что она отправится к Эсми или Элис, или к тебе, чтобы получить то, что ей нужно.
Я почувствовала, как внутри меня все сжалось.
- Она опасна? Мне следует волноваться? – спросила я. Каким-то образом мне удалось сказать это спокойно, но я не могла унять свой гнев из-за того, что он скрывал от меня что-то, что может угрожать мне и моему ребенку.
- Нет, нет, Белла. Она не такая. Она может только манипулировать. Я думаю, что если бы я проигнорировал сегодня ее звонок, то самое худшее, что она смогла бы сделать, так это поджидать тебя возле твоей квартиры, или прийти к тебе на работу, думая, что если она сможет подружиться с тобой, то получит еще одну возможность добраться до меня.
- О, - мне стало немного легче.
- Я просто не хочу, чтобы она смогла втянуть кого-то еще в свои сети.
- Значит, ты сделал что-то, чтобы удержать ее подальше, может, запретительный судебный приказ, или что-то в этом роде? – я не знала, как такие вещи на самом деле работают. Все мои познания основывались на детективах, которые я смотрела или читала.
Эдвард избегал моего взгляда и снова начал водить рукой по волосам.
- Эдвард?
Мой вопрос был встречен еще одним громким вздохом.
- Я сделал то, что делаю всегда – все, что нужно для того, чтобы избавиться от нее быстро и тихо. Я не хотел, чтобы кто-то еще имел к этому отношение. Она - моя обязанность, и я должен держать ее и ее безумные схемы подальше от своей семьи. До сегодняшнего дня никто даже не знал, что я с ней вижусь. Она обещала держаться подальше, и я знаю ее достаточно хорошо для того, чтобы быть уверенным в ее словах – хотя бы на какое-то время.
Как ни странно, я почти могла это понять. Эдвард делал все так, как и раньше, руководствуясь инстинктом. Мне стало интересно, что сказала бы его семья, узнай они о том, что происходило на самом деле. Но я строго напомнила себе, что пока его мать держалась подальше от меня и моего сына, мне нет до этого дела.
Я широко зевнула.
- Тебе нужно поспать.
- Нет, - сказала я и снова зевнула. И хотя я знала, что он прав, я не хотела отпускать то, что сейчас возникло между нами. Я знала, что мне, во что бы то ни стало, нужно было поддерживать этот разговор. Я ужасно боялась, что если я сейчас встану и пойду спать, мы снова вернемся к вежливым любезностям и поверхностным разговорам. Для меня так было бы легче. Потому что я знала, что если я позволю нам сближаться, мне будет гораздо больнее, когда ему все наскучит и он решит уйти. Или что еще хуже, когда он решит, что я ничем не лучше его биологической матери, которая всегда искала лишь легкой наживы. Когда он снова сел на диван и притянул меня к себе, я зевнула и мысленно надеялась на то, что Эсме отдаст Эдварду мою рождественскую открытку, чтобы он не сравнивал меня больше с Элизабет.

Глава 18: Красивые и счастливые животики

В пятницу я проснулась с ужасной болью в шее и спине. Очевидно, спать на диване рядом с кем-то было не так удобно, как одной. Тем не менее, я не могла отрицать, что, не смотря на боль, я мирно проспала всю ночь.
Я попыталась высвободиться из объятий Эдварда и встать, снова застонав. Не знаю, как он умудрился выспаться.
- Здесь было гораздо удобнее, по сравнению с некоторыми местами, в которых мне приходилось спать, - сказал он, поднимаясь. Я засомневалась в его словах, когда он потянулся, потер шею и спросил, где у меня лежит «Эдвил».
- Тебе не следовало оставаться.
Эдвард улыбнулся.
- Мне кажется, ты уже это говорила.
Я вздохнула, вставая с дивана, решив привести себя в порядок.
- Ты видел Элис? – спросила я.
- А ты разве не слышала, как она ушла?
- Что?
- Она ушла несколько минут назад… и уходила она очень громко.
Возможно, именно уход Элис разбудил меня.
- Ты не спал, когда она уходила?
Он кивнул.
- Как давно?
- Что? – Эдвард непонимающе наморщил лоб.
- Как давно ты проснулся? – спросила я, чувствуя себя виноватой.
Он склонил голову набок и сузил глаза.
- Около часа назад.
- Ты должен был разбудить меня.
Морщинки на его лбу постепенно исчезли, а на губах заиграла кривоватая улыбка.
- Ты спала слишком мирно, чтобы даже подумать об этом.
Я вздохнула и покачала головой.
- Но тебе ведь было неудобно, Эдвард.
Он пожал плечами.
- Да, но если бы ты проснулась до ухода Элис, она бы потащила тебя за покупками. Она обожает распродажи.
Я не могла побороть дрожь от одной только мысли, как мы с Элис прорываемся сквозь толпы народу на рождественских распродажах.
- Я так и думал, - засмеялся Эдвард, а затем развернулся и исчез на кухне.
Я же в свою очередь ушла принимать душ и одеваться.
Когда я вышла из ванной, Эдвард сидел за столом, попивая кофе и разговаривал по телефону. Заметив меня, он улыбнулся и показал на духовку. Открыв ее, я нашла тарелку с яичницей и тостом. Я достала теплую тарелку, выключила духовку, схватила вилку и присела рядом с Эдвардом. Полными зависти глазами взглянула на его кофе, а потом заметила стакан апельсинового сока напротив себя.
Эдвард увлеченно болтал, и, казалось, не заметил моих мечтающих взглядов на своей кружке. Я могла утешить себя только тем, что моему кофе было уже несколько месяцев. Я не выпила ни одной чашки с тех пор, как узнала о своей беременности, а Элис покупала свою дневную дозу кофеина в ближайшей кофейне. Вместо этого я пила различные травяные чаи и представляла, что в них полно кофеина. Я еще раз тоскливо взглянула на его чашку, когда Эдвард сделал очередной глоток.
- Да, я спрошу у нее, - сказал он, и его взгляд метнулся ко мне. Я быстро отвела глаза, и взглянула на тарелку, смутившись, что меня поймали за разглядыванием, и принялась за свой завтрак. Я попыталась отвлечься от его разговора, достав свой Blackberry и пролистав свои сообщения. Пока я читала, я услышала, как Эдвард прокашлялся, и увидела, что он улыбается. Его телефон лежал на столе, судя по всему, он закончил свой разговор.
- Что? – спросила я, откладывая свой телефон в сторону.
- Это мама, - сказал он, и я была рада, что знала его достаточно хорошо, чтобы догадаться, что речь идет об Эсме, а не его биологической матери. – Она спрашивала, не хотим ли мы встретиться сегодня с ней и отцом за ланчем.
Я вздрогнула, вспомнив, как вчера я уходила из дома Калленов.
- Конечно, звучит отлично, - сказала я, кивнув.
Улыбка Эдварда стала еще шире.
- Хорошо.
- Когда тебе на работу? – вдруг спросила я. Сегодня была пятница, и я уже знала, что ему посчастливилось получить выходной в Рождество.
- Завтра утром. – Он склонил голову набок. – Я не хотел тебе мешать. Занимайся своими делами.
- Нет, все в порядке. Я просто просматривала свои сообщения. У меня болят глаза, когда я читаю их с телефона, и к тому же я в отпуске. Анжела позвонит, если появится что-то важное.
Я схватила стакан с соком, чтобы хоть как-то занять свои руки.
- Как тебе удалось найти кого-то вроде Анжелы? – спросил он.
Я сделала еще один глоток и поставила стакан на стол.
- Просто повезло. Когда я узнала, что мы переезжаем сюда, мы с Майком дали несколько объявлений, и ее резюме было одним из первых. Мы провели собеседование по телефону, я заставила ее пойти в агентство временного найма и оформится на работу. И так почти со всеми претендентами.
Эдвард кивнул, но я видела, что, судя по складке между бровями, он был растерян. И мне захотелось улыбнуться.
Вскоре Эдвард поднялся со стула. Он схватил свой телефон, положил его в карман, а затем взял свою кружку. Допив остатки кофе, он прополоскал чашку в раковине, а затем повернулся ко мне:
- Я сбегаю домой, приму душ и переоденусь, - он взглянул на часы на плите. – Вернусь через час, ладно?
- Эээ, да. Отлично, - я встала, чтобы провести его к двери, предварительно бросив взгляд на часы. Даже через час еще будет рано обедать. – Во сколько мы встречаемся с твоими родителями?
- В двенадцать. Мы встречаемся с ними в ресторане рядом с их домом, поэтому нам понадобиться некоторое время, чтобы туда добраться, - сказал он. И до того, как я успела сказать хоть слово, он повторил, - Я вернусь через час, - и ушел.
Убрав тарелку и стакан со стола, я вернулась в гостиную, взяла книжку с полки и уселась на диванчике, чтобы скоротать время за чтением.
***
Это снова было похоже на свидание. Эдвард был милым и внимательным. Он открывал и придерживал для меня двери, а сияющая улыбка не сходила с его лица. Он обнимал меня соей теплой рукой за талию, ведя меня к ресторану на встречу с его родителями. Еще неделю назад мне было бы неловко, но, по непонятным причинам, сейчас все было в порядке. Я чувствовала себя… хорошо.
В нем что-то изменилось. Черты его лица расслабились, в уголках глаз появлялись крошечные морщинки, когда он улыбался, и даже его поведение говорило о том, что с его плеч свалился тяжелейший груз. Теперь он был очень похож на того мужчину, которого я встретила в мае. И не смотря на свои страхи, я не могла не улыбнуться этой мысли.
Когда мы подошли к столику его родителей, он выдвинул для меня стул, а Эсме встала и крепко обняла меня.
- О, Белла, я так рада тебя видеть, - прошептала она мне на ухо. – Я так волновалась.
- Простите меня за вчерашнее.
Она отстранилась и взглянула на меня. Проведя рукой по моей щеке, она вытерла слезы, которых я даже не заметила.
- Ох, нет, детка. Не думай об этом. Ты не виновата.
Эсме прижала меня к себе еще на несколько секунд, а затем легонько погладила меня по щеке и отошла к своему месту. Поздоровавшись с Карлайлом, мы все сели за стол.
Обменявшись любезностями, разговор сразу же вернулся к событиям вчерашнего вечера. Эдвард рассказал своим родителям, что поддерживал связь с Элизабет все эти годы. Мне было приятно, когда Карлайл укорил своего сына за то, что он так долго молчал об этом и нес такое тяжелое бремя в одиночестве. Мне было на удивление приятно участвовать в этом разговоре, и наконец-то я была уверена, что от меня ничего не скрывают.
Единственное, когда я почувствовала, что что-то не так, когда вышла в туалет перед тем, как все собирались уходить. Когда я вернулась, Эдвард и Эсме стояли возле двери, склонившись друг к другу и о чем-то переговаривались. Я с любопытством наблюдала, как Эсме что-то передала Эдварду, но я не видела, что именно. Он как раз спрятал этот мистический предмет в карман своей кожаной куртки, когда они заметили меня, и улыбка снова засияла на его лице. Я не стала его ни о чем расспрашивать.
Эсме принесла с собой все наши подарки, и Эдвард перенес все в свою машину. Снова обнявшись с Эсме и получив обещание Карлайла, что мы скоро встретимся, мы с Эдвардом уехали.
- Теперь ты можешь расслабиться, - сказал Эдвард, когда мы выехали на оживленную улицу.
Я автоматически вдохнула и выдохнула.
- Я даже не знала, что нервничаю.
- Почему ты нервничала?
Сделав еще один вдох, я откинула голову на спинку сидения и закрыла глаза.
- Не знаю. Мне кажется, я все еще жду, когда все это разрушится.
Я открыла глаза и взглянула на него. Улыбка исчезла с его лица, и я почувствовала себя виноватой.
- Прости, - и я действительно сожалела. – Я пытаюсь. Просто… Я решила, что как только ты снова заговоришь обо всем, то это вернет все переживания, и я… - я не смогла закончить фразу и сделала глубокий вдох.
Эдвард не отводил взгляда от дороги, но кивнул, показывая, что слышал меня.
- Просто дай мне немного времени, Эдвард. Пожалуйста.
Бросив быстрый взгляд в мою сторону, он снова кивнул и сосредоточился на покрытой грязью дороге.
- Это наименьшее, что я могу для тебя сделать.
Его голос был тихим, и я не знала, то ли он пытался успокоить меня, то ли ругал себя.
Через полчаса мы подъехали к моему дому, и он тотчас выскочил из машины, чтобы открыть для меня дверь и помочь выйти. Затем он схватил мои вещи с заднего сидения и повел меня наверх.
Положив все мои вещи в спальне, Эдвард ушел. Он сказал, что Элис, скорее всего, скоро вернется, и предположил, что она все уши прожужжит мне, рассказывая обо всем, что видела. Он был уверен, что все пройдет гораздо быстрее и лучше, если его там не будет. Перед тем, как уйти, он напомнил мне, что будет работать все выходные, но если мне что-нибудь понадобиться, я должна позвонить ему. Затем он спросил, не хотела бы я поужинать с ним в понедельник.
Он и в самом деле спросил, предоставляя мне право отказа.
Я была настолько потрясена этим простым жестом, что не смогла ничего ответить, и поэтому просто тупо кивнула. Эдвард улыбнулся мне своей знакомой кривоватой улыбкой и ушел.
Я прилегла отдохнуть, но была такой уставшей, что сразу же заснула.
Сквозь сон казалось, что мне мешает какой-то противный пикающий звук. Он повторялся со значительным интервалом и был достаточно тихим, поэтому это точно был не будильник, но где-то подсознательно я знала - что-то все-таки пикает. Но как только я просыпалась и вслушивалась, звук исчезал, а я засыпала, чтобы вновь проснуться от этого самого звука. Это продолжалось до тех пор, пока я не проснулась и не поняла, что это был не сон.
Я все еще лежала в постели, пялясь в потолок еще несколько минут, пока мой мозг окончательно не проснулся. Когда я, наконец, решила, что не могу больше оставаться в постели, то встала и отправилась на поиски странного звука. Что бы это ни было, звук доносился из другой комнаты. Моим первым предположением было, что это Элис что-то купила и оставила его где-то в детской. Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что я не хочу даже пытаться найти там что-нибудь. Там все еще царил бардак, хотя я заметила, что она решила частично прибраться… надеюсь, что за этим последует и оставшаяся часть.
Я закрыла дверь и вышла в гостиную, когда снова услышала этот звук.
Пик.
Теперь, когда он не был приглушен закрытой дверью и расстоянием, то казался знакомым. Я подошла к кухонному столу и взяла свой телефон. До этого самого момента я была уверена, что мой телефон лежал у меня в сумочке, и что я взяла его с собой в ресторан.
10 пропущенных вызовов.
Я застонала, выходя в гостиную и садясь на диван.
Все звонки были от Анжелы, и я почувствовала, как внизу живота у меня начинает затягиваться крепкий узел страха.
К горлу тут же подступил приступ тошноты, как только я услышала первое сообщение. «Белла, это Анжела. Где ты? Я сижу в «Мет» на нашем обеде с Биллом МакИнтайром. Но я нигде не вижу тебя. Перезвони мне».
Черт.
***
Анжела пришла ко мне в пятницу после работы, и мы обсудили все, что произошло на встрече, о которой я забыла. Мы с ней проболтали до глубокой ночи, что совсем не оставило мне времени на разговоры с Элис.
Кажется, Элис обиделась на меня за то, что я провела вечер, работая с Анжелой, вместо того, чтобы рассказать ей все о том, что произошло после их с Джаспером ухода в рождественский вечер. Я не посмела рассказать Элис, почему я так настаивала на том, чтобы работать с Анжелой, но она вскоре все поняла и ушла в свою комнату с ноутбуком и кредиткой.
В субботу один из сотрудников Элис заболел, и ей пришлось пойти в свой магазин, таким образом, оставив меня одну на целый день. Мечтая выйти из квартиры, я отправилась в магазин и использовала одну из подарочных карт для покупки столь необходимых мне книг про роды, уход за ребенком, и, что самое главное, имена. Пора бы мне уже подумать о будущем. Вернувшись домой, я поудобнее устроилась на диванчике и погрузилась в мир радостей материнства.
Днем мне звонили мама и Чарли. Меня накрыло чувство вины из-за того, что я не звонила им после Рождества. Я рассказала обоим родителям о том, как провела праздник, опустив ту часть, где я сбежала как раз перед Рождественским ужином, потому что у отца моего ребенка есть определенные проблемы с мамочкой, а затем по душам побеседовала с Карлайлом и Эдвардом. Рене напомнила мне, что я должна позвонить ей после следующего приема у врача, и сказала, что любит меня. Чарли спросил, не хотела бы я пообедать с ним в следующую субботу. Я согласилась, - это будет отличная возможность отложить в сторону мои проблемы с отцом и, вероятно, начать наши отношения с чистого листа.
Эдвард звонил несколько раз на протяжении всего дня, чтобы спросить, как у меня дела, когда у него выдавалась свободная минутка между обходом пациентов, работой с карточками или чашкой кофе с бутербродом. Этого было практически достаточно, чтобы мне захотелось привезти ему что-нибудь существенное – или, по крайней мере, что-то повкуснее, чем больничная еда… но я убедила себя, что не должна этого делать.
Суббота плавно перетекла в воскресенье, которое ознаменовалось сильным снегопадом. Элис уверяла, что такая погода нетипична для Сиэтла, но это был уже четвертый снегопад за последние две недели.
- Я надеюсь, что в четверг снега не будет, - заныла Элис, когда мы разбирали елку.
- А я думала, что ты у нас прорицательница. Разве ты не должна уже быть в курсе, закроют ли аэропорт из-за плохой погоды? – спросила я с улыбкой.
- А ты разве ничего не слышала о теории хаоса? Никто не может точно предсказать погоду. Даже такая прорицательница, как я. То, что я не думаю, что в четверг пойдет снег, еще не значит, что что-то незначительное не сможет все изменить, - сказала Элис, показав мне язык.
Я закатила глаза.
Наш день продолжался таким образом. Мы подкалывали и дразнили друг друга во время уборки, и время от времени я отвечала на ее расспросы о Рождестве. Так мне было проще довериться ей.
Обычно я не разбирала елку до Нового года. Но в этом году в моей гостиной было столько украшений, что одному человеку с ними просто не справиться, а в четверг Элис улетает с Джаспером в Милан. Это был его рождественский подарок.
- Но не волнуйся, мы вернемся как раз перед твоей детской вечеринкой, - заверила меня Элис.
Впервые я услышала от нее о детской вечеринке. Очевидно, Кейт и Анжела займутся ею во время отсутствия Элис. Вечеринка будет проходить в доме у Эсме и Карлайла.
Она призналась мне, что боялась оставлять меня одну на такой длительный период времени, к тому же так близко к моему сроку родов.
- Я почти уже сказала Джазу, что не поеду, но Эдвард заверил меня, что он будет рядом с тобой. Ты не против?
- Все будет в порядке, Элис.
Я была уверена, что не останусь одна. У меня были Кейт, Анжела, Эсме, и, как она только что сказала, Эдвард тоже будет рядом, чтобы составить мне компанию. Черт, только в воскресенье он звонил по меньшей мере четыре раза в первой половине дня.
В понедельник я без проблем добралась на свою встречу. Анжела сидела рядом со мной во всеоружии. Колесики в моей голове пришли в движение, когда я смогла до конца осознать ее потенциал. Мне нужно будет подумать о том, как лучше использовать ее талант, и оценить ситуацию по возвращению в офис и встрече с Лораном, но эту информацию я определенно придержу при себе. Я попыталась перенести встречу с МакИнтайром, но все прошло безрезультатно. Единственной радостью было то, что они все еще были связаны контрактом с нами.
Вечером, когда я проснулась, Эдвард пришел с пиццей и салатом, но мы в основном молчали, так как я погрузилась в переживания из-за работы, а он заснул под телевизор.
***
- Белла, поторапливайся! – прокричала Элис, яростно стуча в дверь ванной.
- Еще минутку!
Для выходного было еще слишком рано вставать и лезть в душ. Я не могла дождаться, когда же эта несносная женщина, наконец, уедет на свой отдых. Я уже с нетерпением ждала этих двух спокойных недель. Вчера был одним из самых расслабляющих дней моего, так называемого отпуска. У меня были всего лишь короткий прием у доктора, а затем встреча за обедом. Остаток дня прошел за чтением и просто за отдыхом.
- Мы опоздаем! – крик Элис вырвал меня из моих раздумий и вернул к суровой реальности. У меня было такое чувство, что этот день вряд ли будет приятным.
- Ты же сказала, что у нас назначено на девять, - крикнула я из-за двери, вытирая волосы полотенцем.
Я услышала скрежет замка, а затем Элис рывком открыла дверь.
- Ты не говорила, что умеешь взламывать двери.
Элис фыркнула.
- Ты не знаешь и половины моих способностей, Свон. А теперь пошли.
- Но я еще не расчесалась.
Она закатила глаза, затем схватила расческу и быстро атаковала мои волосы.
- Нам нужно было выйти еще пять минут назад.
- Я думала, что нам назначено на девять.
- Ты когда-нибудь слышала о «часе пик»? Сейчас половина восьмого, и сегодня среда, Белла, а нам еще ехать в Киркленд, - снисходительно ответила Элис. Она быстро расчесала меня и собрала мои волосы в мокрый пучок. – Мы приведем их в порядок перед фотографиями, - пробормотала она, вытащив меня из ванной, швырнув в меня пальто, а затем повела меня вниз к машине, чтобы мы смогли успеть в назначенное время.
Я не знала, чего ожидать от нашей поездки в спа, но я почувствовала себя, словно в другом мире, войдя в салон. Он был переполнен. Это если судить по количеству машин на парковке, но внутри было тихо и спокойно. Стены были обиты темным деревом и украшены несколькими картинами. Пара стульев стояла возле дальней стены около водопада. Журчание воды было единственным звуком в помещении. Мы с Элис подошли к стойке администратора и терпеливо ждали, пока рыжеволосая администратор закончит свои дела.
- Элис Каллен и Белла Свон, - сказала Элис безо всяких прелюдий.
- Да, конечно же, - администратор улыбнулась нам, вставая, а затем достала папку, передавая ее Элис.
- Мисс Каллен, вы записаны на массаж, обертывание, косметические процедуры для лица, маникюр и педикюр. – Затем она взглянула на меня и достала еще одну маленькую папку. – А для вас, мисс Свон, у нас есть комплекс процедур «Изнеженные и беременные», который включает массаж для беременных, процедуры для лица, и нашу эксклюзивную программу «Красивый и счастливый животик». А потом вы еще добавили маникюр и педикюр.
Я хотела было возразить, что ничего такого не добавляла, но гневный взгляд Элис приказал мне помалкивать. И мне пришлось очень сильно постараться, чтобы не спросить, что, черт возьми, значил этот «красивый и счастливый животик». Не было ничего красивого и радостного в зудящей коже, туго натянутой из-за растущей матки, усыпанной красными пятнами и украшенной этой чертовой коричневой продольной полоской. От одной мысли я тут же принялась чесать его. Мне просто было неудобно.
Вместо того, чтобы все это озвучить, я натянуто улыбнулась администратору и кивнула.
- А еще ее нужно причесать, - добавила Элис.
- Элис, - зашипела я, качая головой.
- О, замолчи. Эдвард заберет тебя отсюда в три. Я взяла все необходимое для макияжа, но не захватила ничего для укладки, а тебе уже давно пора подравнять кончики.
Я застонала, но когда попыталась снова воспротивиться, Элис накрыла мой рот своей ладошкой. Одного взгляда на администратора было достаточно, чтобы понять, что она потешается над нашей борьбой.
- Пожалуйста, Белла, это важно для моего брата, - сказала Элис нежным умоляющим тоном, убрав руку от моего рта.
Я вздохнула в поражении.
- Ладно.
После того, как мы зарегистрировались, а я заполнила кое-какие бумаги, нас с Элис отвели в раздевалки и выдали халаты. Элис без умолку болтала обо всем на свете, пока мы переодевались, и, спустя некоторое время, нас провели в комнату с двумя столами. Один был классическим плоским столом для массажа, а второй был устелен подушками, включая одну для тела. Одного взгляда было достаточно, чтобы мои напряженные мышцы шеи и плеч начали расслабляться.
С помощью одного из работников, я вскоре уже удобно лежала на боку, укутанная в огромное пушистое полотенце, лицом к Элис. Оба массажиста вошли в комнату, и уже очень скоро мои мышцы начали расслабляться. Я была уверена, что эти женщины знали, что делают, массажируя беременную женщину. Я слышала, что это может быть опасно и есть риск возникновения схваток, но тот факт, что они запросили мою медицинскую карту, спросили об осложнениях беременности и заставили отметить любые жалобы на самочувствие, говорил мне о том, что они умели работать с беременными. Но чем дольше она работала над моими напряженными мышцами, тем больше я расслаблялась, и вскоре мне нежно разбудили, чтобы отвести на следующую процедуру.
Мы с Элис разошлись, когда ее повели на обертывание, а меня на эту процедуру -«животик».
Ладно, это было не так уж плохо, как я изначально думала.
Честно говоря, это было очень и очень хорошо. Это была увлажняющая маска, которую девушка нанесла на мой раздутый живот, а затем крем, который она нежно втирала мне в кожу, называя этот прием поглаживанием. Вся процедура заняла не больше тридцати минут, и когда она закончила, моя кожа была мягкой и нежной. И что самое главное, она уже так не чесалась. Эта процедура была даже еще более расслабляющей, чем массаж, хотя я и не заснула в процессе. Затем меня отвели на косметические процедуры для лица, что было неплохо, но все же не так хорошо, как массаж и «животик».
Я встретилась с Элис за легким ланчем, а затем мы обе отправились на маникюр и педикюр. Лично я была бы не против вздремнуть, но когда я сказала об этом мастеру, она заявила, что маникюр прогонит мою сонливость.
- Какой цвет вы бы хотели? – спросила мастер.
- Просто французский маникюр.
Я обернулась и удивленно уставилась на Элис. Я была уверена, что она скажет что-то вроде «ярко-красный». Она улыбнулась и пожала плечами.
- Смысл фотографий в естественной красоте. К тому же я заметила, что ты грызешь ногти, когда нервничаешь, а красный лак красиво смотрится на длинных ногтях. И я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы предположить, что ты откажешься от накладных ногтей.
- Я не грызу ногти.
В ответ на это мастер подняла мою правую руку и постучала по моему указательному пальцу. О. возможно, я действительно грызла их. Я никогда не замечала за собой такого.
- Итак, Белла, что происходит между тобой и Эдвардом? – спросила Элис несколько минут спустя, пока наши руки отмокали.
- Ничего не происходит, - пробормотала я, пытаясь подавить зевок. Иногда Элис несла такую чушь.
- О, да ладно тебе. Он ведь так заботится о тебе, или ты не заметила?
Я удивленно взглянула на нее. Я и вправду не заметила.
- Он звонил мне несколько раз и принес ужин в понедельник, но я не думаю, что это считается заботой.
Элис закатила глаза.
- Белла, он звонил тебе больше двадцати раз за последние пять дней.
- Ну, не так уж часто.
Она вскинула брови, словно бросая мне вызов.
- Ладно. Даже если и так… это четыре раза в день. Может, это и слишком, но он просто переживает.
- Тебе действительно так нравится этот вид предложений?
- Что?
Маникюрша вытерла мою правую руку и принялась массажными движениями втирать в нее лосьон.
- Отрицание… это не только часть предложения.
Теперь была моя очередь закатить глаза.
- Ты не знаешь моего брата так, как знаю его я, - продолжила она. – Он никогда не звонит чаще одного раза в день, и он никогда, я повторяю, никогда не звонит с работы, только в случае крайней необходимости.
- Никогда?
- Никогда.
- О.
Элис кивнула.
- Вот именно. Сколько раз он звонил тебе на выходных?
Я знала точное число. Я знала, потому что не могла понять, почему я вообще начала вести счет его звонкам.
- Одиннадцать.
Элис просияла.
- Итак, я спрошу опять: что происходит между вами с Эдвардом?
- Я не знаю, - призналась я со вздохом. – Он очень милый, но я не могу перестать думать о том, сколько же это продлится. Реальность рано или поздно проявит себя, и что тогда?
- Ты ему очень нравишься, - просто ответила она.
- Что? – спросила я, дернув рукой так, что вода расплескалась по столу, а маникюрша крепко схватила мою правую ладонь. Я даже и не заметила, что она уже обрабатывает мою кутикулу.
- Нравишься.
- Он волнуется только о ребенке.
- Нет, Белла, если бы дело было только в ребенке, он бы преспокойно оставил тебя одну, пока сам на работе. Он бы доверил тебя мне, зная, что я непременно позвоню ему, если что-то случиться, или ждал бы твоего звонка.
Я почувствовала, как вытирают мою левую руку, и попыталась сосредоточиться на этом. Последнее, о чем мне хотелось думать, так это о том, что у Эдварда были какие-то чувства ко мне, помимо заботы о ребенке.
- А он нравится тебе.
Мой желудок скрутило в узел от ее слов.
- Нет, не правда.
Мой ответ был автоматическим, и даже я слышала неискренность в своем голосе, но Элис больше не давила на меня, сказав, что она гораздо мудрее, чем я думаю.
После этого тишина наполнила комнату. Я не имела ни малейшего представления, что занимало мысли Элис, но прилагала все усилия, чтобы отвлечься от ее утверждений. Она снова заговорила, когда наши ножки расслаблялись в парафиновом воске.
- Пожалуйста, просто пообещай мне, что ты начнешь хоть чуть-чуть ему верить. Не смотря на то, что ты сейчас думаешь, он не отвергнет тебя, как раньше. Эдвард учится на своих ошибках и не повторяет их.
- Ладно, Элис, - согласилась я. Слава Богу, на этом наш разговор закончился.
***
Мы закончили ровно в три часа. Я даже не догадывалась, что Элис захватила с собой одежду, в которую я должна была переодеться перед поездкой к фотографу.
- Здесь еще две кофты, в которые ты сможешь переодеться во время фотосессии, - сказала Элис, протягивая мне пакет.
- А ты почему не едешь?
- Мне нужно убедиться, что в бутике все готово.
Я кивнула. Этим вечером мы все собирались в магазинчике Элис, чтобы помочь ей справиться с инвентаризацией до того, как они с Джаспером улетят на отдых.
Мы вышли из салона, к которому как раз подъезжал Эдвард. Он улыбнулся, выскакивая из машины, чтобы открыть для меня дверцу пассажирского сидения.
- Привет, - поздоровался он.
Я улыбнулась ему в ответ, подходя вместе с Элис к его машине. Она передала ему пакет с вещами, а я села в машину, предварительно обняв и поблагодарив ее. Эдвард закрыл дверцу, сказал что-то похожее на «спасибо» Элис, а затем сел в машину.
- Итак, ты хорошо провела время? – спросил он, заводя машину.
- Да, было весело. Но я не уверена, что захочу повторить это в ближайшее время.
Я вздрогнула от одной мысли о нашем счете. Мне удалось взглянуть на расценки, но как только я перешла к подсчетам, согласно которым выходило, что две женщины потратили четырехзначную сумму, я заставила себя прекратить думать об этом.
Эдвард взглянул на меня.
- Твои волосы выглядят очень мило.
- Спасибо.
Я почувствовала, как покраснели мои щеки, и мысленно отругала себя за такую реакцию. Мне понравилось то, что парикмахерша сделала с моими волосами. Она подстригла и завила их. Когда она подвела меня к зеркалу, мне понравилось то, как они мягкими волнами ниспадали на плечи. Плюс еще немного макияжа, который нанесла Элис, и я почувствовала себя красивой впервые за последние несколько лет.
Мы достаточно быстро доехали до фото-студии, и Эдвард помог мне выбраться из машины. Я попыталась оставить сумку с кофтами в машине, но Эдвард достал ее, сказав, что Элис заставила его поклясться, что он возьмет это с собой.
Нас провели в студию. Там было все – и яркий свет, и задник, и остальной реквизит.
- Я Камерон, - сказал фотограф, пожав руку сначала Эдварду, а потом мне.
Я изо всех сил пыталась сдержать смех, рвущийся наружу от его имени.
- У вас очень выразительные глаза, - сказал он. – Все в порядке, можете смеяться. Моя мать тоже была фотографом, поэтому решила, что называя меня так, она предсказывает мою судьбу. Итак, давайте начнем. Первый ребенок, правильно?
- Да, - хором ответили мы.
- Хорошо. Давайте начнем с вас, - начал Камерон, отводя меня к заднику.
Первые несколько снимков были только со мной. Я просто должна была стоять, положив руки на живот или держа розу и опустив взгляд. В следующей позе я подняла свою кофту, оголяя живот, и положила одну руку сверху, а вторую снизу, словно обнимая его.
Посреди съемки Эдвард заставил меня переодеться в более узкую кофту, которая плотно облегала мое тело в отличие от свободной одежды, к которой я привыкла. Камерона, казалось, позабавило то, что достаточно было одного слова, чтобы я согласилась. Элис.
Еще несколько фото было сделано в новой кофте. Когда я думала, что мы закончили, Камерон бросил что-то Эдварду и сказал ему присоединится ко мне. Эдвард подошел ко мне, и когда увидел, что же он поймал, тихонько рассмеялся.
- Просто используйте это, - проинструктировал Камерон.
У меня было такое чувство, словно я пропустила какую-то шутку, пока Эдвард не стал передо мной на колени и обернул сантиметровую ленту вокруг моего живота. Он широко улыбался, а моя челюсть отвисла от ужаса.
Клац, клац, клац.
Я слышала, как щелкает фотоаппарат, и пыталась отпихнуть Эдварда.
- Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, какая я огромная!
- Белла, - сказал Эдвард успокаивающим голосом, - тебе осталось еще несколько недель. Твой живот станет еще больше.
Вместо того, чтобы толкнуть его в плечо, я сильно шлепнула его по груди.
- Ай!
- Больше никаких шуток о моем размере.
Он улыбнулся мне свое злосчастной кривоватой улыбкой.
- Честное скаутское.
Я была уверена, что он никогда не был скаутом. Я закатила глаза и покачала головой.
Затем Эдвард бросил ленту на пол, посмотрел на меня и поцеловал мой живот.
- Прости, что дразнил тебя, - прошептал он.
Во время нашего разговора слышалось настойчивое «клац, клац, клац».
Эдвард поднял мою кофту и поцеловал мой голый живот еще раз перед тем, как встать на ноги, пока я залилась краской и попыталась восстановить дыхание от такого интимного жеста. Он просто играет на камеру, сказала я себе. Затем он улыбнулся мне, и, повернув голову, слегка удивился, заметив Камерона рядом с нами. Я тяжело сглотнула, увидев, как покраснел Эдвард, и очень громкий голос в моей голове принялся кричать, что он был искренен. Осознание этого сделало последние минуты еще более интимными, и мои щеки запылали с новой силой.
Во время постановочных фото с Эдвардом я чувствовала себя гораздо комфортнее. То ли потому, что я ненавидела находиться в центре внимания, или потому что мне вдруг стало спокойнее в его присутствии, я не знала. Моей любимой позой было, когда Камерон сказал Эдварду встать позади меня и согнуть пальцы в виде сердечка на моем животе. Было несколько вариантов этого – на некоторых фото поверх моей кофты, а на некоторых на моей голой коже. Иногда мои руки накрывали его, а иногда я просто складывала их на груди. Я попыталась проигнорировать то, как комфортно и хорошо мне было, когда Эдвард обнимал меня, и я сосредоточилась на том, что это было всего лишь для фото. Но мой мозг продолжал напоминать мне, каково это было чувствовать руки Эдварда на моей обнаженной коже, из-за чего мне было очень трудно вспомнить, почему мы были здесь или зачем мы делаем то… что делаем.
И шепот Эдварда отнюдь не успокоил мои разбушевавшиеся гормоны.
- Спасибо, что ты делаешь это для меня, Белла.
- Я думала, что это мой рождественский подарок.
- Я просто не знал, как иначе заставить тебя согласиться на это.
Я попыталась взглянуть на него.
- Почему это так важно для тебя?
- Потому что я хочу, чтобы ты знала, что это важно для меня. И я хочу, чтобы наш сын знал, что его любили и желали еще до его рождения, - произнес он серьезным тоном. – К тому же, разве мы уже это не обсуждали? Нам пора уже радоваться этому.
И затем он поцеловал меня в висок.
Теперь была моя очередь удивляться, заметив вспышки и фотографа.
Вскоре мы закончили. Пока Эдвард договаривался с Камероном о сроках готовности фото, я отправилась в туалет. Затем мы сели в машину, поехали на ужин, а потом к Элис и Джасперу.
***
На улице все еще было темно, когда зазвонил мой будильник. Я застонала и зарылась лицом в подушку, перед тем как сделать глубокий вдох и медленно встать.
Было пять часов утра и скоро должен приехать Джаспер, чтобы забрать Элис. Вчера вечером мы засиделись допоздна. Инвентаризация заняла больше времени, чем я предполагала. Хотя я думаю, что все это из-за количества людей. Четыре человека, вероятно, сделали бы все гораздо быстрее, чем десять. О такой новогодней вечеринке я и не мечтала, хотя было неплохо провести время с Калленами. Эдвард, Элис, Джаспер, Эсме, Карлайл, Эмметт, Розали, Кейт и Гарретт – все были там. Таня осталась дома с Эшли и Кирстен. Мы болтали, ели, снова болтали, записывали числа, а затем снова болтали. Единственным человеком, с которым я не общалась, была Розали, но после Рождества мне было наплевать. Пока никто не бросал на меня устрашающие взгляды, это все не имело никакого значения. Эдвард привез меня домой около одиннадцати. Поцеловав меня в лоб, он сказал, что ему пора домой, чтобы выспаться перед сменой.
Я едва ли слышала, как Элис ввалилась в квартиру где-то после часу ночи.
А сейчас Элис тащила чемоданы к входной двери. Она выглядела оживленной, веселой и бодрой, прыгая вокруг с огромной улыбкой на лице.
- Доброе утро, - пропела она, заметив меня.
Никто не должен так отлично выглядеть после четырех часов сна. Она уже оделась и приняла душ. И даже причесалась и накрасилась. Это отвратительно.
- Доброе, - сонно пробормотала я.
Она поставила свой последний чемодан и подошла ко мне.
- Я буду скучать по тебе, - сказала она.
- Я тоже буду скучать. Надеюсь, ты хорошо проведешь время.
Элис склонила голову набок и задумчиво на меня взглянула.
- С тобой все будет в порядке?
Я улыбнулась и тихонько хихикнула.
- Мне двадцать восемь, Элис. Я думаю, что уже могу оставаться дома одна.
- Белла, вы с Эдвардом уже обсудили, что будете делать после рождения ребенка? – серьезным тоном спросила она.
- Нет еще. Я знаю, что нам нужно это сделать, но…
Элис вздохнула.
- Пожалуйста, поговори с ним, пока меня не будет.
Мои глаза сузились, и я с любопытством взглянула на нее.
- Пожалуйста, просто поговори с ним.
Она была права; нам с Эдвардом действительно нужно все обсудить, а время убегало сквозь пальцы.
- Конечно же, Элис. Я и так собиралась это сделать.
Затем она склонилась к моему животу и потрясла пальчиком.
- А ты должен пообещать мне, что будешь слушаться мамочку, пока тетушки Элис не будет. И не вздумай выходить оттуда, пока я не вернусь. Слышишь?
Голос Элис был таким строгим, что я не могла не рассмеяться.
- Я думаю, он тебя слышал.
- Хорошо. О, и я видела все те книги, которые ты купила, вам с Эдвардом пора придумать ему имя к моему приезду.
- Что-то ты очень требовательна сегодня утром.
Улыбка Элис стала еще шире.
- Это никогда не изменится, - в дверь постучали, и Элис потянулась, чтобы поцеловать меня в щеку. – Веди себя хорошо. Мама, Кейт и Анжела будут к тебе заглядывать. И я сомневаюсь, что Эдвард оставит тебя, разве что ему нужно будет на работу, или ты вышвырнешь его за дверь. Я вернусь как раз к твоей вечеринке.
- Звучит отлично, - хихикнув, ответила я. Затем я быстро обняла ее и открыла дверь.
Джаспер забрал все ее вещи, а Элис еще раз обняла меня.
Я стояла в дверном проеме еще несколько минут после их ухода, пытаясь отмахнуться от непонятных чувств. Мои инстинкты подсказывали мне, что в словах Элис было нечто большее, нежели просто «прощай», но я не знала, что именно.
Наконец, вырвавшись из своих мыслей, я закрыла входную дверь и забралась обратно в кровать. Сегодня мой последний выходной, и я не собираюсь тратить весь день, бодрствуя, когда я могла бы преспокойно и мирно спать. Надо пользоваться этой возможностью, пока она у меня еще есть.