Главная | Обратная связь

Креационная футурология: программа-проект или стратегия

Креационная футурология может быть сведена к двум подходам — программно-проектному и стратегическому. Креационно-троектный поход может быть включен как способ осуществления проекта-программы или стратегии на основе троекта прошлого. Потому мы остановимся на сравнительном анализе этих двух подходов.

Стратегия длительное время существует как исключительно стратегия войны. Однако две мировые войны в первой половине ХХ столетия, которые представляли разные стратегии цивилизационного развития (СССР и Западный мир), приводят к тому, что стратегическое мышление постепенно оказывается в центре внимания мировых лидеров политики мирного противостояния.

После второй мировой войны происходит деление мира на две системы: социалистическую и капиталистическую в видении одной из этих систем, и демократически-правовую и тоталитарно-неправовую в видении другой из этих систем. Начинается противостояние фактически двух супердержав СССР и США, которое получает название «холодна война». Так представления о стратегии выходят за пределы исключительно воинского применения и становятся основой цивилизационной конкуренции.

При этом происходит несколько взаимосвязанных изменений: 1) две мировых системы стараются формировать реальность всего мира тотально; 2) две мировых системы стараются управлять друг другом через разные базовые инструменты работы с реальностью, которые являются основоположными для их видения мира (идеология — религия и право; коллективная работа — индивидуальный бизнес); 3) две системы создают соответствующие институты стратегического управления друг другом; 4) происходит новая символически-коммуникативная война, которая не имела концептуального теоретизирования как в одной, так и в другой системе (хотя в разных системах она и имела разные названия «идеологическая война — информационная война»).

В 1948 году по инициативе ВВС США была создана корпорация Rand (Research ANd Development) — первая корпорация, которая начала заниматься исследованиями в сфере стратегий развития. Почему именно Военно-Воздушные Силы США создают Rand? Это связано с тем, что США к тому времени не только имели, но уже и применили ядерное оружие, а также получили мировое осуждение своего действия. Ядерное оружие как оружие массового уничтожения стало тем фактором, который послужил причиной необходимости ответа на стратегический вопрос — какие цивилизационные цели достойны того, чтобы применить для их достижения такое сверхмощное оружие? Кроме того, ядерное оружие уже тогда рассматривалось как фактор сдерживания «горячей войны» и поддержания неустойчивого баланса «холодной войны», который означал новый тип войны — войны стратегий. Итак, вторым вопросом для нового института стратегирования Rand был такой — как в ситуации неустойчивого баланса обеспечить стратегическую победу над цивилизационным соперником невоенными средствами?

Карибский кризис 1962 года был самым известным и в то же время единственным глобальным стратегическим поединком, который выиграл СССР. Именно этот кризис поставил перед СССР проблему — отсутствие института, который бы мог вырабатывать перспективные и кризисные стратегии для ЦК КПСС, фактически имевшего всю полноту власти в СССР. Ответ СССР в институционализации стратегирования появляется намного позднее. Только в 1967 году академиком Георгием Аркадиевичем Арбатовым был создан Институт США и Канады (ныне ИСКРАН)^[25]. Его целью с самого начала были военно-стратегические исследования.

Так фабрики мысли (мозговые центры) начинают играть существенную роль в стратегировании государственной и корпоративной политик в США, и государственной политики в СССР^[26]. Вместе с институционализацией стратегирования происходит и развитие теории стратегии. В 50-70 годах ХХ столетия на Западе создаются теории игр (Нейман, Неш), тогда же в СССР разрабатывается теория «конфликтующих структур» В.А.Лефевра, а также методологический программно-проектный подход Г.П.Щедровицкого, который был очень похож на теорию стратегии, но имел очень серьезные ограничения.

Почему СССР стратегически проиграл США «холодную войну»? Во-первых, политическая стратегия СССР состояла в преувеличении значения именно идеологии, а не теории, что привело к тому, что при наличии первоначально соразмерных с США теорий, уровень их использования в политической практике был намного ниже, чем в США. Во-вторых, СССР очень слабо развивал институционализацию стратегирования, не смог создать ни одной независимой фабрики мысли, затем не смог обеспечить советским теоретикам достойные условия для развития теории. В-третьих, программно-проектный подход, использовавшийся в практике государственного управления, методологически был менее универсален, нежели стратегический подход.

После распада СССР в бывших республиках, а ныне отдельных государствах, начинают стихийно создаваться фабрики мысли, институты и разные клубы, работа которых направленная на стратегирование. Вместе с тем только очень немного консультационных корпораций в бывших республиках СССР занимаются стратегированием — частично из-за отсутствия понимания различия программно-проектного и стратегического подходов, частично из-за отсутствия достаточного спроса со стороны корпораций, партий и государств.

Стратегирование принципиально несводимо к программно-проектному подходу, поскольку эти два подхода онтологически несовместимы. В программно-проектном подходе считается, что есть лишь один центр принятия решений, который выполняет проект или программу по отношению к объектно или процессно выраженной действительности. С ситуацией наличия у некоторого объектного или процессного пространства нескольких центров принятия решений, которые конфликтуют за эту действительность, создавая ситуацию внешнего управления из разных центров, известные сегодня теории программно-проектного подхода не работают.

Стратегия работает с реальностями, программа и проект — с действительностями. Проект работает с объектной действительностью. Проект — это идеальное представления об объекте, объектной среде, организации и любой содержательно описанной единице для деятельностной реализации.
Программа работает с процессной действительностью. Программа — это деятельностная целевая установка на долговременное отношение к процессам: какие процессы блокируем, какие порождаем, какие замещаем, какие поддерживаем. Стратегия работает не с действительностью вообще, а с реальностью. Действительность — проекция социо-культурного содержания на ту или иную сторону деятельности. Реальность — так или иначе нормированная структура безотносительно к деятельности, которая ее допустимо преобразует.

Стратегия необходимо предполагает особый процесс — стратегирование — постоянное контрафлексивное (видящее свою и чужую реальность в сопоставленном нормировании) преобразование реальности. Суть стратегирования — создать реальность из всей совокупности структурных единиц (объектов, процессов, слабо структурированного содержания) настолько мощную, чтобы она поглотила реальность потенциальных стратегических соперников. Любые попытки сводить онтологию стратегирования к онтологии программно-проектного подхода выхолащивают всю суть и мощь собственно стратегического подхода.

Может показаться, что программы в силу их процессного характера являются предпочтительными по отношению к проектам. Тем более, что государства чаще всего работают на основе правительственных программ. Однако это не так. Процессы могут быть разными — объектными и позиционными, предельными и непредельными, актуальными и виртуальными. Однако даже все процессы не охватывают реальность целиком.

С точки зрения стратегии, ограниченность программирования в следующем: 1) программы не работают с объектами, выраженными через связи, процессы, функции, морфологию и материал, не работают с соединением реальностей как структурными континуумами; 2) программы не работают с сетевой топологией (все попытки заставить сети работать программно пока не увенчались успехом, так как сеть имеет способность порождать собственные процессы); 3) традиционный программный подход не предполагает сопоставленную многопроцессность — сама по себе многопроцессность в программе может быть как угодно сложной и разветвленной, но без контрафлексивного мышления сопоставленное нормирование для управления разными процессами в одной и той же реальности невозможно.

Нам известно несколько теорий о стратегии — метафорически-описательная теория Сунь-Цзы, теория игр Джона фон Неймана и Джона Неша, теория конфликтующих структур и конфликтующих этических систем В.А.Лефевра, теория аналитической стратегии С.Б.Переслегина, авторская теория контрафлексивного стратегирования.

Основные проблемы стратегирования — а) как оказаться в стратегической позиции, так как с позиции государства не всегда удается стратегировать, поскольку государство это не то место принятия решений, где возможно разворачивать долгосрочные стратегии, государство все еще всецело находится внутри исключительно программно-проектного подхода; б) как можно обеспечить воплощение стратегии не только внутри своей реальности, но и при столкновении с другими реальностями, то есть, как обеспечить эффективное поглощение контрафлексивных реальностей, которые сопротивляются нам в рамках своего стратегического подхода; в) как обеспечить долгосрочность стратегии, выходящей за пределы жизни своих разработчиков.

Проблема а) требует неинституционального подхода к принятию стратегических решений, проблема б) требует разведки чужих стратегий стратегических соперников и осуществление непрерывной стратегической коррекции мощности нашей стратегии, проблема в) требует передачи стратегических компетенций через специально создаваемые институты трансляции стратегических компетенций внутри нашего общества.

Государство это инструмент, весьма ограниченный и деградирующий с точки зрения нынешнего кризиса. Однако в рамках проектно-программных подходов, на которые можно разложить стратегию в отдельно взятом государстве или в отдельно взятой партии в отдельно взятое время, государство способно выполнять роль инструмента достаточно эффективно при нескольких условиях: 1) центр принятия решений в стране один, и это государство, а не бизнес-корпорации; 2) центр принятий решений внутри себя не дробится сообразно внешним фокусам управления, а действует целостно и сообразно единой стратегии; 3) стратегия действий центра принятия решений с точки зрения управленческого пространства шире, нежели страна — она должна достигать и противодействовать каждому фокусу внешнего управления.

В конструктивном подходе мы предполагаем, что государства в мире все больше будут утрачивать свои стратегические позиции. Все больше стратегические позиции будет переходить на уровень корпораций, квазигосударств и самоуправляемых сообществ. Тем самым, в связи со сменой онтологии управления в мире будущего будет принципиально меняться и стратегический подход к будущему.

Таким образом, нужно достигать онтологического уровня теории стратегирования, чтобы понимать, что возможно в теории стратегирования о будущем, где ее пределы и какие новые ситуации должна интерпретировать новая теория.