Главная | Обратная связь

Возрождение сословности в позднем советском обществе

Углублению культурного кризиса в России способствовал тот факт, что входе перестройки и реформы были опорочены важнейшие принципы общественногоустройства - демократия, гражданство, свободное волеизъявление. Отрицаниетой политической практики, что прикрывалась этими понятиями, породило тягу кархаическому фундаментализму. Возникло тяжелое противоречие: перестройкабыла с энтузиазмом поддержана именно вследствие осознанной необходимостимодернизации общества, но вызванное реформой социальное бедствие толкнуломаятник массовых настроений к архаизации. В заметной части оппозиции даже бытует важная политическая концепция.Суть ее в том, что России не нужна демократия, всякие там выборы ипарламенты, а нужна "спасительная и созидательная диктатура". Русскомународу приписывается мечта о сословном обществе, живущем под рукой доброгоцаря (генсека, патриарха, президента и т.п.). Псевдосословные атрибуты сталиважной частью политического спектакля. По контрасту с этим сословным фундаментализмом, восстанавливая в памятиоба движения маятника, можно сказать, что именно возродившаяся в советскомобществе сословность стала одной из причин общего глухого недовольства,которое было использовано в психологической войне против СССР. Известно, что тот "культурный слой" (правильнее сказать,модернизированная часть общества), который был необходим длягосударственного строительства, восстановления и развития хозяйства послегражданской войны 1918-1921 гг., имел не классовую, а сословную природу.Чиновничество, офицерство, интеллигенция и даже торговцы в царской Россиибыли сословиями, сохранявшими свою довольно закрытую культуру. Именно ихреставрации как замкнутых сословий (особенно бюрократии) чрезвычайно боялсяЛенин в последние годы своей деятельности. Он искал, но не нашел противоядияпротив этого процесса, хотя верно угадывал его опасность для советскогостроя. Необходимость форсировать восстановление страны вынудило большевиковпойти даже на искусственное "строительство сословий" (вплоть до метафорывоенно-монашеского сословия рыцарства). Крестьянская анархическая утопиявсеобщей коммуны под лозунгом "Вся власть Советам!", очевидно, быланесовместима ни с какой государственностью. Отсутствие гражданского обществане позволяло построить государство и "снизу". Стихия Советов была приведенав дееспособную систему благодаря двум гениальным открытиям. Первое из них -"партия нового типа", которая представляла собой постоянно действующийпоместный собор и рыцарский орден одновременно. Второе - "номенклатура",учрежденная в 1923 г., которая соединяла в масштабе страны кадры управленияв единую подчиненную центральной власти систему. Это были сословия новоготипа, но сословия. В героический период они заполнялись новыми, свежимикадрами, так что поддерживалась высокая социальная мобильность, изамкнутость этих сословий не ощущалась. Но затем произошло то, что М.Веберназывает "институционализацией харизмы" - героические "рыцарские" сословияустоялись и обустроились. Таким мы и помним советское общество 80-х годов. После выборов 1999 г. на Украине нельзя не признать: возвращаться в этосоветское общество даже из нынешней страшной действительности значительнаячасть народа не хочет. Два, три, пять лет после слома советского строя ещеможно было утешать себя тем, что нас предали, обманули, соблазнили. Но когдавторой раз выбирают Ельцина, а потом еще и Кучму - ничтожного человека,который не вызывает на Украине ничьих симпатий - уже нельзя лукавить с самимсобой. Кто на Украине не знает результатов правления Кучмы? Каждый ихиспытал на своей шкуре. За него голосовали единственно потому, что он -препятствие к восстановлению советского строя. Никакой другой пользы от негонет. Трудно это признать потому, что непонятно. Ведь на Украине 88%населения высоко оценивают советский строй. Как же так? Как можно высокооценивать и не желать в него вернуться? Если вдуматься, противоречия здесьнет. Вот обычная история: разлюбил человек жену, развелся. Он очень высокоее ценит, перечисляет все достоинства, но вернуться не желает. Раньше любили был счастлив, а сейчас не может. Что-то в нем изменилось, по-другому сталсмотреть на вещи. И ведь мы понимаем этого человека, хотя он порой и не смогбы объяснить, что ему разонравилось в жене. Общество легче поддаетсяизучению, чем душа отдельного человека, давайте думать. Дело оченьоблегчается тем, что у нас есть две сходных драмы, так что их сравнение -почти исторический эксперимент. Давайте именно с этой стороны посмотрим на обе наши катастрофы - в 1917и в 1991 г. Они - урок на будущее и помогают понять нынешний момент.Сравнивая ход событий, который привел к отказу от поддержки существовавшегообщественного строя России, я лично прихожу к выводу, что в обоих случаяхглавным был отказ именно от сословного устройства общества. Перерастал егонаш народ. Поэтому утрачивала авторитет духовная инстанция, котораяоправдывала такое устройство (Церковь, а потом КПСС), а затем лишалось силыи государство. В феврале 1917 г. в отрицании сословного строя соединилисьдве силы, которые между собой были более непримиримыми противниками, нежеликаждая по отдельности с сословным строем. Либеральная буржуазия стремиласьпревратить Россию в классовое гражданское общество западного типа, акрестьяне и рабочие - в солидарную братскую общину, Царство Божье на земле. В обоих случаях причина отказа от сословности, на мой взгляд, крылась вдвух противоположно направленных ускоряющихся процессах: росте самосознанияглавных сословий и одновременном упадке, духовной деградации правящегосословия. Когда это противоречие достигало критического уровня, происходилмоментальный слом, которого никто не предвидел в такой резкой форме. Дело втом, что на последнем этапе оба взаимосвязанных процесса усиливали другдруга, так что вырождающаяся элита все больше ненавидела именно восходящеесословие и все больше досаждала ему. Возникало то, что в химии называютавтокатализ - продукты реакцию ускоряли саму реакцию, и процесс шел вразнос.При этом "поблажки" правящего слоя народу лишь вызывали его возмущение. Сегодня в среде патриотов стало хорошим тоном идеализировать монархиюНиколая II и вспоминать, как она сдвигалась к правовому государству, какцарь дал "Манифест", как этот процесс был сорван злыми революционерами. Всеэто, думаю, неискренне. Эти люди просто не могут не знать общеизвестныхвещей. Ведь и "Манифест", и обещания свобод не могли быть воспринятыосновной массой русских людей иначе как издевательство. Вспомните: массовыепорки крестьян, которых никогда не бывало в России в прошлые столетия,начались сразу за принятием закона, отменяющего телесные наказания. Казникрестьян без суда, зачастую даже без установления фамилии, так что казненныххоронили как "бесфамильных", вошли в практику как раз после "Манифеста".Есть архивный фонд, в котором собраны рапорты полицейских чинов на вопиющуюжестокость и противозаконность действий карательных экспедиций противкрестьян. На этих рапортах пометки синим карандашом, сделанные рукой царя.Под каждой пометкой удостоверено каллиграфическим почерком: "Егоимператорским величеством собственноручно начертано" - и подпись начальникаимператорской канцелярии. Не стоило бы сейчас поминать эти позорные надписии шуточки, недавно похоронили останки Романова. Но если уж его сновавтягивают в политику, то кто-то со злости опубликует. Народные массы России в начале века отвергли капитализм, несущийразделение народа на враждебные классы. Но и сословное деление общества, прикотором права и обязанности передаются по наследству и трудно человекуизменить свое положение благодаря собственным усилиям, давно претилорусским. Потому такую большую роль в нашей жизни играли "внесословные" типылюдей - те, кто ушел в поры общества, вырвался из своей клеточки. Сначалаказаки и странники, потом разночинная интеллигенция, студенты иреволюционеры. По мере того, как и казаки, и интеллигенты, и дажереволюционеры "обустраивались" в сословия, симпатии к ним испарялись. Наследуемый характер прав и привилегий развращает высшие сословия,происходит дегенерация элиты. Войны и потрясения замедляют этот процесс,взбадривают элиту, а в благополучное время вырождение ускоряется.Выродившееся "дворянство" вызывает у народа уже не просто вражду, аомерзение. "Дворянство" же платит народу ненавистью и склоняется кнациональной измене. В начале века дворянство, составлявшее 1% населения,владело половиной пахотной земли, отнимало за аренду у крестьян половинуурожая и прожирало эти деньги в Париже или проигрывало в Монако. Кончилосьтем, что аристократы по уговору с Западом свергли царя, а офицеры-дворянекинулись служить Западу в "белой армии" (полезно перечитать "Белую гвардию"М.Булгакова и вдуматься, кому служили нежнейшие Турбины). Расцвет русского народа - именно те короткие сорок лет советскогостроя, когда были сломаны и даже забыты сословные перегородки, и мы сталинародом-семьей, народом-общиной. Сын приходского священника Василевскийстановился маршалом, Королев после рабфака - академиком, Главнымконструктором ракет, Гагарин после ремесленного училища - первымкосмонавтом. Новое "дворянство", номенклатура, честно служило и воевало. Нонаступили благополучные 60-е годы, и третье поколение номенклатуры ужесильно отличалось от первых. Оно в массе своей пришло не из рабфаков иглухих деревень, это были дети начальства. Они обрели сословное сознание инаучились отделять свои сословные интересы от интересов общества игосударства. С этого момента, кстати, начинается конфликт правящего сословия софициальной идеологией государства. Она всегда накладывает ограничения нааппетиты привилегированного сословия, напоминает о его обязанностях. Такбыло и в начале века - дворянство было атеистическим. Это особеннокрасноречиво проявилось в феврале 1917 г. - офицерство практически поголовнобыло антицерковным. Однако религия была весьма терпима к барству, иоткрытого конфликта дворянства с церковью не возникло. Иное делокоммунистическая идеология, она была несовместима с сословными интересамиверхушки советского общества. Здесь возникла именно ненависть. Уже в 60-егоды у простого человека, случайно попавшего в компанию бюрократов ипартработников, крайнее изумление вызывало то удовольствие, с которым онисмаковали антисоветские анекдоты. Вслед за осознанием своей ненавистиначалась упорная работа по разрушению коммунистической идеологии. Все, чтоей вредило, находило поддержку. Все, что ее укрепляло (в том числе разумнаякритика), душилось. Это прекрасно видно хотя бы в кадровой политике. Вполнеобъяснима и ненависть к Сталину. Он, создатель номенклатурной системы, в тоже время применял жестокие методы контроля над нею и ее "взбадривания" - исам ее ненавидел ("каста проклятая"). После 1953 г. люди сталинского типа неимели уже никакого шанса подняться к руководству. Заметим, что сначала меньшевики, потом Троцкий и еврокоммунисты, азатем и наши вульгарные марксисты выводили свои антисоветские концепции изтого, что якобы номенклатура (бюрократия) превратилась в класс, владеющийсобственностью и потому враждебный трудящимся. Это не соответствуетдействительности. Классы довольно открыты, статус в них не наследуется(сын-балбес может жить на деньги папы-буржуя, но стать умелымпредпринимателем по блату не сможет). Поэтому вырождения классовой элиты непроисходит. Еще важнее для нас тот факт, что элита правящего класса являетсяодновременно творцом официальной идеологии и государства. В отличие отсословия, она в принципе не может быть заинтересована в подрыве своейидеологии и государства и служить "пятой колонной" в войне против своейнации. В отличие от сословия, буржуазия не тяготеет к национальной измене.Советская номенклатура не была классом, она была именно сословием, котороепод конец тяготилось своим государством. Разумеется, и в дворянстве царской России, и в советской номенклатуребыли честные люди, которые любили свою Родину и т.д. Но в период упадка ужене они решали дело, они вообще действовали почти как в подполье. В общем,национальная измена советской номенклатуры была потрясающе единодушной. Былобы очень интересно опубликовать список всех сотрудников аппарата ЦК КПССпоследних лет СССР с указанием их нынешней должности и доходов (а также родазанятий их близких родственников). Ведь даже если секретарь ЦК КПСС О.Шениностается несгибаемым коммунистом, всплывает его родственник Шойгу в рангевлиятельного министра - а это и есть признак сословности. Омерзение, которое вызывает правящее сословие периода упадка,иррационально и даже неразумно. Черная "Волга" секретаря райкома вызывалазлобу, а "мерседес" сопляка-ворюги воспринимается равнодушно, а то и ссимпатией. Это именно неразумно, потому что тот секретарь райкома спрагматической точки зрения был все равно лучше ворюги. Но люди не следуютпрагматическим расчетам, от секретаря райкома уже пахло изменой, а от шпанына иномарках - только перегаром. Сейчас взгляды меняются, но уже созданомного необратимостей. Конечно, если бы не холодная война, то советский строй пережил быболезнь, и был бы найден близкий русской культуре тип демократии. Но СССРуже не мог уцелеть при номенклатуре образца 80-х годов, заключившей союз сЗападом. Недовольство трудящихся было глухим, но устойчивым - на нем можнобыло паразитировать антисоветским идеологам. Не было понято предупреждениеЛенина рабочим - бороться с советским государством, но в то же время беречьего, как зеницу ока. Убийственным выражением недовольства был бунтинтеллигенции - "бессмысленный и беспощадный". Историческая винаинтеллигенции в том, что она не сделала усилий, чтобы понять, против чего жеона бунтует. Она легко приняла лозунги, подсунутые ей идеологами самой женоменклатуры. Так интеллигенция начала "целиться в коммунизм, а стрелять вРоссию". И до сих пор продолжает стрелять. Перед нами стоит проблема, которой пока что нет ни в каком другомобществе (лет через сто она встанет и перед Китаем, если он не пойдет попути оболванивания масс): народ с высоким уровнем образования и культуры,который не рассыпался на индивидов и не принял классового деления, перерос исословный тип общества. Как его преодолеть? В какой-то мере эта проблемасхожа с теми, что столкнулась Россия при выходе из военного коммунизма в20-е годы и из "мобилизационного социализма" (сталинизма) в 60-е. Из военного коммунизма вышли через НЭП - чрезвычайно сложную иоригинальную программу (об "отступлении" говорилось для упрощения, это былнеизведанный путь вперед). А.А.Богданов, взяв как объект изучения военногокоммунизма даже не Россию, а более чистый случай - Германию, показал, чтоэто "ублюдочный" хозяйственный уклад потребительского коммунизма какчрезвычайного режима, и что социализм не входит в число его "родителей". Иглавное для нас положение: военный коммунизм, возникнув в чрезвычайныхусловиях, после исчезновения породивших ее условий (окончания войны) самсобой не распадается. Выход из военного коммунизма - особая и сложнаязадача. В России решить ее было особенно непросто, поскольку очень большуюроль играли Советы солдатских депутатов, проникнутые мышлением военногокоммунизма. Точно так же, сословное устройство советского общества,возникнув, само собой не исчезало с исчезновением породивших его причин. Егонадо было "демонтировать", и это очень непросто. В какое же государственное устройство можно "упаковать" такой народ,что не желает ни классов, ни сословий? В 1917 г. наш народ сам задал типвласти - Советы, взявшие за образец прямую демократию сельского схода. Ноподнять промышленную страну с таким типом власти было невозможно, нужны были"быстродействующие" централизованные механизмы (партия и номенклатура), а сними возникли и привилегированные сословия. Какой же тип государства у насвозможен и желателен? Пока что простого и хорошего решения этой проблемы нет, есть тольконаметки. Все они противоречивы, их надо обсуждать в спокойном ирассудительном разговоре. Сложность в том, что мы не знаем, как выйти изэтого заколдованного круга: реформа провалилась, и наше общество нераскололось на классы. Так что "правильной" буржуазной, а затем пролетарскойреволюции нам ждать не приходится. Слава богу, нас не загнали в этот тупик.Если же нам удастся вернуться на путь построения солидарного общества типасоветского, то через какое-то время в нем начнет восстанавливатьсясословность. История повторится, хотя благодаря полученным урокам можнобудет смягчить процесс. Конечно, после окончательного краха реформ странаокажется в таком же положении, как после гражданской войны в 1921 г. Значит,одно-два поколения нового "дворянства" вынуждено будет работать честно идовольствоваться малым. Но мы должны думать о проекте в целом, нельзя закладывать в него старыенарывы. А главное, через освоение истории защититься от манипуляции нашимсознанием.