Главная | Обратная связь

ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ДЖОШУА 9 страница

Ликвидируя прогресс, а с ним и все средства массовой информации, мистерДжошуа Первый не мог не позаботиться об их замене, ибо так или иначе, нотолько путем убеждения в божественном происхождении рабства собирался ондержать в повиновении всю эту массу невольников, во много разпревосходящую количественно белых. С этой целью и были введены воскресныепроповеди. Его потомок, мистер Джошуа Одиннадцатый, славился по всей Реке какискусный проповедник. Все плантаторы выступали перед домочадцами иневольниками, но никто не умел так проникновенно, с таким вдохновениемнести Слово Божье, как он. Поэтому неудивительно, что воскресную проповедь на плантации своегодальнего родственника в это воскресенье читал мистер Джошуа. Кназначенному времени все обитатели плантации собрались на обширной полянеперед крыльцом Большого Дома. Мистер Джошуа восседал на простом деревянномкресле с высокой спинкой, за его спиной на стульях и скамеечкахразместились белые обитатели Дома, перед ним нестройной толпой стоялинегры. Мистер Джошуа взял в руки толстую книгу "Евангелия", раскрыл ее наглаве "Исход". Он действительно был хорошим проповедником. У него былхорошо поставленный голос, он умел вовремя понизить его до шепота ивовремя возвысить. Скупой жест дополнял дикцию и сосредотачивал вниманиеаудитории на словах проповеди: - И увидел Господь, что Земля погрязла в скверне и грехе, и что люди еепозабыли Слово Божье и не выполняют заветов и заповедей Его. И призвалГосподь Джошуа и сказал ему: "Возьми белых людей, не забывших мои заповеди и заветы, по твоемувыбору, и черных людей из потомков Канима, и скот разный, и лошадей, исобак, и куриц, и прочую птицу, служащую для пропитания, и семена разные,и собери все это в одно место. Я же силою своею перенесу вас на новуюЗемлю, которая хорошо и обильно родит. И поселись там со своими чадами идомочадцами. И пусть черные обрабатывают землю в поте лица своего, а белыезаботятся о них, как о малых сих, и будет их царство небесное. Те же, что нарушают заветы мои, все те, кто останется на Земле в грехахпогрязшей, да поглотит их Геенна Огненная!" И Джошуа сделал все по велению Божьему: собрал в одно место людейбелых, известных ему своей святостью, и людей черных из потомков Канима, искот разный, и лошадей, и собак, и птицу разную, семена разные. И наслалГосподь сон на людей и зверей, и собрал всех в одну руку, а Джошуа посадилв другую руку. И сказал Господь Джошуа: "Обернись и посмотри, что сзади тебя?" Обернулся Джошуа, посмотрел и говорит: "Вижу Землю голубую и зеленую, Господи!" И снова сказал Господь: "Обернись и посмотри, что сзади тебя?" Обернулся Джошуа, посмотрел и говорит: "Вижу Геенну Огненную, пожравшую землю голубую и зеленую!" И дал Господь Бог Джошуа и людям его эту землю новую, обильную урожаеми пастбищами, и реками, и морями. И сказал Господь: "Вот тебе законы Мои, Джошуа. И когда их будут блюсти и белые, ичерные, да не разразится над вами гнев Господен! Живите и размножайтесь, иблагоденствуйте!" Возблагодарим же Господа нашего, хлеб наш насущный давшего днесь! Все присутствующие опустились на колени и спели благодарственнуюмолитву. Потом мистер Пендергаст еще говорил, комментируя прочитаннуюглаву, потом спели еще одну молитву, после чего белые удалились в Дом, ачерные отправились в свои жилища, чтобы вкусить воскресную трапезу. У эксплуатируемого большинства тоже была своя система связи. Онасложилась стихийно и еще не имела названия, да вряд ли негры и сознавали,что она есть. Эта система заключалась в передаче новостей с плантации наплантацию при встречах невольников. Конечно, эту систему никак нельзясравнить со знаменитым среднеазиатским "длинным ухом" - носители новостейбыли лишены свободы передвижений. О том, что "масса Питер" нарушил закон и содержится под стражей, всеневольники Вестпендергастхилла узнали в тот день, когда его привезли сдальней усадьбы. На следующий день эта новость попала на соседнююплантацию, куда Роберт посылал людей за овощами, еще через день - наплантацию Этвудов, куда ездили за вином, а оттуда она пошла по всей Реке. Среди негритянского населения эта новость не вызвала ни волнений, нивозмущений. Более того, многие даже злорадствовали: наконец-то хотя быодин белый узнает, что такое закон! Не так было на плантации РобертаПендергаста. Здесь любили Питера и жалели его. Правда, он пользовался относительной свободой: мог ходить по Дому,говорить с кем угодно, но за его спиной неотступными тенями следовали двапредставителя старшего поколения рода - мистер Джошуа не доверил такоеважное дело молодежи. Казалось, что Питер совсем не обеспокоен создавшимсяположением. Его отец Роберт Пендергаст проявлял гораздо большебеспокойства. Несколько часов пытался он поймать мистера Джошуа наедине. Наконец, этоему удалось. - Джошуа, - начал он без обиняков, - Джошуа, что будет с моим сыном? - Все будет зависеть только от него. От его поведения сейчас и наСовете. Пока что его поведение мне не нравится... - Чем не нравится? - Где эта женщина и ее дети? Почему их нет здесь? Почему Арчи и Артурперевернули вверх дном всю усадьбу и не нашли ее? - А что говорит Питер? - Он говорит, что отправил ее на обмен. - Так тогда все в порядке? - Если только он действительно отправил ее на обмен! Но я ему не верю!Спрятал где-нибудь... - Ну, а если он не отдаст? Что тогда? - Ты же знаешь Закон? - Знаю... - Так зачем же спрашивать? - Но это же мой сын, Джошуа! - Даже, если бы он был моим сыном или внуком, я не поступил бы иначе! Наступило тягостное молчание. Мистер Джошуа собрался выйти, но Робертзадержал его: - Джошуа! А почему ты не хочешь оставить все как есть? - Роберт, пойми, это невозможно! Вспомни "Книгу пророчеств": "Господьвсе видит и все знает. Когда дочь рабыни войдет в Большой Дом хозяйкой -ударит колокол". - Но ведь она же не вошла в Большой Дом? Большого Дома еще нет? - Тем более. Значит, колокол еще не ударил. Но мы не можем допуститьтакого. Ты же знаешь, что третьего удара не будет! - Но и второго тоже: "Когда белая девушка укажет на черного и скажет"Вот мой муж, и я не хочу другого!", колокол ударит во второй раз. А этогонаверняка не будет! - Все равно, Роберт, Закон есть закон для всех. А эти дети? Негритянкамположено белое, и только белое, платье. Так же, как и имена. Если тычерный - Мэри и Джо, если мулат - Джейн и Том, и никаких других имен! Дазачем я это все говорю? Именно для того, чтобы таких случаев не было, ивведен обмен! Зачем ты поднимаешь этот разговор? - Но это же мой сын, Джошуа! - Ты говорил мне уже эти слова! Только что! Так вот, для твоего сынаединственная возможность сохранить жизнь заключается в этой женщине и еедетях. Отдаст он их - будет жить, не отдаст - пусть пеняет только на себя!Ты бы лучше с ним говорил, а не ее мной! - Хорошо, - произнес Роберт упавшим голосом, - я поговорю с ним. - А ему и спрашивать не надо. Это же и так ясно: "Убежавший невольник,вкусивший свободы в течение суток, должен быть бит палками до последнеговздоха". Это не я сказал, это - Закон! - И детей? - Ну, их не обязательно бить палками, можно найти что-нибудь полегче...Например, утопить... - А разве ты не собирался их отдать на обмен? - О каком обмене может быть речь? Они уже привыкли быть хозяйскимидетьми! Из них никогда не выйдет настоящих невольниц! Да и какой пример мыпокажем всей Реке? Нет, только это, другого нам не надо! Вот, иди и скаживсе это своему сыну! Питер выслушал отца молча. Роберт подождал, что он ему скажет, но недождавшись ответа, стал говорить все снова. Наконец Питер не выдержал: - Что ты от меня хочешь? Чтобы я отдал вам на поругание мою жену идетей? А ты сам отдал бы мою мать на смерть и поругание? - Так она же - белая! - А моя не белая? Дочь Аллисонов, внучка Эллингтонов, правнучкаСмайслов... Я как-то проверял по записям у дяди, только в восьмом колене унее была черная мать! Так почему же она не белая? Да и не в этом в концеконцов дело: я люблю ее. Я не хочу другой. Она очень хорошая хозяйка, онапрекрасная мать, любящая жена... А девчушки? Эти маленькие нежные ручки,личики... Как они меня обнимали! "Папа хороший, мягенький". "У папы тожеесть ушки". Как же я их отдам, чтобы их теперь обижали и били все, кому нелень, а то я не знаю, как живут такие дети на плантациях? - Их не будут обижать. Их... - Убьют сразу? Так? - Роберт утвердительно кивнул. - Тем более. Нет, выне получите ни моей жены, ни моих детей! - Но Питер, это же единственная возможность для тебя сохранить жизнь. - Единственная? Мне бы только сесть на коня... В это самое время другой представитель младшей ветви рода, Ричард,беседовал с мистером Джошуа: - Мистер Джошуа, если Питер сделает все, что вы от него требуете, выотдадите за него Сью? - Отдам. - А если он откажется? - Закон должен быть выполнен. - Мистер Джошуа, а если Закон будет выполнен, и Питера... Вы отдадитеСью за меня? - Это надо подумать... Я еще поговорю с тобой. Все будет зависеть отрешения Совета. - А когда будет Совет? - Завтра. Согласно "Законам Старого Джошуа", Совет Старейшин был высшим органомвласти. Его решениям должны были подчиняться все. И если имуществом,свободой и даже жизнью черного волен был распоряжаться сам плантатор илюбой из его белых домочадцев, то всем этим в отношении белого человекамог распорядиться только Совет Старейшин. Мистер Джошуа Первый стремилсяуйти от ошибок Черного Юга - кровной мести и т.д. Он стремился найти такиеформы, чтобы его общество просуществовало как можно дольше. И вот в большом зале Вестпендергастхилла собрался этот Совет. Всепятьдесят восемь членов, владельцев отдельных плантаций, были налицо.Молодежь, все эти племянники и сыновья, веселились на поляне перед БольшимДомом. - Питер Пендергаст! - возгласил мистер Джошуа, по традициипредседательствующий на заседании. - Мне очень больно докладывать Совету,что человек, который носит одну со мной фамилию, нарушил Закон. Онсодержал рабыню как свою жену, - проговорил он, обращаясь к аудитории, - ивоспитывал ее детей, как детей белой женщины. Ропот возмущения прокатился по рядам. - Более того, он попытался скрыть свое преступление. И когда япотребовал, чтобы он отдал эту женщину и ее детей, он их спрятал куда-то,и никто до сих пор не смог их найти. Отвечай, Питер Пендергаст, где она? Питер, только что прочитавший записку отца: "Любым способом сделай так,чтобы окончательное решение перенесли на завтра", поднялся со своего местаи сказал: - Я отправил Джейн и девочек к вам на плантацию, дядюшка, на обмен. - Когда ты это сделал? - Тогда же в четверг, еще до вашего отъезда. - А почему ты до сих пор молчал об этом? - Мне хотелось сделать сюрприз Артуру. Он же у меня просил Джейн. Мистер Пендергаст даже растерялся. Все те громы и молнии, которые онсобирался метать в отступника, теперь замерли у него на устах. Но он ещесомневался: - Позовите-ка мне Артура! И спросил у него, когда он появился в дверях: - Что вы там узнали с Арчибальдом на плантации? Куда он девал этуженщину и ее детей? - Никто ничего не знает. Их куда-то отвез старый Джо, тот, которыйвсегда сопровождал Питера в поездках по лесам. Негры думают, что ихотправили на обмен. - Артур, Питер утверждает, что отправил ее тебе в подарок. Немедленносадись на коня и скачи домой. Если она там, поднимешь послезавтра утромфлаг Роберта, а не мой. Если нет - как обычно. Артур вышел. - Ну, - сказал мистер Пендергаст, - Питер, если ты еще в довершениевсего и Совет обманул, - смерти тебе не избежать ни под каким видом. Окончательное решение Совета было отложено до послезавтрашнего утра.Плантаторы разошлись по отведенным им спальням, молодежь на лугу развелабольшой костер. Питера до утра заперли в кладовой, дверь которойоткрывалась прямо на луг. У дверей были выставлены дежурные. Постепенно дом затихал... Уснули плантаторы-старейшины, уснула и частьмолодежи около костра. ...Тихо-тихо, почти без всякого стука открылась дверь в спальню хозяинадома. Осторожно без свечи, держа в руках ночные туфли, как вор, пробиралсяон по коридорам и переходам своего собственного дома. Вот он прошел веськоридор и стал медленно спускаться по лестнице. - Какая ступенька здесь скрипит? Вот она! - Чуть слышно скрипнуло подногой. Он отдернул ногу, минуту постоял, балансируя на одной ноге, а потомсразу переступил через две ступеньки... В коридоре первого этажа не направо - к большому залу и столовой, аналево - к кухне. Вот и вторая лестница, в цоколь, ею пользуются повара,когда носят продукты на кухню. В коридоре цокольного этажа наощупь нашел дверь в кладовую. Как всегдана ней висит замок. Дрожащей рукой достал из кармана ключ. Замок щелкнулслишком громко. Ему показалось, что сейчас проснется весь дом...Прислушался: нет, тихо. Опять-таки без свечи прошел в глубь кладовой. Таки есть, задняя стена завалена мешками. Он потрогал их. Тяжелые, черт. Гдетвои молодые годы, Роберт! Разве тогда тебя испугали бы такими мешками? Но ничего не поделаешь. Стараясь не шуметь, стал оттаскивать мешки всторону. Несколько раз при этом садился отдыхать, но время не ждет, скорорассвет, и он снова принимался за работу. Наконец, давно заброшенная дверь в стене кладовой очищена полностью.Вот и замочная скважина. Лишь бы замок не заскрипел. Скрипит, проклятый...Вот хорошо, открылась, а он так боялся, что замок заржавел! Дверь приоткрылась. - Питер! - позвал слабым шепотом, сердце бухало в груди набатнымколоколом. - Я здесь, папа. - Он уже давно стоял под самой дверью. Как ни тихостарался работать его отец, он этот шум услышал. - Иди сюда! - Роберт за руку вывел его из кладовой. - Помоги мнесложить на место эти мешки, - проговорил, запирая дверь. Теперь мешки вовсе не казались тяжелыми. Все. Вышли в кухню. - Твой конь привязан в саду, около старой груши, - шепотоминструктировал Роберт сына, - пройдешь через людскую, там сегодня никогонет, всех разослал. Куда ты теперь? Увижу я тебя когда-нибудь? - Сейчас в лес. Там меня ждут. А потом... Если захочешь меня найти -третья речка справа от моей усадьбы, два дня пути вверх по течению...Дай-ка я тебя обниму, папа! - Ну, с Богом, сынок! Неожиданно из темного угла кухни выступила тень: - Нет, не с Богом! - раздался выстрел и Питер упал. - Нет, не с Богом! - загремело в ушах несчастного отца. - Нет, не сБогом! - нарастая, как будто уже весь дом повторил эти слова. - Нет, не сБогом!!! - громко ударило в голову, острая боль пронзила сердце... Когда на крик сбежались люди с факелами, со свечами, на полу лежалмертвый Питер, пуля попала прямо в сердце. На нем, поперек лежал его отец,Роберт - сердце его тоже не билось. Джо и Мэри, оторванные от плантаций, не знали последних новостей. А какраз им и следовало знать. Тогда они знали бы, что, не дожидаясь сигнала,мистер Джошуа выслал всю белую молодежь, какая была под рукой, обыскатьлес и во что бы то ни стало найти Джейн и детей. Во главе экспедиции онпоставил Ричарда Пендергаста, которого официально назвал женихом своейвнучки. Мэри и Джо за эти пять дней описали большую дугу, чтобы обойти всеплантации. Запасы пищи подходили к концу, и они решили выйти к Реке, вкоторой должна быть рыба, кроме того, на прибрежных лугах Джо рассчитывалнайти съедобные растения, известные ему из его пастушеского опыта. Мэри, первые дни очень устававшая от непривычной езды верхом, ужеуверенно сидела в седле. - Ну, вот, - сказал Джо, выезжая на опушку, - лес и кончился, значит,мы уже проехали последнюю плантацию. Они остановились, осматриваяоткрывшуюся панораму. Лес действительно кончился, перед ними расстилаласьхолмистая равнина, заросшая травой, там и сям виднелись отдельные деревьяи группы кустов, где-то почти на горизонте угадывалась река. Им, уже привыкшим к вечному шуму леса, к отсутствию больших открытыхпространств, было немного не по себе от этой голой степи, где, почтинаверняка, всадник просматривался на очень большом расстоянии. - Ну, что! Поехали? - Постой! - Мэри схватила его за руку. - Прислушайся! Сзади, из этой прогалины, по которой они только что ехали, донессяконский топот. - Скорее! Проедем немного вдоль опушки и затаимся в кустах! Лишь бы сними не было собак! Они проскакали ярдов двести и свернули в лес. - Давай проберемся ближе к дороге и посмотрим, кто это? - Джо, если это за нами, я буду стрелять! - Я тоже! Они завели лошадей в густые заросли кустов недалеко от дороги,заставили их лечь и залегли сами. И вовремя: не прошло и двух минут, какна прогалине появились всадники. Двое. Посреди прогалины чернела громадная невысыхающая лужа. Джо и Мэритолько что проезжали мимо нее. - Смотри, - сказал один из всадников. - Следы! Второй соскочил на землю и стал их рассматривать. Джо поднял ружье. - Это не они, - сказал осматривавший следы, - это молодой Этвуд. Я таки думал, что это кто-то из наших. Видишь, только копыта, а следов колеснет. - А разве молодой Этвуд с нами? - Он мог приехать позже и отправиться на собственный страх и риск. - Возможно. - Они выехали на опушку. - Теперь голоса доносились глуше, носодержание разговора еще можно было разобрать. - Смотри, он повернул налево! - они говорили о следах, оставленныхлошадьми Мэри и Джо. - Я же и говорю: на свой риск и страх. Значит, примерно через час онивстретят Ричарда. Все наши партии идут вдоль леса и ищут выходной следповозки. Голоса замерли вдали. - Они кого-то ищут, - сказала Мэри, - но не нас, потому что ищут следыповозки. Давай проедем чуть подальше и затаимся. Хорошо? Однако, не проехали они и полумили, как наткнулись на следы колес. - Смотри, Джо - сказала Мэри, - это те следы, которые они искали! Судя по следам, повозка недавно выехала из леса и нырнула в неглубокуюлощину. - Джо, может догоним его и скажем, что его ищут? - А зачем нам это? - Но ведь ищут-то белые? Значит, ищут черного. А раз черного ищут белые- нам он друг, а им - враг. А вдруг он не знает, что его ищут? Джо хотел было ей возразить, что пока о них не знают ничего и т.д., ноона уже тронула свою лошадь и выехала из леса. Ему ничего не оставаласьделать, как последовать за ней. - Если уж ехать - то быстрее. Они пустились во весь опор по лощине. Следы вывели их за холм, покрутились между кустов, нырнули в другуюлощину, опять покрутились между кустов и обогнули большой холм. Теперьперед ними открылся длинный спуск к реке. У самого берега стоялпривязанный плот, на него въезжала повозка, запряженная парой. Вернее, онане въезжала, ее пытались затолкать туда мужчина и женщина, помогаялошадям. На повозке сидели девочки в цветных платьицах. - Видишь! - сказал Джо. - А ты говорила - черные! - Мужчина-то - черный. - Да нам уже все равно, скоро сюда примчится всясвора. Если мы не попадем на плот - нам несдобровать! - и они пустиликоней по откосу. Девочки первыми увидели их. Мужчина выхватил из повозки ружье. - Не стреляйте! - закричала Мэри. - Мы - друзья! Мужчина и сам уже увидел их белые одежды и черные лица и положил ружьев повозку. Джо молча соскочил с коня, кинув поводья Мэри и уперся своимсильным плечом в задок повозки. Старый негр хлестнул лошадей, и повозкавкатилась на плот. - Надо спешить, - сказала Мэри, - мы опередили их примерно на час! - Часа нам хватит, - ответил старик, помогая Джо завести лошадей наплот. Он раздал всем весла и перерубил канат. Несколько взмахов, и плотвыскочил на стрежень. Течение подхватило его и понесло. Они гребли изо всех сил, но, если то место, от которого они отплыли,стремительно унеслось назад, то берег отдалялся очень медленно. Но вот,перед поворотом, течение резко вильнуло, и плот закачался в спокойной водезаводи. - Не знаю, как бы я управился без вас! - сказал старик, вынимая своевесло и начиная толкать плот ко входу в протоку, открывшуюся перед ними вглубине заводи. Джо сделал то же самое. Только-только успел плот полностью скрыться в протоке, как на верхоткоса, ведущего к реке, выскочили первые всадники. Как Ричард Пендергаст ни торопился, первым на берегу реки оказалсяАрчибальд. Река спокойно несла свои величавые воды, прибрежные ивы низкосклонили свои ветви, заросли камышей колыхались под ветром. И нигде невидно было ни души. А между тем, на берегу имелись явственные следы недавнего пребываниячеловека: на вкопанных в землю столбах висели концы обрубленных канатов, усамого берега вода еще не успела размыть вмятины от концов бревен, следыколес и копыт обрывались около этих вмятин, в одном месте сохранилсячеткий отпечаток ноги человека. Спешившись, они внимательно рассматривали все эти следы. - Ушли, - вздохнул кто-то, - теперь ищи их по всей Реке! - Далеко не уйдут, - сказал Арчибальд, - вниз по течению они уплыть немогли - их перехватят на первой же плантации, а вверх - плоты не ходят. - Я предлагаю, - вмешался молодой Аллисон, - вернуться вПендергастхилл, ближе ничего нет, взять лодки и обшарить все протоки изаливы левого берега. Где-то же они должны причалить! Да и плот вещьтакая, что в карман не положишь! - Пожалуй, лучше и не придумаешь, - проговорил Арчибальд, - ну ипридется же нам полазить в этих зарослях, - он кивнул на противоположныйберег, - там такое месиво проток, озер и болот - месяц пролазим и то,может, не хватит. - Кстати, - сказал молодой Аллисон, снова начавший приглядываться кследам, - сколько у них было лошадей? - Обычно повозку запрягают парой, - слегка пожав плечами ответилАрчибальд. - А тут следы по меньшей мере четырех! - он еще внимательнее сталрассматривать следы. - Смотрите-ка - этот след я уже видел! Там в лесу...Та же подкова Этвуда... Тогда я подумал, что это молодой Этвуд. - Герберт лежит больной у себя дома! Его нашли в лесу привязанным кдереву, и конюха - тоже. Ваш пастух сбежал и с ним девка. А Сильвестрпрозевал это дело! Так это они отобрали у Этвуда ружье и лошадей! - Ох и попадет же Сильвестру! - Уже! Там старик рвет и мечет! - Тем лучше для нас, - сказал подъехавший Ричард, - прихватим всехвместе! Значит так: сейчас все возвращаемся ко мне, берем лодки, грузимсяи едем. Я примерно знаю, где их искать. - Откуда? - Как-то при мне Питер говорил отцу, что он построил домик впредгорьях, там разбил огород... На третьей речке вправо... Там мы их инайдем! - при этом Ричард промолчал об особых обстоятельствах,сопровождавших этот разговор. И вся гурьба вскочила на коней и тронулась в путь. Еще там, на Земле, когда первые эмиссары мистера Джошуа Первогопоявились на Новой Гвинее, люди племени каним-ха жили почти в каменномвеке. Мистер Джошуа многое обещал, но многое и выполнил: племя получилоскот, металлические орудия труда и т.д. Словом, он сумел завоевать довериеэтих бесхитростных людей, и они разрешили ему построить дома и собор идаже послали к нему своих детей для обучения сложной для них науке уходаза скотом и выращивания незнакомых растений. За два века рабства потомки этих детей начисто забыли свой родной язык,а название племени превратилось в имя родоначальника, которого мистерДжошуа Первый отождествил с Каином. В его версии "Евангелия" родоначальникчерных Каним убил Авеля, родоначальника белых, и именно поэтому Бог отдалчерных в рабство белым. Однако осталось в подсознании этих людей, или, как говорится, в крови,кое-что от опыта первобытных охотников, и они гораздо легче чувствовалисебя один на один с природой, чем белые. Если бы старый Джо знал, что Ричарду известно, пусть дажеприблизительно, место, куда они пробираются, он, наверное, изменил бы свойплан. Он мог бы поторопиться и потратить на весь путь три дня вместо пяти,а затем, пополнив запасы, бежал бы дальше и дальше. Но, к сожалению, он не знал этого. Поэтому в первый же день они с ДжоКуамом истратили несколько таких драгоценных часов, чтобы отвести плотсовсем в другой рукав протоки, подальше от места настоящей высадки, затемв челноке, заранее приготовленном на плоту, перебрались обратно, и ещенесколько часов затирали следы колес и копыт до тех пор, пока повозка невыехала на каменистый грунт гривы, уходящей от реки, на котором следов ужене оставалось. И только проехав десяток миль по гриве, хотя она и уводила их всторону, и вымокнув под сильным ливнем, который их только обрадовал, таккак должен был окончательно смыть все следы, они почувствовали себя вотносительной безопасности. И все-таки Джо не поехал прямо, а еще кружил и кружил предгорьями,тщательно запутывая следы. Мэри и Джо Куам целиком и полностью подчинились опыту старшего повозрасту и всячески ему помогали. Джейн же была безучастна ко всему, дажедевочками своими занималась мало и замучила всех догадками, встретит ихПитер в домике или приедет позже? Но вот трудный путь остался позади. В тени громадной скалы, нависшей над всей долиной, притаился маленькийдомик, скорее даже просто хижина, ибо он состоял всего из одной комнаты.От реки его закрывала густая посадка деревьев, хотя она же и выдавалаприсутствие человека. Хотя это место и не попадало в зону, обработаннуюдефолиантами, земные травянистые растения, в своем победном марше попланете, уже захватили предгорья, более же медленно растущие деревья сюдаеще не дошли. Маленький ручеек стекал со скалы живописным водопадом ипробегал чуть ниже хижины по склону, теряясь дальше в кустах, окаймляющихречку. Огород оказался достаточно большим, чтобы прокормить всех, только надобыло навести в нем порядок: выполоть сорняки, разрыхлить землю и т.д. - Когда же приедет папа? - спрашивали обе девочки, но Джейн тольконачинала плакать в ответ, а все остальные тоже ничего не могли сказать.Джейн утверждала, что с ним случилось самое страшное (по ее мнению), чтоон отказался от нее и женился на внучке старого Пендергаста. И старый Джо и Джо Куам убеждали ее, что, если бы это действительнобыло так, их точно встретили бы в домике, только не Питер, апреследователи. И тогда она решила, что его убили, и еще больше замкнуласьв себе, тем более, что она привыкла считать себя почти белой, аследовательно - госпожой, и никак не могла привыкнуть к тому, что Джо Куами Мэри держат себя с ней как равные. Девочки, на которых она, занятая своими мыслями, почти не обращалавнимания, все время крутились около Мэри и очень к ней привязались. За время пути одежда у всех перепачкалась и изорвалась, так что Мэрирешила утро первого дня посвятить стирке и починке одежды. Мужчиныотправились в огород. Джейн стала готовить обед, а Мэри собрала всю одеждуи отправилась к ручью. Обе девчушки, Энн и Бесс, отправились помогать"тете Мэри". Они ушли подальше от дома, туда, где ручей вбегал в кустарник. Мэрираздела обеих девочек, искупала их в ручье, выкупалась сама и принялась застирку. Обе девочки, которых она оставила голыми позагорать на солнышке,усердно ей "помогали". Устав от этой помощи, Мэри отправила их на песчаный бугорок. Они дружноулеглись на горячий песок. - Если долго загорать, - сказала Бесс, - мы станем как тетя Мэри! - Смотрите, тетя Мэри, к нам едет папа! - неожиданно вскочила на ногиЭнн и заплясала на бугорке. Мэри стремительно бросилась к ним. С бугоркаоткрывался прелестный вид на равнину, по которой струилась речка. Но Мэрине обратила внимания на красоту открывшегося вида: все ее вниманиесосредоточилось на одиноком всаднике, который скакал по равнине, там,далеко внизу. По-видимому, всадник тоже заметил их, потому что он вскинул вверх ружьес надетой на дуло шапкой и помахал им в воздухе. - Я говорила! Я говорила! - затараторила Энн. - Видишь, тетя Мэри, это- папа! Я сейчас помашу ему моим платьем, чтобы он знал, что мы здесь! Но в этот момент на равнине показались еще всадники, которые во весьопор скакали к первому. - Это злые дяди! - вскричала Мэри и, подхватив на руки обеих девочек,бросив на произвол судьбы одежду, кинулась к дому. Пока мужчины прибежали с огорода и схватили оружие, пока Джейн спешнобросала в сумки разные припасы, а Мэри наспех одевала девочек, временизапрячь лошадей и уехать уже не было. Все выбежали из дома. Рядом соскалой, чуть в стороне от дома, тянулась каменная осыпь, заканчивающаясяобрывом к реке. - Все, - сказала Джейн, - теперь нам уже не убежать! Убейте меня идевочек... - Ну, нет, - сказал Джо Куам, - так просто они нас не возьмут! - Здесь к нам подступиться нельзя, - сказал старый Джо, пробираясьмежду камнями осыпи. - Слева - скала, справа - обрыв. Будем стрелять. Намнадо убить их всех, иначе они в покое нас не оставят! Джейн, возьмидевочек и спрячьтесь там, в глубине, и прекратите нюнить, ты нас толькосбиваешь с толку! А вы, - он обратился к Мэри и Джо, которых на всемпротяжении пути обучал обращению с оружием, - не забывайте, чему я васучил! Они залегли между камнями осыпи. Протянулось несколько томительныхмгновений... И вот на поляну со свистом и гиканьем вырвались всадники и понеслись кдому. Одним из первых скакал мистер Сильвестр. Мэри глубоко вдохнула всебя воздух, затаила дыхание, поплотнее прижала приклад к плечу и плавноспустила курок. Второй день команда Ричарда Пендергаста ехала вдоль речки, отыскиваяследы пребывания человека. Вся равнина была покрыта густой травой, нокусты росли только по берегам, где они могли вырасти и сами, а ни огорода,ни посадки деревьев им не попадалось. Рассыпавшись длинной цепью, они внимательно осматривали оба берегаречки, и кое-кто уже начал сомневаться в точности сведения Ричарда.Неожиданно молодой Аллисон подал сигнал. Его повторили справа и слева, и втечение десяти-пятнадцати минут вся команда, числом около сорока человек,собралась около него. - Только что вон на том бугре я видел ребенка! После непродолжительного совещания было решено ехать прямо на этотбугор. - Конечно, лучше бы подъехать к ним скрытно, - сказал молодой Этвуд,присоединившийся к ним перед самым отъездом. Ему вместе с Сильвестромпредстояло оправдаться перед Советом Старейшин, и они старались большевсех. - Ты, кажется, боишься? - спросил Ричард. - Не то, что боюсь, да как-то не хочется подставлять себя под пулю. - Что? - удивился Ричард. - Ты думаешь, они будут стрелять? Да они наколенях поползут к нам, вымаливая пощаду! - Не знаю... - промолчал Этвуд. - У того негра, что отобрал у меняружье, вид был очень и очень решительный. - Все равно, - воскликнул Артур, - нам не пристало бояться каких бы тони было негров! Да уж если ты видел ребенка, так и ребенок видел тебя!Какая уж тут скрытность! Вскоре они уже стояли на бугорке, где незадолго перед тем резвилисьдети. - Смотрите, - закричал Артур. - Одежда! И вся кавалькада ринулась вверх вдоль ручья. Вот они выскочили наполяну. Прямо перед ними, как на ладони, стоял в тени деревьев дом. Рядомдымилась небольшая печка, стояли лошади, и только людей не было видно. Неожидая команды, с воплями и свистом рванулись они вперед, к дому. Неожиданно Сильвестр, вырвавшийся вперед, вскрикнул и упал с коня, подРичардом конь споткнулся и рухнул на землю, придавив ему ногу. Скакавшиерядом Аллисон и Этвуд кинулись ему помогать, Аллисон тут же схватился заправое плечо. И только теперь они услышали выстрелы. Атака захлебнулась. Люди и кони бросились назад, за пределыдосягаемости ружейного огня. На поле остались три лошади и два человека - Сильвестр и один изСмайлсов. Молодой Аллисон и еще кто-то были ранены. Привыкшие к вечному слепому повиновению, никогда не встречавшиесопротивления, они были не очень храбры, эти молодые плантаторы. Поэтомупредложение Ричарда повторить атаку не встретило поддержки. А кто-товообще предложил "плюнуть, к черту, на этих негров" и отправитьсявосвояси. С этим предложением Ричард никак согласиться не мог, потому что оно шловразрез с его честолюбивыми планами, и его поддержал Этвуд. - Погодите, - сказал молодой Аллисон, - им же некуда деваться! Пустьсебе там сидят, в этих каменных норах, пока у них не кончатся припасы, апотом мы их возьмем голыми руками! Это решение устроило всех. Однако нельзя было сидеть на поляне, незная, там ли еще беглецы или их уже и след простыл? Поэтому Ричард выделилнесколько человек, которые, перебегая от куста к кусту, подобралисьнесколько ближе к укрытию беглецов и стали осыпать его градом пуль. Ответане было, но когда один из Эллингтонов поднялся для очередной перебежки,пуля сразила его на месте. Это привело нападающих в ярость, несколько человек вскочили на коней иринулись через поляну к лому. Еще двое остались лежать на земле, ноостальные проскочили. Молодой Этвуд, слывший лучшим стрелком на всей Реке,забрался на крышу дома. Теперь положение беглецов стало гораздо хуже: они попали подперекрестный огонь. Старый Джо попытался переменить положение, чтобы взятьпод обстрел и дом, и тут же пуля Этвуда сразила его наповал. Ободренные тем, что от осыпи стреляют только двое, преследователи сталиперебегать и под защитой кустов подбирались ближе к осыпи. По-видимому,судьба беглецов уже была решена. - Джо, - сказала Мэри, - если меня ранят, и я не смогу сама, ты убьешьменя, ладно? Лучше ты, чем они... - Ты сделаешь то же для меня, Мэри, - просто ответил Джо. Эти слова услышала Джейн. Она уже бесконечно устала от этой обстановкибегства, от всех этих переживаний и потрясений. Если бы она еще могластрелять или что-нибудь делать, то, наверное, чувство безнадежности,которое испытала, услышав эти слова, не было бы таким острым. Теперь жеона почувствовала такую безысходность, такую безмерную усталость от всехпереживаний этих дней, в течение которых она была наиболее пассивнымучастником событий, что ей стало все-все безразлично. Она почувствовала, что уже больше не может, не должна жить, что это ейпросто не по силам. Схватив большой нож, которым незадолго перед этимобрабатывала овощи, взяла за руки обеих дочерей и увела их дальше вглубьосыпи. Как в бреду, она повторяла: - Лучше я сама! Лучше я сама! Обе девочки, почувствовавшие настроение матери, как бы заразились им.Они молча шли за ней. - Сейчас мы придем к Боженьке, - уговаривала их и саму себя Джейн, -там не будет злых дядей, там за нами никто не будет гоняться! Иди ко мне,Энн, ты всегда была первая! Девочка молча стала перед матерью. Джейн занесла руку. - Еще не время, - произнес голос за ее спиной, и чья-то сильная чернаярука вырвала у нее нож.