Главная | Обратная связь

Наступит ли вновь осевое время истории?

Осевое время как бы призывает нас к безгра­ничной коммуникации.

КЯсперс

Термин «осевое время» К. Ясперс использовал для обозначе­ния известного исторического периода, положившего начало ис­торическому единству мира. Это последнее тысячелетие до на­шей эры: между 800 и 200 гг. В трех древних цивилизациях — Индии, Китае и Греции — начались похожие исторические из­менения. Ясперс дал яркую характеристику духовной жизни той эпохи, отметив обостренное ощущение надломленности че­ловеческого бытия, ожидание мировой катастрофы, духовное подвижничество, преобразовательный энтузиазм, стремление к духовному братству, единству и взаимопониманию.

В осевое время была заложена «духовная основа человечест­ва», определившая все его последующее развитие. Именно тогда человек осознал «бытие в целом, самого себя и свои границы. Пе­ред ним открылся ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах са­мосознания и ясности трансцендентного мира»¹².

Символическим выражением осевого времени стали фило­софы, отважившиеся «противопоставить себя всему миру»: соз­датели Упанишад, Будда в Индии, Конфуций и Лао-Цзы в Китае, Заратустра в Иране, Гомер, Гераклит, Парменид, Платон, Аристо­тель и другие в Греции, пророки Илия, Исайя, Иеремия в Пале­стине. Они совершили необычайный духовный прорыв, попы­тавшись расширить границы индивидуального человеческого существования и заглянуть в будущее. Благодаря этому был со­вершен переход от мифологического мышления к логосу — ра­циональному и разумному объяснению мира.

Почему же возник феномен осевого времени? Вот вопрос, на который до сих пор не найдено удовлетворительного ответа. Ясперс рассмотрел целый ряд гипотез и ни одну из них не счел убедительной.

Действительно, если предположить, что феномен осевого времени в Индии, Китае и Греции возник благодаря «внутренне­му субстанциональному единству народной жизни», благода­ря «единому порыву всего человеческого бытия», это будет не объ-

яснением, а описанием тайны. Также неудовлетворительна ги­потеза в русле теории Прогресса, утверждающая что «изменения одинакового рода и в одинаковом направлении» претерпевают все поколения, все народы. Она не учитывает, что осевое время знали только три цивилизации, для остальных этот феномен ос­тался неведомым.

Сложно объяснить осевое время концепцией «божественно­го вмешательства». К.Ясперс справедливо отмечает, что «это было бы не только salto mortale из сферы познания в сферу ви­димости познания, но и непозволительной навязчивостью по от­ношению к божеству»¹³.

Известная гипотеза А.Вебера также оставляет целый ряд вопросов. Если согласиться с тем, что одновременность и еди­нообразие осевого времени были следствием вторжения в евроа­зиатский мир кочевых народов из Центральной Азии, то на со­мнение наталкивает продолжительность инкубационного периода (более тысячи лет) между вторжениями кочевников в евроазиатское пространство и началом осевого времени.

Уже в конце III тысячелетия до н.э.кочевники появились в Средизимноморье, в конце II тысячелетия до н.э. – в Китае, около 1200г. До н.э. – в Иране и Индии. Но период осевого времени – это значительно более поздний этап мировой истории (между 800 и 200 гг, до н.э.). К томуже Палестина не подвергалась нашествию, но ее вклад в духовное созидание осн\евого времени трудно переоценить. Главный же изьян гипотезы А. Вебера заключается в том, что факт завоевания не способен объяснить творческий порыв человека осевого времени. Можно согласиться с тем, что покорив древнии цивилизации, кочевники изменили мировосприятие этих народов возникло ощущение хрупкости и негарантированности человеческого бытия, трагическое и одновременно героическое сознание. Но нельзя объяснить

возникновение созидательных импульсов, творческого поры­ва людей древних цивилизаций.

Да, тайна оси мировой истории остается неразгаданной. Но прав Ясперс, утверждая, что даже «удивление перед тайной⁴ плодотворно, поскольку способно подтолкнуть научное сознание к дальнейшему поиску. Одним ИВ возможных путей, прибли­жающих нас к разгадке осевою времени, может быть путь вы­явления смысла. Что же означает для нас осевое время истории?

Рассмотрим яеперовскую схему мировой истории. Он вы деляст четыре периода в человеческой истории:1) прометеев­скую эпоху — возникновение речи, появление орудий груда,

использование огня; 2) эпоху великих культур древности—пись­менность, магическая религия, государственность; 3) осевую эпоху — формирование человека в его духовной открытости миру; 4) эпоху науки и техники — мир как единая сфера обще­ния. При этом Ясперс указывает на «два дыхания» мировой ис­тории. Первое дыхание — это прометеевская эпоха, великие культуры древности и осевое время. Второе дыхание начинает­ся с эпохи науки и техники (второй прометеевской эпохи) и, возможно, приведет «к новому, еще далекому и невидимому вто­рому осевому времени, к подлинному становлению человека»¹⁴.

Несомненно, в ясперовской «осевой» схеме мировой исто­рии заключено одно из возможных объяснений ее единства. Прецедент осевого времени демонстрирует возможность духов­ного единения человечества. Если в трех древних, почти не со­прикасавшихся культурах возникла когда-то единая атмосфера дерзновенных духовных устремлений, то это позволяет надеять­ся на сохранение такой возможности в будущем. Прав был Яс­перс, утверждая, что возможность входит в историю через че­ловеческую мысль о ней.

Столь же плодотворна ясперовская идея о «безграничной коммуникации», к которой призывает нас осевое время¹⁵. В ар­хетипах разных цивилизаций, благодаря осевому времени, за­ложены надежные основания для универсальной коммуникации людей. Осевое время было той общей историей, которая предо­пределяет возможности грядущей человеческой коммуника­ции. Безграничная коммуникация позволяет «совершить пры­жок вдаль», избавиться от узких местнических представлений, от притязаний на исключительность в диалоге цивилизаций. В определенном смысле осевое время является духовным этало­ном по отношению ко всему последующему развитию человече­ства.

Оправдаются ли надежды на второе осевое время истории?

В центре осевого времени стоит человек в его духовной откры­тости миру. Заложенные первым осевым временем духовные основы человеческой сущности сегодня явно надломлены. Со­мнение в вере «превратилось в брожение, охватившее все насе­ление земного шара»¹⁶. Нигилизм стал господствующим типом мышления, способным предать забвению историю человече­ства «от Гомера до Гёте», он стал худшей разновидностью ве­ры — слепым отрицанием.

Человек вновь стоит над пропастью, осознавая самого себя и свои границы. Субстанциональное беспокойство, душевное

И Политическая глобалистика

смятение, острое ощущение хрупкости и надломленности бытия, предчувствие катастрофы — все это яркие черты Современно­сти и одновременно предпосылки осевого времени. Но нет глав­ного фактора, символизирующего приближение этого време­ни. Нет созидательного духовного порыва, творческого импульса, способного вновь поднять человечество к вершинам духа. Чело­век сегодня разрушает, не созидая ничего нового, обозначился трагический разрыв между деструктивной и конструктивной сто­ронами жизни.

Великая дерзновенная цель осевого времени — «превратить­ся в настоящих людей» — еще не волнует человечество. Поэтому перспектива второго осевого времени весьма проблематична. С одной стороны, перед лицом глобальных проблем осевое вре­мя кажется неизбежным: только объединившись и осознав себя в качестве единого субъекта, человечество может выйти из кри­зиса. Стремление решать глобальные проблемы в одиночку (как это пытается делать Запад) лишь усугубляет кризис и приближа­ет роковую развязку. С другой стороны, трагическая антиномия человеческого бытия как раз и состоит в том, что между назрев­шими целями и готовностью их осуществить часто возникают проблемы, которые человек не всегда умеет решать. Сегодня та­кой проблемой является сам человек, не способный взять на се­бя ответственность за судьбу человечества, стоящего на краю про­пасти. Назрела необходимость новой духовной реформации, поскольку инерция прежнего гедонистически-безответственно­го отношения к Природе и Культуре грозит человечеству выро­ждением и даже гибелью.

В индустриальном обществе «коллективного действия» духов­ная реформация невозможна: в массовом обществе человека давно приучили к мысли, что от его индивидуальных усилий ни­чего не зависит. Образ индустриального общества формиро­вался инженерным разумом, который требовал адаптации «ус­таревшего» человеческого мира к требованиям машины. Сегодня, чтобы выжить, человеку необходимо реабилитировать другие стратегии.

Духовная реформация требует возродить ценность индиви­дуального духовного подвига человека. Он вновь должен пове­рить в то, что своим личным духовным подвижничеством спо­собен изменить мир. Эта традиция сохранилась в великих культурах Востока, делавших акцент не на технологиях, преоб­разующих внешнюю среду, а на технологиях, преобразующих внутренний духовный мир человека. Символичны в этом отно-

шении слова Будды: «Я вернусь к людям излечить их от знания, не знающего любви».

Для того чтобы совершить духовную реформацию, человече­ству предстоит реабилитировать незападные культурные тра­диции, сохранившие духовный потенциал, пригодный для на­зревшего «взрыва» в культуре. И тогда наши надежды на новую осевую эпоху обретут, наконец, черты реальной исторической перспективы.