 |
|
На губах человека показалась жадная полуулыбка.
Сакральная Свеча
Короткое предисловие (или как это было написано)
Идея истории появилась давно, аж в 2006-м году. Это было на даче, когда мне делали профилактику близорукости – капали в глаза специальные капли, от которых зрачки сильно расширяются. Читать из-за этого нельзя, так что было довольно скучно и надо было чем-то себя занять – тогда я стала придумывать эту историю. Немного позже были написаны несколько из первых глав и небольшие элементы последующих. С июня 2011-го года я, переосмыслив и несколько изменив сюжет, продолжила работу, закончив историю к концу июля. Писала обычно слов по 500-1000 в день. Одного из главных персонажей, Дину, я решила изменить: первоначально она была несколько другой, но я решила, что изменения ее характера сделают ее более живой и рельефной. Образ Изольды тоже был слегка изменен по отношению к первоначальной задумке. Образ Мстислава мне понравился, и я не стала вносить в него заметных поправок.
Первоначально история называлась «Серые алмазы» (почему так выясняется в одной из последних глав), но решила выбрать что-то ближе к самому сюжету и сперва остановилась на «Свеча гаснет – значит, смерть», а потом на «Сакральная Свеча».
В истории есть элементы мистики, и главная «зацепка» основана именно на мистике, вернее на магической сделке.
Дописать это было для меня голубой мечтой, и я рада довести ее до полного осуществления. Как и «Стеклянные шарики», данная история написана «развернуто».
Очень надеюсь, история достаточно увлекательная, чтобы дочитать ее до конца.
Д.К.
Посвящается Маше
Ничто не бывает бесплатно: издержки перекладываются либо на покупателя, либо продавца, либо на третью сторону.
Один из десяти базовых принципов экономики
Часть первая
Хоровод лиц
Глава 1
Тартаров
Парень сидел на бордюре, на краю тротуара. Локоть левой руки был поставлен на колено, а лоб упирался на ладонь. Пальцы скрывались во взлохмаченных сальных волосах. Правая рука у него была в гипсе. Ссутуленная спина его походила на дугу. Одет он был в затертые джинсы и мешковатую поношенную майку. Рядом с ним стоял ярко-красный пакет.
Далекое солнце закатывалось. Самого захода солнца за горизонт не было видно из-за многоэтажных домов. Пыльные машины неслись мимо. Люди, идущие по серому тротуару, еще не подойдя к тому месту, где он сидел, шарили по нему взглядом; а проходя мимо взглядывали быстро один раз и делали вид, что спешат и им некогда интересоваться горюющим, а может быть, вдрызг пьяным, парнем. Сидел он так еще минут двадцать, прежде чем локоть его сполз с колена, а голова так наклонилась, что он едва не касался носом бедра, когда он будто очнулся, распрямился, ногой задев пакет. Тот стал падать, послышался звук стекла, бутылок... он ухватил пакет, не дав тому упасть. Тут парень неожиданно заметил человека в черном, стоящего рядом и глядящего на него с нескрываемым интересом и словно оценивая. Парень посмотрел на него, и во взгляде первого были крайняя подавленность и слабая надежда, во взгляде второго - проницательность и даже будто властность. Человек ничего не говорил, продолжая бороздить парня взглядом. Разозлившись наконец, тот спросил:
- Я тебе что, картина?
На губах человека показалась жадная полуулыбка.
- Жрать хочется? – осведомился он.
- Да.
- Тогда у меня к вам предложение. Вставайте. Бросьте ваши бутылки. Вам они больше не надобятся. Идемте, обсудим мое предложение в кафе. Слушайте мои слова: я угощу вас, - говорил он грубоватым басом.
При входе в первое попавшееся кафе парня охватило неясное болезненное состояние: все помещение казалось нереальным, интерьер – неестественным; он смотрел на окружающее, заостряя внимание на случайных деталях: на маленьком неправильном носе человека при входе, на узоре на бледно-голубых обоях, на решетчатой спинке рядом стоящего стула. Посмотрел на скатерть насыщенного зеленого цвета, будто изучал неизвестное растение-хищника, заметил маленькое серенькое пятнышко, потрогал пальцем ниточку, торчащую вон из правильного строя остальных. Тут он обратил внимание, что человек сел напротив него, в руках у него было меню, а другое лежало напротив. Парень провел медленно пальцем по краю корочки своего меню и ощутил какой край шероховатый, хотя обложка была на вид гладкая. На ней было написано: «Меню кафе Pasadena». Он стал с болезненным вниманием разглядывать шрифт и решил, что «меню» и «кафе» написано красиво, а название – нет. Человек говорил с официантом, и тот косо посмотрел на парня, когда записывал в своем блокноте заказ. Когда тот ушел, человек, сидя со спокойным, уверенным видом, все еще продолжал хранить молчание. Парень посмотрел на него. Лицо сидящего напротив было без морщин, гладкое, худое; в черных волосах виднелась седина. Глаза его отличались чудным цветом: голубо-желтоватым. В линии носа присутствовала чуть заметная кривизна. Губы тонкие и жесткие. Парень разглядывал его черты без всяких дум. На столе появилась еда. «Ешьте». Будто торопясь, он поднес вилку с кусочком мяса ко рту и, быстро двигая челюстями, с жадностью перетирая зубами сочное мясо, вдыхая изумительный аромат, он ел, жевал, глотал! Скоро ему захотелось пить, но пить хотелось меньше, чем есть, и он продолжал поглощать еду жадно, с небывалым наслажденьем.
Сам вкус теплого ароматного пюре, сочного мягкого мяса он осознал, только когда от блюда оставалась лишь малая часть. В тот момент парень оторвался от еды, встретившись с наблюдательным взглядом сидящего напротив. Тот, вероятно, уже детально рассмотрел черты лица молодого человека.
Лоб был большим, широким, говоря о развитом уме; голубо-серые глаза, характеризующие уступчивость; линия носа напоминала дугу – верность обязанностям, сознание долга; углы нетолстых губ опущены – чувство унижения; – он, даже не стесняясь, заулыбался, заметив у молодого человека крупную родинку на шее, так как та ведала о трудностях, переменах, неожиданных больших деньгах.
- Разрешите взглянуть на вашу правую ладонь.
- А?
- Правую ладонь дайте.
Парень подал ладонь с вопрошающим, непонятливым видом. Тот стал изучать ее серьезно и сосредоточенно. Гладкие нормальные пальцы – цепкость ума; решительность в критическую минуту; суждение по первому впечатлению. Знаков предвещающих раннюю смерть не было.
- Можете не держать. Я не представился. Зовут меня Аристарх Зиновьевич Тартаров.
- Мстислав. Фамилия моя Гурьянов.